Теперь Мемнон решил перенести войну в Грецию я заставить Александра вернуться на родину, бороться там за господство над эллинским миром и, возможно, даже за само существование Македонского царства. По Греции разнесся слух, будто Мемнон собирается захватить Евбею, откуда, разумеется, нетрудно было переправиться и на Балканский полуостров; ходили также другие слухи: будто Мемнон собирается двинуться прямо в Македонию. Все сторонники персов надеялись на близкий переворот и крушение власти Александра. Подкуп со стороны Мемнона, по-видимому, сыграл свою роль, однако едва ли можно сомневаться в том, что почва для нового подъема антимакедонского движения была хорошо подготовлена и без персидских денег [Диодор, 17, 29, 3–4]. Можно было ожидать, что, высадившись в Европе, Мемнон найдет союзников. Не случайно Спарта и Афины пытались завязать контакты с персами и отправили к ним своих послов [ср.: Арриан, 2, 6]. Первые действия Мемнона были в целом успешны. Без особого труда, с помощью „предателей“ (т. е. сторонников персидской власти), он овладел Хиосом; еще некоторое время спустя его войска заняли ряд городов на о-ве Лесбос: Анфиссу, Мефимну, Пирру и Эрес. Самый крупный город на Лесбосе, Митилена, отказался признать власть персов, и Мемнон его блокировал. Однако в разгар осады Мемнон внезапно умер, доканчивать операцию пришлось уже Автофрадату и Фарнабазу, сыну Артабаза, которому, умирая, Мемнон поручил командование. После длительных переговоров с персами Митилена сдалась; в городе был размещен персидский гарнизон. Персы вернули изгнанных ранее противников демократического режима и одного из них, Диогена, сделали тираном. Вскоре после этого Фарнабаз заставил перейти на сторону персов Тенедос – крупный греческий город на побережье Малой Азии, введя в его гавань свои корабли [Арриан, 2, 1, 1–2; Диодор, 17, 29].
Неожиданная кончина Мемнона снова поставила перед Дарием III вопрос о дальнейших планах ведения войны и о том, кто будет командующим. Собственно, следуя предположениям Мемнона, он имел в виду перенести войну целиком в Европу. Однако, как ни расценивать результаты кампании Мемнона и Фарнабаза, последние все же действовали у берегов Малой Азии; балканские греки явно не собирались подниматься против Александра до появления на Балканском полуострове персидских солдат; заставить самого Александра повернуть назад так и не удалось.
При обсуждении этой проблемы на совете у Дария III произошла безобразная сцена. Некоторые придворные побуждали царя, чтобы он сам взял на себя командование; афинянин Харидем, изгнанный в свое время из Афин по требованию македонян, а раньше служивший Филиппу II, предложил, чтобы царь нанял новых греческих наемников, а во главе всей армии поставил бы опытного военачальника. Кого Харидем имел в виду, догадаться было нетрудно. Персы решительно воспротивились, заявляя, будто Харидем собирается предать персов македонянам. Возникла перебранка, начался взаимный обмен ругательствами и оскорблениями, и Дарий III, не помня себя от гнева, отправил Харидема на казнь.
Однако другого полководца у него не было. Дарий сам взял на себя командование войсками и стал собирать новую армию, чтобы встретить Александра на подступах к Сирии [Диодор, 17, 30; Руф, 3, 2, 10–19].
Боевые операции Мемнона внушали Александру озабоченность. Она, правда, несколько уменьшилась после смерти этого выдающегося полководца. И все же Александр не счел опасность настолько серьезной, чтобы отказаться от похода на Восток. В Греции, в бассейне Эгейского моря, он оказался бы втянут в кровопролитную, длительную, безысходную кампанию, в результате которой мог в лучшем случае отстоять свое положение македонского царя и гегемона Панэллинского союза. Разгромить Дария, овладеть Ахеменидской державой можно было только одним способом: продолжая наступление в глубь Персидского государства. Такая победа успокоит и волнующуюся Грецию. Войну в Эгеиде Александр поручил Амфотеру, назначенному командовать флотом, воссоздаваемым у Геллеспонта (по требованию царя туда должны были прислать корабли все его греческие союзники), и Гегелоху, которому были даны сухопутные войска, с задачей отвоевать у персов Хиос, Лесбос и Кос, где им также удалось разместить свой гарнизон [Руф, 3, 1, 19–20]. Сам Александр двинулся в Анкиру (соврем. Анкара), а оттуда – в Пафлагонию и далее в Каппадокию [Арриан, 2, 4, 1–2; Руф, 3, 1, 22–24; Плутарх, Алекс, 18].
На своем пути Александр не встретил сопротивления и без особого труда подошел к Киликийским Воротам. Эти Ворота – горный проход в глубинные районы страны – охраняла сильная стража. Александр оставил тяжеловооруженные войска под командованием Пармениона в „лагере Кира“ (пункте, где когда-то останавливался персидский царевич Кир), а сам с легковооруженными солдатами пошел навстречу опасности. Услыхав о приближении греко-македонских войск, стражники бежали [Арриан, 2, 4, 3–4]. Минуя со всеми возможными предосторожностями узкий обрывистый проход, над которым нависла гора, Александр удивился своему везению: его солдат легко можно было засыпать сверху камнями, если бы противник не покинул столь выгодную позицию [Руф, 3, 4, 11–13].
Правитель Киликии Аршам решил применить против Александра, с большим, правда, опозданием, тактику, которую в свое время настойчиво рекомендовал Мемнон, – тактику выжженной земли. Но такие действия уже не могли серьезно обеспокоить македонян [там же, 3, 4, 3]. К тому же они делали местное население естественным союзником Александра. Пройдя через Киликийские Ворота, последний узнал, что Аршам то ли собирается разграбить и сжечь Таре – крупнейший город и порт Киликии, то ли уже приступил к осуществлению этого замысла. Не теряя времени, Александр сначала послал в Таре Пармениона, а затем и сам помчался туда во главе своих легковооруженных воинов и приостановил разрушение. Аршам покинул Киликию и бежал к Дарию III [Арриан, 2, 4, 5–6; Руф, 3, 4, 14–15].
В Тарсе Александр серьезно простудился: усталый, покрытый пылью и грязью, он выкупался в холодных водах р. Книд. Опасались за его жизнь и за судьбу похода; врача Филиппа, который лечил Александра, Пармепион обвинил в предательстве: дескать, тот подкуплен персами и замыслил отравить царя. Александр не поверил навету. В присутствии Филиппа он прочел письмо и передал его врачу; пока Филипп читал, Александр пил приготовленное им лекарство. Питье и уход Филиппа подействовали: царь очень быстро поправился и снова мог приступить к делам [Арриан, 2, 4, 7-11; Руф, 3, 5–6; Плутарх, Алекс, 19; Диодор, 17, 31, 5–6].
Глава IV. ОТ ИССА ДО ГАВГАМЕЛ
С занятием Киликии закончился первый этап похода Александра на Восток – завоевание Малой Азии, Греко-македонские войска стояли у порога Сирии, готовясь продолжить свой путь в глубь Ахеменидской державы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62