И этот жестокий казак так почитался своими подчиненными, что стоило ему только что-либо приказать, как все мгновенно приводилось в исполнение. Если же кто-либо не сразу выполнял его приказ, то этот изверг впадал в такую ярость, что, казалось, он одержим. Он срывал шапку с головы, бросал её оземь и топтал ногами, выхватывал из-за пояса саблю, швырял её к ногам окружающих и вопил во все горло: "Не буду я больше вашим атаманом, ищите себе другого!" После чего все падали ему в ноги и в один голос просили, чтобы он снова взял саблю и был им не только атаманом, но и отцом, а они будут послушны ему и в жизни и в смерти. Столь беспрекословное послушание привело к такому почитанию этого злодея, что все перед ним дрожало и трепетало и волю его исполняли с нижайшей покорностью.
Людвиг Фабрициус (1648-1729)
голландский наемник в русской армии,
участвовал в подавлении восстания Разина.
Показание № 46
Москвитяне изгоняют все знания в такую продолжительную и безвозвратную ссылку, что это надобно приписать, во-первых, самим государям, которые ненавидят их, из опасения, что подданные, пожалуй, наберутся в них духа свободы, да потом и восстанут, чтобы сбросить с себя гнетущее их деспотическое иго. Государи хотят, чтобы они походили на Спартанцев, учившихся одной только грамоте, а все прочие знания заключались бы у них в полном повиновении, в перенесении трудов и умении побеждать в битвах. Потому что последнее едва ли возможно для духа простолюдина, если он будет предвидеть опасности чрезвычайно изощренным знаниями умом. Во-вторых, это следует приписать духовенству: зная, что науки будут преподаваться по-латыни и могут быть допущены не иначе, как вместе с Латинскими учителями, оно боится, чтобы этими широкими воротами, если распахнуть их настежь, не вошел и Латинский обряд, а учители его не передали на посмеяние народу его невежество и не представили бы в полном свете несостоятельность вероучения, которым оно потешается над его легковерием. А в-третьих, виною того старые бояре по зависти, что молодежь получит такие дары, которых, из пренебрежения, не хотели брать они сами, а от этого они справедливо лишатся исключительного обладания мудростью, которое не по праву отвели себе сами, и будут устранены от общественных дел в государстве...
Ни один народ в свете не скрывает своих дел тщательнее Московского. Ни один столько недоверчив к другим и ни один не получил привычки так великолепно лгать о своем могуществе и богатстве. Следовательно, если иностранец спросит о том Москвича, этот, или по действительному, или притворному неведению, либо промолчит о том, либо скажет преувеличенно, из подозрения, что чужеземец хочет разведать государственные тайны с предательским умыслом.
Августин Мейерберг (1622-1688) - австрийский
посол в Москве при дворе царя Алексея Михайловича.
Показание № 47
Некоторые писатели утверждали, что до царствования Петра ( все русские вообще и каждый из них в частности были совершенно глупы и тупы, но это в полной мере ложно и противное тому весьма легко доказать.
Тем, которые составили себе подобное понятие, стоит только прочесть русскую историю семнадцатого столетия за то время, когда честолюбие Годунова и происки поляков разделили нацию на несколько партий и поставили царство на край погибели. Шведы владели Новгородом, а поляки столицею Москвою. Несмотря на эти бедствия, русские своими разумными действиями сумели избавиться от владычества двух столь могучих в то время врагов, каковы были Швеция и Польша. Менее чем в пятьдесят лет они завоевали снова все земли, отнятые у них во время этих смут, а между тем, при этом у них не было ни одного министра ,ни одного генерала из иностранцев. Размышляя об этих событиях, не трудно сознаться, что столь важные предприятия не могут быть задуманы и выполнены глупцами.
Христофор Герман Манштейн (1711-1757)
немец, полковник русской армии
с 1727 по 1744 гг.
Показание № 48
По уровню русской образованности, по грубости понятий и нравов, иностранцы могли смотреть на них свысока. Но не следует выводить из этого, что таков только и был их взгляд на народ старой России. Напротив, читая лучших иностранных писателей ((( - (((( веков, легко видеть, что они далеки от недоброжелательства и высокомерия: в самых осуждениях грубости нравов и невежества московской России они охотно признают достоинства русского народа, и, как ни был он далек от Европы по всему складу своей жизни, они считают русских за племя, им близкое и родственное, и как будто досадуют, что русские, при такой силе и таких врожденных дарованиях, остаются при своем невежестве и нелюбви к знанию. Они с положительным сочувствием говорят о тех русских, в которых находили просвещенные понятия. В самом народе они постоянно указывают большой здравый смысл, любознательность и способность к образованию, помехи которому виделись в дурном управлении, в непонимании властями пользы науки, в народном рабстве.
Александр Пыпин (1833-1904)
литературовед, этнограф.
Показание № 49
Производя в умах брожение притоком новых понятий и интересов, иноземное влияние уже в (((( веке вызвало явление, которое ещё более запутывало русскую жизнь. До тех пор русское общество отличалось однородностью, цельностью своего нравственно-религиозного состава. При всем различии общественных положений древне-русские люди по своему духовному облику были очень похожи друг на друга, утоляли свои духовные потребности из одних и тех же источников. Боярин и холоп, грамотей и безграмотный запоминали одинаковое количество священных текстов, молитв, церковных песнопений и мирских бесовских песен, сказок, старинных преданий, неодинаково ясно понимали вещи, неодинаково строго заучивали свой житейский катехизис. Но они твердили один и тот же катехизис, в положенное время одинаково легкомысленно грешили и с одинаковым страхом Божиим приступали к покаянию и причащению до ближайшего разрешения "на вся". Такие однообразные изгибы автоматической совести помогали древнерусским людям хорошо понимать друг друга, составлять однородную нравственную массу, устанавливали между ними некоторое духовное согласие вопреки социальной розни и делали сменяющиеся поколения периодическим повторением раз установившегося типа.
Василий Ключевский (1841-1911)
историк, академик Петербургской АН.
Показание № 50
Допетровская Русь привлекает к себе внимание, она дорога нам - но почему? Потому, что там видна целостность жизни, там, по-видимому, один господствует дух; тогда человек, не как теперь, чувствовал силу внутренних противоречий самому себе или, лучше сказать, вовсе не чувствовал; в той Руси, по-видимому, мир и тишина... Но в том-то и беда, что допетровская Русь и московский период только видимостью своею могут привлекать наше к себе внимание и сочувствие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100