– Ты не поверишь, кто сегодня утром выступал на собрании анонимных алкоголиков.
* * *
Ночью Фло не могла заснуть. Она встала и поехала в супермаркет на бульваре Беверли. Задержавшись перед полкой с бутылками вина «Соаве», прошла дальше и загрузила тележку дюжиной банок «Дайет кока». Около полок с журналами она увидела Лонни Эджа. Он широко улыбнулся, показывая зубы. Эту улыбку покупатели его порнографических видеокассет находили обольстительной.
– Привет, Фло, – сказал он.
– Привет!
– Нам надо прекратить подобные встречи.
Фло улыбнулась. Лонни потряс перед ней журналом.
– В прошлый раз, когда мы здесь виделись, ты была на обложке «Малхоллэнда», теперь обо мне написали в журнале. Ты читала?
– Нет.
– Я куплю тебе номер. Меня пытаются выдворить из дома из-за этой статьи.
– Неужели? О чем же статья?
– У меня есть рукопись, которая оказалась потерянной рукописью романа Бэзила Планта. Ну, того известного писателя, который околел пару лет назад.
– Я слышала, что у тебя есть рукопись, когда еще работала в кафе «Вайсрой». Керли мне рассказал. Почему тебя выгоняют из дома из-за этого?
– Дама, написавшая об этом, намекнула, что я привожу к себе клиентов, а управляющий домами давно ждет не дождется избавиться от меня. Вот он и воспользовался этой статьей. Оправдывается тем, что теперь эта развалюха имеет дурную славу.
– А ты действительно того?
– Что?
– Водишь клиентов к себе?
– Нет, черт возьми. Только пару своих постоянных клиентов. Короче, я съезжаю. В любом случае, хочу покончить с этим бизнесом. Мне уже за тридцать. Пришло время серьезно подумать о жизни.
– Что ж, у всех свои проблемы, Лонни, – сказала Фло, провозя тележку мимо него.
– Не знаю, куда переехать, черт возьми. Я живу в этом бунгало с тех пор, как приехал в город.
Фло остановилась и посмотрела на него. Ей пришла в голову мысль, но она тут же ее отвергла.
– Счастливо найти жилье, – сказала она.
Магнитофонная запись рассказа Фло. Кассета № 24.
«Когда после смерти Жюля в «Малхоллэнде» появилась статья Сирила Рэтбоуна обо мне, архиеписком Кунинг начал каждое воскресенье читать проповеди с кафедры церкви «Святой Вайбианы». Боже, что за вещи он говорил о нем! Бедный Жюль! Он говорил, что Жюль развратил меня. Когда я была ребенком и ходила в приходскую школу, нам только и твердили, что об архиепископе Кунинге, правда, он был тогда епископом. Уже в то время он увлекался проповедями о девственности и тому подобном, о соблюдении себя до замужества. Ха, ха, ха. Мы ужасно его боялись, но монахини считали его великим, особенно сестра Андретта.
Это и подтолкнуло меня к Сирилу. Я всегда знала, что он грешник. Жюль ненавидел его. Паулина тоже. И все-таки я доверила ему свою судьбу. Это было ошибкой, одной из многих моих ошибок. Малейший остаток симпатии Паулины, на который я могла надеяться по поводу наследства Жюля, я потеряла, когда сообщила что Сирил Рэтбоун собирается писать мою книгу. Мне следовало догадаться об этом уже по статье, которую он написал обо мне в «Малхоллэнде». Когда фактов у него не хватало, он придумывал все, что придет в голову.
Я рассказала ему не все. Кое-что утаила. Например, о Киппи Петуорте. Еще бы немного – и я бы одержала верх в сложившейся ситуации, имея в своем распоряжении информацию о Киппи, которую узнала от Лонни, то есть о том, что именно он убил Гектора Парадизо. Но когда я встретилась с Паулиной, то увидела в ее глазах ужас при упоминании имени Киппи. Именно ужас. И я отступила. Не могла воспользоваться своим преимуществом. Словом, почувствовала жалость к Паулине Мендельсон, этой богатой леди, любая прихоть которой всегда исполнялась.
Как бы мне хотелось, чтобы я знала эту информацию о Киппи, когда Жюль был жив. Что он скрывал парня в моем доме, а я выжимала для него апельсиновый сок. Не думаю, что Жюль сделал бы подобное для меня. Но такие люди, как Жюль, Паулина и им подобные, действительно считают, что законы писаны не для них».
ГЛАВА 25
Смерть Жюля Мендельсона для Дадли была большим горем. Он чувствовал, что уже никогда не придется ему служить такому знатному и такому доброму хозяину. По завещанию Жюля он был щедро вознагражден и получил его личное письмо, врученное ему Симсом Лордом после похорон.
В письме Жюль просил его остаться при миссис Мендельсон в «Облаках», за что ему полагалось значительное вознаграждение за каждый год службы. Завуалированным скандалом, вызванным любовной связью Жюля, Дадли предпочел пренебречь, словно ничего подобного не было. Когда уничижительные замечания о поведении великого человека доходили до его слуха, он с таким высокомерием бросал взгляд на говорившего, что тот замолкал и уходил пристыженный. Он чувствовал, что отныне ответственность за сохранение давно установленных стандартов по ведению дома ложится на его плечи.
Спустя полчаса после отъезда из дома Фло Филипп Квиннелл остановил машину у ворот «Облаков» и нажал кнопку скрытой системы телеобзора, чтобы узнать, дома ли миссис Мендельсон. Дадли чуть не вышел из себя. Хотя он знал, что миссис Мендельсон благоволит к молодому человеку, другу Камиллы Ибери, но посчитал наглостью с его стороны появляться перед воротами такого дома, как «Облака», и спрашивать о хозяйке, предварительно не договорившись о встрече. Дадли было прекрасно известно, что Жюль Мендельсон недолюбливал Филиппа Квиннелла и полностью разделял досаду своего покойного хозяина на Филиппа за то, что по его вине на статуэтке балерины Дега появилась трещина.
– Миссис Мендельсон ожидает вас? – спросил Дадли по переговорному устройству.
– Нет, – ответил Филипп, глядя в телекамеру.
– Я не думаю, что ей удобно встречаться сейчас с вами, мистер Квиннелл, – сказал Дадли, взяв на себя смелость говорить от имени хозяйки. Он ни в коем случае не хотел показаться невежливым, но позволил некоторую раздражительность в своем тоне. – Будьте любезны, позвоните миссис Мендельсон попозже и договоритесь о встрече.
Но отвязаться от Филиппа было не так просто.
– Я понимаю, что должен был предварительно позвонить, Дадли, но будьте любезны, спросите у миссис Мендельсон, может ли она повидаться со мной на несколько минут, – настойчиво сказал Филипп.
Дадли, вконец раздосадованный, промолчал. Он позвонил по внутреннему телефону Паулине, чтобы сообщить, что Филипп Квиннелл явился, предварительно не договорившись о встрече.
– Господи, – сказала Паулина в трубку.
Хотя Дадли не видел Паулину, но мог представить, как ее лицо вытянулось от удивления.
– Я попросил его позвонить позже и договориться о встрече.
– Нет, нет, я повидаюсь с ним, Дадли, – сказала Паулина. – Только у меня дела. Я должна встретиться с Джервисом в оранжерее, а затем буду свободна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
* * *
Ночью Фло не могла заснуть. Она встала и поехала в супермаркет на бульваре Беверли. Задержавшись перед полкой с бутылками вина «Соаве», прошла дальше и загрузила тележку дюжиной банок «Дайет кока». Около полок с журналами она увидела Лонни Эджа. Он широко улыбнулся, показывая зубы. Эту улыбку покупатели его порнографических видеокассет находили обольстительной.
– Привет, Фло, – сказал он.
– Привет!
– Нам надо прекратить подобные встречи.
Фло улыбнулась. Лонни потряс перед ней журналом.
– В прошлый раз, когда мы здесь виделись, ты была на обложке «Малхоллэнда», теперь обо мне написали в журнале. Ты читала?
– Нет.
– Я куплю тебе номер. Меня пытаются выдворить из дома из-за этой статьи.
– Неужели? О чем же статья?
– У меня есть рукопись, которая оказалась потерянной рукописью романа Бэзила Планта. Ну, того известного писателя, который околел пару лет назад.
– Я слышала, что у тебя есть рукопись, когда еще работала в кафе «Вайсрой». Керли мне рассказал. Почему тебя выгоняют из дома из-за этого?
– Дама, написавшая об этом, намекнула, что я привожу к себе клиентов, а управляющий домами давно ждет не дождется избавиться от меня. Вот он и воспользовался этой статьей. Оправдывается тем, что теперь эта развалюха имеет дурную славу.
– А ты действительно того?
– Что?
– Водишь клиентов к себе?
– Нет, черт возьми. Только пару своих постоянных клиентов. Короче, я съезжаю. В любом случае, хочу покончить с этим бизнесом. Мне уже за тридцать. Пришло время серьезно подумать о жизни.
– Что ж, у всех свои проблемы, Лонни, – сказала Фло, провозя тележку мимо него.
– Не знаю, куда переехать, черт возьми. Я живу в этом бунгало с тех пор, как приехал в город.
Фло остановилась и посмотрела на него. Ей пришла в голову мысль, но она тут же ее отвергла.
– Счастливо найти жилье, – сказала она.
Магнитофонная запись рассказа Фло. Кассета № 24.
«Когда после смерти Жюля в «Малхоллэнде» появилась статья Сирила Рэтбоуна обо мне, архиеписком Кунинг начал каждое воскресенье читать проповеди с кафедры церкви «Святой Вайбианы». Боже, что за вещи он говорил о нем! Бедный Жюль! Он говорил, что Жюль развратил меня. Когда я была ребенком и ходила в приходскую школу, нам только и твердили, что об архиепископе Кунинге, правда, он был тогда епископом. Уже в то время он увлекался проповедями о девственности и тому подобном, о соблюдении себя до замужества. Ха, ха, ха. Мы ужасно его боялись, но монахини считали его великим, особенно сестра Андретта.
Это и подтолкнуло меня к Сирилу. Я всегда знала, что он грешник. Жюль ненавидел его. Паулина тоже. И все-таки я доверила ему свою судьбу. Это было ошибкой, одной из многих моих ошибок. Малейший остаток симпатии Паулины, на который я могла надеяться по поводу наследства Жюля, я потеряла, когда сообщила что Сирил Рэтбоун собирается писать мою книгу. Мне следовало догадаться об этом уже по статье, которую он написал обо мне в «Малхоллэнде». Когда фактов у него не хватало, он придумывал все, что придет в голову.
Я рассказала ему не все. Кое-что утаила. Например, о Киппи Петуорте. Еще бы немного – и я бы одержала верх в сложившейся ситуации, имея в своем распоряжении информацию о Киппи, которую узнала от Лонни, то есть о том, что именно он убил Гектора Парадизо. Но когда я встретилась с Паулиной, то увидела в ее глазах ужас при упоминании имени Киппи. Именно ужас. И я отступила. Не могла воспользоваться своим преимуществом. Словом, почувствовала жалость к Паулине Мендельсон, этой богатой леди, любая прихоть которой всегда исполнялась.
Как бы мне хотелось, чтобы я знала эту информацию о Киппи, когда Жюль был жив. Что он скрывал парня в моем доме, а я выжимала для него апельсиновый сок. Не думаю, что Жюль сделал бы подобное для меня. Но такие люди, как Жюль, Паулина и им подобные, действительно считают, что законы писаны не для них».
ГЛАВА 25
Смерть Жюля Мендельсона для Дадли была большим горем. Он чувствовал, что уже никогда не придется ему служить такому знатному и такому доброму хозяину. По завещанию Жюля он был щедро вознагражден и получил его личное письмо, врученное ему Симсом Лордом после похорон.
В письме Жюль просил его остаться при миссис Мендельсон в «Облаках», за что ему полагалось значительное вознаграждение за каждый год службы. Завуалированным скандалом, вызванным любовной связью Жюля, Дадли предпочел пренебречь, словно ничего подобного не было. Когда уничижительные замечания о поведении великого человека доходили до его слуха, он с таким высокомерием бросал взгляд на говорившего, что тот замолкал и уходил пристыженный. Он чувствовал, что отныне ответственность за сохранение давно установленных стандартов по ведению дома ложится на его плечи.
Спустя полчаса после отъезда из дома Фло Филипп Квиннелл остановил машину у ворот «Облаков» и нажал кнопку скрытой системы телеобзора, чтобы узнать, дома ли миссис Мендельсон. Дадли чуть не вышел из себя. Хотя он знал, что миссис Мендельсон благоволит к молодому человеку, другу Камиллы Ибери, но посчитал наглостью с его стороны появляться перед воротами такого дома, как «Облака», и спрашивать о хозяйке, предварительно не договорившись о встрече. Дадли было прекрасно известно, что Жюль Мендельсон недолюбливал Филиппа Квиннелла и полностью разделял досаду своего покойного хозяина на Филиппа за то, что по его вине на статуэтке балерины Дега появилась трещина.
– Миссис Мендельсон ожидает вас? – спросил Дадли по переговорному устройству.
– Нет, – ответил Филипп, глядя в телекамеру.
– Я не думаю, что ей удобно встречаться сейчас с вами, мистер Квиннелл, – сказал Дадли, взяв на себя смелость говорить от имени хозяйки. Он ни в коем случае не хотел показаться невежливым, но позволил некоторую раздражительность в своем тоне. – Будьте любезны, позвоните миссис Мендельсон попозже и договоритесь о встрече.
Но отвязаться от Филиппа было не так просто.
– Я понимаю, что должен был предварительно позвонить, Дадли, но будьте любезны, спросите у миссис Мендельсон, может ли она повидаться со мной на несколько минут, – настойчиво сказал Филипп.
Дадли, вконец раздосадованный, промолчал. Он позвонил по внутреннему телефону Паулине, чтобы сообщить, что Филипп Квиннелл явился, предварительно не договорившись о встрече.
– Господи, – сказала Паулина в трубку.
Хотя Дадли не видел Паулину, но мог представить, как ее лицо вытянулось от удивления.
– Я попросил его позвонить позже и договориться о встрече.
– Нет, нет, я повидаюсь с ним, Дадли, – сказала Паулина. – Только у меня дела. Я должна встретиться с Джервисом в оранжерее, а затем буду свободна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135