Михаил Павлович не сдерживал Кузиных изобретательских порывов, с интересом относился ко всей электронной нечисти, заполонившей Кузину комнату, и только раз, когда была изобретена дверь, открывающаяся на голоса хозяев, решительно заявил, что предпочитает старый вариант - с ключом под ковриком.
И вдруг, полгода назад, Кузя все забросил... Случилось это в самом конце лета, когда дед и внук вернулись из Москвы. Кузя стал хмурым, дерганым, молча разобрал своих роботов по винтикам, лег на диван и задумался.
Целый месяц он лежал на диване, мрачно глядел в потолок и думал, думал о чем-то...
На вопрос деда, о чем он думает, Кузя отвечал, что думает о Машине, которая будет управлять человечеством.
Из-за этой-то Машины они сегодня и поссорились.
МАШИНА
Если быть точным, ссориться дед и внук начали еще вчера, вечером. Между прочим, Анька Елькина принимала в этой ссоре деятельное участие: бросала в Кузю тапком и обзывала дураком.
Тут надо сразу объяснить и про Аньку: на время каникул она переехала к Еремушкиным. Потому что Анькина мама лежала в больнице.
- А с ним я жить не буду! - сказала Анька Михаилу Павловичу.
Он - это Максим Петрович, мамин муж.
- Он тебя обижает? - расстроился Михаил Павлович.
- Ничего он меня не обижает! - буркнула Анька. - Он добрый. Только я его все равно терпеть не могу!
А почему она Максима Петровича терпеть не может - поди добейся от нее... Сходил Михаил Павлович в больницу к Анькиной маме, но и она ничего не смогла объяснить.
- Злая она растет, упрямая. Максим Петрович ей: "Аня, пойдем в кино", по-доброму. А она: "Подавитесь вы своим кино!" Уйдет в комнату, запрется. Мы уж с ней и так, и эдак, а она молчит и зыркает исподлобья, как волчонок... - И Анькина мама заплакала. - А у меня скоро маленький будет, мне волноваться нельзя...
И стала Анька жить у Еремушкиных. Честно говоря, Кузе это не очень-то нравилось: вредная Анька все делала ему поперек, да еще и вмешивалась в разговоры с дедом!
Вчера вечером у Кузи было прекрасное настроение: наутро он собирался в лес, кататься на лыжах. Он ждал этого дня с самого начала каникул! Ведь кататься в лесу на лыжах Кузя собирался не с кем-нибудь, а с Катей... Так славно, так радостно было у него на душе, и дернул же черт завести разговор о Машине! Давно известно, что дед про Машину спокойно слушать не может. Не понимает он, слушает и сердито барабанит по столу пальцами. А потом высказывает всякие старомодные идеи. Например: "Человек - это звучит гордо"... И мол, разве может какая-то Машина управлять живыми людьми! Обидно ему, видите ли, за людей.
- Люди! - сердится Кузя. - Да что за важность - люди! Какая от них польза? Они же глупые, дед! Они всегда во всем ошибаются! Неужели ты этого никогда не замечал!
А дед заступается за людей, мол, на ошибках они учатся.
- Только выучиться никак не могут! - Кузя хмыкнул сердито. - Наделают глупостей, а потом начинают страдать и плакать: ах, мы думали, что этот человек хороший, а он оказался плохим! Ах, мы думали, что все будет замечательно, а вышло отвратительно! А кто виноват? Нет, чтоб взять и все сосчитать, все учесть! Чтоб не ошибаться! Но именно считать и учитывать они и не умеют, дед. И ты обратил внимание: не хотят! Зато все время что-нибудь чувствуют! А кому нужны эти глупые чувства!
- Глупый ты... - покачал головой Михаил Павлович. - Глупый и маленький...
А это, между прочим, было уже оскорбление! Кузя - не маленький! Он серьезный, взрослый человек, напрасно дед этого не замечает. Нет, Кузя ему докажет!..
И он стал доказывать, что в наше время без умных, точных, надежных машин - никуда! Машины - вот что в жизни главное! Да здравствуют машины, которые не чувствуют, а считают! Великие машины, на которых все можно учесть и запрограммировать!
- Так уж и все? - хмыкнул Михаил Павлович, а Анька сидела посреди комнаты на табуретке и раскачивалась, действуя Кузе на нервы. - И деревья? И небо?
- Романтик ты, дед, - неодобрительно покачал головой Кузя. - Но, если хочешь, можно и деревья...
Анька перестала раскачиваться, уставилась на изобретателя темными настороженными глазами:
- А человека можно?
- Проще пареной репы! Особенно такого примитивного, как ты, Елькина.
Анька не обратила на обидные слова внимания, она долго думала, а потом спросила удивленно:
- А душа?
- Ну и ну! - возмутился Кузя. - Ты, может, и в бога веришь? Нет никакой души. Чему вас в школе учат!
- Есть! - упрямо сказала Анька. - А ты просто дурак!
- Шла бы ты спать, - хмуро посоветовал Кузя, - вместе со своей душой! - И больше не обращал на Аньку внимания. В конце концов, он не с ней разговаривал, он хотел, чтоб дед его понял.
- Пойми ты, - втолковывал он деду, - жизнь сейчас совсем не такая, какая была в твоей молодости!
- Жизнь - она всегда жизнь, - покачал головой Еремушкин.
- Ты хоть бы телевизор глядел изредка! - рассердился Кузя. - Неужели ты не понимаешь, что от человека уже ничего не зависит, все решают машины! Человек без них - ничто! И надо учиться у машин, понимаешь? Надо изжить чувства, они лишние, мешают! Понимаешь?
Еремушкин не понимал. И Кузя ему объяснил на простом примере:
- Вот сейчас изо всех сил охраняют природу, слыхал? Ну, по радио об этом все время говорят и по телевизору, и в газетах пишут. Допустим, с человеческой точки зрения это правильно. Ну, рыба там дохнет, потому что вода в речках грязная, деревья погибают, в городе дышать нечем. Очень людям жалко, просто рыдать готовы из-за природы... А чего жалеть, дед? Лучше взять да сосчитать спокойно, что выгодней. Человек этого не может, у него - чувства! А моя Машина запросто бы сосчитала и выдала бы разумный совет: "Да бросьте вы этот мартышкин труд! Не жалейте ничего, в сто тридцать семь раз выгоднее использовать тут все до конца, а потом быстренько переселиться на другую планету!" И при этом еще и точный прогноз выдаст: планету, годную к переселению, откроют в таком-то году, ракетная техника для осуществления переселения разовьется тогда-то. Вот и все дела, дед!
- А если она не разовьется, тогда что делать будем? - спросил Михаил Павлович и посмотрел на Кузю не сердито, а как-то печально.
- Раз Машина сосчитала - значит, разовьется, не бойся! Машина не ошибается. Она ведь не человек!
- Тьфу на тебя! - сказал тут Михаил Павлович. - Пропади ты пропадом со своей Машиной! А Землю-то нашу тебе не жалко?
Он ушел, даже не пожелав Кузе спокойной ночи, и Анька, конечно, тоже поднялась, глянула на Кузю исподлобья, покрутила пальцем у виска: мол, и дурак же ты! И Кузя обиделся. Не на Аньку, само собой. На деда. И закричал, так, чтобы дед и там, в своей комнате, слышал:
- Ты живешь с закрытыми глазами, дед! Выдумали какую-то душу, которой нет и никогда не было, а вокруг всё из железа! Где она, эта ваша душа? Кому она нужна?!
Тут дверь распахнулась, и Анька запустила в Кузю тапком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28