..
Последний, полуинстинктивно возникший отпор был сразу же мною сломлен, и я, не откладывая дело в долгий ящик и привстав на колени, начал внимательно, не упуская малейших подробностей, рассматривать доставшееся мне сокровище...
А зрелище было достаточно впечатляющем. Виолетта, раскинув руки и запутавшись в своих распущенных волосах, лежала совершенно неподвижно, не делая даже малейших попыток хоть как-то закрыться и скрыть от меня все свои прелести. Только иногда, как мне казалось, по всему ее телу пробегала какая-то нервная дрожь. В полумраке мне была хорошо видна ее несколько полная, но налитая и вполне сохранившая свою форму грудь, очаровательный животик с четко очерченным маленьким пупком, роскошные крутые бедра с тугими ляжками, стройные ноги с не успевшими деформироваться венами, узкие лодыжки и, что я особо ценю, с ухоженными пятками... а между ног вырисовывался тот заветный треугольник, правда, несколько заросший, к которому устремлены все наши помыслы...
Вдосталь насладившись представившимся мне зрелищем, я начал целовать ее шею и грудь, снова залез к ней в подмышки и ощутил (слава Богу, она не применяла духи, а о дезодорантах в те времена и слыхом не слыхали) так мною любимый запах свежего женского пота, спустился ниже и поласкал животик, отдал должное ее бедрам, заставил вздрогнуть от щекотки пятки и щиколотки, забрался к ней под коленки и, наконец, резко подняв обе ее ноги, я пропустил руки вокруг ее талии и начал сильно мять ее восхитительную грудь, одновременно погружаясь в ее заросли и нащупывая языком ту заветную щелку, которая ведет нас к райскому блаженству...
К этому моменту Виолетта мелко задрожала и, ничего уже не соображая, сама постаралась как можно глубже втиснуть в себя мои губы. Однако я не дал ей завладеть ее сочными сокровищами и, быстро переместившись вдоль ее щелки, с вожделением и урчанием начал ласкать ее письку...
К такому повороту событий моя милая была явно не готова - как я позже выяснил, ее любезный, помимо обычных и привычных для него рабоче-крестьянских позиций, ее особенно ничем не баловал - скорее, как я думаю, не от недостатка квалификации (а откуда, собственно говоря, он мог ее получить - если только не от меня, но увы, к тому времени он уже успел отдать душу небесам), а от слишком спокойного и размеренного занятия сексом. Виолетта мне говорила, что от его однообразных, скучных и утомительных ласк она просто зверела - так ей, подсознательно, хотелось чего-то другого, более яркого, из ряда вон выходящего, в то время как он приучил ее довольствоваться традиционными способами, все остальное он считал распутством и смертным грехом, тем более что сам он верил в Бога.
...Первым ее порывом было освободиться из моих объятий - но не тут-то было! - я крепко держал ее за плечи, на корню пресекая любую возможность вырваться на волю из непонятного для нее плена...
Поняв, однако, что все ее попытки покинуть мои объятия ни к чему позитивному не приведут, она быстро перестала сопротивляться и, дрожа всем телом, стала ожидать дальнейшего развития событий.
Я же начал спокойно действовать по утвержденной и апробированной еще Илгой схеме: облизав и разогрев ее письку, я занялся пребывающим у нее в глубоком и еще нетронутом девстве клитором, постепенно раздвигая языком его еще быстро склеивающиеся лепестки и настойчиво проникая в него все глубже и глубже, пока мой язык окончательно не занялся привычным для него делом.
Какое-то время Виолетта только дрожала, но потом ее руки со все возрастающей силой, переходящей в конвульсии, начали меня судорожно обнимать, а из ее глотки буквально вырвался вопль торжествующего освобождения плоти от сковывавших ее вериг...
...А потом, потом началось нечто несусветное - Виолетта стонала, корчилась от сотрясавших все ее тело спазм, захлебывалась от рыданий, кончала раз за разом, пока окончательно не потеряла контроль за происходящим, превратившись в совершенно потерявшую контроль за собой самку. Выдержать с поднятым забралом, хотя мне и раньше приходилось сталкиваться с подобными явлениями женской природы, о чем в свое время мне придется упомянуть в своем повествовании, то есть претерпеть своего рода "бурю и натиск", как выражались в прекрасное доброе время наши романтики, мне не составляло особого труда - наставления моей несравненной Илги были всегда при мне. Но надо отдать должное Виолетте - в своем безумии она была настолько прекрасна, что мне даже пришлось вмешаться в процесс и внести в него некоторые миротворческие элементы.
Владение основами клитеринга позволяло мне, особенно себя не утруждая, все время держать Виолетту, с одной стороны, в состоянии мультиоргазма, а с другой - давать ей краткие передышки, которые она просто не замечала. Окончательно убедившись в том, что это как раз тот случай, который я люблю, я решил внести в процесс некоторые изменения - быстро поднявшись на локтях и широко раздвинув ей ноги, я с неизъяснимым наслаждением вторгся в ее млеющую от вожделения письку, привел ее с помощью нескольких энергичных фрикций в надлежащее состояние, причем Виолетта, по-моему, даже не поняла о грядущей смене власти, и только после этого, тщательно подготовившись к завершающему удару, я еще шире раздвинул ей ножки, еще раз полюбовался на открывшиеся передо мной перспективы и, наконец, со свей скопившейся во мне страстью я залил Виолетту божественным нектаром...
...К моему удивлению, поднявшись с Виолетты, я не обнаружил даже малейших признаков спермы - с такой силой все мои, даже мельчайшие капли любви были всосаны в ее страждущую от нехватки гормонов лапоньку.
В дальнейшем мои взаимоотношения с Виолеттой приняли более спокойный характер - я с успехом провел необходимый курс сексуального ликбеза и благополучно отбился от настоятельно предлагаемого мне переезда к ней на квартиру под предлогом улучшений моей жизни в общежитии. К сожалению, может быть, и к счастью, но я в то время еще не научился, спокойно глядя женщине в глаза, говорить: - Дорогая, у меня сегодня встреча с другой, так что отложим наше свидание до лучших времен...
...Кстати, а вы не задумывались над тем, почему мы обязаны давать друг другу отчет в своем сексуальном поведении? Почему мы со спокойной совестью можем отказаться от бифштекса в пользу цветной капустки, предпочесть водку шампанскому, посмотреть тот или иной фильм, покататься на коньках или на лыжах? Это все нам позволено - но согрешить с женщиной, войти с ней в свободный сексуальный контакт, доставив ей, заодно и нам, несравнимое ни с чем удовольствие, почему-то запрещено. Ну не абсурд ли это? А все дело, в основном, заключается в том мракобесном социалистическо-христианском обществе, в котором нам приходится жить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Последний, полуинстинктивно возникший отпор был сразу же мною сломлен, и я, не откладывая дело в долгий ящик и привстав на колени, начал внимательно, не упуская малейших подробностей, рассматривать доставшееся мне сокровище...
А зрелище было достаточно впечатляющем. Виолетта, раскинув руки и запутавшись в своих распущенных волосах, лежала совершенно неподвижно, не делая даже малейших попыток хоть как-то закрыться и скрыть от меня все свои прелести. Только иногда, как мне казалось, по всему ее телу пробегала какая-то нервная дрожь. В полумраке мне была хорошо видна ее несколько полная, но налитая и вполне сохранившая свою форму грудь, очаровательный животик с четко очерченным маленьким пупком, роскошные крутые бедра с тугими ляжками, стройные ноги с не успевшими деформироваться венами, узкие лодыжки и, что я особо ценю, с ухоженными пятками... а между ног вырисовывался тот заветный треугольник, правда, несколько заросший, к которому устремлены все наши помыслы...
Вдосталь насладившись представившимся мне зрелищем, я начал целовать ее шею и грудь, снова залез к ней в подмышки и ощутил (слава Богу, она не применяла духи, а о дезодорантах в те времена и слыхом не слыхали) так мною любимый запах свежего женского пота, спустился ниже и поласкал животик, отдал должное ее бедрам, заставил вздрогнуть от щекотки пятки и щиколотки, забрался к ней под коленки и, наконец, резко подняв обе ее ноги, я пропустил руки вокруг ее талии и начал сильно мять ее восхитительную грудь, одновременно погружаясь в ее заросли и нащупывая языком ту заветную щелку, которая ведет нас к райскому блаженству...
К этому моменту Виолетта мелко задрожала и, ничего уже не соображая, сама постаралась как можно глубже втиснуть в себя мои губы. Однако я не дал ей завладеть ее сочными сокровищами и, быстро переместившись вдоль ее щелки, с вожделением и урчанием начал ласкать ее письку...
К такому повороту событий моя милая была явно не готова - как я позже выяснил, ее любезный, помимо обычных и привычных для него рабоче-крестьянских позиций, ее особенно ничем не баловал - скорее, как я думаю, не от недостатка квалификации (а откуда, собственно говоря, он мог ее получить - если только не от меня, но увы, к тому времени он уже успел отдать душу небесам), а от слишком спокойного и размеренного занятия сексом. Виолетта мне говорила, что от его однообразных, скучных и утомительных ласк она просто зверела - так ей, подсознательно, хотелось чего-то другого, более яркого, из ряда вон выходящего, в то время как он приучил ее довольствоваться традиционными способами, все остальное он считал распутством и смертным грехом, тем более что сам он верил в Бога.
...Первым ее порывом было освободиться из моих объятий - но не тут-то было! - я крепко держал ее за плечи, на корню пресекая любую возможность вырваться на волю из непонятного для нее плена...
Поняв, однако, что все ее попытки покинуть мои объятия ни к чему позитивному не приведут, она быстро перестала сопротивляться и, дрожа всем телом, стала ожидать дальнейшего развития событий.
Я же начал спокойно действовать по утвержденной и апробированной еще Илгой схеме: облизав и разогрев ее письку, я занялся пребывающим у нее в глубоком и еще нетронутом девстве клитором, постепенно раздвигая языком его еще быстро склеивающиеся лепестки и настойчиво проникая в него все глубже и глубже, пока мой язык окончательно не занялся привычным для него делом.
Какое-то время Виолетта только дрожала, но потом ее руки со все возрастающей силой, переходящей в конвульсии, начали меня судорожно обнимать, а из ее глотки буквально вырвался вопль торжествующего освобождения плоти от сковывавших ее вериг...
...А потом, потом началось нечто несусветное - Виолетта стонала, корчилась от сотрясавших все ее тело спазм, захлебывалась от рыданий, кончала раз за разом, пока окончательно не потеряла контроль за происходящим, превратившись в совершенно потерявшую контроль за собой самку. Выдержать с поднятым забралом, хотя мне и раньше приходилось сталкиваться с подобными явлениями женской природы, о чем в свое время мне придется упомянуть в своем повествовании, то есть претерпеть своего рода "бурю и натиск", как выражались в прекрасное доброе время наши романтики, мне не составляло особого труда - наставления моей несравненной Илги были всегда при мне. Но надо отдать должное Виолетте - в своем безумии она была настолько прекрасна, что мне даже пришлось вмешаться в процесс и внести в него некоторые миротворческие элементы.
Владение основами клитеринга позволяло мне, особенно себя не утруждая, все время держать Виолетту, с одной стороны, в состоянии мультиоргазма, а с другой - давать ей краткие передышки, которые она просто не замечала. Окончательно убедившись в том, что это как раз тот случай, который я люблю, я решил внести в процесс некоторые изменения - быстро поднявшись на локтях и широко раздвинув ей ноги, я с неизъяснимым наслаждением вторгся в ее млеющую от вожделения письку, привел ее с помощью нескольких энергичных фрикций в надлежащее состояние, причем Виолетта, по-моему, даже не поняла о грядущей смене власти, и только после этого, тщательно подготовившись к завершающему удару, я еще шире раздвинул ей ножки, еще раз полюбовался на открывшиеся передо мной перспективы и, наконец, со свей скопившейся во мне страстью я залил Виолетту божественным нектаром...
...К моему удивлению, поднявшись с Виолетты, я не обнаружил даже малейших признаков спермы - с такой силой все мои, даже мельчайшие капли любви были всосаны в ее страждущую от нехватки гормонов лапоньку.
В дальнейшем мои взаимоотношения с Виолеттой приняли более спокойный характер - я с успехом провел необходимый курс сексуального ликбеза и благополучно отбился от настоятельно предлагаемого мне переезда к ней на квартиру под предлогом улучшений моей жизни в общежитии. К сожалению, может быть, и к счастью, но я в то время еще не научился, спокойно глядя женщине в глаза, говорить: - Дорогая, у меня сегодня встреча с другой, так что отложим наше свидание до лучших времен...
...Кстати, а вы не задумывались над тем, почему мы обязаны давать друг другу отчет в своем сексуальном поведении? Почему мы со спокойной совестью можем отказаться от бифштекса в пользу цветной капустки, предпочесть водку шампанскому, посмотреть тот или иной фильм, покататься на коньках или на лыжах? Это все нам позволено - но согрешить с женщиной, войти с ней в свободный сексуальный контакт, доставив ей, заодно и нам, несравнимое ни с чем удовольствие, почему-то запрещено. Ну не абсурд ли это? А все дело, в основном, заключается в том мракобесном социалистическо-христианском обществе, в котором нам приходится жить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55