Наверное, он вернется к концу недели, ну а тебя, разумеется, примут с великой радостью. Графиня только вчера жаловалась, как ей не хватает твоего зеленого бальзама для больных рук.
Кэтрин ответила слабой улыбкой. Ее душу раздирали нетерпение и дурные предчувствия. Ей так нужно было увидеть Оливера сейчас, а не в конце недели. Ожидание казалось совершенно невозможным, но другого выбора не было.
– Тогда я с удовольствием приготовлю ей и бальзам, и все, что она только не пожелает. Эдон, если я не найду, чем занять время, честное слово, я сойду с ума.
Годард и Эдит уложили Оливера на тюфяк поближе к очагу. Любопытствующие пьяницы толпились вокруг, пока Эдит быстренько не разогнала их по домам и не заперла дверь.
Она помогла Годарду осторожно снять кольчугу и подкольчужник. Оливер то терял сознание, то приходил в себя; из его груди вырывались протяжные стоны. Левый рукав был насквозь пропитан кровью. Годард разрезал ножницами хозяйки рубаху и тунику, и оба они с содроганием уставились на месиво, оставленное мечом де Могуна.
– Иголка с ниткой есть? – спросил Годард. – Это нужно зашить.
Хозяйка прикусила губу и отцепила от пояса небольшой кожаный мешочек для рукоделия.
– Тут не только рана, – с сомнением произнесла она. – Кость тоже смещена.
– Вижу. Сделаю, что смогу.
Эдит посмотрела на великана с любопытством.
– Так ты умеешь вправлять кости и сшивать раны? Годард кивнул, хотя в душе не чувствовал особой уверенности. Его лоб слегка заблестел от выступившего пота.
– Сто раз делал это с овцами, – заявил он, хотя на самом деле чем-то наподобие приходилось заниматься всего два или три раза.
– Здесь вот тоже неладно. Видишь опухоль и синяки? Годард только неразборчиво буркнул в ответ.
– С этим я ничего поделать не смогу, – сказал он, берясь за иглу. – Знал я пару женщин, которые сумели бы, только одна умерла, а вторая давно ушла. – Он поморщился. – Его нельзя оставлять здесь. Слишком близко к Эшбери; его будут искать. Как только я зашью рану, нам придется уйти.
– Вам? – подняла брови Эдит.
– Мне с милордом Оливером.
– Понимаю. – Хозяйка покосилась на него, но ее взгляд пропал даром, потому что Годард целиком погрузился в работу иглой.
– В таком состоянии он, пожалуй, умрет, прежде чем вы отъедете хоть на милю, – сказала она.
– Он точно умрет, если его найдут здесь. Да и для тебя это тоже опасно. Я видел, что вытворяют солдаты даже по малейшим поводам.
– Наверное, ты прав, – задумчиво сказала она. – Люди из Эшбери иногда заглядывают сюда, чтобы выпить и повозиться с девками. Мой эль им нравится, но вряд ли он заставит их закрыть глаза на такое. – Хозяйка указала на распростертое тело Оливера. – Куда ты собираешься его везти?
– В Бристоль. Там есть лекари, да и сам принц Генрих весьма заботится о нем.
Эдит уперла руки в боки.
– Ты не говорил мне, что вы служите принцу!
– Будущему королю, – рассеянно ответил Годард, вытаскивая зубами пробку из фляжки с крепким элем. – А какая разница?
Хозяйка покачала головой.
– Прямо похоже на сказку, какую люди рассказывают у очага и за кружкой эля, – промолвила она, но тут же вернулась к своему практичному деловому тону. – Тебе ни за что не довезти его до Бристоля верхом. Могу дать взаймы свою телегу, коли обещаешь, что вернешь ее в течение недели.
Годард кивнул в знак согласия, затем разговор оборвался, поскольку он плеснул крепкое питье на рану. Раненый закричал и напрягся.
– Подержи его! – велел Годард, скрипнув зубами.
Эдит так и сделала, хотя было не совсем ясно, где именно держать, поскольку на верхней половине торса рыцаря, похоже, не осталось ни одного целого участка. Его мышцы напряглись, борясь с ее руками, затем расслабились, когда снова пришло милосердное забвение.
– Леди Кэтрин обычно говорила, что это помогает вычистить всякую дрянь из раны, – сказал Годард, принявшись шить. – Но, по-моему, лечение хуже, чем само ранение.
– А кто такая леди Кэтрин?
– Целительница. Милорд был обручен с ней, но они расстались раньше, чем смогли повенчаться.
– Значит, она имеет отношение к нему, а не к тебе, – медленно и четко проговорила Эдит.
– Нет, не ко мне, – подтвердил Годард с чисто мужской непонятливостью, Эдит кивнула; ее глаза сияли. Увидев, что лорда держать больше не нужно, она пошла запрягать в телегу чалого, а серого жеребца привязала сзади.
Годард сделал для Оливера все что смог: зашил и перевязал рассеченную мечом руку и плотно завернул рыцаря в два одеяла, как младенца, чтобы поменьше трясло дорогой.
Эдит задом подогнала лошадь с телегой к двери таверны; Годард бережно вынес Оливера и уложил его на добрую кучу соломы, которую хозяйка не поскупилась положить на дно.
– С Богом, доброго пути и спокойно добраться до Бристоля. – Она сунула Годарду поросячий мех, полный эля, и завернутый в платок кусок хлеба с двумя сваренными вкрутую яйцами.
Годард принял подарки, затем прочистил горло.
– Не знаю, как благодарить тебя, – сказал он грубовато. – Ты наверняка обидишься, если я предложу серебро.
– Наверняка, – фыркнула хозяйка, сложив руки. – Лучшей благодарностью будет, если ты сам вернешь мне мою телегу, когда сможешь.
Годард снова откашлялся.
– Конечно, хозяйка, – сказал он, затем, внезапно набравшись смелости, наклонился и чмокнул ее в щечку.
Эдит стояла на дороге и смотрела ему вслед, пока ночная тьма не скрыла очертания серого коня, привязанного сзади, и не стих стук колес. Затем она дотронулась до щеки, медленно вернулась в таверну и заперла дверь.
В какой-то степени можно было подумать, что Кэтрин никогда не покидала Бристоля. Если бы не Розамунда и лихорадочные воспоминания, ей казалось, что времени, проведенного вместе с Луи, словно и не существовало. Графиня Мейбл приняла ее в число своих женщин, практически ни о чем не спрашивая, восхитилась Розамундой и тут же засадила Кэтрин готовить баночку знаменитого зеленого бальзама Этель для рук.
Спать в женских покоях Кэтрин не особенно нравилось: она по-прежнему задыхалась в их атмосфере, но до того, как ей удастся поговорить с Оливером и определить свое положение, это была настоящая тихая гавань. Так много зависело от их встречи и его реакции! Молодая женщина прикусила губу и постаралась отвлечься от круговерти мыслей. Она так часто переживала момент встречи в уме, что успела перебрать все эпизоды: от того, как падает в его объятья, до того, как он равнодушно прогоняет ее. Ничего нового она уже придумать не могла, поэтому терзаться дальше не было смысла.
Она положила в ступку ландыш, лимонный бальзам, шалфей и подорожник, растерла как следует, затем добавила гусиного жира и миндального масла. Средство действовало лучше, когда готовилось из свежих трав, но среди зимы приходилось довольствоваться сушеными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137