Сенатор Мортон последнее время находился в состоянии сильного стресса. Его семейная жизнь испытывала трудности - сын-подросток недавно был арестован за вождение в нетрезвом виде после несчастного случая, в котором другой подросток был серьезно ранен. Прошел слух, что дочь сенатора совершила аборт. Миссис Мортон недоступна для комментариев, хотя репортеры стоят возле семейного дома в Арлингтоне.
Все сотрудники аппарата сенатора согласны, что в последнее время он находился под громадным давлением, пытаясь сбалансировать семейную жизнь и предстоящее выдвижение в кандидаты на пост президента. Сенатор был сам не свой: был мрачен и отчужден, и, как говорит один из сотрудников «казалось, что у него какие-то личные неприятности.»
Никто не ставил под сомнение душевное здоровье сенатора, однако сенатор Доулинг сказал, что Мортон «в последнее время стал несколько фанатичнее относительно Японии, что, вероятно, указывает на напряжение, в котором он находился. Похоже, Джон не думал, что далее возможно какое-то сосуществование с Японией, и, конечно, все мы сознаем, что какого-то взаимопонимания нам надо достичь. Наши страны ныне слишком связаны. К несчастью, никто из нас не осознавал, под каким напряжением он на самом деле находился. Джон Мортон был скрытным человеком.» Я следил, как скалы в садике становятся золотыми, потом красными. Монах-дзен, американец по имени Билл Харрис, подошел и спросил, не хочу ли я чаю, или, может быть, коки. Я ответил, нет. Он ушел. Заглянув внутрь, я увидел мерцающий голубой свет экрана. Коннора видно не было. Я снова повернулся к скалам садика.
Первый выстрел не убил сенатора Мортона. Когда мы пинком вышибли дверь ванной комнаты, он стоял, пошатываясь, и кровь текла у него по шее. Коннор крикнул: «Не надо!», но Мортон сунул револьвер в рот и выстрелил снова. Вторая пуля оказалась смертельной. Револьвер выпрыгнул из его рук и завертелся на кафельном полу ванной комнаты. Он остановился у моих туфель. На стенах масса крови.
Люди начали пронзительно кричать. Я повернулся и в дверном проеме увидел гримершу, которая прижимала руки к лицу и вопила во все горло. Когда появились медики, вначале им пришлось успокаивать ее. Коннор и я оставались на месте, пока из дивизиона не прислали Боба Каплана и Тони Марша. Их назначили детективами по этому делу, и мы были вольны уходить. Я сказал Бобу, что мы дадим показания, когда он захочет, и мы ушли. Я обратил внимание, что Ишигуро уже ушел, И Эдди Сакамура тоже. Это обеспокоило Коннора. «Чертов Эдди», сказал он. «Куда он делся?»
«Бог его знает», ответил я.
«У Эдди проблема», сказал Коннор.
«Какая проблема?»
«Ты не заметил, как он вел себя с Ишигуро? Он был слишком самоуверен», сказал Коннор. «Чересчур самоуверен. Он должен бояться, а не боится.» Я пожал плечами. «Вы же сами говорили, что Эдди чокнутый. Кто знает, почему он делает то, что делает?» Я устал от этого дела и устал от бесконечный японских нюансов Коннора. Я сказал, что думаю - Эдди, вероятно, вернется в Японию. Или, как он говорил раньше, уедет в Мексику. «Надеюсь, что ты прав», сказал Коннор.
Мы пошли к заднему выходу с телестанции. Коннор сказал, что хочет скрыться, прежде чем появится пресса. Мы сели в свою машину и поехали. Он показывал дорогу в центр-дзен. И с тех пор мы находимся здесь. Я позвонил Лорен, но в офисе ее не было. Я позвонил в лабораторию Терезе, но линия была занята. Я позвонил домой, и Элен сказала, что с Мишель все прекрасно, а все репортеры ушли. Она спросила, не хочу ли я, чтобы она осталась и накормила Мишель обедом. Я ответил утвердительно и сказал, что, может быть, вернусь домой поздно.
А потом весь следующий час я смотрел телевизор. Пока не расхотел его больше смотреть.
* * *
Было почти темно. Песок стал пурпурно-серым. Я закостенел от долгого сидения на одном месте, становилось прохладно. Включился мой пейджер. Сообщение из дивизиона. А, может, от Терезы. Я встал и вошел внутрь. На экране телевизора сенатор Стивен Роу выражал соболезнование опечаленной семье и говорил о том, что сенатор Мортон был в состоянии сильного стресса. Сенатор Роу говорил, что заявка Акаи не отозвана. Продажа, насколько известно Роу, состоится, и теперь не будет какой-либо серьезной оппозиции.
«Хм-м», сказал Коннор.
«Продажа возобновилась?», спросил я.
«Похоже, она и не отменялась.» Коннор явно был встревожен.
«Вы не одобряете продажу?»
«Я тревожусь по поводу Эдди. Он так петушился. Вопрос в том, что теперь будет делать Ишигуро?»
«Какая разница?» Я устал. Девушка мертва, Мортон мертв и продажа состоится.
Коннор покачал головой. «Вспомни-ка, что на кону», сказал он. «Ставки громадны. Ишигуро обеспокоен не подлым мелким убийством или даже стратегической покупкой какой-то высокотехнологичной компании. Ишигуро обеспокоен репутацией Накамото в Америке. У корпорации Накамото громадное присутствие в Америке и она хочет, чтобы это присутствие было еще громаднее. А Эдди может повредить ее репутации.»
«Как?»
Он покачал головой. «Я не знаю в точности.»
Мой пейджер снова включился. Я позвонил. Это был Фрэнк Эллис, дежурный офицер в штабквартире дивизиона на сегодняшний вечер. «Эй, Пит», сказал он. «Мы получили вызов для специальной службы. Сержант Мэтловски звонит снизу со стоянки задержанных машин. Он просит помощи в языке.»
«Что еще там?», спросил я.
«Говорит, что у него там пять японцев, требующих позволения осмотреть разбитый автомобиль.»
Я нахмурился. «Какой автомобиль?»
«Да какой-то Феррари. Преследование на большой скорости. По-видимому, здорово побитый: от удара развалился, а потом загорелся. Сегодня утром тело вырезали автогеном. Но японцы все таки настаивают на инспекции машины. Мэтловски из бумаг не может понять, позволено на нее кому-то смотреть или нет. И он не понимает по-японски. Один японец заявляет, что он родственник погибшего. В общем, не хочешь ли ты пойти туда и все уладить?» Я вздохнул. «Разве я сегодня на вызовах? Я уже был вчера ночью.» «Ну, в общем, на посту все-таки ты. Ты, кажется, поменялся сменами с Алленом.»
Я смутно припомнил. Я действительно поменялся сменами с Джимом Алленом, чтобы он смог сводить своего парнишку на хоккей. Я договаривался неделю назад, но это казалось вестью из моего далекого прошлого. «Окей», сказал я, «улажу.»
Я пошел к Коннору сказать, что уезжаю. Он выслушал историю и вдруг вскочил на ноги: «Конечно! Конечно! О чем я думал! Черт побери!» Он шлепнул кулаком по ладони. «Поехали, кохай.»
«Мы едем на стоянку?»
«На стоянку? Ни в коем случае!»
«Тогда куда же мы едем?»
«О черт побери, какой я дурак!», сказал он, уже направляясь к машине.
Я заторопился за ним.
* * *
Как только я остановился перед домом Эдди Сакамуры, Коннор выпрыгнул из машины и понесся вверх по ступенькам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Все сотрудники аппарата сенатора согласны, что в последнее время он находился под громадным давлением, пытаясь сбалансировать семейную жизнь и предстоящее выдвижение в кандидаты на пост президента. Сенатор был сам не свой: был мрачен и отчужден, и, как говорит один из сотрудников «казалось, что у него какие-то личные неприятности.»
Никто не ставил под сомнение душевное здоровье сенатора, однако сенатор Доулинг сказал, что Мортон «в последнее время стал несколько фанатичнее относительно Японии, что, вероятно, указывает на напряжение, в котором он находился. Похоже, Джон не думал, что далее возможно какое-то сосуществование с Японией, и, конечно, все мы сознаем, что какого-то взаимопонимания нам надо достичь. Наши страны ныне слишком связаны. К несчастью, никто из нас не осознавал, под каким напряжением он на самом деле находился. Джон Мортон был скрытным человеком.» Я следил, как скалы в садике становятся золотыми, потом красными. Монах-дзен, американец по имени Билл Харрис, подошел и спросил, не хочу ли я чаю, или, может быть, коки. Я ответил, нет. Он ушел. Заглянув внутрь, я увидел мерцающий голубой свет экрана. Коннора видно не было. Я снова повернулся к скалам садика.
Первый выстрел не убил сенатора Мортона. Когда мы пинком вышибли дверь ванной комнаты, он стоял, пошатываясь, и кровь текла у него по шее. Коннор крикнул: «Не надо!», но Мортон сунул револьвер в рот и выстрелил снова. Вторая пуля оказалась смертельной. Револьвер выпрыгнул из его рук и завертелся на кафельном полу ванной комнаты. Он остановился у моих туфель. На стенах масса крови.
Люди начали пронзительно кричать. Я повернулся и в дверном проеме увидел гримершу, которая прижимала руки к лицу и вопила во все горло. Когда появились медики, вначале им пришлось успокаивать ее. Коннор и я оставались на месте, пока из дивизиона не прислали Боба Каплана и Тони Марша. Их назначили детективами по этому делу, и мы были вольны уходить. Я сказал Бобу, что мы дадим показания, когда он захочет, и мы ушли. Я обратил внимание, что Ишигуро уже ушел, И Эдди Сакамура тоже. Это обеспокоило Коннора. «Чертов Эдди», сказал он. «Куда он делся?»
«Бог его знает», ответил я.
«У Эдди проблема», сказал Коннор.
«Какая проблема?»
«Ты не заметил, как он вел себя с Ишигуро? Он был слишком самоуверен», сказал Коннор. «Чересчур самоуверен. Он должен бояться, а не боится.» Я пожал плечами. «Вы же сами говорили, что Эдди чокнутый. Кто знает, почему он делает то, что делает?» Я устал от этого дела и устал от бесконечный японских нюансов Коннора. Я сказал, что думаю - Эдди, вероятно, вернется в Японию. Или, как он говорил раньше, уедет в Мексику. «Надеюсь, что ты прав», сказал Коннор.
Мы пошли к заднему выходу с телестанции. Коннор сказал, что хочет скрыться, прежде чем появится пресса. Мы сели в свою машину и поехали. Он показывал дорогу в центр-дзен. И с тех пор мы находимся здесь. Я позвонил Лорен, но в офисе ее не было. Я позвонил в лабораторию Терезе, но линия была занята. Я позвонил домой, и Элен сказала, что с Мишель все прекрасно, а все репортеры ушли. Она спросила, не хочу ли я, чтобы она осталась и накормила Мишель обедом. Я ответил утвердительно и сказал, что, может быть, вернусь домой поздно.
А потом весь следующий час я смотрел телевизор. Пока не расхотел его больше смотреть.
* * *
Было почти темно. Песок стал пурпурно-серым. Я закостенел от долгого сидения на одном месте, становилось прохладно. Включился мой пейджер. Сообщение из дивизиона. А, может, от Терезы. Я встал и вошел внутрь. На экране телевизора сенатор Стивен Роу выражал соболезнование опечаленной семье и говорил о том, что сенатор Мортон был в состоянии сильного стресса. Сенатор Роу говорил, что заявка Акаи не отозвана. Продажа, насколько известно Роу, состоится, и теперь не будет какой-либо серьезной оппозиции.
«Хм-м», сказал Коннор.
«Продажа возобновилась?», спросил я.
«Похоже, она и не отменялась.» Коннор явно был встревожен.
«Вы не одобряете продажу?»
«Я тревожусь по поводу Эдди. Он так петушился. Вопрос в том, что теперь будет делать Ишигуро?»
«Какая разница?» Я устал. Девушка мертва, Мортон мертв и продажа состоится.
Коннор покачал головой. «Вспомни-ка, что на кону», сказал он. «Ставки громадны. Ишигуро обеспокоен не подлым мелким убийством или даже стратегической покупкой какой-то высокотехнологичной компании. Ишигуро обеспокоен репутацией Накамото в Америке. У корпорации Накамото громадное присутствие в Америке и она хочет, чтобы это присутствие было еще громаднее. А Эдди может повредить ее репутации.»
«Как?»
Он покачал головой. «Я не знаю в точности.»
Мой пейджер снова включился. Я позвонил. Это был Фрэнк Эллис, дежурный офицер в штабквартире дивизиона на сегодняшний вечер. «Эй, Пит», сказал он. «Мы получили вызов для специальной службы. Сержант Мэтловски звонит снизу со стоянки задержанных машин. Он просит помощи в языке.»
«Что еще там?», спросил я.
«Говорит, что у него там пять японцев, требующих позволения осмотреть разбитый автомобиль.»
Я нахмурился. «Какой автомобиль?»
«Да какой-то Феррари. Преследование на большой скорости. По-видимому, здорово побитый: от удара развалился, а потом загорелся. Сегодня утром тело вырезали автогеном. Но японцы все таки настаивают на инспекции машины. Мэтловски из бумаг не может понять, позволено на нее кому-то смотреть или нет. И он не понимает по-японски. Один японец заявляет, что он родственник погибшего. В общем, не хочешь ли ты пойти туда и все уладить?» Я вздохнул. «Разве я сегодня на вызовах? Я уже был вчера ночью.» «Ну, в общем, на посту все-таки ты. Ты, кажется, поменялся сменами с Алленом.»
Я смутно припомнил. Я действительно поменялся сменами с Джимом Алленом, чтобы он смог сводить своего парнишку на хоккей. Я договаривался неделю назад, но это казалось вестью из моего далекого прошлого. «Окей», сказал я, «улажу.»
Я пошел к Коннору сказать, что уезжаю. Он выслушал историю и вдруг вскочил на ноги: «Конечно! Конечно! О чем я думал! Черт побери!» Он шлепнул кулаком по ладони. «Поехали, кохай.»
«Мы едем на стоянку?»
«На стоянку? Ни в коем случае!»
«Тогда куда же мы едем?»
«О черт побери, какой я дурак!», сказал он, уже направляясь к машине.
Я заторопился за ним.
* * *
Как только я остановился перед домом Эдди Сакамуры, Коннор выпрыгнул из машины и понесся вверх по ступенькам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90