— Попить не хочешь? — спросил Патрик.
— Да, пожалуйста, — прошептала Николь. Собственный голос казался ей странным.
Она попыталась сесть и попить, но не смогла.
— Не торопись, — сказал Патрик. — Спешить некуда.
Ум ее начал работать. «Мне нужно все рассказать им. Ричард и Арчи мертвы. К нам летят геликоптеры. Мы все должны быть очень осторожными, защитить детей».
— Ричард… — выдавила она.
— Мы знаем, мама, — ответил Патрик.
«Как могут они знать? — подумала Николь. — Ведь только я одна могу читать цветовую речь…»
— Октопауки потрудились и все написали. Конечно, не на идеальном английском, но мы поняли, о чем они хотели нам сообщить… Они сказали нам и о войне…
«Хорошо. Они знают. Я могу уснуть. — Но где-то в голове ее все еще звучало эхо. — Ричард умер».
— Хотя разрывы слышны время от времени, ни одна бомба, насколько я понимаю, в купол еще не попала. — Голос принадлежал Максу. — Быть может, они не определили, где располагается город?
— Снаружи купол кажется совершенно темным, — отозвался Патрик. — Октопауки увеличили толщину полога и на улицах нет огней.
— Значит, бомбы поражают Альтернативный Домен. Октопауки не смогли спрятать его, — проговорил Макс.
— И что они делают? — спросил Патрик. — Когда мы узнаем о контратаках?
— Не знаю, чем они заняты, — ответил Макс, — но едва ли сидят сложа руки.
Николь услыхала негромкие шаги в коридоре.
— У мальчишек начинается острый приступ клаустрофобии, — сказала Наи. — Как ты думаешь, Патрик, можно их выпустить на улицу? Предупредительный сигнал был полчаса назад.
— Наверное, можно. Только пусть вернутся, если увидят новую ракету или услышат разрывы.
— Я выйду вместе с ними, — проговорила Наи.
— А что делает моя жена? — спросил Макс.
— Они с Бенджи читают, — ответила Наи. — А Мариус спит.
— Почему же ты не попросила ее прийти сюда на несколько минут?
Николь повернулась на другой бок. «Не сесть ли?» — подумала она, но ощущала себя смертельно усталой. Она вспомнила свое детство. «А как можно стать принцессой?» — спросила кроха Николь у своего отца. — «Надо либо родиться в семье короля, либо выйти замуж за принца», — отвечал тот. А потом улыбнулся и поцеловал ее. — «Тогда я уже принцесса, ведь ты у меня король…»
— А как Николь? — поинтересовалась Эпонина.
— Она опять шевелилась сегодня утром, — ответил Патрик. — В записке Синего Доктора сказано, что ей можно будет сесть или сегодня вечером, или завтра. Октопауки считают этот приступ не очень тяжелым… хорошо, что сердце осталось целым.
— А можно мне повидать ее? — спросил Бенджи.
— Нет, Бенджи, нет еще, — отозвалась Эпонина, — она пока отдыхает.
— Октопауки проявили истинное великодушие, не так ли? — спросил Патрик.
— Нашли время в самый разгар военных действий написать нам столь подробные инструкции…
— Они заставили даже меня поверить в это, — ответил Макс. — Вот уж никогда не думал, что такое возможно.
«Итак, у меня был сердечный приступ. Это не обморок, потому что Ричард… — она не смогла сразу докончить предложение… — потому что Ричард убит».
Она дрейфовала в сумеречной зоне между сном и пробуждением и наконец услышала знакомый голос, зовущий ее по имени. — «Это ты, Ричард?» — спросила она взволнованно. — «Да, Николь», — отвечал он. — «Где ты? Я хочу видеть тебя», — проговорила она, и лицо его проявилось на спустившемся посреди сна облаке. — «Ты выглядишь превосходно, — сказала она, — с тобой все в порядке?» — «Да, — отвечал Ричард, — но я хочу тебе кое-что сказать». — «В чем дело, мой дорогой?» — спросила Николь. — «Теперь тебе придется жить без меня, — продолжил он, — являя собой пример для других».
— Очертания облаков переменились и лицо его исказилось. — «Конечно, — отвечала Николь, — но куда ты уходишь?» — Лицо исчезло. — «Прощай», — отозвался его голос. — «Прощай, Ричард».
Когда она снова проснулась, ум ее просветлел. Николь села на постели и огляделась. Было темно, но она понимала, что находится в своей комнате в Изумрудном городе.
Николь не слышала звуков. Решив, что вокруг ночь, она откинула одеяло и спустила ноги с постели. Пока хорошо, подумала она и медленно встала с постели. Ноги ее дрожали.
На столе возле кровати стоял бокал сока. Сделав два осторожных шага, держась за спинку кровати, Николь взяла стакан. Сок оказался великолепным. Обрадованная таким достижением, Николь двинулась в сторону шкафа, чтобы отыскать одежду, но уже через несколько шагов голова ее закружилась, и она направилась обратно к постели.
— Мама! — услыхала она голос Патрика. — Это ты? — В дверном проеме возник его силуэт.
— Да, Патрик.
— Хорошо, — проговорил он. — Можно включить свет? — он стукнул по стене, и на середину комнаты вылетел светляк. — Боже, что ты делаешь? — спросил он.
— Я не могу вечно валяться в постели.
— Но нельзя же так напрягаться, — Патрик подошел к ней и помог добраться до постели.
Она взяла его за руку.
— Слушай меня, сын, — сказала Николь. — Я не собираюсь быть инвалидом. И не хочу, чтобы со мной обращались, как с калекой. Я не сомневаюсь, что приду в себя через несколько дней, самое большее через неделю.
— Да, мама, — ответил Патрик, озабоченно улыбаясь.
Синий Доктор была восхищена ходом ее выздоровления. Через четыре дня Николь, пусть и медленно, но уже ходила, а пользуясь услугами Бенджи, могла добраться до остановки транспорта и вернуться назад домой.
— Не напрягайся, — наставляла ее Синий Доктор во время вечерних упражнений. — Твое состояние быстро улучшается, но я все же беспокоюсь…
Закончив осмотр, врач намеревалась оставить комнату, тут вошел Макс и объявил, что у входной двери ожидают два октопаука. Синий Доктор поспешила наружу и через несколько минут вернулась с Верховным Оптимизатором и с одним из членов ее штаба. Верховный Оптимизатор извинилась за неожиданный визит, а также за то, что не дождалась, пока Николь полностью поправится.
— Однако, — продолжила предводительница октопауков, — мы попали в затруднительное положение и нуждается в твоем совете.
Николь ощутила, что пульс ее заторопился, и попыталась успокоиться.
— Что случилось? — спросила она.
— Вероятно, вы заметили, что последние несколько дней прошли без бомбардировок, — ответила Верховный Оптимизатор. — Люди временно остановили налеты геликоптеров, их главари обдумывают наш ультиматум… Пять дней назад мы сбросили в каждый из трех лагерей одинаковые послания; в них мы заявили, что наше терпение кончилось и в случае продолжения бомбардировок мы, наконец, обрушим на людей свою мощь… И в качестве примера наших технологических возможностей мы ниллет по ниллету расписали все, что делали Накамура и Макмиллан за два дня последней недели.
— Предводители людей впали в панику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153