Но сначала я должен задать вам несколько вопросов…
– Извините меня, доктор, – прервал Галлахера полицейский, – но у меня тоже есть вопросы к юной леди.
Доктор Галлахер удивленно посмотрел на него:
– Ну что же, сержант, может, юная леди сумеет ответить и на ваши, и на мои вопросы одновременно. Скорее всего они будут очень похожими.
Полицейский несколько секунд колебался, потом неохотно кивнул.
– Я впервые встречаюсь с такой раной, – признался доктор. – Как произошел несчастный случай? Я так и не нашел пулевого отверстия… даже не нашел места, где пуля могла войти в тело.
Торри быстро вздохнула и решила соврать.
– Не знаю, – покачала она головой. – Я просто нашла его на улице.
– А мне показалось, будто вы сказали, что с ним произошел несчастный случай, – заметил полицейский, – при котором вы присутствовали.
– Ну да, я хотела сказать, что с ним произошел какой-то ужасный несчастный случай, – заикаясь, солгала девушка. – Я только это и имела в виду.
– На нем была форма офицера времен Гражданской войны, не так ли? – с любопытством поинтересовался доктор. – Мундир оказался таким окровавленным и порванным, что я не сразу понял, что это такое. Знаете, меня очень интересует история Гражданской войны. Так что я практически сразу узнал форму. Я прав? Это была форма времен Гражданской войны?
– Я… я не знаю. Я же вам сказала, что нашла его на улице.
– Странная рана, – задумчиво покачал головой доктор Галлахер. – Больше похожа на сильный ожог, чем на огнестрельную рану. – Он посмотрел на Торри. – Это вы сказали сестре, что в него стреляли?
– Да. Я… мне показалось, что в него стреляли, потому что он сказал… да, он сказал: «В меня стреляли» – перед тем как потерять сознание.
Доктор недоуменно почесал подбородок.
– Я так думаю: возможно, у него было какое-нибудь старинное ружье, которое случайно выстрелило. В конце концов на нем ведь была военная форма.
– Я правда ничего не знаю! – почти в панике воскликнула Торри. – Послушайте, я просто хотела ему помочь. Я считаю, что несправедливо допрашивать меня, как какую-то преступницу. Я не сделала ничего плохого.
– Я только делаю свое дело, мисс, – пожал плечами полицейский. – В случаях с огнестрельными ранами…
Торри начала бить нервная дрожь, которую вызвали то ли последствия путешествия во времени, то ли грубый голос полицейского.
– Успокойтесь, – сказал ей доктор Галлахер, заметив ее испуг. – Если вы ничего не знаете, то вам нечего бояться. Правда, сержант?
Полицейский бросил на него взгляд, который красноречиво сказал: «Вот как?»
Паника Торри усилилась.
– Мне кажется, что вы уж очень беспокоитесь о человеке, которого совсем не знаете, – заметил он и бросил на нее пронизывающий взгляд.
– Ну я… наверное, любой бы человек тревожился, если бы наткнулся на беднягу, лежащего на тротуаре и корчащегося от боли. И… и… – Она растерянно замолчала, и доктор погладил ее по плечу.
– Конечно, – ласково согласился Галлахер, – любой человек с добрым сердцем волновался бы. – Он красноречиво посмотрел на полицейского и спросил: – Это все?
– Мне понадобятся ваша фамилия и адрес, юная леди, – проворчал полицейский.
Торри помедлила с секунду и назвала свою фамилию и дедушкин адрес.
– Вы живете одна? – поинтересовался сержант, записывая информацию в блокнот.
– Нет. – покачал головой Торри, – с дедушкой.
Полицейский бросил на нее взгляд, полный сомнения.
– Не будете возражать, если я позвоню ему?
Торри поняла свою ошибку. Она несколько раз открывала и закрывала рот, прежде чем смогла выдавить:
– Он… его сейчас нет дома.
– Вот как?! – подозрительно протянул полицейский. – И где он может быть?
Она схватилась за первую мысль, которая пришла ей в голову.
– Он отправился на Гавайи, – выпалила девушка.
– На Гавайи? – одновременно воскликнули доктор и полицейский.
– В такое время? – спросил доктор Галлахер, удивленно поднимая бровь.
– Да, – кивнула Торри, удивляясь их реакции. – Он уехал две недели назад. – Она нахмурилась, не поняв, что имел в виду доктор, когда сказал о времени.
– Бедняжка, – посочувствовал ей полицейский. – Вас и так сильно беспокоит дед, а тут на вас еще и это навалилось. – Он помахал маленькой записной книжкой. – Я ухожу. Спасибо за помощь, юная леди. Сомневаюсь, что вы нам еще понадобитесь.
Когда сержант вышел из комнаты, Торри Гамильтон не смогла сдержать облегченного вздоха. Она так и не поняла, почему он внезапно перестал расспрашивать ее, но все равно испытала сильное облегчение. Сунув руку в карман, Торри дотронулась пальцами до кулона. «Беспокоиться не о чем, – успокоила она себя, – ведь мы можем исчезнуть в любое время. Помни об этом и ничего не бойся».
– Когда я смогу его увидеть? – спросила Торри у доктора Галлахера, который не сводил с нее любопытного взгляда.
– Я пришлю к вам сестру, когда на него можно будет посмотреть, – ответил Галлахер. – Не волнуйтесь, довольно скоро.
Доктор еще раз сказал Торри, что волноваться не о чем, и ушел. Торри же неожиданно захотелось пуститься в пляс в этой мрачной больничной комнате.
У Джейка все будет в порядке! Он поправится! Она сплясала лихую джигу в комнате ожидания и обессиленная упала на пластмассовый стул. Давно она не чувствовала себя такой счастливой. Урчание в животе заставило ее вспомнить, что она давно ничего не ела. В кармане оставалось немного мелочи. Успеет ли она сбегать в кафе, которое располагалось в углу холла, и купить чего-нибудь перекусить?
Когда же она ела последний раз, попыталась вспомнить Торри. Но как ни напрягалась, так и не смогла вспомнить. Когда мимо прошел санитар с ярко-рыжими волосами, она подумала о Дэвиде. Бедняга Дэвид! Что с ним произошло? Забрал ли его куда-нибудь с собой Монтгомери? Или его уже нет в живых?
Когда закружилась голова, Торри Гамильтон подумала, что у нее может быть голодный обморок, и торопливо пошла в маленькое кафе и купила сандвич. Она шла от кассы и пересчитывала сдачу, уверенная, что продавщица ее обсчитала. Зацепив ногой за какую-то металлическую стойку, девушка подняла голову и увидела, что наткнулась на газетный стенд, стоящий у двери. Ее глаза расширились от изумления, и мелочь со звоном рассыпалась по полу.
Большими буквами на первой странице было написано:
«ЯПОНЦЫ НАНЕСЛИ БОМБОВЫЙ УДАР ПО ПИРЛ ХАРБОРУ! АМЕРИКА ВСТУПИЛА В ВОЙНУ!»
«Я попала не в то время, – в панике подумала Торри и вспомнила, почему ей показались такими странными прическа сестры и такси. Заголовок также объяснял неожиданное сочувствие полицейского, который оставил ее в покое, когда узнал, что дедушка на Гавайях. – Я попала не в то время. Сейчас 1941 год и самый разгар другой войны!»
Пытаясь собраться с мыслями, растерянная Торри пошла по больничному коридору.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
– Извините меня, доктор, – прервал Галлахера полицейский, – но у меня тоже есть вопросы к юной леди.
Доктор Галлахер удивленно посмотрел на него:
– Ну что же, сержант, может, юная леди сумеет ответить и на ваши, и на мои вопросы одновременно. Скорее всего они будут очень похожими.
Полицейский несколько секунд колебался, потом неохотно кивнул.
– Я впервые встречаюсь с такой раной, – признался доктор. – Как произошел несчастный случай? Я так и не нашел пулевого отверстия… даже не нашел места, где пуля могла войти в тело.
Торри быстро вздохнула и решила соврать.
– Не знаю, – покачала она головой. – Я просто нашла его на улице.
– А мне показалось, будто вы сказали, что с ним произошел несчастный случай, – заметил полицейский, – при котором вы присутствовали.
– Ну да, я хотела сказать, что с ним произошел какой-то ужасный несчастный случай, – заикаясь, солгала девушка. – Я только это и имела в виду.
– На нем была форма офицера времен Гражданской войны, не так ли? – с любопытством поинтересовался доктор. – Мундир оказался таким окровавленным и порванным, что я не сразу понял, что это такое. Знаете, меня очень интересует история Гражданской войны. Так что я практически сразу узнал форму. Я прав? Это была форма времен Гражданской войны?
– Я… я не знаю. Я же вам сказала, что нашла его на улице.
– Странная рана, – задумчиво покачал головой доктор Галлахер. – Больше похожа на сильный ожог, чем на огнестрельную рану. – Он посмотрел на Торри. – Это вы сказали сестре, что в него стреляли?
– Да. Я… мне показалось, что в него стреляли, потому что он сказал… да, он сказал: «В меня стреляли» – перед тем как потерять сознание.
Доктор недоуменно почесал подбородок.
– Я так думаю: возможно, у него было какое-нибудь старинное ружье, которое случайно выстрелило. В конце концов на нем ведь была военная форма.
– Я правда ничего не знаю! – почти в панике воскликнула Торри. – Послушайте, я просто хотела ему помочь. Я считаю, что несправедливо допрашивать меня, как какую-то преступницу. Я не сделала ничего плохого.
– Я только делаю свое дело, мисс, – пожал плечами полицейский. – В случаях с огнестрельными ранами…
Торри начала бить нервная дрожь, которую вызвали то ли последствия путешествия во времени, то ли грубый голос полицейского.
– Успокойтесь, – сказал ей доктор Галлахер, заметив ее испуг. – Если вы ничего не знаете, то вам нечего бояться. Правда, сержант?
Полицейский бросил на него взгляд, который красноречиво сказал: «Вот как?»
Паника Торри усилилась.
– Мне кажется, что вы уж очень беспокоитесь о человеке, которого совсем не знаете, – заметил он и бросил на нее пронизывающий взгляд.
– Ну я… наверное, любой бы человек тревожился, если бы наткнулся на беднягу, лежащего на тротуаре и корчащегося от боли. И… и… – Она растерянно замолчала, и доктор погладил ее по плечу.
– Конечно, – ласково согласился Галлахер, – любой человек с добрым сердцем волновался бы. – Он красноречиво посмотрел на полицейского и спросил: – Это все?
– Мне понадобятся ваша фамилия и адрес, юная леди, – проворчал полицейский.
Торри помедлила с секунду и назвала свою фамилию и дедушкин адрес.
– Вы живете одна? – поинтересовался сержант, записывая информацию в блокнот.
– Нет. – покачал головой Торри, – с дедушкой.
Полицейский бросил на нее взгляд, полный сомнения.
– Не будете возражать, если я позвоню ему?
Торри поняла свою ошибку. Она несколько раз открывала и закрывала рот, прежде чем смогла выдавить:
– Он… его сейчас нет дома.
– Вот как?! – подозрительно протянул полицейский. – И где он может быть?
Она схватилась за первую мысль, которая пришла ей в голову.
– Он отправился на Гавайи, – выпалила девушка.
– На Гавайи? – одновременно воскликнули доктор и полицейский.
– В такое время? – спросил доктор Галлахер, удивленно поднимая бровь.
– Да, – кивнула Торри, удивляясь их реакции. – Он уехал две недели назад. – Она нахмурилась, не поняв, что имел в виду доктор, когда сказал о времени.
– Бедняжка, – посочувствовал ей полицейский. – Вас и так сильно беспокоит дед, а тут на вас еще и это навалилось. – Он помахал маленькой записной книжкой. – Я ухожу. Спасибо за помощь, юная леди. Сомневаюсь, что вы нам еще понадобитесь.
Когда сержант вышел из комнаты, Торри Гамильтон не смогла сдержать облегченного вздоха. Она так и не поняла, почему он внезапно перестал расспрашивать ее, но все равно испытала сильное облегчение. Сунув руку в карман, Торри дотронулась пальцами до кулона. «Беспокоиться не о чем, – успокоила она себя, – ведь мы можем исчезнуть в любое время. Помни об этом и ничего не бойся».
– Когда я смогу его увидеть? – спросила Торри у доктора Галлахера, который не сводил с нее любопытного взгляда.
– Я пришлю к вам сестру, когда на него можно будет посмотреть, – ответил Галлахер. – Не волнуйтесь, довольно скоро.
Доктор еще раз сказал Торри, что волноваться не о чем, и ушел. Торри же неожиданно захотелось пуститься в пляс в этой мрачной больничной комнате.
У Джейка все будет в порядке! Он поправится! Она сплясала лихую джигу в комнате ожидания и обессиленная упала на пластмассовый стул. Давно она не чувствовала себя такой счастливой. Урчание в животе заставило ее вспомнить, что она давно ничего не ела. В кармане оставалось немного мелочи. Успеет ли она сбегать в кафе, которое располагалось в углу холла, и купить чего-нибудь перекусить?
Когда же она ела последний раз, попыталась вспомнить Торри. Но как ни напрягалась, так и не смогла вспомнить. Когда мимо прошел санитар с ярко-рыжими волосами, она подумала о Дэвиде. Бедняга Дэвид! Что с ним произошло? Забрал ли его куда-нибудь с собой Монтгомери? Или его уже нет в живых?
Когда закружилась голова, Торри Гамильтон подумала, что у нее может быть голодный обморок, и торопливо пошла в маленькое кафе и купила сандвич. Она шла от кассы и пересчитывала сдачу, уверенная, что продавщица ее обсчитала. Зацепив ногой за какую-то металлическую стойку, девушка подняла голову и увидела, что наткнулась на газетный стенд, стоящий у двери. Ее глаза расширились от изумления, и мелочь со звоном рассыпалась по полу.
Большими буквами на первой странице было написано:
«ЯПОНЦЫ НАНЕСЛИ БОМБОВЫЙ УДАР ПО ПИРЛ ХАРБОРУ! АМЕРИКА ВСТУПИЛА В ВОЙНУ!»
«Я попала не в то время, – в панике подумала Торри и вспомнила, почему ей показались такими странными прическа сестры и такси. Заголовок также объяснял неожиданное сочувствие полицейского, который оставил ее в покое, когда узнал, что дедушка на Гавайях. – Я попала не в то время. Сейчас 1941 год и самый разгар другой войны!»
Пытаясь собраться с мыслями, растерянная Торри пошла по больничному коридору.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96