- Пей осторожно, а то обожжешься.
- Красота! - Денис потянулся и взял кофе. - Не сравнить со вчерашним пробуждением на какой-то скамейке.
Эти слова вернули нас обоих к действительности.
Помолчав, я сказала:
- И что ты теперь собираешься делать?
- Я уже все придумал, - буднично сказал Денис, прихлебывая кофе. - Уеду из страны на время, пока не найдут убийц Татьяны. Все равно я ничем следствию помочь не могу, я ничего не знаю, врагов ее не видел, с друзьями не знаком. Будет лучше, если я проведу это время не в следственном изоляторе, а в Москве у друзей.
- А как ты собираешься это сделать? Ведь наверняка в аэропорт передали о тебе сведения.
- У меня другая фамилия.
- Как другая? - не поняла я.
- Ты знаешь меня как Геллера. Но это фамилия мамы. А по отцу я Кузнецов. Мой отец был полковником КГБ, русским, я и сюда приехал как Кузнецов, а на Геллера фамилию поменял здесь, когда получал удостоверение личности. Поэтому и мой русский загранпаспорт выписан на Кузнецова. Виза в нем не просрочена, я же недавно летал в Екатеринбург, - он протянул мне пустую чашку, - и единственное, о чем прошу тебя - принеси мне паспорт. Он дома, в комоде, в левом нижнем ящике.
- А что я скажу Элеоноре?
- Так все и расскажешь. Звонить не хочу, может быть, наш телефон на прослушивании. Возьми паспорт, джинсы, пару рубашек и доллары. Они там же, рядом с паспортом. Остались от прошлой поездки.
- Ты уверен, что мать дома?
- Ничего страшного, если ее нет, запасной ключ от квартиры лежит за электрическим счетчиком. Откроешь дверку шкафа на лестничной клетке и увидишь. Квартира семнадцать. Все поняла?
- А вы не боитесь на виду оставлять ключи?
Денис беспечно махнул рукой:
- Эх, чему быть, того не миновать. Зато сейчас пригодилось. Да, вот еще, я напишу маме записку. Если ее не будет дома, оставь на столе.
- Ладно, - согласилась я, - позавтракаем, и я съезжу.
Через час я подъезжала к дому Дениса. Поднявшись на лифте на седьмой этаж, нажала на кнопку звонка. Никто не ответил. Подождав немного, я позвонила снова. Безрезультатно.
Делать было нечего. Открыв дверку на стене, я увидела четыре электрических счетчика. На одном из них, с неподвижной шкалой, было выведено число семнадцать. Привстав на цыпочки, я заглянула за счетчик. Ключ лежал там, и достать его было сложно. Хорошо, что у меня длинные ногти. Я подцепила ключ и вытащила его наружу. Ничего не поделаешь, придется теперь входить в чужую квартиру.
По-видимому, я долго копалась, открывая замок. Соседская дверь приоткрылась, и я услышала старческий голос:
- А их нету.
Голос принадлежал сморщенной старушенции, подозрительно наблюдавшей за моими действиями из-за приоткрытой двери. Дрожащей рукой она опиралась на цепочку.
- Знаю, - ответила я, обернувшись. - Мне Элеонора ключ дала, а открыть не удается.
- Вчерась тоже был один, крутился тут. Да видно евреи добрые двери делают, не вломишься. - Видимо, бабулька была русской тещей какого-нибудь репатрианта.
- А как он выглядел, бабушка? - насторожилась я.
- Здоровый такой лоб, брунет, в куртке зеленой. Я было хотела сказать, что нет хозяйки - и лезть не надо, да побоялась. Такому ироду цепочку порвать - раз плюнуть.
- Он что, с вами разговаривал?
- Ну да, позвонил, а у меня все на работе, я одна квартиру стерегу. Он и говорит, что дружок соседкиного сына, проведать пришел. А сына-то Леонориного поди уж с неделю дома нет. Уехал, наверное.
- Скажите, а этот парень ничего не просил передать? Кто он, откуда, имя?
- Нет, сказал только, что сегодня зайдет. Только серьгой сверкнул и вниз по лестнице поскакал, прям козел какой-то.
Я обмерла.
- Скажите, бабушка, а на шее у него не было золотой цепочки с буковкой?
- Как не быть, была. На букву "г" похожая, только не нашенская буковка, перевернутая. Еврейская, кажись.
"Это он, - подумала я, - муженек мой бывший. И куртка такая у него есть, легкая зеленая плащевка, и цепочка." От такого открытия моя рука дрогнула, ключ легко повернулся в замке, и я чуть не упала, ввалившись в квартиру семьи Геллер.
Закрыв дверь, я присела на стул в прихожей и отдышалась. Надо было срочно забирать шмотки и мотать отсюда. Ох, не нравилось мне все это, совершенно не нравилось! Встреча с бывшим мужем на квартире любовника совсем не входила в мои планы.
В салоне стоял тяжелый резной комод красного дерева. Сначала я вытащила из сумочки записку Дениса, положила ее на матовую поверхность комода и придавила чугунной статуэткой Дон-Кихота, читающего книгу. Потом открыла нижний ящик и увидела там пачку счетов, различные справки и удостоверения. Я сунула руку поглубже, под ворох бумаг, и вытащила на свет божий черное портмоне и старую папку. Отложив папку в сторону, я открыла портмоне. В нем лежал красный паспорт на имя Кузнецова Дениса Сергеевича и две тысячи долларов сотенными купюрами. Очень хорошо, одно дело сделано. Теперь надо собрать вещи. Я прошла в комнату Дениса, знакомую мне с того единственного раза, когда я была у него, открыла шкаф и быстро побросала в сумку белье и рубашки. Прихватив пару джинсов, я двинулась к выходу. Тут одна мысль пришла мне в голову. Я подошла к комоду и, достав из сумки ручку, приписала: "И пожалуйста, не нужно открывать дверь незнакомым людям. Это очень опасно".
Старая папка, побуревшая от времени, все так же лежала на комоде. На ней было написано по-английски: "Дело No...". Бросив ручку в сумку, я не задумываясь сунула туда же папку и, быстро заперев дверь, спрятала ключ за счетчик. Пока я стояла, дожидаясь лифта, сквозь запертую дверь напротив ощущала на себе взгляд любопытной старухи.
Денис весь извелся, дожидаясь меня. Он мерил шагами квартиру, на диване валялись разбросанные газеты, телевизор орал что-то невыносимое. А вот посуду помыть - мужикам в голову не придет. Будет убивать время любым другим способом.
- Принесла? - спросил он нетерпеливо.
Я кивнула и протянула портмоне. Денис мельком заглянул внутрь, схватил одежду и поспешил в ванную. Через несколько минут он вышел полностью одетый и сказал:
- Все, Лерочка, пожелай мне удачи. Я пошел.
- Интересно, куда? У тебя же нет ни шекеля!
- Ничего, долларами расплачусь с таксистом.
- А ты подумал, что это у нас в мае жарит, а там может быть холодно? Возьми, - я порылась в шкафу и достала куртку. Она была неопределенного болотного цвета и чуточку велика мне. Главное, что она не выглядела женской. - Держи. А в аэропорт я тебя сама отвезу.
- Ну зачем, не надо!
- Надо, Федя, надо, а то потом опять влипнешь во что-нибудь. Все взял? Пошли.
Денис вышел, а я, доставая ключи из сумки, увидела папку, о которой совершенно забыла. Зайдя к Дашке в комнату, я сунула папку между ученическими кляссерами и альбомами, грудой наваленными на полке.
Когда я вышла на улицу, Денис ждал меня около машины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
- Красота! - Денис потянулся и взял кофе. - Не сравнить со вчерашним пробуждением на какой-то скамейке.
Эти слова вернули нас обоих к действительности.
Помолчав, я сказала:
- И что ты теперь собираешься делать?
- Я уже все придумал, - буднично сказал Денис, прихлебывая кофе. - Уеду из страны на время, пока не найдут убийц Татьяны. Все равно я ничем следствию помочь не могу, я ничего не знаю, врагов ее не видел, с друзьями не знаком. Будет лучше, если я проведу это время не в следственном изоляторе, а в Москве у друзей.
- А как ты собираешься это сделать? Ведь наверняка в аэропорт передали о тебе сведения.
- У меня другая фамилия.
- Как другая? - не поняла я.
- Ты знаешь меня как Геллера. Но это фамилия мамы. А по отцу я Кузнецов. Мой отец был полковником КГБ, русским, я и сюда приехал как Кузнецов, а на Геллера фамилию поменял здесь, когда получал удостоверение личности. Поэтому и мой русский загранпаспорт выписан на Кузнецова. Виза в нем не просрочена, я же недавно летал в Екатеринбург, - он протянул мне пустую чашку, - и единственное, о чем прошу тебя - принеси мне паспорт. Он дома, в комоде, в левом нижнем ящике.
- А что я скажу Элеоноре?
- Так все и расскажешь. Звонить не хочу, может быть, наш телефон на прослушивании. Возьми паспорт, джинсы, пару рубашек и доллары. Они там же, рядом с паспортом. Остались от прошлой поездки.
- Ты уверен, что мать дома?
- Ничего страшного, если ее нет, запасной ключ от квартиры лежит за электрическим счетчиком. Откроешь дверку шкафа на лестничной клетке и увидишь. Квартира семнадцать. Все поняла?
- А вы не боитесь на виду оставлять ключи?
Денис беспечно махнул рукой:
- Эх, чему быть, того не миновать. Зато сейчас пригодилось. Да, вот еще, я напишу маме записку. Если ее не будет дома, оставь на столе.
- Ладно, - согласилась я, - позавтракаем, и я съезжу.
Через час я подъезжала к дому Дениса. Поднявшись на лифте на седьмой этаж, нажала на кнопку звонка. Никто не ответил. Подождав немного, я позвонила снова. Безрезультатно.
Делать было нечего. Открыв дверку на стене, я увидела четыре электрических счетчика. На одном из них, с неподвижной шкалой, было выведено число семнадцать. Привстав на цыпочки, я заглянула за счетчик. Ключ лежал там, и достать его было сложно. Хорошо, что у меня длинные ногти. Я подцепила ключ и вытащила его наружу. Ничего не поделаешь, придется теперь входить в чужую квартиру.
По-видимому, я долго копалась, открывая замок. Соседская дверь приоткрылась, и я услышала старческий голос:
- А их нету.
Голос принадлежал сморщенной старушенции, подозрительно наблюдавшей за моими действиями из-за приоткрытой двери. Дрожащей рукой она опиралась на цепочку.
- Знаю, - ответила я, обернувшись. - Мне Элеонора ключ дала, а открыть не удается.
- Вчерась тоже был один, крутился тут. Да видно евреи добрые двери делают, не вломишься. - Видимо, бабулька была русской тещей какого-нибудь репатрианта.
- А как он выглядел, бабушка? - насторожилась я.
- Здоровый такой лоб, брунет, в куртке зеленой. Я было хотела сказать, что нет хозяйки - и лезть не надо, да побоялась. Такому ироду цепочку порвать - раз плюнуть.
- Он что, с вами разговаривал?
- Ну да, позвонил, а у меня все на работе, я одна квартиру стерегу. Он и говорит, что дружок соседкиного сына, проведать пришел. А сына-то Леонориного поди уж с неделю дома нет. Уехал, наверное.
- Скажите, а этот парень ничего не просил передать? Кто он, откуда, имя?
- Нет, сказал только, что сегодня зайдет. Только серьгой сверкнул и вниз по лестнице поскакал, прям козел какой-то.
Я обмерла.
- Скажите, бабушка, а на шее у него не было золотой цепочки с буковкой?
- Как не быть, была. На букву "г" похожая, только не нашенская буковка, перевернутая. Еврейская, кажись.
"Это он, - подумала я, - муженек мой бывший. И куртка такая у него есть, легкая зеленая плащевка, и цепочка." От такого открытия моя рука дрогнула, ключ легко повернулся в замке, и я чуть не упала, ввалившись в квартиру семьи Геллер.
Закрыв дверь, я присела на стул в прихожей и отдышалась. Надо было срочно забирать шмотки и мотать отсюда. Ох, не нравилось мне все это, совершенно не нравилось! Встреча с бывшим мужем на квартире любовника совсем не входила в мои планы.
В салоне стоял тяжелый резной комод красного дерева. Сначала я вытащила из сумочки записку Дениса, положила ее на матовую поверхность комода и придавила чугунной статуэткой Дон-Кихота, читающего книгу. Потом открыла нижний ящик и увидела там пачку счетов, различные справки и удостоверения. Я сунула руку поглубже, под ворох бумаг, и вытащила на свет божий черное портмоне и старую папку. Отложив папку в сторону, я открыла портмоне. В нем лежал красный паспорт на имя Кузнецова Дениса Сергеевича и две тысячи долларов сотенными купюрами. Очень хорошо, одно дело сделано. Теперь надо собрать вещи. Я прошла в комнату Дениса, знакомую мне с того единственного раза, когда я была у него, открыла шкаф и быстро побросала в сумку белье и рубашки. Прихватив пару джинсов, я двинулась к выходу. Тут одна мысль пришла мне в голову. Я подошла к комоду и, достав из сумки ручку, приписала: "И пожалуйста, не нужно открывать дверь незнакомым людям. Это очень опасно".
Старая папка, побуревшая от времени, все так же лежала на комоде. На ней было написано по-английски: "Дело No...". Бросив ручку в сумку, я не задумываясь сунула туда же папку и, быстро заперев дверь, спрятала ключ за счетчик. Пока я стояла, дожидаясь лифта, сквозь запертую дверь напротив ощущала на себе взгляд любопытной старухи.
Денис весь извелся, дожидаясь меня. Он мерил шагами квартиру, на диване валялись разбросанные газеты, телевизор орал что-то невыносимое. А вот посуду помыть - мужикам в голову не придет. Будет убивать время любым другим способом.
- Принесла? - спросил он нетерпеливо.
Я кивнула и протянула портмоне. Денис мельком заглянул внутрь, схватил одежду и поспешил в ванную. Через несколько минут он вышел полностью одетый и сказал:
- Все, Лерочка, пожелай мне удачи. Я пошел.
- Интересно, куда? У тебя же нет ни шекеля!
- Ничего, долларами расплачусь с таксистом.
- А ты подумал, что это у нас в мае жарит, а там может быть холодно? Возьми, - я порылась в шкафу и достала куртку. Она была неопределенного болотного цвета и чуточку велика мне. Главное, что она не выглядела женской. - Держи. А в аэропорт я тебя сама отвезу.
- Ну зачем, не надо!
- Надо, Федя, надо, а то потом опять влипнешь во что-нибудь. Все взял? Пошли.
Денис вышел, а я, доставая ключи из сумки, увидела папку, о которой совершенно забыла. Зайдя к Дашке в комнату, я сунула папку между ученическими кляссерами и альбомами, грудой наваленными на полке.
Когда я вышла на улицу, Денис ждал меня около машины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30