..
- Ну-ну, достаточно. Ругаться ты не умеешь и требовать долги тоже. Рэкетир из тебя никудышний, Соломон... Кстати, почему у бельгийца еврейское имя?
- Это я могу объяснить только в интимной обстановке. Как и многое другое, поверь, - ты будешь смущена.
Я рассмеялась, опрокинув локтем приготовленный стакан с водой.
- Заинтриговал. Когда будешь? Жду завтра. Да, привези итальянского кофе. И сэндвичи.
Вода капала со стола подобно весенней капели, возвещавшей начало солнечных дней.
- Что, в Париже снова свирепствует голод? - голос Соломона праздновал победу.
- Уже второй день. И хандра. Но только не у синеглазых блондинок.
...Соломон всегда был симпатичен мне. И тогда, на съемках, и после, при случайных встречах на разных тусовках, он проявлял внимание - совсем мизерное, но какое-то настоящее. После скандала с порнухой тут же позвонил:
- Если тебе нужны деньги, то у меня после "Ринго" их просто девать некуда. Я все ещё бобыль, при этом совсем не голубой. В общем, со мной в придачу или без меня (клянусь!), моя квартирка и кошелек в твоем распоряжении, "дикарка".
Теперь он активно поедал прихваченные в магазине отбивные и с удивлением наблюдал за моим скучающим бокалом.
- Значит, не спилась и не искурилась.
- Увы, обделена сим призванием.
- А в глазах - синих морях - тощища! Я попал точно по адресу. - Сол отложил вилку, с сожалением оставив кусок отбивной, и вытер руку о бедро.
- На столе салфетка.
- Брось, привычка пользоваться доступным материалом осталась от всяких переделок в экспедициях. Бывает, что и туалетной бумаги нет.
- Начинаешь пугать? - улыбнулась я, заправляя за ухо нечесанную тусклую прядь. - Давай, переходи к делу, я не из слабонервных. Насколько вижу, сценарий ты не привез. Кто режиссер?
- Сценария нет. Режиссера тоже. Только ты, я и сама жизнь. - Сол развел руками. - Крошка, если мое предложение тебя не устроит - забудь. Прошу тебя, - забудь и молчи. Мне бы не хотелось, чтобы ты "случайно" вкатила себе тройную дозу наркоты или попала под автомобиль... В деле замешаны серьезные люди. Да тебе и не надо много знать. Видишь ли... Ну, ты слыхала про "скрытую камеру"?
- Это когда за людьми подглядывают, а потом выплачивают колоссальный штраф за вторжение в личную жизнь. Эй, да я совершенно не прочь, - доставай свою аппаратуру! - Я игриво распахнула ворот отвратительно старой блузки.
- Умница. Моя фирма покупает у тебя полгода жизни. Ты ничего не делаешь, продолжаешь вести себя как вела и совершенно не замечаешь объектива. Ты и вправду не будешь замечать его, современные средства съемки так деликатны, что могут помещаться в пуговице и даже фотографировать футбольный мяч со спутника.
- Знаю, знаю, насмотрелась шпионских фильмов. Но что за интерес в моей жизни?! - Я окинула взглядом свое далеко не комфортабельное жилище.
- Во-первых, ты настоящая красавица. Во-вторых, если захочешь, то можешь затеять сплошные "египетские ночи". Весь фокус в документальности, подсмотренности. Одно дело врубить порнуху по видаку, другое - подглядывать в соседнее окно. Ты же сможешь сыграть неведение?
- И что потом делать с этими глупостями? Подумаешь - откровения! Дама развлекается с любовником или любовниками!
- Ну, не просто дама, а Дикси Девизо, которую все помнят, или уж наверняка вспомнят. И любовников можно подобрать по своему собственному сценарию. Кто там у тебя в бой-френдах?
- Не знаю, подумаю. И этот "шедевр" появится на экранах?
- Да, но как бы вопреки твоему желанию. Разгорается скандал, тебе платят колоссальный штраф за нарушение прав личности. А на самом деле, ты дашь подписку, что согласна на съемочный эксперимент. Все остальное будет уже делом техники. В общем, ты отчаянно набрасываешься на мерзавцев, выставивших на обозрение твое "грязное белье" и этим только подогреваешь страсти. А тем временем, кинокритики убеждаются, что это не простая возня в дерьме, а новый, обалденно-глубокий прием киноискусства. - Сол, сюрпризно улыбнувшись, чокнулся с моим пустым бокалом и отхлебнул виски.
Я призадумалась:
- Ты правильно понял, что неудачница Дикси махнула на себя рукой, точно высчитал, что сижу без копейки... Мне, право, вовсе себя не жаль. Но почему-то такое ощущение, что втягиваюсь в гадкое дело. Что будут бить. А ведь я живая... И так бывает больно, так больно - вот здесь, под косточкой на груди...
Мои глаза наполнились слезами от жалости к себе, и Сол как-то сник. Казалось, он был готов бежать отсюда без оглядки, умоляя меня отказаться от контракта. Когда он наспех засунул в рот последний кусок отбивной, я вцепилась в рукав его неизменной джинсовой куртки:
- Посиди еще. Если хочешь, переночуй.
- Эх, Дикси! Ну что это у тебя все как-то с вывертом, с зигзагом... Наверно поэтому наш главный теоретик так за тебя и уцепился. Сам-то он о-очень заковыристый чудило, все норовит наизнанку вывернуть. Подонок, но ведь умница! В его идее о художнике, выворачивающем всего себя - свою душу, потроха, есть какая-то жестокая правда! - Сол двинул кулаком по столу, звякнули бокалы, скрипнул отодвинутый стул. Барсак возвысился во весь свой мизерный рост и протянул мне руки. - Знаешь, детка, я иногда чувствую, что и сам могу зайти очень далеко ради "живого нерва" на пленке. "Все на продажу" - девиз шизанутого гения. Но чем торговать, когда уже заложены и перезаложены последние ценности?.. А вдруг Шеф и в самом деле вынюхал золотую жилу?
- А ведь ты чего-то боишься, Сол. Такую речь Барсак способен произнести только от страха. Так в чем там дело, давай начистоту, дружище!
Сломон подсел ко мне поближе и обнял за плечи. Несмотря на выпитое виски он был непривычно серьезен.
- Сам не пойму, в чем заковырка. Ну, буду снимать тебя втихаря в разных приятных ситуациях... Ну, получишь ты аванс в 5000 баксов, почудишь с друзьями... Ну, допустим, плюнет тебе в лицо потом один из них, самый стеснительный... Не знаю... Вроде все чисто. Вот где самое дерьмо - не пойму!
- Черт! - Я взъерошила спутанные волосы и в раздумье сжала виски. Давай свой договор и деньги. Ты меня не убедил. Ты меня купил.
- Э, нет! Завтра летим в Рим, на интервью к представительной комиссии. Вот когда они проголосуют и утвердят твою кандидатуру, тогда можно думать о гонораре...
- Значит, опять пробы? Нет, Сол, мне совсем не хочется в Рим.
- "Фирма" оплачивает дорогу и ещё - гардероб, жилище, автомобиль и все необходимые "декорации".
- Ну, если билет... - засомневалась я, запахивая на груди расстегнутую блузку. - А вдруг во мне проснется врожденное целомудрие? У меня вся жизнь полосами: из дерьма - в повидло, а из порнухи - в монастырь.
- Не дрейфь, птичка. Мне кажется, ты просто струхнула. - Сол встал и прижав мою голову к своей груди, грустно посмотрел на пустой, распахнутый, как перед отъездом, холодильник и одинокий пузырек с желтыми таблетками на деревянной полке с резной надписью "приправы".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
- Ну-ну, достаточно. Ругаться ты не умеешь и требовать долги тоже. Рэкетир из тебя никудышний, Соломон... Кстати, почему у бельгийца еврейское имя?
- Это я могу объяснить только в интимной обстановке. Как и многое другое, поверь, - ты будешь смущена.
Я рассмеялась, опрокинув локтем приготовленный стакан с водой.
- Заинтриговал. Когда будешь? Жду завтра. Да, привези итальянского кофе. И сэндвичи.
Вода капала со стола подобно весенней капели, возвещавшей начало солнечных дней.
- Что, в Париже снова свирепствует голод? - голос Соломона праздновал победу.
- Уже второй день. И хандра. Но только не у синеглазых блондинок.
...Соломон всегда был симпатичен мне. И тогда, на съемках, и после, при случайных встречах на разных тусовках, он проявлял внимание - совсем мизерное, но какое-то настоящее. После скандала с порнухой тут же позвонил:
- Если тебе нужны деньги, то у меня после "Ринго" их просто девать некуда. Я все ещё бобыль, при этом совсем не голубой. В общем, со мной в придачу или без меня (клянусь!), моя квартирка и кошелек в твоем распоряжении, "дикарка".
Теперь он активно поедал прихваченные в магазине отбивные и с удивлением наблюдал за моим скучающим бокалом.
- Значит, не спилась и не искурилась.
- Увы, обделена сим призванием.
- А в глазах - синих морях - тощища! Я попал точно по адресу. - Сол отложил вилку, с сожалением оставив кусок отбивной, и вытер руку о бедро.
- На столе салфетка.
- Брось, привычка пользоваться доступным материалом осталась от всяких переделок в экспедициях. Бывает, что и туалетной бумаги нет.
- Начинаешь пугать? - улыбнулась я, заправляя за ухо нечесанную тусклую прядь. - Давай, переходи к делу, я не из слабонервных. Насколько вижу, сценарий ты не привез. Кто режиссер?
- Сценария нет. Режиссера тоже. Только ты, я и сама жизнь. - Сол развел руками. - Крошка, если мое предложение тебя не устроит - забудь. Прошу тебя, - забудь и молчи. Мне бы не хотелось, чтобы ты "случайно" вкатила себе тройную дозу наркоты или попала под автомобиль... В деле замешаны серьезные люди. Да тебе и не надо много знать. Видишь ли... Ну, ты слыхала про "скрытую камеру"?
- Это когда за людьми подглядывают, а потом выплачивают колоссальный штраф за вторжение в личную жизнь. Эй, да я совершенно не прочь, - доставай свою аппаратуру! - Я игриво распахнула ворот отвратительно старой блузки.
- Умница. Моя фирма покупает у тебя полгода жизни. Ты ничего не делаешь, продолжаешь вести себя как вела и совершенно не замечаешь объектива. Ты и вправду не будешь замечать его, современные средства съемки так деликатны, что могут помещаться в пуговице и даже фотографировать футбольный мяч со спутника.
- Знаю, знаю, насмотрелась шпионских фильмов. Но что за интерес в моей жизни?! - Я окинула взглядом свое далеко не комфортабельное жилище.
- Во-первых, ты настоящая красавица. Во-вторых, если захочешь, то можешь затеять сплошные "египетские ночи". Весь фокус в документальности, подсмотренности. Одно дело врубить порнуху по видаку, другое - подглядывать в соседнее окно. Ты же сможешь сыграть неведение?
- И что потом делать с этими глупостями? Подумаешь - откровения! Дама развлекается с любовником или любовниками!
- Ну, не просто дама, а Дикси Девизо, которую все помнят, или уж наверняка вспомнят. И любовников можно подобрать по своему собственному сценарию. Кто там у тебя в бой-френдах?
- Не знаю, подумаю. И этот "шедевр" появится на экранах?
- Да, но как бы вопреки твоему желанию. Разгорается скандал, тебе платят колоссальный штраф за нарушение прав личности. А на самом деле, ты дашь подписку, что согласна на съемочный эксперимент. Все остальное будет уже делом техники. В общем, ты отчаянно набрасываешься на мерзавцев, выставивших на обозрение твое "грязное белье" и этим только подогреваешь страсти. А тем временем, кинокритики убеждаются, что это не простая возня в дерьме, а новый, обалденно-глубокий прием киноискусства. - Сол, сюрпризно улыбнувшись, чокнулся с моим пустым бокалом и отхлебнул виски.
Я призадумалась:
- Ты правильно понял, что неудачница Дикси махнула на себя рукой, точно высчитал, что сижу без копейки... Мне, право, вовсе себя не жаль. Но почему-то такое ощущение, что втягиваюсь в гадкое дело. Что будут бить. А ведь я живая... И так бывает больно, так больно - вот здесь, под косточкой на груди...
Мои глаза наполнились слезами от жалости к себе, и Сол как-то сник. Казалось, он был готов бежать отсюда без оглядки, умоляя меня отказаться от контракта. Когда он наспех засунул в рот последний кусок отбивной, я вцепилась в рукав его неизменной джинсовой куртки:
- Посиди еще. Если хочешь, переночуй.
- Эх, Дикси! Ну что это у тебя все как-то с вывертом, с зигзагом... Наверно поэтому наш главный теоретик так за тебя и уцепился. Сам-то он о-очень заковыристый чудило, все норовит наизнанку вывернуть. Подонок, но ведь умница! В его идее о художнике, выворачивающем всего себя - свою душу, потроха, есть какая-то жестокая правда! - Сол двинул кулаком по столу, звякнули бокалы, скрипнул отодвинутый стул. Барсак возвысился во весь свой мизерный рост и протянул мне руки. - Знаешь, детка, я иногда чувствую, что и сам могу зайти очень далеко ради "живого нерва" на пленке. "Все на продажу" - девиз шизанутого гения. Но чем торговать, когда уже заложены и перезаложены последние ценности?.. А вдруг Шеф и в самом деле вынюхал золотую жилу?
- А ведь ты чего-то боишься, Сол. Такую речь Барсак способен произнести только от страха. Так в чем там дело, давай начистоту, дружище!
Сломон подсел ко мне поближе и обнял за плечи. Несмотря на выпитое виски он был непривычно серьезен.
- Сам не пойму, в чем заковырка. Ну, буду снимать тебя втихаря в разных приятных ситуациях... Ну, получишь ты аванс в 5000 баксов, почудишь с друзьями... Ну, допустим, плюнет тебе в лицо потом один из них, самый стеснительный... Не знаю... Вроде все чисто. Вот где самое дерьмо - не пойму!
- Черт! - Я взъерошила спутанные волосы и в раздумье сжала виски. Давай свой договор и деньги. Ты меня не убедил. Ты меня купил.
- Э, нет! Завтра летим в Рим, на интервью к представительной комиссии. Вот когда они проголосуют и утвердят твою кандидатуру, тогда можно думать о гонораре...
- Значит, опять пробы? Нет, Сол, мне совсем не хочется в Рим.
- "Фирма" оплачивает дорогу и ещё - гардероб, жилище, автомобиль и все необходимые "декорации".
- Ну, если билет... - засомневалась я, запахивая на груди расстегнутую блузку. - А вдруг во мне проснется врожденное целомудрие? У меня вся жизнь полосами: из дерьма - в повидло, а из порнухи - в монастырь.
- Не дрейфь, птичка. Мне кажется, ты просто струхнула. - Сол встал и прижав мою голову к своей груди, грустно посмотрел на пустой, распахнутый, как перед отъездом, холодильник и одинокий пузырек с желтыми таблетками на деревянной полке с резной надписью "приправы".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104