Страх начал перерастать в панику и заставил ее на короткое время забыть об осторожности.
– Я заметила, что во время нашей беседы вы обратили внимание на мое кольцо и что оно вам понравилось, мисс Дойл, – сказала она. – Я хотела бы подарить его вам. Я его почти не ношу – у меня так много драгоценностей…
С этими словами Ариан сняла с пальца кольцо с огромным бриллиантом и протянула Пандоре. Та была в недоумении, что могло довести непоколебимо уверенную в себе Ариан де ла Форс до такого состояния, что она в течение какой-нибудь минуты успела сделать ей, Пандоре Дойл, несколько весьма странных предложений? Вряд ли только сцена, разыгравшаяся на глазах у нее и фотографа. Скорее всего тут крылось нечто еще. Однако Пандора уже не имела ни малейшего желания выяснять, в чем дело – она ни минуты больше не могла оставаться в этом доме.
– Нет, благодарю вас. – И она легонько подтолкнула фотографа к выходу.
Ариан слышала, как закрылись двери лифта. Все тело ее заколотила нервная дрожь. Закрыв глаза, она обхватила себя руками, словно пытаясь защититься от удара. Мгновение спустя в глазах Ариан появился металлический блеск – ей стало стыдно за собственное поведение, за жалость к самой себе. Вскинув голову, она направилась к телефону.
Джеральдина нажала на кнопку интеркома.
– Ванесса, – сказала она секретарше, – немедленно выясни, кто из фотографов поехал домой к миссис де ла Форс вместе с Пандорой Дойл.
Отпустив кнопку, она откинулась назад в кресле. В ушах у нее все еще звенело после истерики, которую закатил ей по телефону Салли. Боб Чалмерс позвонил ему и сообщил, что журналистка и фотограф из «Шика» настолько вывели Ариан из равновесия, что та решила пересмотреть свою позицию относительно сделки, касающейся «Лос Милагрос», и попросила Боба переговорить по этому поводу с лордом Бломфилдом. По словам Боба, неприятный эпизод с репортерами произошел буквально только что. Ариан заявила, что урегулировать конфликт можно только при условии, что ей немедленно вернут в непроявленном виде фотопленку, отснятую у нее дома.
«Лос Милагрос» должен был стать крупнейшим в Европе торговым, спортивным и культурным центром. Его предполагалось возвести в Испании, под Мадридом, на земле одной из компаний, являвшихся собственностью миссис де ла Форс. Салли давно уже искал пути проникновения своего бизнеса в Европу, и Чалмерс связал его с Ариан. После года осторожных переговоров сделка была на грани подписания. Экстравагантная вечеринка, устроенная Джеральдиной и ее мужем, по сути была замаскированной попыткой укрепить личный контакт между Салли и Ариан. Разумеется, Палома Пикассо была великолепна, но Салли ни за что не стал бы тратить тридцать тысяч долларов только ради того, чтобы развлечь ее, не говоря уже об остальных, если бы не рассчитывал, что это так или иначе окупится.
Джеральдина также сыграла свою роль в этой интриге, ненавязчиво намекнув Ариан, что ее журнал может стать для бизнес-леди потенциальным источником неприятностей. В этой ситуации неопытная Пандора подходила на роль интервьюера как нельзя лучше: настоящий журналист мог представлять серьезную опасность и даже стать неуправляемым, почувствуй он запах жареного. На самом же деле Джеральдина вовсе не собиралась ставить под угрозу свои отношения с Ариан – она была уверена, что для достижения цели достаточно будет лишь чуть-чуть показать зубы. Через два дня после вечеринки Боб позвонил Салли и сообщил, что Ариан готова заключить сделку до своего отъезда. Однако теперь, судя по всему, нужно было ее успокоить, задобрить.
Телефон на столе Джеральдины зазвонил.
– Я разыскала Люка, мисс Фриман, он сейчас в приемной, – раздался в трубке голос секретарши. – Фотограф, о котором вы спрашивали, – Роберт Лопински.
В трубке щелкнуло, и она услышала знакомый голос с гнусавым южным акцентом:
– Добрый день, мисс Фриман.
– Добрый день, Люк. Как только мисс Дойл и мистер Лопински войдут в дверь редакции, приведите их прямо ко мне, и проследите, чтобы по пути они нигде не задерживались.
– Они только что вошли, мисс Фриман.
Буквально через несколько секунд Ванесса впустила в кабинет Джеральдины Пандору и фотографа. Никогда раньше Пандора не видела на лице подруги такого жесткого выражения.
– Вот что, Боб, не говори ни слова, просто дай мне пленку, которую ты отснял дома у миссис де ла Форс, – отчеканила она. – И отправляйся в лабораторию, а я постараюсь сделать все возможное, чтобы забыть об этом эпизоде.
Пока Лопински перематывал пленку, вытаскивая кассету из камеры, Джеральдина перевела взгляд на Пандору и ледяным тоном процедила:
– Даже передать не могу, насколько я недовольна тем, что произошло. – Джеральдина взяла кассету из рук фотографа и, кивком отпустив его, снова повернулась к подруге. – Ты должна понять, что нет никакого смысла расстраивать людей без всякой на то необходимости.
Дверь за фотографом закрылась, и Джеральдина, выйдя из-за стола, бросилась к Пандоре.
– Милая, похоже, ты, как говорится, застала ее со спущенными штанами! – Джеральдина громко расхохоталась. – Садись. Я просто умираю от любопытства. Что, черт побери, тебе удалось выяснить?
Глава 5
Нью-Йорк
Апрель 1987 года
Фотография запечатлела самое красивое вечернее платье, которое Пандоре когда-либо доводилось видеть. Не менее прекрасной была модель, демонстрировавшая его. Подпись под снимком гласила: «№ 30 – вечернее платье из синего атласа. Коллекция весна/лето 1968 года». На обратной стороне фото стояла печать: «Баленсиага. Копирование запрещено».
Снимки из фотоархива редакции Пандора разложила на столе. Кроме того, в ее распоряжении была переданная по каналам одного из мировых информационных агентств датированная декабрем 1968 года фотография. Текст к ней гласил: «Ариан, новая звезда парижского модельного бизнеса, и Симон де ла Форс, южноамериканский магнат, входят в ресторан «Максим».
Обычный снимок в стиле паппарацци: пару застали врасплох в тот момент, когда они выходили из сверкающего черного лимузина. Правая рука Симона де ла Форса с зажатой между пальцами огромной сигарой была вытянута вперед в попытке закрыть объектив камеры, на лице его застыло сердитое выражение.
Впрочем, такое лицо, должно быть, заставляло людей трепетать даже тогда, когда на нем появлялась улыбка. В чертах де ла Форса было что-то индейское, а в полуприкрытых тяжелыми веками глазах, напоминавших глаза игуаны, таилась злоба. Великолепно сшитый костюм не мог скрыть нелепости его фигуры – бочкообразная грудь делала его похожим на ярмарочного борца. Его спутница стояла позади него, но было ясно, что Симон значительно ниже ее ростом. Ариан казалась тоненькой и хрупкой в простом черном платье и надетом поверх него шиншилловом жакете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115