Исправительный дом
(рассказ)
Начальником исправительной колонии был крупный негр, больше двух
метров в вышину и, наверно, столько же в обхвате. Он не казался
толстым, скорее походил на баобаб, уже достаточно поживший, но еще
не старый.
- Исправляемый КР-28512?
- Приговорен к исправлению в 2144 году за нарушение положения об
интеллектуальной собственности, - эхом закончил приветственную
формулу стоящий на пороге худой светловолосый человек в оранжевом
комбинезоне.
Начальник пошевелил губами и кивнул, приглашая садиться. Взял со
стола магнитную карточку и вставил в компьютер.
- Вы подали рапорт о переводе вас на филологический факультет, - в
конце фразы послышался легкий вопрос, возникший от удивления.
Заключенный кивнул. - Чем вы обосновываете эту просьбу?
- Чем? - человек в оранжевом комбинезоне приподнял брови. - Я хотел
бы заняться делом, которым хочу, и которое поэтому лучше всего у
меня получится.
- И что это за дело?
- Литература. - И, чуть помедлив, добавил: - Я хочу стать писателем.
- Кх! - издал звук начальник. - И что вам мешает заниматься
литературой сейчас?
- Ничего. Не хочу размениваться.
Негр посмотрел большими белыми глазами в потолок; затем извлек из
компьютера карточку и всунул другую. Минуту рассматривал то, что
появлялось на экране.
- Вы крали программное обеспечение, - сформулировал начальник
результаты беглого ознакомления с делом. - На ваше счастье, суду
удалось доказать, что - только коммерческое. А то - промышленный
шпионаж и - трибунал. В лучшем случае - французский легион. А мы тут
сидим и беседуем о литературе.
- Мы рассматриваем возможность перевода меня из одной области
обучения в другую, - возразил заключенный. - Закон этого не
запрещает.
- Да. Наш закон уже не тот, что был во времена императора Августа.
Он уже не так суров, но все равно - закон.
Заключенный молчал.
Негр снова уставился в экран:
- Три года! - воскликнул он. - Три года вы занимались радиационными
технологиями, и теперь хотите начать с начала!
Заключенный кивнул, но начальник не обратил внимания:
- И там, на Земле, вы закончили Пражский университет...
- Не закончил.
- Что? Ну почти закончили. Медицина, то есть - тоже связано с
радиацией. Смежные, можно сказать, специальности, и вдруг -
писательство! Тоже мне, еще один Густав Юман на мою голову! Но тот
хоть спокойно исправился, не требовал поменять ему лазер на перо.
- А потом, освободившись, выбросил ваш лазер на помойку, - добавил
человек в оранжевом комбинезоне, и вдруг с интересом посмотрел на
начальника: - Вы исправляли Густава Юмана?
- Ага, - буркнул негр. - А вы что думали? Мне почти семьдесят лет.
В кабинете повисло недолгое молчание. Наконец начальник заговорил
своим обычным тоном:
- Ладно. Все равно, перевод в противоположную область знаний - не в
моей компетенции. Решать будет суд, который выносил вам приговор.
Все необходимые документы я отправляю. И - желаю удачи... писатель.
- Он секунду помялся и сообщил: - Знаете, в вашу пользу то, что
компьютер, узнав об этом... пожелании, предложил перевести вас из
разряда исправляемых в исправляющиеся. Хотя до этого не давал и
пятидесяти процентов. И, черт меня побери, я готов с ним
согласиться!

* * *
Колонна людей в оранжевых комбинезонах тянулась, шаркая ногами, по
бесконечному ярко освещенному коридору. Исправительный дом -
станция, вращавшаяся на орбите Юпитера, напоминала исполинскую
гантель, на концах которой размещались с одной стороны спальные,
административные и грузовые отсеки, а с другой - учебные и
лаборатории. В перемычке находились системы жизнеобеспечения и
четыре таких вот коридора; два из них каждые восемь часов
заполнялись голосами и шарканьем заключенных; по одному колонна шла
в одну сторону, по другому - в обратную.
И так - каждый день, изо дня в день, из года в год.

* * *
- Идентификационный номер?
- КР-28512.
- Фамилия?
- Нармаев.
- Имя?
- Адам.
- Второе, третье и так далее - имя?
- Нет.
- Год рождения?
- Две тысячи сто девятнадцатый.
- Место рождения?
- Краков-2.
- Национальность?
- Русский.
- Вероисповедание?
- Атеист.
- В каком году осуждены?
- Две тысячи сто сорок четвертом.
- За что?
- Положение две тысячи восемьдесят шестого года об интеллектуальной
собственности. Глава третья, абзацы семь тире восемнадцать.
- Специальность, курс?
- Литература XX-XXII веков, второй курс.
Клерк, младший офицер, тупо посмотрел в экран, производя, очевидно,
вычисления в уме.
- Пятый год исправления - второй курс? - он поднял глаза на сидящего
перед ним заключенного. - А, писатель.
Прозвище, - даже не прозвище, а ярлык, навешанный начальником
колонии, мгновенно получил широкую известность. "Густав Юман Второй"
- так прозвали 28512-го заключенные; надзиратели и преподаватели
обращались к нему не иначе как "писатель".
Человек в оранжевом комбинезоне промолчал.
- И чем ты нас порадуешь, писатель? - глумился клерк; и вдруг
спохватился и вернулся к "заклинанию": - Жанр произведения?
- Повесть.
- Название?
- "Семнадцатый спутник".
- Язык?
- Русский; сделан перевод на английский.
- Давай сюда.
Заключенный протянул карточку; клерк взял ее и вставил в компьютер:
- Свободен, - сказал он и добавил неофициальную формулу
"заклинания": - В том смысле, что можешь идти в камеру.

* * *
Через несколько дней его вызвали в службу контроля за
распространяющейся информацией, иначе - цензурный отдел. Принял
старший офицер, блондин с отталкивающим лицом и шестиконечной
звездой на погонах. Чуть пониже красовалась "птичья лапа" - знак
пацифиста. Много лет назад, заключая контракт на службу, этот
человек ставил условие не привлекать его к участию в боевых
действиях. Такие значки были у многих надзирателей.
- Что это за галиматья? - дернул он некогда острым, а теперь
мясистым и безобразно выпирающим подбородком в сторону экрана.
- Разрешите посмотреть? - спросил заключенный.
- А для чего, как ты думаешь, я тебя позвал?
Человек в оранжевом комбинезоне колебался. Формально разрешения не
было. Если он обойдет стол и заглянет в экран, офицер может обвинить
его в покушении. А это уже однозначно трибунал.
Заключенный поколебался и все-таки подошел.
На экране красовался его номер; под ним - текст его повести.
- Как ты думаешь, такое можно читать?
Офицер ткнул в экран кривым толстым пальцем, но попал куда-то не
туда. Текст повести сменился другим: заключенный успел увидеть
оскалившуюся змею в углу и надпись: "Совершенно секретно!"
У офицера перехватило дыхание.
1 2 3 4 5