ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Опять где-то раздался звук человеческой речи, как будто немного ближе.
– Здесь люди, здесь где-то есть люди! – сказала Энни. – Не бойся, Маора, теперь все будет хорошо!
Женщины чуть не сошли с ума от радости. Однако спешить было нельзя, потому что на каждом шагу попадались ямы и щели и надо было остерегаться. Скоро они дошли до такой расщелины, и им пришлось остановиться. Быть может, в ней было три фунта глубины, а быть может, и все сто. Энни легла на живот и перегнулась вниз насколько могла, но дна не достала. Тогда она, все еще лежа на животе, стала измерять ее ширину. Удастся ли им перешаг1 нуть щель? Она была довольно широкая: в половину туловища девушки и на вытянутую ее руку. Перешагивать щель было опасно, но другого выхода не было. Положение осложнялось тем, что Энни не знала, как рассказать об этом Маоре. Девушка заставила туземку лечь рядом с собой и измерить щель собственными руками. Кажется, сообразительная маорийка поняла, что им нужно делать.
И вот Энни, произнеся про себя краткую молитву Творцу, как можно шире шагнула через провал в том месте, где измерила его руками. Через несколько секунд рядом оказалась Маора. К счастью, люди наверху не прекращали разговор, и можно было идти на звук их голосов, как на маяк.
Прошло совсем немного времени, и впереди забрезжил свет. Он шел из небольшого отверстия, в которое, хотя и с трудом, девушки могли протиснуться. Они обнялись на радостях и расплакались. Но это были слезы счастья! Им, заживо погребенным, была снова дарована жизнь!
Первой наружу выбралась Маора. Вначале ее бедра застряли в узком отверстии, и девушка задергалась в панике, но мощный толчок Энни сзади помог ей проползти вперед. Две минуты она сидела, щурясь от невыносимо яркого света, а затем заметила бегущих к ней людей из своего племени, среди которых Маора увидела мужа.
Наконец из чрева земли, словно младенец из лона матери, выкарабкалась и Энни. Ей тоже ударили в глаза безжалостные лучи солнца, и, зажмурившись, она ощутила чьи-то сильные и ласковые объятия. Словно во сне она услышала знакомый, до боли родной голос и поскорее открыла глаза: перед ней стоял Джек, он обнимал ее и говорил своим низким волнующим голосом:
– Энни, девочка моя, ты можешь идти? Скажи мне что-нибудь, родная моя, не пугай меня!
Вот что увидела, в первую очередь, боровшаяся до конца за свою жизнь Энни. А потом, и это было уже совсем не так замечательно, эту красавицу-туземку, которая так прижалась к Джеку, что ревность черными когтями вцепилась в душу ирландки.
– Кто это, Джек? – спросила Энни, ревниво оглядывая незнакомку. – Познакомь нас.
Джек увидел насупленные брови и хмурый взгляд любимой и рассмеялся:
– Это моя сестра, Олава. Она будет жить с нами, дорогая.
Кровь вскипела в жилах ирландки. Ах вот как это теперь называется – сестра! Еще и жить собирается с нами, вот наглость! Кроме того, Энни раздражал тот факт, что она стоит перед ним грязная и растрепанная, как огородное чучело, а у маорийки аккуратно причесаны волосы, одежда в полном порядке, и выглядит она так, как будто целый день только и делала, что прихорашивалась перед зеркалом. Сквозь зубы Энни процедила:
– Твоя сестра совсем не похожа на тебя, Джек. И насколько я помню, ее зовут так же, как и меня – Энни…
Олава заговорила, и ее голос напомнил Энни звон большого колокола, такой же красивый, низкий и звучный:
– Я не родная сестра Джека. Он спас меня от смерти и от позора. Я буду преданно служить вам обоим, пока дышу.
«Уж представляю, как ты сумеешь услужить моему жениху», – подумала Энни, а вслух сказала:
– Рада познакомиться. Надеюсь, когда познакомимся поближе, я пойму, какая необходимость заставляет тебя жить в чужом доме.
Джек удивленно и огорченно поднял брови, но сказать ничего не успел, так как к ним подошел вождь маорийцев и заключил Энни в объятия:
– Я счастлив, что ты жива и здорова; слишком много потерь за последние дни, и я не мог бы пережить еще и это. Обе мои жены живы, и мне остается только благодарить Великого Духа за эту величайшую милость.
Джеку показалось, что земля поплыла у него под ногами. Манипу стал мужем Энни, он обладал ею! Джек знал строптивый характер своей возлюбленной и поэтому был уверен, что Энни согласилась добровольно, иначе туземец ничего не добился бы.
Почему же Манипу ничего не сказал ему, когда он рассказывал туземцу о своей невесте? Олава не зря предупреждала о том, что забрать Энни будет делом непростым. Ничего, он будет бороться до конца!
Джек догнал Манипу и тронул его за плечо:
– Вождь, мне надо поговорить с тобой, это чрезвычайно важно!
Невозмутимо, с царственным достоинством ответил Манипу, не снимая руки с талии Энни:
– Говори!
Невероятным усилием воли Джек подавил ярость, которая охватывала его, когда он видел, что туземец дотрагивается до его женщины. Если Джек позволит себе хоть одно неосторожное слово, Манипу уничтожит его и Олаву. Так ничего не добиться. Поэтому он сделал глубокий вдох и ответил почтительно:
– Я хочу поговорить с тобой наедине.
Манипу видел, что его уловка вывести из себя соперника не подействовала. Что ж, Манипу умеет проигрывать достойно, тем более, что это часть игры.
Он немного подумал и сказал:
– Сейчас я отведу своих женщин в хижину и как следует устрою, а потом поговорю с тобой.
Джек плелся сзади, чувствуя себя побитой собакой, которой показали ее место. Его унизили прилюдно, при Энни, но он все стерпит ради нее.
Через два часа, когда все было устроено, девочки-служанки ухаживали за Маорой и Энни, как за особами царской крови, Манипу встретился с Джеком для разговора, который должен был решить их судьбы.
Первым начал Джек, который повел разговор виртуозно, как изысканный танец:
– Вождь, во всех новозеландских племенах тебя знают как человека верного слову и великодушного. Ты благороден и смел, поэтому я решился поговорить с тобой откровенно: как случилось, что моя невеста, девушка, которая по искреннему взаимному влечению стала моей женщиной, теперь твоя жена? Я ехал за ней день и ночь, уверенный в ее любви и верности, желая ее всем сердцем, и что же я увидел?
Манипу судорожно сжал кулаки, когда услышал, что Джек был первым мужчиной Энни. А он, Манипу, уважая ее девственность, боялся лишний раз прикоснуться к ней! Она любит этого бледнолицего, отдалась ему без раздумий и сожалений, а его, вождя племени, не подпускает и близко! Как сурова, как скромна она была, когда он следил за ней горящим взглядом, мучаясь от желания обнять, поцеловать ее, слиться с ней в одно целое! Эта женщина обманула его, играла с ним словно кошка с мышкой, с ним, вождем могущественного племени. Она не достойна стать его женой. Он отдаст эту шлюшку Джеку, если ему это нужно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68