– Так как, все-таки, обстоит дело с задачками?
Ясна состроила кислую физиономию:
– Да чушь там всякая, тоже мне, аналитическая магия! Разве это задачки!
– Например?
– «У мальчика Хриса всего пять хлебных корочек, но у него пять тысяч друзей. Вопрос: как накормить пять тысяч друзей пятью хлебами так, чтобы они наелись и не просили добавки?»
– И чем плохая задачка? Ты сама-то попробуй реши ее.
– Не хочу. У тех, кто учится на магов-переводчиков (это те, кто переводит вещество из одного состояния в другое, в просторечье «превращенцы»), у них задачи поинтересней.
– И что же у них за задачи?
– Например, «как мальчику Хрису воду превратить в вино?»
– Так, – я грозно посмотрела на малышку, – значит, тебя уже такие задачки интересуют?
– Чего ты злишься, мой интерес чисто теоретический.
– Ага, теоретический?
– Да.
– Так, чтоб через пять минут в твоей комнате было чисто, и не только теоретически!
Ясна демонстративно отвернулась, заложила руки за спину и стала медленно показывать всю скорбь своей тяжелой жизни с таким монстром, как я.
– Вот видишь, а потом говорят, что молодежь у них плохая, а сами даже поговорить с ребенком не желают! А ребенок, между прочим, подрастает и из девочки превращается…
– В неизвестно что!!! – закончила я за Ясну ее эпохальный монолог.
– А у меня, кстати, для тебя есть новость, но теперь я тебе ее не скажу.
– Что за новость?
– Я же сказала, что не скажу!
– Ясна, я вот сейчас отправлю тебя домой к Трататуну, и будешь ты там сидеть под домашним арестом до моего возвращения, а я уж постараюсь не возвращаться как можно дольше.
– Ты первая не выдержишь разлуки со мной!
– Еще как выдержу!
– Еще как не выдержишь!
– Еще как выдеру тебя сейчас!
– И пожалуйста, только тогда ты так и не узнаешь, что написано в записке… ой!
– Проболталась?! Теперь-то уж выкладывай, что за записка и от кого.
Ясна мрачно посмотрела на меня – проигрывать в спорах она не любила. Малышка подошла к секретеру, достала оттуда сложенный вдвое листок бумаги и протянула мне:
– Это утром принес почтальон. Он сказал – срочно.
– Так что же ты молчала?!
– Забыла.
– А поорать с утра пораньше свои песенки дурацкого содержания ты не забыла! Где ты только их услышала – какой-то совершенно подзаборный фольклор!
– Между прочим, это песни из репертуара самого Бок Ейна Серебряные Струны!
– Это еще не повод, чтобы утром орать громче соседского петуха.
– Я не орала – я занималась вокалом. Меня, к твоему сведению, пригласили вокалисткой в ансамбль «Манна Небесная», вот так-то!
– Ты бы лучше вместо того чтобы препираться со мной, пошла бы ужин приготовила, а то скоро дядюшка Друд придет, и если он останется без обеда… Голодный мужчина дрессировке не поддается. Я надеюсь, ты уже выучила эту аксиому?
– Я-то выучила эту аксиому, только ты вместо того чтобы препираться со мной, давно уже прочла бы записку, там, между прочим, написано «срочно!».
– Сгинь! – рявкнула я и, повернувшись спиной к Ясне, углубилась в изучение послания.
МАМАША
Умоляю вас, найдите его! Узнайте, где он! Вы всюду бываете! Вам будет не трудно! Передайте, что я хочу его видеть.
И. Ильф, Е. Петров
Когда Ясна вышла из комнаты, я, сгорая от любопытства, развернула листок и углубилась в изучение… трех слов:
СПАСИТЕ ПРИДУ ВЕЧЕРОМ
Как говорится, краткость – сестра таланта. Но не успела я отложить листок с посланием в сторону, как в комнату снова вошла Ясна с широко распахнутыми глазами и таинственным шепотом сообщила:
– Йо, к нам пришла…
Не успела она договорить, как на нее пала чья-то густая черная тень, и через несколько мгновений в комнату вошла, точнее, ворвалась, если не сказать влетела, как ураган, женщина средних лет и среднего достатка (судя по надетому на нее серенькому платьицу в розовый одуванчик).
Женщина, не заметив Ясну, прошла прямо ко мне и без приглашения села в кресло напротив. Ясна в дверях приходила в себя и, облокотившись о дверной косяк, наблюдала за происходящим в комнате.
Мне стало любопытно, как бывает любопытно начинающему врачу в реанимации.
В это время женщина посмотрела на меня своими большими голубыми глазами и, дождавшись момента, когда я, в свою очередь, пойму, что она уже здесь, что она уже пришла, тут же разревелась.
Большие печальные слезы падали на журнальный столик и маленькой струйкой стекали на паркет. Женщина достала носовой платок, но вместо того чтобы утирать им слезы на лице, стала утирать их на столе. Это продолжалось минут пять и продолжалось бы, наверное, еще больше, если бы сообразительная Ясна не принесла стакан воды.
Женщина отхлебнула из стакана все его содержимое за один раз и в ту же секунду перестала плакать.
– Вас зовут Йо?
– Да, а вас…
– Вы волшебница?
– Да, но как ваше…
– Вы…
– Простите, с кем имею честь?
– Ах, прошу прощения, зовут меня Менс.
– Очень приятно. Что привело вас ко мне?
– Горе, госпожа волшебница, чрезвычайное горе! У меня пропал сын!
– Сын?
– Да, мой единственный сыночек, моя кровиночка! Он пропал! Помогите мне, прошу вас! Я, как видите, даже не смогла дождаться вечера и поэтому пришла так рано, ибо сердце мое больше не может вынести этого горя! Я очень переживаю, не случилась ли с ним какая беда! Мой мальчик, мой соколик! Помогите мне, я…
– Но почему вы обратились именно ко мне? Может, вам лучше пойти к детективу, ведь это его профиль.
– Нет-нет, помочь мне можете только вы, ведь вы волшебница?
– Я волшебница и именно поэтому не занимаюсь пропажами, тем более детей.
– Ах, кто же, если не вы? Ведь мой мальчик был волшебником!
– Вот оно что.
– Я расскажу вам все по порядку, честно и искренне.
– Это правильно, чистосердечное признание облегчает поиски, не так ли, Ясна?
Менс наконец заметила, что в дверях стоит малышка.
– Будьте знакомы, это моя ученица – Ясна. Она помогает мне в моей магической работе и по дому.
– Да-да, очень приятно. Ах, ах, ах, ох, я так волнуюсь, так нервничаю и переживаю!
– Успокойтесь, все будет хорошо.
– Не могу, мне очень плохо, я переживаю, ведь у меня это первый раз в жизни.
– Что первый раз в жизни?
– Как что? Пропажа сына!
– А-а…
– Мой мальчик – единственное, что осталось у меня в жизни, кроме писем бывшего мужа.
– Ясна, деточка, принеси из моего кабинета настойку, снимающую нервное напряжение, будь так любезна, если тебе не трудно, – попросила я Ясну, пытаясь намекнуть ей, что ковыряться в носу перед гостями невежливо, некрасиво и вредно для здоровья.
– Это какую? «Отдохнешь и ты»?
– Нет, конечно! Что-нибудь порадикальней, к примеру, «Нирвана».
– Слушаюсь и повинуюсь! – ехидным голосом ответила Ясна и исчезла из комнаты. Не ушла, а именно исчезла, растворилась, оставив после себя запах каких-то странных духов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67