Давно, очень давно. Звери за это время успели забыть о людях.
– Почему они ушли? – спросил Чико. – Места здесь вполне подходящие для жизни, как я посмотрю. Земля жирная, рядом вода, солнца сколько угодно. Зачем покидать такое славное место?
– Этого никто не знает. Наверно, не сиделось на месте, – Гарри пожал плечами. – Рассказывают, что и сюда они пришли откуда-то с севера. Никто не знает, какая сила гонит людей с места на место.
– Я знаю эту силу, – сказал О'Райли, отхлебнув из плоской фляжки. Он предложил ее и попутчикам, но Гарри и Чико отрицательно помотали головами. Пить виски на такой жаре мог только краснокожий ирландец. О'Райли сделал еще один глоток и продолжил: – Эта сила зовется дьяволом. Вот что я слышал от матери…
Долгая дорога по однообразной голой равнине была бы слишком жестокой пыткой, если бы люди не умели развлекать себя в пути. Песни путников, длинные и неторопливые; обстоятельные пересказы известных всем легенд; вялый спор о преимуществах того или иного пороха – сгодится все. Лишь бы не молчать, лишь бы не заснуть в седле и не проморгать появления на горизонте фигурки всадника, который может оказаться врагом.
Под мерный перестук копыт О'Райли начал свой рассказ.
В этих знойных долинах между гор жили несколько племен, которые знавали чары и волшебство. Земля приносила им удивительные плоды. Тыквы были такими огромными, что их едва можно было обхватить руками. Кукурузы было так много, что мелкими початками топили печи, и в каждом из них было не двенадцать рядов зерен, а сорок четыре. Стебли томатов были такими длинными и толстыми, что на них забирались, как на деревья.
Эти племена сеяли и убирали хлопок всех цветов – красный, желтый, фиолетовый, зеленый, рыжий, сероватый и белесый, красный и… Нет, красный я уже говорил. Да, еще черный и оранжевый. Хлопок так и рос цветным, никто его не красил.
И были у этих племен все богатства мира – золото, серебро, изумруды и рубины.
Но нельзя пользоваться чародейством безнаказанно. Рано или поздно настает расплата.
Вожди племен заключили союз с дьяволом, и он пообещал им удесятерить их богатства, если они переплывут океан.
Они бросили свои хлопковые поля, покинули золотые рудники, оставили дома, украшенные драгоценными камнями. Поднялись из долин, перешли через горы и направились к океану, взяв с собой только волшебные книги и каменные плиты с рисунками.
Но выйдя на берег океана, люди остановились: они не знали, как пересечь его. И все их чародейство потеряло силу в морских волнах. А дьявол оставил их без помощи…
– Это всего лишь сказка, – произнес Гарри, внимательно выслушав эпическое повествование, прерывавшееся пару раз бульканьем фляжки. – Черного хлопка не бывает.
– Да, сеньор Гарри, – сказал один из фермеров, долговязый Хилларио, который пристроил свою кобылу поближе к рассказчику. – Сказки все это. На самом деле все было не так.
– А как? – спросил Чико.
– На самом деле все эти племена остались в долинах, да там и вымерли. Спаслось только одно племя, семейство Патекатль, и спаслось оно из-за своего позора. Все дело в том, что земля в долинах была хорошая и богатая, и одна женщина научилась добывать из земли вино.
Она, эта самая женщина, стала накалывать листья агавы и добывать оттуда мед, из которого вино делают. Называется оно «майяуэль». А Патекатль нашел корни, которые бросают в мед, чтобы получилось пульке. Когда созрело самое первое пульке, Патекатль пригласил на праздник всех уважаемых людей племени, всех стариков и старух. Всем дали поесть как следует, а потом и выпить нового напитка. Каждому, кто был на празднике, дали по четыре чашки, чтобы не напивались.
А сам Патекатль выпил пять чашек. Ну и потерял рассудок. А будучи без рассудка, посрывал свои одежды и обнажил срамные места. Старики и старухи страшно оскорбились и хотели его наказать. Но он убежал вместе со всем своим семейством. Дошли они до моря, а дальше идти не могли, потому что не знали, как ходить по воде. И это даже было не само море, а только топи и болота на побережье. Потекатль основал там поселение, которое теперь называется Матаморос. Вот так.
– Все сходится, – сказал Гарри. – Людей отсюда выгнал дьявол. А имя тому дьяволу – пьянство.
О'Райли невозмутимо встряхнул свою фляжку, на слух определяя ее заполненность, и отпил еще глоток.
Ехавшие впереди Крис, Брик и Рохас остановились. Винн, следовавший за ними, предостерегающе поднял руку, и все замолчали, остановив коней.
Брик спешился и присел над дорогой, пытливо ощупывая ее своими длинными пальцами. Он вставал и переходил с места на место, снова опускался на корточки, осторожно перебирая дорожную пыль. Что-то растер, понюхал, пересыпал с ладони на ладонь.
Наконец Брик вернулся к своей лошади.
– Ну, что сказали тебе следы? – спросил Крис.
– Солдаты, – сказал Брик
– А если это индейцы? – с плохо скрытым беспокойством спросил Ли.
Брик не удостоил его ответом.
Винн тоже соскочил с коня и принялся разглядывать следы. Он повторил все действия Брика – присел, растер, понюхал. Но его отчет был более подробным.
– Да, похоже на то. Это не индейцы, они не подковывают своих лошадей. А эти подкованы, причем недавно. Не меньше двух десятков. Судя по помету, кормили их овсом. И еще, судя по помету, проехали здесь несколько часов назад. Колонна держалась ровно. Один всадник скакал сбоку, потом вернулся. Есть сигарный пепел. Я тоже думаю, что это солдаты.
– Может быть, это Кальвера? – спросил Рохас. – Может, он решил вернуться раньше срока?
– Нет, – сказал Брик.
– Лошади не перегружены, – пояснил Винн. – Едут налегке, а ваш Кальвера наверняка везет с собой всякие припасы. Это явно солдаты. Патруль. Здесь могут быть патрули?
Рохас перекрестился.
– Господи, помилуй и обереги от патрулей на этой дороге. Давно уже такого не было. И что их сюда-то занесло?
– Неужели опять начнется? – с тоской в голосе спросил Мигель.
Крестьяне были смертельно напуганы. Крис постарался их подбодрить, втянуть в разговор:
– Почему вы так боитесь солдат?
– Для крестьянина нет напасти страшнее, чем солдаты на дороге, сеньор Крис. Лет десять назад здесь уже шастали патрули, мы из-за них и в город ездить перестали.
– Остановят на дороге и давай спрашивать: «За кого ты, да за кого?». А мы ни за кого, – в отчаянии Мигель ударил себя кулаком по коленке, и его лошадка испуганно попятилась. – Ни за кого мы! Мы сами за себя!
– Ага, только скажи им такое, – вступил Хилларио. – Ах, за себя? Значит, против нас? И все, пропал человек. Так что мы больше в город не ездим. А теперь, значит, они и сюда забрались…
– Это нам здорово повезло, что мы с ними разминулись, – сказал Рохас.
Крис и Винн переглянулись, а Чико гордо заявил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
– Почему они ушли? – спросил Чико. – Места здесь вполне подходящие для жизни, как я посмотрю. Земля жирная, рядом вода, солнца сколько угодно. Зачем покидать такое славное место?
– Этого никто не знает. Наверно, не сиделось на месте, – Гарри пожал плечами. – Рассказывают, что и сюда они пришли откуда-то с севера. Никто не знает, какая сила гонит людей с места на место.
– Я знаю эту силу, – сказал О'Райли, отхлебнув из плоской фляжки. Он предложил ее и попутчикам, но Гарри и Чико отрицательно помотали головами. Пить виски на такой жаре мог только краснокожий ирландец. О'Райли сделал еще один глоток и продолжил: – Эта сила зовется дьяволом. Вот что я слышал от матери…
Долгая дорога по однообразной голой равнине была бы слишком жестокой пыткой, если бы люди не умели развлекать себя в пути. Песни путников, длинные и неторопливые; обстоятельные пересказы известных всем легенд; вялый спор о преимуществах того или иного пороха – сгодится все. Лишь бы не молчать, лишь бы не заснуть в седле и не проморгать появления на горизонте фигурки всадника, который может оказаться врагом.
Под мерный перестук копыт О'Райли начал свой рассказ.
В этих знойных долинах между гор жили несколько племен, которые знавали чары и волшебство. Земля приносила им удивительные плоды. Тыквы были такими огромными, что их едва можно было обхватить руками. Кукурузы было так много, что мелкими початками топили печи, и в каждом из них было не двенадцать рядов зерен, а сорок четыре. Стебли томатов были такими длинными и толстыми, что на них забирались, как на деревья.
Эти племена сеяли и убирали хлопок всех цветов – красный, желтый, фиолетовый, зеленый, рыжий, сероватый и белесый, красный и… Нет, красный я уже говорил. Да, еще черный и оранжевый. Хлопок так и рос цветным, никто его не красил.
И были у этих племен все богатства мира – золото, серебро, изумруды и рубины.
Но нельзя пользоваться чародейством безнаказанно. Рано или поздно настает расплата.
Вожди племен заключили союз с дьяволом, и он пообещал им удесятерить их богатства, если они переплывут океан.
Они бросили свои хлопковые поля, покинули золотые рудники, оставили дома, украшенные драгоценными камнями. Поднялись из долин, перешли через горы и направились к океану, взяв с собой только волшебные книги и каменные плиты с рисунками.
Но выйдя на берег океана, люди остановились: они не знали, как пересечь его. И все их чародейство потеряло силу в морских волнах. А дьявол оставил их без помощи…
– Это всего лишь сказка, – произнес Гарри, внимательно выслушав эпическое повествование, прерывавшееся пару раз бульканьем фляжки. – Черного хлопка не бывает.
– Да, сеньор Гарри, – сказал один из фермеров, долговязый Хилларио, который пристроил свою кобылу поближе к рассказчику. – Сказки все это. На самом деле все было не так.
– А как? – спросил Чико.
– На самом деле все эти племена остались в долинах, да там и вымерли. Спаслось только одно племя, семейство Патекатль, и спаслось оно из-за своего позора. Все дело в том, что земля в долинах была хорошая и богатая, и одна женщина научилась добывать из земли вино.
Она, эта самая женщина, стала накалывать листья агавы и добывать оттуда мед, из которого вино делают. Называется оно «майяуэль». А Патекатль нашел корни, которые бросают в мед, чтобы получилось пульке. Когда созрело самое первое пульке, Патекатль пригласил на праздник всех уважаемых людей племени, всех стариков и старух. Всем дали поесть как следует, а потом и выпить нового напитка. Каждому, кто был на празднике, дали по четыре чашки, чтобы не напивались.
А сам Патекатль выпил пять чашек. Ну и потерял рассудок. А будучи без рассудка, посрывал свои одежды и обнажил срамные места. Старики и старухи страшно оскорбились и хотели его наказать. Но он убежал вместе со всем своим семейством. Дошли они до моря, а дальше идти не могли, потому что не знали, как ходить по воде. И это даже было не само море, а только топи и болота на побережье. Потекатль основал там поселение, которое теперь называется Матаморос. Вот так.
– Все сходится, – сказал Гарри. – Людей отсюда выгнал дьявол. А имя тому дьяволу – пьянство.
О'Райли невозмутимо встряхнул свою фляжку, на слух определяя ее заполненность, и отпил еще глоток.
Ехавшие впереди Крис, Брик и Рохас остановились. Винн, следовавший за ними, предостерегающе поднял руку, и все замолчали, остановив коней.
Брик спешился и присел над дорогой, пытливо ощупывая ее своими длинными пальцами. Он вставал и переходил с места на место, снова опускался на корточки, осторожно перебирая дорожную пыль. Что-то растер, понюхал, пересыпал с ладони на ладонь.
Наконец Брик вернулся к своей лошади.
– Ну, что сказали тебе следы? – спросил Крис.
– Солдаты, – сказал Брик
– А если это индейцы? – с плохо скрытым беспокойством спросил Ли.
Брик не удостоил его ответом.
Винн тоже соскочил с коня и принялся разглядывать следы. Он повторил все действия Брика – присел, растер, понюхал. Но его отчет был более подробным.
– Да, похоже на то. Это не индейцы, они не подковывают своих лошадей. А эти подкованы, причем недавно. Не меньше двух десятков. Судя по помету, кормили их овсом. И еще, судя по помету, проехали здесь несколько часов назад. Колонна держалась ровно. Один всадник скакал сбоку, потом вернулся. Есть сигарный пепел. Я тоже думаю, что это солдаты.
– Может быть, это Кальвера? – спросил Рохас. – Может, он решил вернуться раньше срока?
– Нет, – сказал Брик.
– Лошади не перегружены, – пояснил Винн. – Едут налегке, а ваш Кальвера наверняка везет с собой всякие припасы. Это явно солдаты. Патруль. Здесь могут быть патрули?
Рохас перекрестился.
– Господи, помилуй и обереги от патрулей на этой дороге. Давно уже такого не было. И что их сюда-то занесло?
– Неужели опять начнется? – с тоской в голосе спросил Мигель.
Крестьяне были смертельно напуганы. Крис постарался их подбодрить, втянуть в разговор:
– Почему вы так боитесь солдат?
– Для крестьянина нет напасти страшнее, чем солдаты на дороге, сеньор Крис. Лет десять назад здесь уже шастали патрули, мы из-за них и в город ездить перестали.
– Остановят на дороге и давай спрашивать: «За кого ты, да за кого?». А мы ни за кого, – в отчаянии Мигель ударил себя кулаком по коленке, и его лошадка испуганно попятилась. – Ни за кого мы! Мы сами за себя!
– Ага, только скажи им такое, – вступил Хилларио. – Ах, за себя? Значит, против нас? И все, пропал человек. Так что мы больше в город не ездим. А теперь, значит, они и сюда забрались…
– Это нам здорово повезло, что мы с ними разминулись, – сказал Рохас.
Крис и Винн переглянулись, а Чико гордо заявил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64