OCR Busya
«Современный норвежский детектив»: Радуга; Москва; 1986
Аннотация
Всем норвежцам, да и всему миру памятна роль пресловутого Квислинга и его последователей в годы второй мировой войны. Фамилия Квислинга стала нарицательной: так обозначали предателей всех мастей и рангов.
Герой «Бастиона» молод. Воспитанный отцом в духе ненависти к фашизму, он видит, что происходит с его сверстниками, и начинает неравную борьбу с теми, кто пытается возродить в стране нацистские идеи.
Герт Нюгордсхауг
Бастион
События и персонажи, представленные в романе, полностью вымышлены. Исключение составляют лишь бывшие нацисты и представители неофашистских кругов, деятельность которых в последнее время подвергалась освещению в печати. В частности, речь идет о группе, организовавшей хаделаннское убийство. Упоминаются также некоторые современные политические деятели. В остальном какие-либо совпадения с реальными людьми и имевшими место событиями являются чистой случайностью.
Часть I. Картины
1. Истязатели лошадей
Два новых колокольца! Сидя на помосте, откуда забирали бидоны с молоком, Ермунн следил за проезжавшими мимо повозками. Он едва ли не каждую лошадь в округе узнавал по колокольчикам: всяк звенел по-своему – одни высоко и звонко, другие низко и глухо. В теперешнюю, осеннюю пору, когда народ разъезжался по домам с горных пастбищ, за день могло проехать до двадцати, а то и до тридцати лошадей. Они волокли тяжело груженные дроги и двуколки, но кое-кто ехал и порожняком, направляясь на рубку леса. Сегодня его отец тоже укатил в лес, запрягши Буланку, одну из двух лошадей с их усадьбы.
Неизвестные колокольцы бренчали уже совсем неподалеку, и Ермунн даже привстал на помосте, чтобы получше разглядеть лошадей, когда они вынырнут из-за поворота. Кто бы это мог быть? Конечно, кто-нибудь знакомый, ведь Ермунн знает чуть не всех крестьян в селении. Уж не Глёттенов ли это старый битюг выворачивает из-за угла рядом с помостом для молочных бидонов, что у пригорка Веслехауг? Точно, он и есть, и правит им сам Глёттен, то бишь Арне Трёэн, как его зовут по-настоящему, – молодой хозяин глёттенской усадьбы. Это что же, старому коняге привесили новый колокольчик? Ну конечно. Следом, почти вплотную, ехал батрак с той же усадьбы, погоняя молоденького жеребчика, которого Ермунн прежде не видел. По тому, как конь бил копытами и метался из стороны в сторону, Ермунн смекнул, что тот не привык ходить в упряжке.
Ох уж этот батрак с глёттенской усадьбы! Ермунн был не из трусливого десятка и в свои шесть лет боялся лишь разъяренных лосей да племенного быка по кличке Бьёрнстьерне, что жил на соседнем дворе. И еще Педера X. Грёна, батрака с глёттенской усадьбы. Вот почему теперь он, от греха подальше, слез с помоста и притаился за ним. Кто знает, что взбредет в голову этому Грёну? Взгляд у него злой, нехороший, словно пронзает человека насквозь. Ермунн не забыл, как в прошлом году, летом, когда они нарезали на лесопилке доски, Грён бросил на него такой взгляд и обмолвился, что, если пустить на распиловку его, пожалуй, вышла бы неплохая доска. С этими словами батрак сгреб его в охапку и поднял высоко в воздух. Ермунн отчаянно завопил в полной уверенности, Что его сейчас распилят, однако не растерялся и укусил Грёна за руку, так что тому пришлось его выпустить. Ермунн со всех ног понесся домой, а там пожаловался матери. «Поганец!» – только и сказала тогда мать.
Лошади тем временем поравнялись с помостом для молока, миновали его и стали взбираться на пригорок, к летнему загону для скота. Ни Арне Трёэн, ни батрак не приметили Ермунна, который теперь снова отважился залезть на помост.
На середине подъема молодой жеребец вдруг заартачился. Он начал лягаться и, заржав, скакнул в сторону, разворачивая пустую телегу поперек дороги. Он мотал головой, пытаясь отделаться от дурацкого колокольчика, оглушавшего его своим звоном. Тогда Грён взялся за кнут.
Он что было мочи вытянул жеребца кнутом, после чего тот стал еще больше показывать свой норов. Ермунн не верил собственным глазам. Ему не доводилось видеть такого обращения с лошадьми! Старый битюг тоже остановился, и на подмогу Грёну прибежал Арне Трёэн. Теперь они принялись вдвоем лупцевать необъезженного жеребца: Грён – кнутом, Трёэн – кулаками. Оба разразились проклятиями, когда передние ноги лошади подкосились и она рухнула наземь. На спине у нее выступил кровавый след от кнута. К удивлению Ермунна, им удалось заставить жеребца подняться. Грён изо всей силы стеганул его по крупу, и он вскачь рванулся догонять старого ломовика. Под ругань и крики возниц подводы продолжали свой путь.
Ермунн сидел на помосте, пока звон колокольчиков не затих вдали. Тогда он сполз вниз и бегом преодолел сотню метров, отделявших его от родительской усадьбы. Мать развешивала на веревке выстиранное белье.
– Они били лошадь, мама.
Рот у матери был занят прищепкой для белья.
– Они били лошадь, мама! Жеребчика из Глёттена!
– То-то же гвалт подняли на дороге. Таким фашистам нужно запретить держать лошадей. – И она вновь обратилась к своему белью.
До самого вечера Ермунн проиграл у песчаного косогора по соседству с домом. Там, под обрывом, стояли трактор и грузовик, которые смастерил для него дед.
Мальчик был уверен, что употребленное матерью слово «фасысты» имеет отношение к издевательству над лошадьми.
Еще один случай произошел в том же году, под самое рождество. Ермунн Хаугард напросился съездить с отцом на пастбище, чтобы доставить оттуда воз сена. Крестьяне в селении взяли себе за правило накануне рождества запрягать лошадь в сани и отправляться на сетер, чтобы привезти корма для скотины из тамошних сараев. Это имело смысл, поскольку к тому времени на сеновале в усадьбе освобождалось достаточно места и запасы сена можно было сложить туда, да и снег был пока неглубокий, подняться в санях по горному склону было не тяжело. На вторую половину зимы обычно приходились большие снегопады, и тогда никакая лошадь по склону уже не прошла бы.
Ехали они на Буланке. Отцу почти не требовалось пускать в ход вожжи, так хорошо Буланка знала дорогу. В ту зиму снега как раз нападало много, и ехать по склону было бы затруднительно, если бы на предрождественской неделе санный путь не раскатали многочисленными возами. С утра пораньше подались за сеном и Глёттен с батраком: отец углядел их сани выше по склону. Глёттен и Хаугард были соседями по сетеру.
Где-то посередине горного склона бежал ручеек под названием Водопойный ручей. Название свое он получил оттого, что к нему был съезд и лошади могли утолить здесь жажду. Буланка всегда пила в Водопойном ручье, даже зимой, потому что тогда, если ручей и замерзал, для нее вырубали во льду прорубь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39