После института был агентом КГБ, затем примкнул к демкругам, стал «защитником прав человека», разбогател на торговле нефтепродуктами, входил в президентское окружение, принял католичество, в депутаты не прошел и одно время скрывался от уголовного преследования в Лондоне, но «дело» на него в конце концов замяли. Его ребенка крестил мэр Москвы. Женат пятым браком, но вообще-то довольно неопределенной сексуальной ориентации. Да, веселенькая у них подобралась компания в квартире Романа Корочкина. Будет что вспомнить.
Первым делом Макс довольно бесцеремонно выставил хозяина из его избушки.
— Пошел бы ты, друг сердешный, по грибы.
Роман фыркнул, но удалился в соседнюю комнату. Затем Горбатый пустился в далекие воспоминания.
— А Макара помнишь? В Израиль уехал… А Егора? Убили год назад, в разборке… А Буратино? Сейчас большой человек в Италии… А Рыбу не забыл? Ох, и интриган же!..
— Ладно скрипеть суставами, — осерчал Игорь. — Мы все всё друг о друге знаем. А что пока неизвестно — давай поделимся.
— И то верно, — согласился молчавший до сих пор Литовский. — Люблю умных людей. А к вам — уважение.
— Взаимно, — хмуро отозвался Кононов.
— Ну, коли так… — развел руками Макс. — У нас к тебе есть деловые предложения. У Леонида одни, у меня — другие, но так совпало, что все они перекрещиваются. Я здесь, в России, официально представляю Мальтийский фонд помощи русской православной церкви, а также являюсь полномочным представителем православно-католической ветви рыцарей-госпитальеров Ордена Святого Иоанна Иерусалимского с тремя штаб-квартирами — во Франции, Испании и США. С мандатами дипстатуса.
— Мне упасть со стула? — спросил Игорь, усаживаясь поудобней. — Уж больно серьезно звучит.
— А мы действительно серьезная организация, — подтвердил Горбатый, не обращая внимания на ироничный тон гостя. — Со средствами и связями в самых различных кругах. Не только здесь, в Москве, где нас обожает дочка Президента и половина правительства, но и по всему миру. Достаточно сказать, что и Трехсторонняя комиссия и Бильдербергский клуб относятся к числу наших самых искренних друзей. А ты знаешь, кто туда входит. Патриарх также смотрит благосклонно. У нас нет проблем.
— Поздравляю. От меня-то чего надо? Водить лимузин в почетном эскорте? Или соблазнить дочь Президента?
— Не торопись. Речь идет о многомиллионных инвестициях в экономику России. Но для начала надо разблокировать счета царской России, которые осели в банках США и Франции. Это почти двадцать три миллиарда долларов. Существуют кое-какие проблемы. Нам нужны усилия всех заинтересованных лиц и в высших эшелонах власти, и в Церкви, и тех, кто обладает реальным влиянием.
— Включая криминальные круги, — добавил Литовский.
— Нам нужно сотрудничество, — продолжил Макс. — А ты, со своей «русской идеей», имеешь поддержку. Да-да, национальная ориентация сейчас очень важна. Пришло время патриотизма, и это нормально. Тут главное, не плестись в хвосте. Ведь наша организация вполне может называться и «Русским Орденом», какая разница? Строить-то будем одно дело, мы помогаем тебе, ты нам. А деньги светят немалые, я с тобой откровенен.
— Такой лидер, как он, может потянуть за собой и других, — вновь вмешался Литовский. — А поддержка спецслужб, причем самых различных стран, гарантирована.
— Понимаю, — сказал Игорь. — От таких предложений трудно отказаться. Вот только при чем тут Россия?
— Нет, вы не понимаете, — нахмурился Литовский. — Ведь у вас два пути, свобода воли: или вы идете с нами, или вас стирают в порошок. «Кратер» у вас уже отобрали?
— Эка печаль?
— А хозяин его теперь Макс.
— Да-да, — подтвердил Макс. — Через третьих лиц. Тебя можно разрушить окончательно, но нам это не выгодно. Мы не можем себе позволить бросаться столь ценными людьми, как ты. Расти потом нового! Нет, это не экономно.
— Проще купить, — согласился Игорь.
— Проще сотрудничать, — сказал Литовский. — Решайте. Времени у вас не так много.
— Сколько?
— Месяца два-три. Это в том случае, если вы отказываетесь.
— Я подумаю. А позавчера на пресс-конференции вы выглядели очень фотогенично.
Литовский усмехнулся, глядя в глаза Кононову. Он понимал, что Хмурого так просто, голыми руками не возьмешь. Это тебе не Роман Корочкин, которого можно ухватить за «хобот» и тот взвоет. Ладно, пусть думает, время пока есть.
— Игорь, ты пойми, кто положил камень в строительство демократии здесь, в России, и в Восточной Европе? — мягко произнес Горбатый. — Для кого нужен новый мировой порядок? Ведь по большому счету мне чихать на любую власть. Было бы сало. И так тебе ответит каждый, выйди на улицу. Девяносто девять человек из ста. Не останься в одиночестве.
— Ладно, Макс, — Игорь поднялся, — рад был тебя повидать. И вас тоже. Еще встретимся.
— Желательно не затягивать! — бросил вслед Литовский.
Хлопнула дверь, а когда они остались вдвоем, Леонид раздраженно произнес:
— Гнида упрямая.
— Ничего, повернем в нужном направлении, — возразил Макс.
3
Попросив Диму отогнать машину чуть дальше, но так, чтобы оставался виден подъезд, Кононов стал ждать. Прошло минут сорок, прежде чем из дома вышли Макс и Литовский. Когда они разъехались, Игорь произнес:
— Дай мне свою «беретту».
Дмитрий числился в охранном агентстве, поэтому имел право на ношение оружия. Вытащив из-за пояса пистолет, водитель спросил:
— Мне пойти с вами?
— Не надо. Просто жди.
Закрыв дверцу, Кононов пружинисто пошел к подъезду. Поднялся на лифте, позвонил. Корочкин не ожидал вновь увидеть «дорогого гостя».
— Шляпу забыл? — пошутил он.
— Ее самую.
Игорь вошел в комнату, повернулся к журналисту. Затем вытащил из кармана «беретту».
— Рома, здесь пятнадцать патронов, калибр 25. Тебе хватит одной пули, чтобы разнести башку. Ты веришь, что я это готов сделать?
Корочкин слегка побледнел, но держался стойко. Даже попробовал усмехнуться, но губы лишь скривились в полуулыбке.
— Верю, — произнес он. — Чего надо?
— Два вопроса. Первое: все о Литовском. Не сомневаюсь, что ты нагреб на него кучу материалов. Вываливай. И второе. Кого ты взял на крючок в моем окружении? Кого доишь с информацией.
— Дураком не буду, — ответил Корочкин, вытащив пачку сигарет. — У нас профессия такая — обмениваться информацией. Особенно под дулом. Хотя лучше за деньги. Но в данном случае они не актуальны. Тебя интересует взрыв на Неглинной? Флинта на тот свет отправил Литовский, по заказу своего олигарха. В общем-то, это ясно. Я же тебе говорил, что он сволочь? Хотя сволочи почти все, с кем приходится общаться, и я в том числе. Не в порядке самокритики, а в порядке самоуважения. Жизнь такая. Есть у меня на него еще всякое, но впрямую к тебе это уже не относится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
Первым делом Макс довольно бесцеремонно выставил хозяина из его избушки.
— Пошел бы ты, друг сердешный, по грибы.
Роман фыркнул, но удалился в соседнюю комнату. Затем Горбатый пустился в далекие воспоминания.
— А Макара помнишь? В Израиль уехал… А Егора? Убили год назад, в разборке… А Буратино? Сейчас большой человек в Италии… А Рыбу не забыл? Ох, и интриган же!..
— Ладно скрипеть суставами, — осерчал Игорь. — Мы все всё друг о друге знаем. А что пока неизвестно — давай поделимся.
— И то верно, — согласился молчавший до сих пор Литовский. — Люблю умных людей. А к вам — уважение.
— Взаимно, — хмуро отозвался Кононов.
— Ну, коли так… — развел руками Макс. — У нас к тебе есть деловые предложения. У Леонида одни, у меня — другие, но так совпало, что все они перекрещиваются. Я здесь, в России, официально представляю Мальтийский фонд помощи русской православной церкви, а также являюсь полномочным представителем православно-католической ветви рыцарей-госпитальеров Ордена Святого Иоанна Иерусалимского с тремя штаб-квартирами — во Франции, Испании и США. С мандатами дипстатуса.
— Мне упасть со стула? — спросил Игорь, усаживаясь поудобней. — Уж больно серьезно звучит.
— А мы действительно серьезная организация, — подтвердил Горбатый, не обращая внимания на ироничный тон гостя. — Со средствами и связями в самых различных кругах. Не только здесь, в Москве, где нас обожает дочка Президента и половина правительства, но и по всему миру. Достаточно сказать, что и Трехсторонняя комиссия и Бильдербергский клуб относятся к числу наших самых искренних друзей. А ты знаешь, кто туда входит. Патриарх также смотрит благосклонно. У нас нет проблем.
— Поздравляю. От меня-то чего надо? Водить лимузин в почетном эскорте? Или соблазнить дочь Президента?
— Не торопись. Речь идет о многомиллионных инвестициях в экономику России. Но для начала надо разблокировать счета царской России, которые осели в банках США и Франции. Это почти двадцать три миллиарда долларов. Существуют кое-какие проблемы. Нам нужны усилия всех заинтересованных лиц и в высших эшелонах власти, и в Церкви, и тех, кто обладает реальным влиянием.
— Включая криминальные круги, — добавил Литовский.
— Нам нужно сотрудничество, — продолжил Макс. — А ты, со своей «русской идеей», имеешь поддержку. Да-да, национальная ориентация сейчас очень важна. Пришло время патриотизма, и это нормально. Тут главное, не плестись в хвосте. Ведь наша организация вполне может называться и «Русским Орденом», какая разница? Строить-то будем одно дело, мы помогаем тебе, ты нам. А деньги светят немалые, я с тобой откровенен.
— Такой лидер, как он, может потянуть за собой и других, — вновь вмешался Литовский. — А поддержка спецслужб, причем самых различных стран, гарантирована.
— Понимаю, — сказал Игорь. — От таких предложений трудно отказаться. Вот только при чем тут Россия?
— Нет, вы не понимаете, — нахмурился Литовский. — Ведь у вас два пути, свобода воли: или вы идете с нами, или вас стирают в порошок. «Кратер» у вас уже отобрали?
— Эка печаль?
— А хозяин его теперь Макс.
— Да-да, — подтвердил Макс. — Через третьих лиц. Тебя можно разрушить окончательно, но нам это не выгодно. Мы не можем себе позволить бросаться столь ценными людьми, как ты. Расти потом нового! Нет, это не экономно.
— Проще купить, — согласился Игорь.
— Проще сотрудничать, — сказал Литовский. — Решайте. Времени у вас не так много.
— Сколько?
— Месяца два-три. Это в том случае, если вы отказываетесь.
— Я подумаю. А позавчера на пресс-конференции вы выглядели очень фотогенично.
Литовский усмехнулся, глядя в глаза Кононову. Он понимал, что Хмурого так просто, голыми руками не возьмешь. Это тебе не Роман Корочкин, которого можно ухватить за «хобот» и тот взвоет. Ладно, пусть думает, время пока есть.
— Игорь, ты пойми, кто положил камень в строительство демократии здесь, в России, и в Восточной Европе? — мягко произнес Горбатый. — Для кого нужен новый мировой порядок? Ведь по большому счету мне чихать на любую власть. Было бы сало. И так тебе ответит каждый, выйди на улицу. Девяносто девять человек из ста. Не останься в одиночестве.
— Ладно, Макс, — Игорь поднялся, — рад был тебя повидать. И вас тоже. Еще встретимся.
— Желательно не затягивать! — бросил вслед Литовский.
Хлопнула дверь, а когда они остались вдвоем, Леонид раздраженно произнес:
— Гнида упрямая.
— Ничего, повернем в нужном направлении, — возразил Макс.
3
Попросив Диму отогнать машину чуть дальше, но так, чтобы оставался виден подъезд, Кононов стал ждать. Прошло минут сорок, прежде чем из дома вышли Макс и Литовский. Когда они разъехались, Игорь произнес:
— Дай мне свою «беретту».
Дмитрий числился в охранном агентстве, поэтому имел право на ношение оружия. Вытащив из-за пояса пистолет, водитель спросил:
— Мне пойти с вами?
— Не надо. Просто жди.
Закрыв дверцу, Кононов пружинисто пошел к подъезду. Поднялся на лифте, позвонил. Корочкин не ожидал вновь увидеть «дорогого гостя».
— Шляпу забыл? — пошутил он.
— Ее самую.
Игорь вошел в комнату, повернулся к журналисту. Затем вытащил из кармана «беретту».
— Рома, здесь пятнадцать патронов, калибр 25. Тебе хватит одной пули, чтобы разнести башку. Ты веришь, что я это готов сделать?
Корочкин слегка побледнел, но держался стойко. Даже попробовал усмехнуться, но губы лишь скривились в полуулыбке.
— Верю, — произнес он. — Чего надо?
— Два вопроса. Первое: все о Литовском. Не сомневаюсь, что ты нагреб на него кучу материалов. Вываливай. И второе. Кого ты взял на крючок в моем окружении? Кого доишь с информацией.
— Дураком не буду, — ответил Корочкин, вытащив пачку сигарет. — У нас профессия такая — обмениваться информацией. Особенно под дулом. Хотя лучше за деньги. Но в данном случае они не актуальны. Тебя интересует взрыв на Неглинной? Флинта на тот свет отправил Литовский, по заказу своего олигарха. В общем-то, это ясно. Я же тебе говорил, что он сволочь? Хотя сволочи почти все, с кем приходится общаться, и я в том числе. Не в порядке самокритики, а в порядке самоуважения. Жизнь такая. Есть у меня на него еще всякое, но впрямую к тебе это уже не относится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67