«Вот доблестный удар!» – Турпен кричит.
Аой!

XCIX

Вон Ансеис коня галопом гонит,
Вступает в бой с Торжисом Тортелозским,
В щит метит, под навершье золотое.
Пробил он бронь с подкладкою двойною,
Копьем пронзил язычнику утробу,
Прогнал сквозь тело наконечник острый,
С коня араба наземь мертвым сбросил.
Роланд воскликнул: «Вот удар барона!»

С

Бордосец Анжелье, гасконский рыцарь,
Поводья бросил, шпорит что есть силы,
С вальтернцем Эскреми спешит схватиться.
На шее мавра щит висел – разбился,
Копье сквозь кольца панциря проникло.
Промеж ключиц глубоко в грудь вонзилось.
Язычник мертвым с лошади свалился.
«Вы все умрете!» – молвил победитель.
Аой!

CL

На Эсторгана ринулся Атон,
Ударил в щит из кожи расписной,
Рассек багряно-белый верх его,
Пробил кольчугу нехристя насквозь,
Всадил в араба острое копье,
С коня на землю сбросил труп толчком
И молвил: «Смерть постигнет весь ваш род!»

CLI

Эстрамарена Беранже теснит.
Щит нехристю он раздробил в куски,
Рассек доспехи, в грудь копье всадил,
Сразил врага средь тысяч сарацин.
Уже десятый пэр у них убит.
Лишь двое до сих пор еще в живых
– Шернобль и с ним красавец Маргари.

CIII

Был этот Маргари собой хорош,
Могуч, неустрашим, проворен, спор.
На Оливье коня направил он,
Навершный шип щита разбил копьем,
С размаху им ударил графа в бок,
Но тела не задел – не дал господь.
Мавр выбить графа из седла не смог
И мимо пролетел во весь опор,
В рог затрубил: скликает рать на бой.

CLV

Сраженье грозно, и враги упорны.
Роланд бесстрашно рвется в гущу боя,
Бьет так, что не выдерживают копья:
Уже пятнадцать раз он брал другое.
За Дюрандаль он взялся, меч свой добрый,
К Шерноблю скакуна галопом гонит.
Шлем, где горит карбункул, им раздроблен.
Прорезал меч подшлемник, кудри, кожу,
Прошел меж глаз середкой лобной кости,
Рассек с размаху на кольчуге кольца
И через пах наружу вышел снова,
Пробил седло из кожи золоченой,
Увяз глубоко в крупе под попоной.
Роланд коню ломает позвоночник,
На землю валит всадника и лошадь
И молвит: «Нехристь, зря сюда пришел ты!
Ваш Магомет вам нынче не поможет.
Не одержать победы маврам подлым».

CV

Вот граф Роланд по полю битвы скачет.
И рубит он и режет Дюрандалем.
Большой урон наносит басурманам.
Взглянуть бы вам, как он громит арабов,
Как труп на труп мечом нагромождает!
И руки у него в крови и панцирь,
Конь ею залит от ушей до бабок.
Граф Оливье разит под стать собрату,
И остальные пэры бьются славно.
Врага французы косят и сражают,
Без чувств и без дыханья валят наземь.
Турпен сказал: «Бароны наши храбры»,
– И бросил войску: «Монжуа!» – клич Карла.
Аой!

CVI

Граф Оливье несется полем вскачь.
Обломок древка у него в руках.
Он Мальзарону им нанес удар,
Щит расписной сломал, разбил шишак,
У мавра вышиб из орбит глаза,
И вылетел на землю мозг врага.
Убил еще семьсот неверных граф,
Торжиса с Эсторгосом покарал,
Но и свое копье вконец сломал.
Роланд воскликнул: «Вы сошли с ума!
Жердь для подобной битвы не годна.
Железо, друг, потребно здесь и сталь.
Да разве Альтеклера нет у вас,
Отделанного золотом меча?»
«Я бью арабов, – Оливье сказал.
– Мне меч из ножен недосуг достать».
Аой!

CVII

Граф Оливье достал свой меч из ножен,
Желанье побратима он исполнил,
Меч обнажил пред ним, как рыцарь добрый.
Вот с ним Жюстен из Валь-Ферре сошелся.
Граф в голову ему удар наносит,
И череп рассекает, и утробу,
И все седло с отделкой золоченой.
Хребет коню сломал своим клинком он,
С седла на землю сарацина сбросил.
«Вы брата мне милей! – Роланд промолвил.
– Оценит наш король удар столь мощный».
Клич: «Монжуа!» – ему повсюду вторит.

CVIII

Несет Жерена в бой скакун Сорель,
И мчит Жерье горячий Пассесерф.
Тот и другой пришпорили коней,
На Тимозеля мчат что силы есть.
Ударил в щит Жерен, в броню Жерье.
Сломались копья, раздробив доспех.
На луг свалился мертвым Тимозель.
Не слышал я, и неизвестно мне,
Кто из двоих нанес удар быстрей…
Эперварена, чей отец – Борель,
Сразил в бою бордосец Анжелье.
Турпеном наземь сброшен Сиглорель,
Уже бывавший в пекле чародей:
Юпитер ад ему помог узреть.
Сказал Турпен: «Коварен был злодей».
Роланд в ответ: «Язычнику конец.
Мне мил такой удар, друг Оливье!»

CLХ

Все яростней, все беспощадней схватка.
И мавры и французы бьются славно.
Одни разят, другие отражают.
Взглянуть бы вам, как копья там кровавят.
Как рвутся в клочья и значки и стяги,
Как в цвете лет французы погибают!
Ждут матери и жены их напрасно,
Напрасно ждут друзья за перевалом.
Аой!
Великий Карл терзается и плачет,
Но помощь им – увы! – подать не властен.
На смерть обрек их Ганелон-предатель:
Он в Сарагосе продал их арабам.
Но не ушел изменник от расплаты:
Был в Ахене разорван он конями.
Подверглось тридцать родичей с ним казни
– Никто из них не вымолил пощады.
Аой!

CX

Ужасен бой, и сеча жестока.
Разят Роланд и Оливье врага,
Разит Турпен – ударам нет числа.
Бьют остальные пэры им под стать.
Французы рубят сарацин сплеча.
Погибло много тысяч басурман.
Кто бегством не спасется от меча,
Тот рад не рад, а должен жизнь отдать.
Но тяжки и потери христиан.
Не видеть им ни брата, ни отца,
Ни короля, который ждет в горах.
Над Францией меж тем гремит гроза,
Бушует буря, свищет ураган,
Льет ливень, хлещет град крупней яйца,
И молнии сверкают в небесах,
И – то не ложь! – колеблется земля.
От Ксантена и до нормандских скал,
От Безансона и по Уиссан
Нет города, где стены не трещат,
Где в полдень не царит полночный мрак.
Блестят одни зарницы в облаках.
Кто это видит, тех объемлет страх.
Все говорят: «Настал конец векам,
День Страшного господнего суда».
Ошиблись люди, не дано им знать,
Что это по Роланду скорбь и плач.

CXI

Французы бьют без промаха врагов.
Арабы понесли большой урон:
Из сотни тысяч двое не спаслось.
Сказал Турпен: «Бесстрашен наш народ.
С ним не сравнится никакой другой.
В „Деяньях франков“ писано о том,
Что Карл один имел таких бойцов».
Французы полю делают обход,
Собратьев ищут в грудах мертвецов,
Скорбят по ним, сдержать не могут слез,
Меж тем Марсилий рать на них ведет.
Аой!

CXII

Ведет Марсилий войско по ущельям.
Дружины, с ним идущие, несметны:
Полков за двадцать будет там, наверно.
Горят у всех на шишаках каменья,
Блестят щиты и пышные доспехи.
Семь тысяч труб трубят перед сраженьем,
Оглашена их ревом вся окрестность.
Такую речь Роланд к собрату держит:
«Обрек нас Ганелон-предатель смерти.
Теперь уже сомненья нет в измене,
Но уготовит Карл ему отмщенье.
Нам предстоит неслыханная сеча
– Страшнее битвы не было от века.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23