Какой чудовищный эгоизм удерживал меня вдали от него? Сможем ли мы наверстать упущенные годы, возобновить наши долгие беседы, вечерние вылазки в кино, споры о книгах за кружкой пива на террасе кафе?
Но сумел бы я видеться с ним чаще теперь, когда он был депутатом? Услышав его голос, я понял, до какой степени стал одинок. Бывает одиночество такого рода, что сознавать его начинаешь только после полученного тобой удара. У меня было странное ощущение, что я стою у края пропасти. Но спиной к ней. Лишь от меня зависело не рухнуть вниз.
– Франсуа, – обещал я шепотом, – дай мне только выпутаться из этой безумной истории, и я обязательно приеду в Париж, чтобы воздать должное нашей дружбе.
Каждая из пауз в разговоре была наполнена понятным нам обоим волнением. И множеством сожалений.
– Хорошо, что я могу сделать для тебя? – спросил он, словно желая положить конец этому сентиментальному порыву, который становился уже тягостным…
– Для начала дай мне номер твоего мобильного телефона, чтобы мне было легче связаться с тобой, старик, ведь мне придется звонить тебе чаще, чем способна вынести армия твоих помощников…
Я жестом попросил Софи дать мне листок бумаги и вдруг заметил, что она смотрит на меня по-особому пристально. Словно сумев почувствовать волнение в моем голосе. Она протянула мне блокнот, и я записал номер, продиктованный Шевалье.
– И мне нужно, чтобы ты раздобыл информацию о «Бильдерберге».
– О «Бильдерберге»? – удивился он. – Какое отношение имеет «Бильдерберг» к твоему отцу?
– Это я и хотел бы понять…
Франсуа на мгновение задумался.
– Возможно, это связано с его должностью в ЮНЕСКО, – предположил он.
– Меня бы это очень удивило. Ты можешь уточнить, но я считаю это маловероятным. Как бы там ни было, сейчас мне нужны сведения самого общего характера. Сам я мало что сумел выяснить.
– Откровенно говоря, я тоже мало что знаю. Кажется, это нечто вроде клуба богачей… Давай я позвоню тебе завтра, когда у меня появится информация. Согласен?
– Конечно, – сказал я. – И постарайся разузнать, чем они заняты сейчас. Что делают, кому и какие дают поручения, когда состоится следующее собрание…
– Ладно. Посмотрю, что можно найти. Как приятно слышать твой голос. Ты просто обязан навестить нас, перед тем как вернешься в Нью-Йорк.
– Ты ничего не сказал мне об Эстелле, – прервал я его, прежде чем он положил трубку. – Она ведь беременна, правда?
Я как раз вспомнил, что он сообщил мне об этом в последнем письме. Франсуа уже очень давно был с Эстеллой. Они жили вместе еще до того, как я с ним познакомился! Это была в некотором роде идеальная пара, и даже в те времена я понимал, насколько мне далеко до них…
– Да. На пятом месяце, – подтвердил он, явно удивленный тем, что я об этом помню. – Так не забудь побывать у нас до отъезда.
– Обещаю.
Поблагодарив его, я неохотно отключил телефон.
По ходу разговора я делал заметки, и Софи читала их через мое плечо. Обернувшись, я увидел, что в руках у нее два стакана виски. Один она с улыбкой протянула мне.
– Это для поднятия тонуса. Не сходить ли нам в ресторан? – спросила она.
Я взглянул на нее. Склонив голову к плечу, она ожидала ответа. Поставила свой стакан на столик и закурила. Я взял стакан и отхлебнул немного виски.
– Похоже, вас женщины в ресторан давно не приглашали?
– Почему с вами все так сложно? – парировал я. – Поверьте, вы не первая, кто пригласил меня в ресторан.
– Значит, принимаете приглашение?
– Охотно, – с улыбкой ответил я, – но только приглашаю вас я. И давайте немного отъедем от Горда…
– Ладно. Я бы предложила Авиньон, – сказала она.
В этот момент мой телефон зазвонил. Я со вздохом возвел глаза к небу. Мобильник, казалось, вибрировал у меня в кармане. Софи огорченно взглянула на меня. Небольшая передышка, столь необходимая нам обоим, откладывалась. Когда же я вынул телефон из кармана, то понял, что дело обстоит еще хуже, чем мне представлялось.
Я сразу узнал номер, высветившийся на экране телефона. Дэйв, мой агент. Разумеется, я уже совсем забыл об этой стороне своей жизни и скорчил гримасу, чем хотя бы позабавил Софи.
Я вылетел из Нью-Йорка неделю назад и не прочел ни единой страницы из последних сценариев… Я с давних пор взял привычку опаздывать, но впервые спросил себя, закончу ли вообще свою работу, и Дэйв явно понял это по моему тону.
– Дамьен, парни из Эйч-Би-Оу грозятся начать съемку без твоего одобрения!
– Они не имеют права! – разъярился я.
– В вашем сучьем контракте, Дамьен, предусмотрено, что его можно разорвать в случае, если вы не пришлете approval по истечении deadline!
Дэйв редко бывал груб. Должно быть, он уже подозревал, что я завалю работу. И по поводу контракта он говорил сущую правду. Я знал это так же хорошо, как и он. С точки зрения гонораров Соединенные Штаты, быть может, рай для сценариста, но вот с защитой авторских прав в этой стране дело обстоит хуже некуда, и армия адвокатов, нанятых Эйч-Би-Оу, с легкостью отберет у меня мое детище, если я не сумею найти выхода из ситуации, которую сам же и создал… Хоть я и считался лояльным членом гильдии сценаристов и, следовательно, мог рассчитывать на какую-то защиту, задевать интересы продюсеров кабельного телевидения было слишком рискованно.
– Я почти закончил, – соврал я, сощурив глаза. – В любом случае правка там небольшая. Скажи им, чтобы еще немного подождали… Поверь мне, я сильно продвинулся.
– Мне нужно отослать хоть что-то сегодня вечером! – оборвал меня Дэйв. – Давай то, что у тебя есть, тогда я смогу уговорить их потерпеть.
– Я тебе все пришлю завтра! – обещал я, прекрасно зная, что никак не смогу перечитать и исправить хоть что-нибудь. – Завтра, Дэйв! Абсолютно точно!
Я поспешно отключил телефон, чтобы мой агент не услышал, как давится от смеха Софи.
– Черт побери! – простонал я. – Вот незадача!
– В Авиньон поедем в другой раз… – сказала она. – Сегодня вечером вам придется попотеть… Иначе у вас будут проблемы…
– Вовсе нет! Мне нужно слегка проветриться… И в Авиньоне я никогда не бывал… Кажется, там есть какой-то необыкновенный мост!
Софи не стала возражать, и вскоре мы уже отправились в город пап, где архитектура и изысканная кухня нас совершенно очаровали, не уменьшив, однако, чувства тревоги.
Я испытал подлинное наслаждение эмигранта, надолго оторванного от родины. Красота Авиньона привела меня в восторг: город стоял на вершине горы, его мощные крепостные стены с зубцами и бойницами уступами спускались вниз. Дворец с его готическим великолепием, громадная площадь перед ним, лабиринт мощенных булыжником улиц, провансальские лавчонки в Часовом квартале…
Мы нашли прибежище в небольшом ресторанчике на берегу Сорги, за рядами платанов, сквозь которые едва пробивался плеск колес водяных мельниц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Но сумел бы я видеться с ним чаще теперь, когда он был депутатом? Услышав его голос, я понял, до какой степени стал одинок. Бывает одиночество такого рода, что сознавать его начинаешь только после полученного тобой удара. У меня было странное ощущение, что я стою у края пропасти. Но спиной к ней. Лишь от меня зависело не рухнуть вниз.
– Франсуа, – обещал я шепотом, – дай мне только выпутаться из этой безумной истории, и я обязательно приеду в Париж, чтобы воздать должное нашей дружбе.
Каждая из пауз в разговоре была наполнена понятным нам обоим волнением. И множеством сожалений.
– Хорошо, что я могу сделать для тебя? – спросил он, словно желая положить конец этому сентиментальному порыву, который становился уже тягостным…
– Для начала дай мне номер твоего мобильного телефона, чтобы мне было легче связаться с тобой, старик, ведь мне придется звонить тебе чаще, чем способна вынести армия твоих помощников…
Я жестом попросил Софи дать мне листок бумаги и вдруг заметил, что она смотрит на меня по-особому пристально. Словно сумев почувствовать волнение в моем голосе. Она протянула мне блокнот, и я записал номер, продиктованный Шевалье.
– И мне нужно, чтобы ты раздобыл информацию о «Бильдерберге».
– О «Бильдерберге»? – удивился он. – Какое отношение имеет «Бильдерберг» к твоему отцу?
– Это я и хотел бы понять…
Франсуа на мгновение задумался.
– Возможно, это связано с его должностью в ЮНЕСКО, – предположил он.
– Меня бы это очень удивило. Ты можешь уточнить, но я считаю это маловероятным. Как бы там ни было, сейчас мне нужны сведения самого общего характера. Сам я мало что сумел выяснить.
– Откровенно говоря, я тоже мало что знаю. Кажется, это нечто вроде клуба богачей… Давай я позвоню тебе завтра, когда у меня появится информация. Согласен?
– Конечно, – сказал я. – И постарайся разузнать, чем они заняты сейчас. Что делают, кому и какие дают поручения, когда состоится следующее собрание…
– Ладно. Посмотрю, что можно найти. Как приятно слышать твой голос. Ты просто обязан навестить нас, перед тем как вернешься в Нью-Йорк.
– Ты ничего не сказал мне об Эстелле, – прервал я его, прежде чем он положил трубку. – Она ведь беременна, правда?
Я как раз вспомнил, что он сообщил мне об этом в последнем письме. Франсуа уже очень давно был с Эстеллой. Они жили вместе еще до того, как я с ним познакомился! Это была в некотором роде идеальная пара, и даже в те времена я понимал, насколько мне далеко до них…
– Да. На пятом месяце, – подтвердил он, явно удивленный тем, что я об этом помню. – Так не забудь побывать у нас до отъезда.
– Обещаю.
Поблагодарив его, я неохотно отключил телефон.
По ходу разговора я делал заметки, и Софи читала их через мое плечо. Обернувшись, я увидел, что в руках у нее два стакана виски. Один она с улыбкой протянула мне.
– Это для поднятия тонуса. Не сходить ли нам в ресторан? – спросила она.
Я взглянул на нее. Склонив голову к плечу, она ожидала ответа. Поставила свой стакан на столик и закурила. Я взял стакан и отхлебнул немного виски.
– Похоже, вас женщины в ресторан давно не приглашали?
– Почему с вами все так сложно? – парировал я. – Поверьте, вы не первая, кто пригласил меня в ресторан.
– Значит, принимаете приглашение?
– Охотно, – с улыбкой ответил я, – но только приглашаю вас я. И давайте немного отъедем от Горда…
– Ладно. Я бы предложила Авиньон, – сказала она.
В этот момент мой телефон зазвонил. Я со вздохом возвел глаза к небу. Мобильник, казалось, вибрировал у меня в кармане. Софи огорченно взглянула на меня. Небольшая передышка, столь необходимая нам обоим, откладывалась. Когда же я вынул телефон из кармана, то понял, что дело обстоит еще хуже, чем мне представлялось.
Я сразу узнал номер, высветившийся на экране телефона. Дэйв, мой агент. Разумеется, я уже совсем забыл об этой стороне своей жизни и скорчил гримасу, чем хотя бы позабавил Софи.
Я вылетел из Нью-Йорка неделю назад и не прочел ни единой страницы из последних сценариев… Я с давних пор взял привычку опаздывать, но впервые спросил себя, закончу ли вообще свою работу, и Дэйв явно понял это по моему тону.
– Дамьен, парни из Эйч-Би-Оу грозятся начать съемку без твоего одобрения!
– Они не имеют права! – разъярился я.
– В вашем сучьем контракте, Дамьен, предусмотрено, что его можно разорвать в случае, если вы не пришлете approval по истечении deadline!
Дэйв редко бывал груб. Должно быть, он уже подозревал, что я завалю работу. И по поводу контракта он говорил сущую правду. Я знал это так же хорошо, как и он. С точки зрения гонораров Соединенные Штаты, быть может, рай для сценариста, но вот с защитой авторских прав в этой стране дело обстоит хуже некуда, и армия адвокатов, нанятых Эйч-Би-Оу, с легкостью отберет у меня мое детище, если я не сумею найти выхода из ситуации, которую сам же и создал… Хоть я и считался лояльным членом гильдии сценаристов и, следовательно, мог рассчитывать на какую-то защиту, задевать интересы продюсеров кабельного телевидения было слишком рискованно.
– Я почти закончил, – соврал я, сощурив глаза. – В любом случае правка там небольшая. Скажи им, чтобы еще немного подождали… Поверь мне, я сильно продвинулся.
– Мне нужно отослать хоть что-то сегодня вечером! – оборвал меня Дэйв. – Давай то, что у тебя есть, тогда я смогу уговорить их потерпеть.
– Я тебе все пришлю завтра! – обещал я, прекрасно зная, что никак не смогу перечитать и исправить хоть что-нибудь. – Завтра, Дэйв! Абсолютно точно!
Я поспешно отключил телефон, чтобы мой агент не услышал, как давится от смеха Софи.
– Черт побери! – простонал я. – Вот незадача!
– В Авиньон поедем в другой раз… – сказала она. – Сегодня вечером вам придется попотеть… Иначе у вас будут проблемы…
– Вовсе нет! Мне нужно слегка проветриться… И в Авиньоне я никогда не бывал… Кажется, там есть какой-то необыкновенный мост!
Софи не стала возражать, и вскоре мы уже отправились в город пап, где архитектура и изысканная кухня нас совершенно очаровали, не уменьшив, однако, чувства тревоги.
Я испытал подлинное наслаждение эмигранта, надолго оторванного от родины. Красота Авиньона привела меня в восторг: город стоял на вершине горы, его мощные крепостные стены с зубцами и бойницами уступами спускались вниз. Дворец с его готическим великолепием, громадная площадь перед ним, лабиринт мощенных булыжником улиц, провансальские лавчонки в Часовом квартале…
Мы нашли прибежище в небольшом ресторанчике на берегу Сорги, за рядами платанов, сквозь которые едва пробивался плеск колес водяных мельниц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85