- Да, а чем ты сейчас занимаешься?
- Говорю с тобой.
- Так значит ты свободен, тогда пошли в переход - там полчаса назад
начали торговать "спринтом". Сыграем пока не размели все выигрыши.
Ну нет, в переход я не пойду, это слишком далеко, а отсюда
открывается прекрасный вид на парадный вход в институт - здесь я никак не
пропущу Нину, когда она будет выходить.
- Нет, что-то не хочется.
- Ну как знаешь, а я пошел, - и он действительно пошел.
Он пошел, а я остался, остался наедине со своими странностями.
Остался ожидать Нину, опасаясь, что она опять будет спрашивать о том, что
я сказал и о том, чего я не говорил. Опять вспомнился голубь, свивший
гнездо на моем балконе, теперь уже безо всякого удивления, как тогда, во
сне, вспомнил я и того странного типа, которого встретил у конюшен
ипподрома, но никак не мог вспомнить чего-то очень важного, давно
мучившего меня...
Первой, конечно, вышла Валя и сразу направилась в мою сторону, а за
ней и Нина с двумя сумками - со своей и с моей. Радости на их лицах я не
заметил.
- А ты знаешь, что на второй паре была перекличка и тебе поставили
неявку?
- Теперь знаю, ну и что? Чем теперь мы намерены заниматься?
- Мы намерены посетить синематограф, - это Валя намерена посетить
его, что же касается нас с Ниной, то я в этом уверен не был, но промолчал.
- А на какой фильм, если не секрет?
- А не все ли равно, пойдем посмотрим, что показывают в "Мире".
Все мои попытки заставить их прогуляться своим ходом потерпели
фиаско. Мы проехали две остановки и сошли как раз напротив "Мира". У кассы
невооруженным глазом можно было заметить невообразимой длины очередь.
- Вы знаете, девочки, что меня больше всего раздражает в "Мире"?
- Что?
- То, что мы честно после занятий идем посмотреть фильм, а тут все
время толпится столько бездельников. Хотел бы я знать, что они делают
здесь в рабочее время, да еще в таком количестве?
- Да здесь ведь рядом политехнический и медицинский, и по крайней
мере половина из этой толпы такие же студенты, как и мы, так что не
раздражайся, а иди занимай очередь.
- Иду, - пробормотал я, чувствуя, как мое раздражение от присутствия
Вали усиливается. Половина - такие же студенты, как и мы, ну а вторая
половина? Никогда не поверю, что вот этот тип в джинсовом костюме,
блещущий золотыми зубами - студент. Но мне все-таки пришлось
присоединиться к скучающим претендентам на соискание билетика на дневной
сеанс и, как назло, как раз за этим джинсово-золотым типом.
За мои получасовые мучения в безликой толпе меня наградили порцией
мороженого и сообщением, что фильм двухсерийный, о чем я догадался еще
тогда, когда пришлось расплачиваться за билеты, но там-то хоть мне
улыбнулась фортуна - золотозубый взял билеты после меня - ему все никак не
могли отсчитать сдачу с его сторублевки.
До начала сеанса оставалось еще полчаса. Валя нас покинула на
"несколько минут" - встретила подружку. И тут-то Нина и задала мне вопрос,
от которого я убегал все утро:
- Что все-таки означает это твое "Эскар филте окомо"?
Для меня это было неожиданным ударом и не сдержавшись я спросил ее:
- Откуда ты знаешь геннскрит?
- Не знаю я никакого геннскрита, это ты сам сказал, когда мы сидели в
аудитории.
Майский день как-то вдруг посерел, небо приобрело фиолетовый оттенок,
перед глазами забегали серые тени, и я сразу вспомнил о красной тропе,
которая должна пролечь по коричневой поверхности разрушенной улицы. Это
длилось несколько секунд, но и за это время я почувствовал, как в мои
легкие врывается отравленный ядовитыми испарениями воздух и нестерпимо
жгучие ультрафиолетовые лучи стремятся превратить мое тело в пепел.
- Красная тропа на коричневом, - прошептал я вслух и, уже
окончательно придя в себя, виновато посмотрел Нине в глаза.
- У тебя только что было такое же лицо, как тогда...
Как тогда... Да, такое же лицо у меня было, наверное, тогда, когда я
понял, глядя вслед Длинному, что тропа должна открыться именно сейчас. Но
как объяснить это Нине? Я ей все объясню, но только не сейчас, не сейчас,
позже, потом, как нибудь потом...
- Нина, не обижайся, я сам еще ничего не могу понять, когда разберусь
- расскажу тебе обо всем.
Неужели я верю в то, что сам когда-либо смогу разобраться в этом
бреде? Верю. Ну тогда легче.
А вот и Валя возвратилась. И мы все втроем вошли в кинотеатр и через
десять минут уже сидели в зале и смотрели на экран, на котором три актера
упражнялись в мастерстве управления эмоциями зрителей. И, несмотря на то,
что количество действующих лиц не намного превышало количество серий,
фильм мне все больше и больше нравился, возможно потому, что рядом сидела
Нина, а может быть... Может быть и потому, что фильм каким-то странным
образом перекликался с тем, что творилось со мной за последнюю неделю...
По мере развития событий на экране я отмечал все новые и новые
знакомые моменты, и с середины второй серии я уже мог предсказывать
неожиданные переходы в развитии событий на экране. Это не могло быть
простым совпадением или результатом моей феноменальной прозорливости. Я
точно знал, что не смотрел этого фильма, но все события, происходящие в
нем, были мне знакомы...
Окончание фильма произвело на меня, в отличие от всех остальных
зрителей, потрясающее впечатление. Я наконец вспомнил, откуда мне все это
известно... На экране все еще мелькала коричнево-розовая пустыня, а я уже
вскочил со своего места и, схватив Нину за руку, без лишних слов потянул
ее вон из зала. У выхода меня уже ждали, я даже успел узнать одного из
них, а потом в мозгу замелькали системы дифференциальных уравнений,
целевые функции с ограничениями по криволинейному ускорению в
четырехмерном замкнутом пространстве, затем промелькнул ряд операторов, и
я перестал уже что-либо воспринимать. А уравнения шли лавиной, вспыхивали
решения, сравнивались с предыдущими, отбрасывались, и вновь стройными
рядами с неописуемой скоростью проносились новые и новые сотни уравнений.
И вся эта масса информации проскочила через мой мозг за какие-то доли
секунды, пронеслась, обжигая своей парадоксальностью, ушла и оставила
после себя одно чрезвычайно короткое, но верное решение. И вот уже
ступеньки лестницы ушли у меня из-под ног, и я ощутил, как на дикой
скорости падаю к противоположной стене, у которой замерли три зловещие
фигуры, мое тело двигалось, а я как бы со стороны наблюдал за всем
происходящим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22