Е. Седов, Д. Кузнецов
В начале было Слово…
ПРЕДИСЛОВИЕ
В недавнем прошлом Советская официальная наука относилась к кибернетике не иначе как к «идеологической диверсии» или, в лучшем случае, как к «тупиковому» пути в познании. Времена меняются и мы вместе с ними. Сегодня уже никто не станет оспаривать несомненную значимость кибернетики как части науки об информации, без которой немыслим прогресс ни в технике, ни в фундаментальных исследованиях.
Профессор Е. Седов был одним из первых энтузиастов кибернетики в те годы, когда это не сулило успехов в карьере. Он автор многих статей и пяти монографий по вопросам кибернетики и информатики, выходивших с 1968 года на 11-ти языках. С 1991 года проф. Е. Седов — активный участник работы Московского общества креационистов.
Это общество, созданное соавтором этой книги доктором Д. Кузнецовым в 1990 году как постоянно действующий семинар российских ученых-христиан, ставит своей основной целью исследование средствами науки природы гармонии между Библией и научным знанием.
Сам доктор Д. Кузнецов, адьюнкт-профессор Института Креационных Исследований в Сан-Диего, США, является автором 22-х работ по научным основам анти-эволюционизма и христианской апологетики, опубликованных с 1988 года в России, США, Австралии и Западной Европе.
Предлагаем Вам новую работу российских ученых, разделяющих концепцию о сверхъестественном сотворении Жизни, равно как и всего материального мира.
Книга адресована широкому кругу специалистов и студентов естественнонаучных вузов.
Глава 1. ФАКТЫ И КОММЕНТАРИИ
ВВЕДЕНИЕ
Со времени Ламарка и Дарвина эволюционные парадигмы пытаются преподносить в виде законченных научных теорий, хотя оснований для признания этих теорий научными по сей день нет.
Подлинно научные теории базируются на подтвержденных опытом фактах. Несостоятельность эволюционных концепций заключается либо в отсутствии доказательных фактов, либо в ошибочной интерпретации тех фактов, которые удается добыть. В итоге эволюционная идея была и остается предметом веры ровно в такой же степени, как и вера в сотворение мира.
В этой главе мы приведем комментарии к фактам, которые обычно приводятся якобы в подтверждение эволюции, и попытаемся выяснить несоответствие интерпретации этих фактов общим свойствам информационных систем.
ЯЗЫК И СМЫСЛ
В самое последнее время Манфред Эйген делает попытку открыть способ наделения «бумаги» свойством генерирования содержания — в данном случае генетического кода и несомой им информации. Он ставит перед собой задачу доказать свою гипотезу посредством игр с различными стеклянными шариками. Суть его концепции сводится к тому, что случайность, действующая в рамках некоторых «правил игры», изначально присущих материи. развивает структуры, или порядок, уменьшает энтропию. На этом основании он заключает, что информация и коды, порядок и структуры могут развиваться непосредственно в результате взаимодействий чистой случайности с некоторыми закономерностями, которые он сравнивает с законами природы. Если возможно формирование порядка и структур в массе стеклянных шариков посредством правил случайности, тогда, рассуждает Эйген, этот же феномен порядка и структур (кодов и информации) должен быть на этом же основании возможен и в макромолекулах. Таким образом, он «доказывает», что генетический код и биогенез вполне могли быть результатами взаимодействий случайности с правилами игры, заложенными в законах природы.
Для прояснений взглядов Эйгена рассмотрим несколько упрощенных примеров. Это не всегда те же самые примеры, которыми пользовался он сам, но они иллюстрируют те же самые принципы.
Путем нарушения режима равновесной реакции можно временно увеличить порядок, т. е. уменьшить энтропию. Это уменьшение легко индуцировать каким-нибудь случайным событием.
Если бы было возможно посредством соответствующих присущих системе механизмов удержать какое-либо подобное нарушение равновесной реакции, или же отклонение, можно было бы хранить и суммировать увеличенный порядок. Он перестал бы быть лишь временным. Эйген допускает, что увеличенный удержанный порядок, или уменьшенная энтропия, похож на порядок генетического кода. Если таким образом возможно произвольное генерирование порядка, то возможно генерирование программ, кодов и информации посредством тех же самых случайных реакций и правил игры без помощи со стороны какого-то экзогенного «разума» (интеллекта какого-либо типа). Таким образом утверждается, что телеономия и программы этого типа якобы были получены просто за счет удержания нарушений химических равновесных реакций. Это предполагает, что жизнь возникла без всякой помощи какого-либо экзогенного разума. Таковы правила игры, которые стоят за рассуждениями Эйгена о так называемом архибиопоэзе.
Приведенные выше мысли можно сформулировать следующим образом:
Допустим, что мы положили в шляпу много наборов карточек, на каждой из которых отпечатана одна буква из латинского алфавита от А до Z. Положим, что на первой извлеченной карточке значится буква «А». Пользуясь теми же правилами игры, продолжаем процесс извлечения карточек. Вторая извлеченная карточка несет букву «N». Третий раз получаем букву «О».
Таким образом, посредством чисто случайной выборки, пользуясь некоторыми правилами игры, мы получили последовательность «AND» (слово, переводимое на русский язык как соединительный союз «И») без помощи какой-либо разумной те-леономии.
Последовательность «AND», представляющая уменьшенную энтропию — потому что она является структурой, представляющей увеличенный порядок — была получена случайно.
Продолжая эту же игру, можно таким же образом получить, например, «Я ВАС ЛЮБЛЮ». Однако, чтобы получить эту фразу, потребовалось бы осуществить случайные выборки очень часто и пользоваться при этом определенными правилами. Этот метод можно было бы ускорить какими-то новыми подходящими правилами игры. Действуя подобным образом, но пользуясь еще более специфическими процедурами, разумеется, можно было бы получить и строфу из Гете:
«Роза, роза, алый цвет, роза в чистом поле».
Случайная выборка и правила игры являются при этом единственными предварительными требованиями (не считая материи в виде карточек и энергии), необходимыми для получения таких результатов, даже если эти результаты маловероятны, требуют расточительного расходования энергии и времени.
Генетический код состоит из двойной спирали (двойной тяж), на которой с помощью четырех букв в кодированных последовательностях записана информация: фразы, инструкции и программы. Слова и даже фразы можно формировать, используя 26 букв латинского алфавита, а значит, и четыре буквы генетического кода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18