моя прогулка или работа на кухне?» Допустим, я говорю: «Работа на кухне важнее». Что тогда происходит? Я оцениваю и основываю свое действие на том, что важнее. Но я не хочу, чтобы мое действие основывалось на этом.
С.: А что если загорается дом?
КРИШНАМУРТИ: Когда дом горит, о прогулке речь уже не идет.
С.: Разве то же самое не происходит в более мелком масштабе, когда вы определяете, что в данный момент необходимо?
КРИШНАМУРТИ: Нет, я не хочу основывать свое действие на неодинаковом отношении, на том, что важно.
С.: Почему?
КРИШНАМУРТИ: Я объясню вам почему. Кто тот судья, который решает, что важно, а что неважно? Я сам, не так ли?
С.: Решают обстоятельства...
КРИШНАМУРТИ: Вы можете считать это важным, а я нет, и следовательно, между нами возникают разногласия. Поэтому я не хочу основывать свое действие на том, что важно.
С.: Разве не существует объективного фактора?
КРИШНАМУРТИ: Важна действительность, факт, а не нечто основанное на важности. Факт заключается в том, что он просит меня пойти на кухню, а я хочу погулять.
С.: Вам, так или иначе, приходится оценивать...
КРИШНАМУРТИ: Исследуйте медленно, осторожно. Это весьма интересно. Итак, если я основываю свое действие на разделении того, что важно, и того, что неважно, мое неодинаковое отношение может оказаться результатом моих предрассудков, моей обусловленности. Поэтому я говорю, что это разделение абсолютно незначительно, потому что оно основано на моей обусловленности, предрассудках, на моем мнении и склонностях. Я не буду основывать свое действие на разделении. Я не буду основывать его на оценке.
С.: Вы говорите об оценке, связанной с моими мыслями. Но разве не существует оценки, которая не окрашена тем, что я думаю?
КРИШНАМУРТИ: Существует, но прежде я хочу подготовить почву для вашего понимания. Я не буду разделять, оценивать, потому что моя оценка может быть основана на моих же предрассудках, склонностях, желаниях, воображении. Я не буду основывать свое действие на собственной оценке. Следовательно, я не буду действовать, основываясь на том, что важно и что неважно. Я собираюсь углубиться в это. Вы следите? Мы вступаем в опасную область. Если вы не понимаете всего достаточно ясно, вы должны остановить меня. В противном случае вы лишь нахватаетесь нескольких слов, скажете: «Это не важно» — и сбросите это на плечи миссис Симмонс. Итак, я понимаю, что если оцениваю что-то, то моя оценка может быть основана на предрассудках. Но оценка необходима. Когда учитель в своем отчете говорит, что вы не достигли успехов во французском, но очень хорошо занимаетесь по математике, это оценка, только основанная на фактах, а не на ваших предубеждениях. Вы видите разницу? Вам что-то кажется непонятным? Вы в чем-то сомневаетесь?
С.: Это очень сложно, потому что...
КРИШНАМУРТИ: Предположим, что я преподаю у вас итальянский. Очевидно, что я знаю этот язык гораздо лучше вас, иначе я не был бы учителем. И я вижу, что вы не очень хорошо успеваете в итальянском действительно; это не зависит от моих предрассудков, — после шести месяцев изучения вы не в состоянии правильно построить предложения. Это факт. Я оцениваю исходя из этого факта, а не из своих предрассудков. Вы согласны? Это совершенно не похоже на оценку, основанную на том, что важно.
С.: Эта ли оценка имеет место, когда мы выбираем между чаем или кофе?
КРИШНАМУРТИ: Не принижайте это до уровня чая или кофе. Прежде всего, посмотрите на ситуацию. В оценку вовлечено два фактора: предубеждение и факт. Когда я оцениваю, что важно, а что нет, моя оценка может быть основана на предубеждении, а не на факте. И когда кто-то просит меня отправиться на кухню, является ли это фактом или этот человек просто хочет мне досадить? Поэтому я иду туда и смотрю, какова ситуация на самом деле. Если моя помощь действительно необходима, я выполняю работу и забываю об этом, потому что это факт, который требует от меня действия. Вы видите разницу?
С.: В данном случае я понимаю...
КРИШНАМУРТИ: Поймите данный случай и поймите некий общий принцип. Если я оцениваю, разделяя ситуацию на важное и неважное, не исключено, что моя оценка основана на предубеждении. Следовательно, я сомневаюсь в своем собственном решении. Но когда факты требуют оценки, именно они говорят о ценности того или иного предмета. Это различие вам понятно, не правда ли? Разве это не стало для вас абсолютно ясным?
С.: Все действительно абсолютно ясно, когда, с одной стороны, вы имеете какие-то желания, а с другой стороны, вы где-то нужны. Но если ваша помощь требуется в обоих случаях, вы вынуждены выбирать что-то одно.
КРИШНАМУРТИ: Нет, я не буду выбирать.
С.: Вам ведь необходимо действовать — делать или что-то одно, или что-то другое.
КРИШНАМУРТИ: Нет, когда вам приходится действовать, поступая так или иначе, это означает выбор, а следовательно, вы не знаете, что делать, и выбираете более приятный вариант.
С.: Обусловленному человеку чрезвычайно трудно увидеть истину без предубеждения.
КРИШНАМУРТИ: Хорошо, давайте начнем сначала. Я хочу отправиться на прогулку, а вы приходите и просите меня помочь на кухне. Если я спрошу себя, что важнее, моя прогулка или работа на кухне, то я буду оценивать в соответствии с собственными удовольствием, желанием, предубеждением. Поэтому я говорю себе: «Я не буду ничего оценивать. Факты приведут меня к верному действию». И я иду с тем человеком на кухню, чтобы посмотреть, действительно ли факты требуют этого. Факты говорят: «Да», и я забываю обо всем остальном.
С.: Это так, но что если ваша помощь необходима одновременно и на кухне, и, например, в канцелярии?
КРИШНАМУРТИ: Это иная ситуация. Факты подскажут мне, что делать. И тогда я осознаю, что если в своих действиях я руководствуюсь фактами, то не возникает никаких трений. Вы видите красоту этого? Послушайте, вы не такие уж младенцы, ведь верно? Именно факты, а не мои предубеждения являются главным фактором решения, действия.
С.: Если факты и предубеждения равны, то...
КРИШНАМУРТИ: Мое предубеждение и факт — это два различных понятия. Мое желание, удовольствие, стремление, мои наклонности не имеют ничего общего с фактом работы на кухне. Это настолько проясняет наш ум, что выбор между работой на кухне и прогулкой исключается. Факт определяет, что вы должны пойти на кухню, и на этом все заканчивается. Знаете, для этого требуется изрядная доля разума. Человек, который говорит: «Я хочу отправиться на прогулку, и я ухожу — кто вы такой, чтобы звать меня на кухню, вы ведете себя авторитарно, грубо», — просто понапрасну теряет время и энергию. Гораздо лучше, если он скажет: «Пожалуйста, пойдите и попросите об этом кого-нибудь другого, я ухожу гулять». Так было бы гораздо проще, не правда ли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
С.: А что если загорается дом?
КРИШНАМУРТИ: Когда дом горит, о прогулке речь уже не идет.
С.: Разве то же самое не происходит в более мелком масштабе, когда вы определяете, что в данный момент необходимо?
КРИШНАМУРТИ: Нет, я не хочу основывать свое действие на неодинаковом отношении, на том, что важно.
С.: Почему?
КРИШНАМУРТИ: Я объясню вам почему. Кто тот судья, который решает, что важно, а что неважно? Я сам, не так ли?
С.: Решают обстоятельства...
КРИШНАМУРТИ: Вы можете считать это важным, а я нет, и следовательно, между нами возникают разногласия. Поэтому я не хочу основывать свое действие на том, что важно.
С.: Разве не существует объективного фактора?
КРИШНАМУРТИ: Важна действительность, факт, а не нечто основанное на важности. Факт заключается в том, что он просит меня пойти на кухню, а я хочу погулять.
С.: Вам, так или иначе, приходится оценивать...
КРИШНАМУРТИ: Исследуйте медленно, осторожно. Это весьма интересно. Итак, если я основываю свое действие на разделении того, что важно, и того, что неважно, мое неодинаковое отношение может оказаться результатом моих предрассудков, моей обусловленности. Поэтому я говорю, что это разделение абсолютно незначительно, потому что оно основано на моей обусловленности, предрассудках, на моем мнении и склонностях. Я не буду основывать свое действие на разделении. Я не буду основывать его на оценке.
С.: Вы говорите об оценке, связанной с моими мыслями. Но разве не существует оценки, которая не окрашена тем, что я думаю?
КРИШНАМУРТИ: Существует, но прежде я хочу подготовить почву для вашего понимания. Я не буду разделять, оценивать, потому что моя оценка может быть основана на моих же предрассудках, склонностях, желаниях, воображении. Я не буду основывать свое действие на собственной оценке. Следовательно, я не буду действовать, основываясь на том, что важно и что неважно. Я собираюсь углубиться в это. Вы следите? Мы вступаем в опасную область. Если вы не понимаете всего достаточно ясно, вы должны остановить меня. В противном случае вы лишь нахватаетесь нескольких слов, скажете: «Это не важно» — и сбросите это на плечи миссис Симмонс. Итак, я понимаю, что если оцениваю что-то, то моя оценка может быть основана на предрассудках. Но оценка необходима. Когда учитель в своем отчете говорит, что вы не достигли успехов во французском, но очень хорошо занимаетесь по математике, это оценка, только основанная на фактах, а не на ваших предубеждениях. Вы видите разницу? Вам что-то кажется непонятным? Вы в чем-то сомневаетесь?
С.: Это очень сложно, потому что...
КРИШНАМУРТИ: Предположим, что я преподаю у вас итальянский. Очевидно, что я знаю этот язык гораздо лучше вас, иначе я не был бы учителем. И я вижу, что вы не очень хорошо успеваете в итальянском действительно; это не зависит от моих предрассудков, — после шести месяцев изучения вы не в состоянии правильно построить предложения. Это факт. Я оцениваю исходя из этого факта, а не из своих предрассудков. Вы согласны? Это совершенно не похоже на оценку, основанную на том, что важно.
С.: Эта ли оценка имеет место, когда мы выбираем между чаем или кофе?
КРИШНАМУРТИ: Не принижайте это до уровня чая или кофе. Прежде всего, посмотрите на ситуацию. В оценку вовлечено два фактора: предубеждение и факт. Когда я оцениваю, что важно, а что нет, моя оценка может быть основана на предубеждении, а не на факте. И когда кто-то просит меня отправиться на кухню, является ли это фактом или этот человек просто хочет мне досадить? Поэтому я иду туда и смотрю, какова ситуация на самом деле. Если моя помощь действительно необходима, я выполняю работу и забываю об этом, потому что это факт, который требует от меня действия. Вы видите разницу?
С.: В данном случае я понимаю...
КРИШНАМУРТИ: Поймите данный случай и поймите некий общий принцип. Если я оцениваю, разделяя ситуацию на важное и неважное, не исключено, что моя оценка основана на предубеждении. Следовательно, я сомневаюсь в своем собственном решении. Но когда факты требуют оценки, именно они говорят о ценности того или иного предмета. Это различие вам понятно, не правда ли? Разве это не стало для вас абсолютно ясным?
С.: Все действительно абсолютно ясно, когда, с одной стороны, вы имеете какие-то желания, а с другой стороны, вы где-то нужны. Но если ваша помощь требуется в обоих случаях, вы вынуждены выбирать что-то одно.
КРИШНАМУРТИ: Нет, я не буду выбирать.
С.: Вам ведь необходимо действовать — делать или что-то одно, или что-то другое.
КРИШНАМУРТИ: Нет, когда вам приходится действовать, поступая так или иначе, это означает выбор, а следовательно, вы не знаете, что делать, и выбираете более приятный вариант.
С.: Обусловленному человеку чрезвычайно трудно увидеть истину без предубеждения.
КРИШНАМУРТИ: Хорошо, давайте начнем сначала. Я хочу отправиться на прогулку, а вы приходите и просите меня помочь на кухне. Если я спрошу себя, что важнее, моя прогулка или работа на кухне, то я буду оценивать в соответствии с собственными удовольствием, желанием, предубеждением. Поэтому я говорю себе: «Я не буду ничего оценивать. Факты приведут меня к верному действию». И я иду с тем человеком на кухню, чтобы посмотреть, действительно ли факты требуют этого. Факты говорят: «Да», и я забываю обо всем остальном.
С.: Это так, но что если ваша помощь необходима одновременно и на кухне, и, например, в канцелярии?
КРИШНАМУРТИ: Это иная ситуация. Факты подскажут мне, что делать. И тогда я осознаю, что если в своих действиях я руководствуюсь фактами, то не возникает никаких трений. Вы видите красоту этого? Послушайте, вы не такие уж младенцы, ведь верно? Именно факты, а не мои предубеждения являются главным фактором решения, действия.
С.: Если факты и предубеждения равны, то...
КРИШНАМУРТИ: Мое предубеждение и факт — это два различных понятия. Мое желание, удовольствие, стремление, мои наклонности не имеют ничего общего с фактом работы на кухне. Это настолько проясняет наш ум, что выбор между работой на кухне и прогулкой исключается. Факт определяет, что вы должны пойти на кухню, и на этом все заканчивается. Знаете, для этого требуется изрядная доля разума. Человек, который говорит: «Я хочу отправиться на прогулку, и я ухожу — кто вы такой, чтобы звать меня на кухню, вы ведете себя авторитарно, грубо», — просто понапрасну теряет время и энергию. Гораздо лучше, если он скажет: «Пожалуйста, пойдите и попросите об этом кого-нибудь другого, я ухожу гулять». Так было бы гораздо проще, не правда ли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70