это была Суламифь – красавица из красавиц. Ловд непроизвольно облизнулся и несколько глуповато улыбнулся. Ясна, заметив такое поведение своего друга, решила начать разговор сама:
– Простите, что помешали. Меня зовут Ясна, а его Ловд.
– Да… – как-то неопределенно протянула Суламифь, то ли соглашаясь, то ли удивляясь.
– Конечно, если мы не вовремя, то… Но, впрочем, мы все равно не уйдем.
Наконец-то Суламифь пришла в себя от неожиданности и заговорила ровным королевским тоном:
– И что же привело сюда этого младого маличика и столь юную девичку?
Странный акцент несколько сбавил темп наглости Ясны, но не остановил его.
– Мы, в общем-то, пришли за Трататуном.
– А почему вы решили, что он у меня?
– Да потому что сила перехвата исходила из этой комнаты!!! – сказала Ясна, словно пригвоздила Суламифь к неоспоримому факту.
– Ах, девичка-девичка! Видно, я родилась под несчастливой звездивичкой… у меня нет Трататуна, но как бы я хотела, чтобы он был. Кто-то во время колидовства похитил его у меня…
– Стоп! – наконец-то перестал облизываться Ловд. – Давайте по порядку. Так вы…
– Молодые люди, давайте-ка я вам все объясню. После того как мы развелись с моим супругом Соломоном, я занялась магией, потому как причиной нашего развода было мое неумение готовить, то есть абсолютная непрофессиональность на ниве кулинарии. И вот я вспомнила, что, согласно древнему преданию, где-то есть гений-кулинар по имени Трататун. Полгода я потратила на обучение магическим ритуалам. Я тщательно просчитала астрологические координаты для успешного свершения ритуала и день назад приступила к его выполнению. Но в самый ответственный момент, когда Трататун должен был быть у меня, мне кто-то помешал, его кто-то переманил!!!
Ловд стал дико смеяться, сначала тихо, а потом все громче и громче. Ясна поняла причину его смеха и поэтому, дабы не обижать Суламифь, поспешила объяснить:
– Вы знаете, то же самое нам рассказал царь Соломон. Так что, судя по всему, вы проделали одно и то же в одно и то же время.
– Так он тоже вызывал Трататуна?! Но с какой целью? Неужели… ах… я, кажется, поняла, он хотел научить меня готовить…
– Нет, уважаемая Суламифь, он хотел сам научиться, ради любви к вам он готов на все!
– Ах! Ах! Ах! Я подозревала, что он любит меня! Всю нашу совместную жизнь я подозревала, что он меня любит! Так и вышло! Где же он? Ах да, он в своем дачном домике, давайте к нему поспешим!
Суламифь вновь воспылала неугасимой любовью к своему бывшему возлюбленному, так что Ясна, Ловд и теперь уже и Суламифь совершили перемещение и, ко всеобщему удивлению, оказались в домике царя Соломона.
После бурных обменов словами, объятиями и поцелуями гид Ыго спросил:
– Но где же Трататун?
СКОРО ФИНАЛ?
Спустя несколько секунд основное историческое событие пришло к своему окончательному финалу.
Д. Адамс
Последовала немая сцена.
– Осталось сорок минут, – напомнил царь Соломон.
– Что же делать?
– Искать! – объяснила Суламифь.
– Кстати, а что вы делали все это время? – спросила Ясна.
– Я и Кубрик искали Трататуна, – ответила я.
– И не нашли, – печально подвел черту Кубрик Магги.
Тяжелое молчание нависло над всеми собравшимися. Лишь чмоканье поцелуев царственной четы нарушали тягостность и трагичность момента.
– Я помогу вам, – тихо прошептал Ыго.
– Как?
– Понимаете, судя по всему, ваш Трататун, не попав ни к Соломону, ни к Суламифи, оказался на стыке двух отчаяний и поэтому наверняка впал в депрессию или философскую интоксикацию, а такие люди попадают, как правило, в самые отдаленные уголки Царства Теней. Трататун наверняка там, а если исходить из теории вариабельности пространства, то этих уголков в Царстве Теней наличествует огромное количество, ведь не стоит сбрасывать со счетов тот немаловажный факт, что при наличии…
Ыго опять понесло, но доблестный Ловд прервал его:
– Ыго, дружище, поспешим к нашему Трататуну, поверь, очень не хочется застрять тут на целый месяц.
– Хорошо. Госпожа Йо, попробуйте перенести нас отсюда этак… на расстояние одного меланхоличного вечера.
Хоть координаты Ыго были, мягко говоря, расплывчаты, но я поняла, что он имел в виду. И вот мы оказались там, где был Трататун.
Комната представляла собой кухню, обычную кухню, в которой было сильно накурено. За столом сидели два бородатых мужика в очках, на столе стояла бутылка водки «Горько!», лежали сырок «Мямля», пачка сигарет «Дым коромыслом» и большая кипа бумаги, на первом листе которой была небрежная надпись: «Исследование процесса затяжного бытия на фоне непрекращающейся энтропии „вневременности“, а также мысли, заметки и лирические отступления к комментариям „Апофеоза Меланхоличности в пределах депрессивного круга «ностальгии по несбывшемуся“. Между двумя мужиками сидел наш Трататун.
Мы – я, Ыго, Ясна и Ловд – оставались для них незаметными. И тут дело было даже не в магии, а в количестве выпитого спиртного и философского отношения к жизни. Нас они наверняка воспринимали как феноменологические галлюцинации иллюзорности пространства. Тем временем один из мужчин процитировал:
И пускай кривизна понятий
С каждой мыслью стремится к кругу,
И пускай этот мир к Пифагору
Относится, как к супругу,
Это все вилами писано
И ниткою белой шито.
Все равно нам вместе с душою
Еще кое-что выдано
В нагрузку, как премиальные,
Суперприз, призовая игра,
Только мне это все…
– Нет, Иван, ты не прав! – перебил его другой. – Вот ты утверждаешь, что мир иллюзорен, стало быть, иллюзорен и ты, но мало того – тогда иллюзорно и «стало быть» и «мало того»!
– Да нет, Петр, – стал оправдываться сосед. – Дело не в иллюзорности мира, а в понятиях, в понятийной базе нашего восприятия. Вот представь себе…
– Почему только себе? – спросил Трататун. – Пусть представит и мне! Представляете, все на секунду представили себе Бога, вот он и…
– Да нет, при чем тут Бог?
– Как это при чем? Кто-то должен же…
– Нет, никто не должен… э-э… Кстати, а кто это в углу?
– А… – протянул Трататун. – Это мои друзья. Иллюзия. Игра пространства и воображения.
– Что?! – возмущенно вскричала Ясна. – Это я-то игра воображения?!
– Иван, галлюцинации не разговаривают!!!
– Правильно, Петр, не разговаривают, это болтает наше сознание, разум…
– Я тебе сейчас по лбу дам, прям по самому что ни на есть твоему бредящему разуму, по твоему зацикленному сознанию!!! – закричал Ловд. – Тогда галлюцинации не только разговаривать, но и драться начнут!
Петр и Иван задумались, но Трататун не унимался:
– То, что галлюцинации начнут нас избивать и даже, может быть, жестоко, еще ничего не доказывает. Главное – сохранить веру в их иллюзорность, и тогда… Ну я не знаю, что тогда, еще никто не сохранял веру в иллюзорность, когда его бьют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
– Простите, что помешали. Меня зовут Ясна, а его Ловд.
– Да… – как-то неопределенно протянула Суламифь, то ли соглашаясь, то ли удивляясь.
– Конечно, если мы не вовремя, то… Но, впрочем, мы все равно не уйдем.
Наконец-то Суламифь пришла в себя от неожиданности и заговорила ровным королевским тоном:
– И что же привело сюда этого младого маличика и столь юную девичку?
Странный акцент несколько сбавил темп наглости Ясны, но не остановил его.
– Мы, в общем-то, пришли за Трататуном.
– А почему вы решили, что он у меня?
– Да потому что сила перехвата исходила из этой комнаты!!! – сказала Ясна, словно пригвоздила Суламифь к неоспоримому факту.
– Ах, девичка-девичка! Видно, я родилась под несчастливой звездивичкой… у меня нет Трататуна, но как бы я хотела, чтобы он был. Кто-то во время колидовства похитил его у меня…
– Стоп! – наконец-то перестал облизываться Ловд. – Давайте по порядку. Так вы…
– Молодые люди, давайте-ка я вам все объясню. После того как мы развелись с моим супругом Соломоном, я занялась магией, потому как причиной нашего развода было мое неумение готовить, то есть абсолютная непрофессиональность на ниве кулинарии. И вот я вспомнила, что, согласно древнему преданию, где-то есть гений-кулинар по имени Трататун. Полгода я потратила на обучение магическим ритуалам. Я тщательно просчитала астрологические координаты для успешного свершения ритуала и день назад приступила к его выполнению. Но в самый ответственный момент, когда Трататун должен был быть у меня, мне кто-то помешал, его кто-то переманил!!!
Ловд стал дико смеяться, сначала тихо, а потом все громче и громче. Ясна поняла причину его смеха и поэтому, дабы не обижать Суламифь, поспешила объяснить:
– Вы знаете, то же самое нам рассказал царь Соломон. Так что, судя по всему, вы проделали одно и то же в одно и то же время.
– Так он тоже вызывал Трататуна?! Но с какой целью? Неужели… ах… я, кажется, поняла, он хотел научить меня готовить…
– Нет, уважаемая Суламифь, он хотел сам научиться, ради любви к вам он готов на все!
– Ах! Ах! Ах! Я подозревала, что он любит меня! Всю нашу совместную жизнь я подозревала, что он меня любит! Так и вышло! Где же он? Ах да, он в своем дачном домике, давайте к нему поспешим!
Суламифь вновь воспылала неугасимой любовью к своему бывшему возлюбленному, так что Ясна, Ловд и теперь уже и Суламифь совершили перемещение и, ко всеобщему удивлению, оказались в домике царя Соломона.
После бурных обменов словами, объятиями и поцелуями гид Ыго спросил:
– Но где же Трататун?
СКОРО ФИНАЛ?
Спустя несколько секунд основное историческое событие пришло к своему окончательному финалу.
Д. Адамс
Последовала немая сцена.
– Осталось сорок минут, – напомнил царь Соломон.
– Что же делать?
– Искать! – объяснила Суламифь.
– Кстати, а что вы делали все это время? – спросила Ясна.
– Я и Кубрик искали Трататуна, – ответила я.
– И не нашли, – печально подвел черту Кубрик Магги.
Тяжелое молчание нависло над всеми собравшимися. Лишь чмоканье поцелуев царственной четы нарушали тягостность и трагичность момента.
– Я помогу вам, – тихо прошептал Ыго.
– Как?
– Понимаете, судя по всему, ваш Трататун, не попав ни к Соломону, ни к Суламифи, оказался на стыке двух отчаяний и поэтому наверняка впал в депрессию или философскую интоксикацию, а такие люди попадают, как правило, в самые отдаленные уголки Царства Теней. Трататун наверняка там, а если исходить из теории вариабельности пространства, то этих уголков в Царстве Теней наличествует огромное количество, ведь не стоит сбрасывать со счетов тот немаловажный факт, что при наличии…
Ыго опять понесло, но доблестный Ловд прервал его:
– Ыго, дружище, поспешим к нашему Трататуну, поверь, очень не хочется застрять тут на целый месяц.
– Хорошо. Госпожа Йо, попробуйте перенести нас отсюда этак… на расстояние одного меланхоличного вечера.
Хоть координаты Ыго были, мягко говоря, расплывчаты, но я поняла, что он имел в виду. И вот мы оказались там, где был Трататун.
Комната представляла собой кухню, обычную кухню, в которой было сильно накурено. За столом сидели два бородатых мужика в очках, на столе стояла бутылка водки «Горько!», лежали сырок «Мямля», пачка сигарет «Дым коромыслом» и большая кипа бумаги, на первом листе которой была небрежная надпись: «Исследование процесса затяжного бытия на фоне непрекращающейся энтропии „вневременности“, а также мысли, заметки и лирические отступления к комментариям „Апофеоза Меланхоличности в пределах депрессивного круга «ностальгии по несбывшемуся“. Между двумя мужиками сидел наш Трататун.
Мы – я, Ыго, Ясна и Ловд – оставались для них незаметными. И тут дело было даже не в магии, а в количестве выпитого спиртного и философского отношения к жизни. Нас они наверняка воспринимали как феноменологические галлюцинации иллюзорности пространства. Тем временем один из мужчин процитировал:
И пускай кривизна понятий
С каждой мыслью стремится к кругу,
И пускай этот мир к Пифагору
Относится, как к супругу,
Это все вилами писано
И ниткою белой шито.
Все равно нам вместе с душою
Еще кое-что выдано
В нагрузку, как премиальные,
Суперприз, призовая игра,
Только мне это все…
– Нет, Иван, ты не прав! – перебил его другой. – Вот ты утверждаешь, что мир иллюзорен, стало быть, иллюзорен и ты, но мало того – тогда иллюзорно и «стало быть» и «мало того»!
– Да нет, Петр, – стал оправдываться сосед. – Дело не в иллюзорности мира, а в понятиях, в понятийной базе нашего восприятия. Вот представь себе…
– Почему только себе? – спросил Трататун. – Пусть представит и мне! Представляете, все на секунду представили себе Бога, вот он и…
– Да нет, при чем тут Бог?
– Как это при чем? Кто-то должен же…
– Нет, никто не должен… э-э… Кстати, а кто это в углу?
– А… – протянул Трататун. – Это мои друзья. Иллюзия. Игра пространства и воображения.
– Что?! – возмущенно вскричала Ясна. – Это я-то игра воображения?!
– Иван, галлюцинации не разговаривают!!!
– Правильно, Петр, не разговаривают, это болтает наше сознание, разум…
– Я тебе сейчас по лбу дам, прям по самому что ни на есть твоему бредящему разуму, по твоему зацикленному сознанию!!! – закричал Ловд. – Тогда галлюцинации не только разговаривать, но и драться начнут!
Петр и Иван задумались, но Трататун не унимался:
– То, что галлюцинации начнут нас избивать и даже, может быть, жестоко, еще ничего не доказывает. Главное – сохранить веру в их иллюзорность, и тогда… Ну я не знаю, что тогда, еще никто не сохранял веру в иллюзорность, когда его бьют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67