- если б не происшествие, которое вскоре всколыхнуло отряд и в котором главной фигурой был все тот же Безбородько.
Незадолго до этого работника особого отдела отряда вместе с Петром Стежкой вызвали в штаб бригады и предупредили, что немцы недавно заслали к партизанам двоих своих опытных агентов. Служба СД проделывала это и раньше. Шпионы чинили немало зла: выведывали дислокацию партизанских отрядов, отравляли пищу, распускали провокационные слухи, под видом партизан грабили мирное население. Куда забросили тех двоих, под какой легендой - было неизвестно. Возможно, вместе, а может - по отдельности, возможно, в их бригаду, а может, и нет. Соединение-то большое! Было над чем поломать голову. Еще раз проверили всех, кто за последние полгода пришел в отряд. В основном это были мужчины и хлопцы из окрестных деревень. Здесь, как говорится, все друг дружку знали. Оставалось несколько человек из числа бывших военнопленных, бежавших из лагерей, да партизан второго взвода Безбородько, родом из-под Греска.
И вот однажды, когда Стежка снова и снова перебирал в памяти все, что он знал о людях, которых еще раз надо было проверить, внезапно всплыло: погоди-погоди, да ведь Семенова, секретарь их межрайкома комсомола, тоже откуда-то из-под Греска! Ну конечно же! И деревню свою называла точно так же, как Безбородько. Конечно! Ах, Семенова, Семенова! Где же ты запропастилась? Прежде, бывало, часто заглядывала в отряд, а теперь, когда позарез нужна, нет и нет тебя. Или это всегда так: если что нужно - того никогда нет под рукой?
Но дождался наконец и Стежка.
В землянке были он, Даликатный, Рыгор, Малюжиц и Толя. Стежка расхаживал по землянке, переговаривался с хлопцами, и Толя по их репликам тщетно пытался сообразить, о чем они говорят. Должно быть, обсуждали что-то такое, чего ему не следовало знать.
Но вот по жердяным ступенькам процокали быстрые шаги и в землянку энергично вошла девушка. В легкой черной жакетке, ладно облегавшей ее плечи и фигуру и казавшейся слегка тесноватой. Черные глаза, смуглое лицо, черные брови. За спиной - автомат.
Это и была Семенова.
- Добрый день, товарищи, - поздоровалась она. - Извини, Петро, раньше не могла зайти - дела. А у вас, как всегда, все в порядке?
- Как в танковых частях, - ответил Малюжиц.
- Как в разведке, - поправил Рыгор.
- Вот это точно, - согласился Даликатный, который с самодельной табуреткой в руках уже стоял рядом с Семеновой. - Присаживайтесь!
Семенова села, осмотрелась. Остановила взгляд на Толе, спросила у Стежки:
- Так это и есть тот самый Толя Иванович, которого вы готовите в комсомол?
- Он самый.
- Ну что ж, готовьте. Как только исполнится четырнадцать, так и принимайте. Если, конечно, заслужит. Заслужишь, Толя? - спросила она.
За Толю ответил Рыгор:
- Да у нас каждый заслужит.
Семенова улыбнулась, погрозила ему пальцем и сказала, обращаясь уже ко всем:
- Ну и любите же вы похвастать, хлопцы... Да уж ладно. Если в меру - не беда. Петро, выкладывай свой сюрприз. А то заинтриговал и молчишь.
Стежка кивнул Рыгору, тот ответил: "Ясно" - и вышел из землянки. А Стежка повел разговор с Семеновой издалека: что она делала до войны, как проходили собрания и районные конференции, как в колхозах жили. Про дядьев-теток спросил...
- Стежка, - не выдержала наконец Семенова, - я понимаю, что ты разведчик и разговор у нас неспроста, но со мной можно бы и покороче. Суть.
Тут Стежка прекратил расспросы и велел Толе пойти на кухню помочь тетке Матруне и Тоне. Толя понял, что это приказ, и стремглав вылетел из землянки.
За столом под навесом уже сидели Рыгор с Безбородькой. Тоня расставляла перед ними глиняные миски. Потом принесла и поставила кастрюлю с фасолевым супом. Разливать суп по мискам принялся Стежка - он, Малюжиц, Даликатный и Семенова вышли из землянки почти вслед за Толей.
С той стороны, где сидели Рыгор и Безбородько, пристроился Даликатный, напротив - Стежка, Семенова и Малюжиц.
За столом изредка перекидывались словами. Когда поели, Семенова поблагодарила повариху:
- Вкусно готовите, тетя Матруна. Не зря ваши хлопцы, как налитые.
- Молодые, что им! - осталась довольна тетка Матруна.
- Ладно, Стежка, говори, куда еще поведешь, чтоб показать наконец моего дядьку?
А Стежка и разведчики поняли все, как только пришли под навес, уселись за стол. Потому и посадили Семенову аккурат напротив Безбородьки - ее "дядьки".
- Так вот же он перед тобой, - внешне спокойно сказал Стежка, а у самого желваки так и перекатились по скулам.
- Который? Этот? - встала из-за стола Семенова, оперлась руками о столешницу и наклонилась, чтоб внимательнее рассмотреть Безбородьку.
Безбородько резко потянулся к карману, но с одной стороны Рыгор, а с другой Даликатный перехватили его руки:
- Спокойно, дядюшка!
Даликатный вытащил у него из кармана пистолет, передал через стол Стежке...
Уже в землянке разведчиков Безбородько признался, что он - Клепацкий. Настоящего же Безбородьку, честного коммуниста, руководителя подпольной группы в деревне, немцы расстреляли. К моменту побега из-под расстрела, который им специально устроили немцы, Радкевич, напарник, уже знал его, Клепацкого, как Безбородько. Кличка второго шпиона - Пиявка. Где он Клепацкий не знал, а может быть, но хотел говорить. Он сидел бледный как полотно. Даже глаза побелели. Таких глаз Толя никогда еще не видел. Как у вареной рыбы.
В землянке был уже и дядька Антон. Ему рассказали обо всем Рыгор и Малюжиц. Дядьку Антона так и передернуло, когда он припомнил, что стоял с этим гадом целую ночь в секрете. Преодолевая отвращение, он стал извлекать из памяти подробности. Как с вечера задождило, как этот мнимый Безбородько говорил, что не худо бы перебраться в бригаду - масштаб побольше, а он, Антон, ему возражал: никакой, мол, разницы, где воевать. Вспомнил, как по дороге напарник старательно обходил мокрые места, говоря, что в такой грязюке можно и каблуки потерять. А грязи-то настоящей не было, чуть-чуть примочило. Тогда еще дядьке Антону подумалось: "Ишь ты его, хочет в бригаду, там, думает, к геройству ближе, а сапоги жалеет".
Припомнив все это, он шагнул к Клепацкому:
- А ну, сбрасывай сапоги!
Помог стащить. Оторвали каблуки. Так и есть! В одном из них, в левом, нашли пакетик с ядом.
Сам не свой Толя вышел на свежий воздух. "Как же так? Как же так?! взволнованно думал он. - Я же с ним вместе пришел в отряд. Все подумают, что и я такой же".
Ноги стали как ватные, и он присел на скамейку. Внутри все колотилось. "Как же так?!" Мысли набегали одна на другую и никак не могли связаться воедино. Но в этом душевном разладе выстраивалось уже что-то цельное, определенное: не так все просто в жизни, как ему думалось. А может, и не думалось - казалось, хотелось, чтобы было просто.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
Незадолго до этого работника особого отдела отряда вместе с Петром Стежкой вызвали в штаб бригады и предупредили, что немцы недавно заслали к партизанам двоих своих опытных агентов. Служба СД проделывала это и раньше. Шпионы чинили немало зла: выведывали дислокацию партизанских отрядов, отравляли пищу, распускали провокационные слухи, под видом партизан грабили мирное население. Куда забросили тех двоих, под какой легендой - было неизвестно. Возможно, вместе, а может - по отдельности, возможно, в их бригаду, а может, и нет. Соединение-то большое! Было над чем поломать голову. Еще раз проверили всех, кто за последние полгода пришел в отряд. В основном это были мужчины и хлопцы из окрестных деревень. Здесь, как говорится, все друг дружку знали. Оставалось несколько человек из числа бывших военнопленных, бежавших из лагерей, да партизан второго взвода Безбородько, родом из-под Греска.
И вот однажды, когда Стежка снова и снова перебирал в памяти все, что он знал о людях, которых еще раз надо было проверить, внезапно всплыло: погоди-погоди, да ведь Семенова, секретарь их межрайкома комсомола, тоже откуда-то из-под Греска! Ну конечно же! И деревню свою называла точно так же, как Безбородько. Конечно! Ах, Семенова, Семенова! Где же ты запропастилась? Прежде, бывало, часто заглядывала в отряд, а теперь, когда позарез нужна, нет и нет тебя. Или это всегда так: если что нужно - того никогда нет под рукой?
Но дождался наконец и Стежка.
В землянке были он, Даликатный, Рыгор, Малюжиц и Толя. Стежка расхаживал по землянке, переговаривался с хлопцами, и Толя по их репликам тщетно пытался сообразить, о чем они говорят. Должно быть, обсуждали что-то такое, чего ему не следовало знать.
Но вот по жердяным ступенькам процокали быстрые шаги и в землянку энергично вошла девушка. В легкой черной жакетке, ладно облегавшей ее плечи и фигуру и казавшейся слегка тесноватой. Черные глаза, смуглое лицо, черные брови. За спиной - автомат.
Это и была Семенова.
- Добрый день, товарищи, - поздоровалась она. - Извини, Петро, раньше не могла зайти - дела. А у вас, как всегда, все в порядке?
- Как в танковых частях, - ответил Малюжиц.
- Как в разведке, - поправил Рыгор.
- Вот это точно, - согласился Даликатный, который с самодельной табуреткой в руках уже стоял рядом с Семеновой. - Присаживайтесь!
Семенова села, осмотрелась. Остановила взгляд на Толе, спросила у Стежки:
- Так это и есть тот самый Толя Иванович, которого вы готовите в комсомол?
- Он самый.
- Ну что ж, готовьте. Как только исполнится четырнадцать, так и принимайте. Если, конечно, заслужит. Заслужишь, Толя? - спросила она.
За Толю ответил Рыгор:
- Да у нас каждый заслужит.
Семенова улыбнулась, погрозила ему пальцем и сказала, обращаясь уже ко всем:
- Ну и любите же вы похвастать, хлопцы... Да уж ладно. Если в меру - не беда. Петро, выкладывай свой сюрприз. А то заинтриговал и молчишь.
Стежка кивнул Рыгору, тот ответил: "Ясно" - и вышел из землянки. А Стежка повел разговор с Семеновой издалека: что она делала до войны, как проходили собрания и районные конференции, как в колхозах жили. Про дядьев-теток спросил...
- Стежка, - не выдержала наконец Семенова, - я понимаю, что ты разведчик и разговор у нас неспроста, но со мной можно бы и покороче. Суть.
Тут Стежка прекратил расспросы и велел Толе пойти на кухню помочь тетке Матруне и Тоне. Толя понял, что это приказ, и стремглав вылетел из землянки.
За столом под навесом уже сидели Рыгор с Безбородькой. Тоня расставляла перед ними глиняные миски. Потом принесла и поставила кастрюлю с фасолевым супом. Разливать суп по мискам принялся Стежка - он, Малюжиц, Даликатный и Семенова вышли из землянки почти вслед за Толей.
С той стороны, где сидели Рыгор и Безбородько, пристроился Даликатный, напротив - Стежка, Семенова и Малюжиц.
За столом изредка перекидывались словами. Когда поели, Семенова поблагодарила повариху:
- Вкусно готовите, тетя Матруна. Не зря ваши хлопцы, как налитые.
- Молодые, что им! - осталась довольна тетка Матруна.
- Ладно, Стежка, говори, куда еще поведешь, чтоб показать наконец моего дядьку?
А Стежка и разведчики поняли все, как только пришли под навес, уселись за стол. Потому и посадили Семенову аккурат напротив Безбородьки - ее "дядьки".
- Так вот же он перед тобой, - внешне спокойно сказал Стежка, а у самого желваки так и перекатились по скулам.
- Который? Этот? - встала из-за стола Семенова, оперлась руками о столешницу и наклонилась, чтоб внимательнее рассмотреть Безбородьку.
Безбородько резко потянулся к карману, но с одной стороны Рыгор, а с другой Даликатный перехватили его руки:
- Спокойно, дядюшка!
Даликатный вытащил у него из кармана пистолет, передал через стол Стежке...
Уже в землянке разведчиков Безбородько признался, что он - Клепацкий. Настоящего же Безбородьку, честного коммуниста, руководителя подпольной группы в деревне, немцы расстреляли. К моменту побега из-под расстрела, который им специально устроили немцы, Радкевич, напарник, уже знал его, Клепацкого, как Безбородько. Кличка второго шпиона - Пиявка. Где он Клепацкий не знал, а может быть, но хотел говорить. Он сидел бледный как полотно. Даже глаза побелели. Таких глаз Толя никогда еще не видел. Как у вареной рыбы.
В землянке был уже и дядька Антон. Ему рассказали обо всем Рыгор и Малюжиц. Дядьку Антона так и передернуло, когда он припомнил, что стоял с этим гадом целую ночь в секрете. Преодолевая отвращение, он стал извлекать из памяти подробности. Как с вечера задождило, как этот мнимый Безбородько говорил, что не худо бы перебраться в бригаду - масштаб побольше, а он, Антон, ему возражал: никакой, мол, разницы, где воевать. Вспомнил, как по дороге напарник старательно обходил мокрые места, говоря, что в такой грязюке можно и каблуки потерять. А грязи-то настоящей не было, чуть-чуть примочило. Тогда еще дядьке Антону подумалось: "Ишь ты его, хочет в бригаду, там, думает, к геройству ближе, а сапоги жалеет".
Припомнив все это, он шагнул к Клепацкому:
- А ну, сбрасывай сапоги!
Помог стащить. Оторвали каблуки. Так и есть! В одном из них, в левом, нашли пакетик с ядом.
Сам не свой Толя вышел на свежий воздух. "Как же так? Как же так?! взволнованно думал он. - Я же с ним вместе пришел в отряд. Все подумают, что и я такой же".
Ноги стали как ватные, и он присел на скамейку. Внутри все колотилось. "Как же так?!" Мысли набегали одна на другую и никак не могли связаться воедино. Но в этом душевном разладе выстраивалось уже что-то цельное, определенное: не так все просто в жизни, как ему думалось. А может, и не думалось - казалось, хотелось, чтобы было просто.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19