- Да, я это отметил.
- И никоим образом не окрашенные?
- Нет. Не думаю, чтобы он курил, если вы это имеете в виду.
- Я имел в виду не совсем это. Мой вопрос был задан с дальним
прицелом, хотя, возможно, это и ложная версия! До свидания, доктор
Мак-Эндрю, спасибо нам за вашу доброту и терпение.
Он пожал доктору руку и удалился.
- А теперь, - проговорил Пуаро, - проверим эту версию.

Пуаро вошел в ресторан "Гэлант Эндивор" и уселся за тот же самый
столик, за которым они когда-то обедали с Бонингтоном. Но обслуживала его
не Молли. Молли, как сказала ему официантка, уехала в отпуск.
Было еще только семь часов, народу в ресторане было немного, и Пуаро
не составило труда втянуть официантку в разговор о старом мистере Гасконе.
- Да, - говорила она. - Он приходил сюда в течение многих лет, но
никто из официантов не знал, как его зовут. Мы прочли о расследовании в
газете и там была фотография. "Посмотри-ка, - сказала я Молли, - похоже,
это наш Пунктуальный Старичок", - мы здесь его так называли между собой.
- Он ужинал здесь в день своей смерти, не так ли?
- Совершенно верно. Это было в четверг, третьего числа. Он всегда
ужинал здесь по четвергам. Его дни были вторник и четверг, и он был точен,
как часы.
- Я полагаю, что вы уже не помните, что он ел на ужин?
- Дайте-ка припомнить. Это был суп с пряностями, да-да, точно, и
пирог с говядиной. А, может, жареная баранина? Нет, конечно, это был
пирог. И еще шарлотка с яблоками и черной смородиной. И, конечно, сыр.
Подумать только, что в тот же вечер он упал с лестницы и погиб. Говорят,
что он запутался в халате. Конечно, его одежда была жуткого вида:
старомодная, местами разорванная, да и одевал ее он весьма небрежно. И все
же, что-то было в его облике. В нем чувствовалась личность... О, у нас
здесь бывает много интересных посетителей.
Официантка удалилась.
Эркюль Пуаро в одиночестве поглощал свою рыбу.

Вооружившись рекомендациями от влиятельных лиц, Эркюль Пуаро без
труда получил у районного следователя материалы дела о смерти мистера
Гаскона.
- Этот покойный Гаскон был забавной личностью, - заметил следователь,
- одинокий эксцентричный старик. Но, похоже, его смерть привлекла к себе
необычно большое внимание.
Произнося все это, он с любопытством поглядывал на своего посетителя.
Эркюль Пуаро тщательно подбирал слова.
- Видите ли, месье, есть некоторые обстоятельства, возможно,
связанные с этим делом, которые указывают на необходимость дополнительного
расследования.
- Хорошо, чем я могу вам помочь?
- Насколько я понимаю, в вашей компетенции принимать решение:
сохранять материалы по окончании следствия или нет. В кармане халата Генри
Гаскона было найдено некое письмо, не так ли?
- Совершенно верно.
- Письмо от его племянника Джорджа Рамзея?
- Именно так. Письмо было включено в материалы дела, что бы уточнить
время смерти.
- Это письмо сохранилось?
Пуаро с волнением ожидал ответа следователя. Услышав, что письмо
можно получить, он с облегчением вздохнул. Получив, на конец, этот
документ, он внимательно изучил его. Письмо было написано перьевой ручкой
весьма неразборчивым почерком. Оно гласило:
"Дорогой дядя Генри!
Я с сожалением должен сообщить вам, что я не добился успеха у дяди
Энтони. Ваше предложение встретиться с ним не вызвало у него никакого
энтузиазма. И он ничего мне не ответил на ваше пожелание забыть прошлые
обиды. Конечно, он очень болен и постепенно теряет рассудок. Боюсь, что
его конец близок. Похоже, он с трудом вспоминает, кто вы такой.
Весьма сожалею, что я не справился с вашим поручением, но, уверяю
вас, я сделал все, что мог.
Ваш любящий племянник
Джордж Рамзей".
Само письмо было датировано третьим ноября. Пуаро взглянул на
почтовый штемпель. Там было указано время шестнадцать тридцать.
Он пробормотал:
- Все идеально сходится.
Теперь он отправился на Кингстон Хилл. После непродолжительной
борьбы, в которой он использовал все свое добродушие и настойчивость, он
добился беседы с Амелией Хил - кухаркой и домоправительницей покойного
мистера Гаскона.
Миссис Хил поначалу держала себя высокомерно и недоверчиво, но
чарующая вежливость этого необычного иностранца дала плоды. Миссис Амелия
Хил стала приветливой. Она обнаружила, как и многие женщины до нее, что
рассказывают о своих несчастиях действительно заинтересованному и
доброжелательному слушателю.
Четырнадцать лет она вела хозяйство в доме мистера Гаскона, а это
вовсе не легкая работа! Конечно, нет. Многие женщины спасовали бы перед
той ношей, которую ей пришлось тащить на себе. Бедный старик был весьма
эксцентричен и к тому же очень скуп - он был просто охвачен манией
экономии, а ведь был очень богат. Но миссис Хил ему преданно служила и
мирилась со всеми его чудачествами, и, вполне естественно, она
рассчитывала на благодарность. Но нет, ничего подобного! Старик не изменил
своего старого завещания, в котором оставлял все свои деньги жене, а в
случае, если умрет раньше брата, то своему брату Генри. Это завещание было
составлено много лет назад. Все это было не слишком-то красиво со стороны
мистера Энтони.
Постепенно Пуаро удалось увести разговор от неудовлетворенной
алчности миссис Хил и задать интересующие его вопросы. Конечно, поступок
мистера Энтони был бессердечен и несправедлив! Никто не может упрекнуть
миссис Хил за ее негодование и обиду по этому поводу. Всем известно, что
мистер Гаскон был скуп. Говорят даже, что покойный отверг помощь своего
единственного брата. Возможно, миссис Хил что-нибудь об этом известно.
- Вы спрашиваете о разговоре, ради которого сюда приезжал доктор
Рамзей? - уточнила миссис Хил. - Насколько мне известно, разговор
действительно шел о его брате, но я полагаю, что брат мистера Энтони
просто хотел с ним помириться. Они поссорились много лет тому назад.
- Я так понял, - спросил Пуаро, - что мистер Гаскон решительно
отказался от примирения?
- Совершенно верно, - кивнув, согласилась миссис Хил, - "Генри? -
довольно неуверенно проговорил он. - Так что там с Генри? Не видел его
целую вечность и не имею ни малейшего желания увидеть. Этот Генри -
скандальный тип". Так оно все и было.
И миссис Хил снова заговорила о своих печалях и горестях и
бесчувственности адвоката покойного мистера Гаскона.
Пуаро стоило немалого труда закончить этот разговор, не прервав его,
и удалиться.
1 2 3 4 5