– Не отставляй мизинец!
– А куда, же его девать?
– Дороти, делай вот так, – показал Мишель, сжимая ножку своего бокала всеми пальцами.
– Мерси! – жеманно поблагодарила его она и снова одарила улыбкой.
Мишель вспыхнул, и Дороти поняла, что, по всей видимости, произвела на него впечатление. Хотя для него она иностранка и, может, его просто забавляет ее речь. Ей никогда не нравились блондины, но в этом определенно что-то есть…
– Ну и как тебе вино? – прервал ее мысли Анри. – Начинает нравиться?
– Сахару не хватает.
Анри поперхнулся и, прокашлявшись, сказал, с трудом сдерживая раздражение:
– Дотти, это сухое красное вино. Пойми, оно не может быть сладким.
– Сами спросили, а теперь злитесь! Ладно, в другой раз навру. Скажу, мол, спасибо, очень вкусно…
– Да уж, будь любезна!
– Слушай, хватит третировать бедняжку! – снова вмешался Мишель на родном языке. – Она и так старается.
– Вот это-то меня и пугает! Представляешь, как удивится мать, увидев эту кретинку, которую я якобы страстно люблю!
– Мадам Ромье знает твое пристрастие к хорошеньким мордашкам, а у Дотти на редкость миловидное лицо. Старик, будь с ней поласковее!
– Ты прав! – Анри вздохнул. – А то плакали мои денежки!
Дороти давилась смехом. Чем дальше разворачивается эта комедия, тем забавнее становится и тем интереснее обещает быть развязка!
– А что на сладкое? – деловито осведомилась она. – Пончики?
– Вряд ли. – Мишель отвернулся, пряча улыбку. – Рекомендую сладкие блинчики под соусом «Гран марнье».
– Какой-какой кран?
– С апельсиновым ликером, – объяснил Мишель, с трудом сдерживая смех. – Ну что, Дотти, заказываем блинчики?
– Ага. Люблю сладкое! Особенно после такой кислятины…
Мишель заказал блинчики им обоим, а Анри с мрачным видом потягивал кофе с коньяком. Дороти поглядывала на него украдкой. В мягком уютном полумраке ресторана он казался еще более загадочным. Хотя они дальние родственники, Анри для нее чужестранец, со страстью, присущей французам, – как в гневе, так и в любви… Она представила себе Анри в роли любовника и не без смущения обнаружила, что ей это нетрудно. Вне всякого сомнения, Анри взыскательный, пылкий и искушенный любовник, умеющий как получать удовольствие, так и дарить его.
Из ресторана вышли за полночь, и у Дороти, уставшей целый день играть роль, на свежем воздухе закружилась голова.
– Что, вино ударило в голову? – спросил Анри.
– Нет, просто устала…
Он молча взял ее под руку, довел до машины, открыл дверцу и помог сесть.
Мишель наклонился и с улыбкой пожелал на прощание:
– Удачи вам, Дотти! И не бойтесь мадам Ромье. Вот увидите: общаться с ней намного проще, чем с ее сыном!
– Ясное дело! – Она покосилась на Анри. – Сдуру я согласилась…
Анри с недовольным видом уселся за руль.
– Мишель, приезжай к нам на выходные. Мама будет рада.
– Спасибо. Пожалуй, приеду. Поддержу Дотти.
– Старик, боюсь, поддерживать придется меня!
– Вас послушать, так хуже меня нету! – заметила Дороти, когда они свернули на ярко освещенный бульвар.
– Ну почему? Встречаются экземпляры и похуже, но редко, – буркнул Анри и, помолчав, добавил: – Шучу. Ты такая же, как все…
– Спасибо на добром слове! – Дороти хмыкнула. – А вы, как я погляжу, не больно высокого мнения о женщинах.
– Верно, подмечено.
– И чем же мы вам так насолили?
– Не в этом дело. – Он притормозил на перекрестке. – Прости я не понимаю женщин. Да и не хочу понимать.
– А вот и зря! Вот, к примеру, женитесь вы и так и не научитесь понимать свою жену. Ну и что же это будет за семейная жизнь?
– Мысль глубокая. Особенно в твоих устах.
– Да я по ящику слышала, – нашлась Дороти. – Там много чего полезного можно узнать.
– Учту на будущее. – Зажегся зеленый, и он снова набрал скорость. – Ну, расскажи еще что-нибудь полезное… – ухмыльнулся он.
– Все насмешки строите! – Дороти надулась. – Лучше скажите, как я вела себя в ресторане?
– Неплохо. – Он выдержал паузу. – Чего нельзя сказать обо мне. Я был груб с тобой. Прошу прощения! – Внезапно он поднес ее руку к губам и поцеловал.
В этот вечер руку ей целовали дважды. Прикосновение губ Мишеля она тут же забыла, а ощущение губ Анри на руке как-то особенно приятно согревало. Осторожно! – одернула себя Дороти. Влюбить Анри в Дотти было бы забавно, но влюбиться самой… Катастрофа!
– А вдруг я не понравлюсь вашей матери? – спросила она, чтобы поменять тему.
– Понравишься! Не волнуйся: она у меня не кусается и боится встречи с тобой не меньше твоего.
– А что вы ей обо мне сказали?
– Что ты неиспорченная, наивная и просто очаровательная!
– Все женихи говорят так о своих невестах.
– Не знаю, я еще не был женихом.
– А я никогда не была невестой. Хотя дружков у меня было навалом, – не преминула похвастаться Дотти.
– Не сомневаюсь! – Анри остановился во дворе своего дома, вылез и, обойдя машину, распахнул дверцу и подал ей руку.
– Только вы ничего такого не думайте! – От прикосновения его руки она пришла в смятение. – Я девушка серьезная.
– А я, Дотти, ничего такого и не думаю!
В лифте Дороти старалась держаться от него как можно дальше. Судя по легкой улыбке, Анри чувствовал ее настроение, и, как только он отворил входную дверь, Дороти проскользнула в квартиру, бросив через плечо:
– Спокойной ночи!
– Не так быстро! – Он поймал ее за руку и, притянув к себе, поцеловал в губы.
Дороти хотела вырваться, но уступила под властным напором его губ и раскрыла свои. Тут же его язык проник внутрь и нежно коснулся нёба. Она затрепетала и ответила на поцелуй, а он, одной рукой прижав ее к себе, другой по-хозяйски скользнул по ее упругой груди, животу, бедрам…
Почувствовав его возбуждение, Дороти потеряла голову: на миг ею овладела безумная мысль отдаться ему. Пока она боролась с желанием, Анри совладал с собой и отпустил ее.
– Нет, так дело не пойдет! – хрипловатым шепотом сказал он. – У меня и без тебя проблем хватает…
– А вам ничего бы и не обломилось! – возмутилась Дороти, хватаясь как за соломинку за свое уязвленное самолюбие.
– Зато тебе, Дотти, обломилось бы! – ухмыльнулся он.
– Нахал!
Анри довольно хохотнул.
– Надеюсь, ты не лунатик? Имей в виду, Дотти, я запру дверь в свою спальню. Сладких тебе снов!
Кипя негодованием, Дороти отправилась к себе и, демонстративно грохнув дверью, устало опустилась на кровать и дала волю мыслям. Направление, которое они приняли, ее не порадовало: она кожей ощущала присутствие Анри совсем рядом, всего лишь через коридор.
Она представила его в постели, раздетого, с литым, бронзовым от загара телом… Время шло, а Дороти все ворочалась без сна в постели, включала свет, смотрела на будильник на прикроватном столике, шла в ванную за стаканом воды…
Все дело в вине!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40