Но уже в «Трамп-Тауэр» Милтон понял, что для них настают тяжелые времена.
– Какова? – ответила она. – Ровно половина того минимума, который вы наверняка запросили бы.
– Интересно, – протянул Леон.
– У меня какое-то противное чувство, что она не шутит, – с неподдельным ужасом отозвался Милтон, глядя на странно посерьезневшее выражение лица их самого любимого, хоть порой и трудного, клиента.
– Это действительно так. На журнал мне потребуется уйма денег – и я не хочу, чтобы все они ушли на стены офиса. С другой стороны, коровы, как известно, дают больше молока, если живут в хороших условиях. И от людей отдача в соответствующей обстановке тоже больше, так что пусть офис будет веселым, светлым, где работать всем одно удовольствие. Пусть все окна открываются настежь, никаких ламп дневного света, если в этом нет особой нужды, роскошная приемная – с зеркалами, конечно дешевыми, Леон, никакой шлифовки…
– Мэкси, приходилось ли вам когда-нибудь слышать, что сначала надо потратить энную сумму денег, чтобы получить затем большую; – Леон сделал последнюю попытку сопротивляться тому безрадостному будущему, которое совершенно явственно ожидало их в случае твердой сметы предстоящих расходов.
– Приходилось, и весьма часто. Но энная сумма пойдет у меня на зарплату. Как еще, по-вашему, я смогу переманить к себе в журнал лучших из лучших? Ну вот мы и прибыли. – И она распахнула перед ними двери офиса.
Приемная была пуста, и Мэкси тут же умчалась на поиски Джулии. Ей не хотелось присутствовать при том, как плачут взрослые мужчины…
– Добро пожаловать, – с облегчением приветствовала ее Джулия. – Вот твои ключи. Все старые дела закончены, долги уплачены, моя конторка, как видишь, освобождена, телефон еще работает, и единственное, что лежит без употребления, это твой желтый блокнот и карандаш. Их ты оставила на прошлой неделе.
– А как насчет моего свитера? – справилась Мэкси, как-то странно взглянув на Джулию.
– Какой еще свитер? Ты его здесь не оставляла.
– Знаю.
Прищурившись, Мэкси принялась разглядывать новый наряд Джулии – свитер и юбку из последней коллекции Перри Элмосо. В наступающем сезоне именно этому ансамблю наверняка суждено определить американскую массовую моду с налетом дерзкого вызова и необычным использованием кашемира в двух вариантах: один – ослепительно-яркая туника, расписанная красным, голубым и желтым в духе кубистских работ Сони Делоне; другой – удлиненная узкая черная юбка, так идеально гармонировавшая с черными туфельками без каблука и красновато-малиновыми колготками Джулии. Свитер (а Мэкси купила точно такой же в минувшую субботу) стоил восемьсот долларов и настолько бросался в глаза, будучи привязанным к сезону нынешнего, 1984 года, что носить его на следующий год будет уже нельзя. Его даже в офис не наденешь больше чем на пару недель. Трехсотдолларовую юбку можно было наверняка использовать и потом, но покупка свитера – безрассудный жест, свидетельствовавший либо о чрезмерном богатстве, позволявшем приобретать вещи, не думая о цене, либо о такой безумной страсти к моде, когда покупают ради возможности несколько раз продемонстрировать на людях свой наряд, чтобы затем навсегда хранить его дома для собственного удовольствия.
Джулия Джейкобсон не могла, по расчетам Мэкси, относиться к первой категории: тогда бы она вряд ли согласилась на секретарское место в ожидании возможности работать каким-то помощником редактора в «Редбук». Она взяла на себя роль церемониймейстера на «похоронах» «Бижутерии и бантов» и, руководя операцией из бывшего художественного отдела, проявила такт, умение, энергию и поразительную бодрость духа. Пробежав по редакционным комнатам, чтобы не видеть тоскливых физиономий Леона и Милтона, Мэкси убедилась, что в помещениях, насколько это возможно при их ветхости, царит безупречная чистота. Поистине Джулия – незаменимый работник.
– Послушай, – произнесла Мэкси, присаживаясь рядом с Джулией. – У меня есть к тебе предложение.
– Не надо. – Джулия даже вздрогнула. – Пожалуйста…
Мэкси проигнорировала ее слова.
– Сколько тебе будут платить в «Редбук»?
– Сто семьдесят в неделю, но дело не в деньгах.
– А в том, что ты будешь помощницей заместителя редактора отдела моды, так ведь?
– Именно так.
Глаза Джулии засверкали в предвкушении туманного будущего, когда она, восседая в первом ряду на показе новой коллекции в Нью-Йорксом доме моделей с карандашом наготове, станет время от времени заносить в свой блокнот все наиболее стоящие, на ее взгляд, модели.
– Ты когда-нибудь играла в «Монополию»? – И Мэкси в упор взглянула на Джулию, казалось, все еще погруженную в свои грезы. – Помнишь ощущение, когда надо пройти через «до» и двигаться по доске дальше, чтобы получить свои две сотни долларов из банка? Приятно, правда?
Джулия неожиданно опустилась с небес на землю.
– Что ты задумала, Мэкси? Я ведь, слава богу, больше на тебя не работаю С прошлой пятницы даже зарплату не получаю Ее здесь вообще уже не существует.
– Нет, существует. Новая притом. И выплачивать ее я собираюсь каждую неделю.
– Да? И сколько людей будут ее получать? – скептически бросила Джулия.
– Пока нисколько. А потом десятки и даже сотни.
– А что они все будут делать?
– Выпускать новый журнал.
– Но ты же как раз попыталась сделать это на прошлой неделе и…
– Забудь о прошлой неделе. Ты была совершенно права, когда высмеяла мои планы насчет «Бижутерии и бантов». Детский лепет, я знаю. Но за эту неделю я повзрослела на тысячу лет.
– Неужели это правда?
– Можешь мне поверить.
– Никогда не верю тем, кто просит об этом.
– Ты прошла испытание! – с явным удовлетворением воскликнула Мэкси. – Все в порядке. Я предлагаю тебе место редактора отдела моды в новом журнале «Би-Би» плюс к этому – должность моего помощника по всему кругу вопросов, пока я не найду кого-нибудь, кто смог бы разгрузить тебя от этих обязанностей, чтобы ты целиком могла заняться только модами.
– «Всему кругу вопросов»? Что-то мне кажется, елеем запахло? И что это за новый журнал «Би-Би»? Уж не старое ли издание «Бижутерии и бантов» в новой облатке? Сколько страниц там отводится моде? Какие права я получила бы, если… А зарплата? И потом, вдруг журнал прогорит. Значит, я лишусь своего места в «Редбук»?
– Триста долларов в неделю, это для начала, плюс возможность приобретать всю одежду по оптовой цене. И полная самостоятельность в рамках общей концепции «Би-Би». А она весьма простая и заключается в следующем: «Женщины хороши такие, какие они есть». Ты же не будешь против этого возражать, правда? А вот и Джа-стин, твой будущий консультант по любым вопросам, связанным с иллюстрациями. Джастин, знакомься – это Джулия Джейкобсон, новый редактор отдела моды «Би-Би».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154
– Какова? – ответила она. – Ровно половина того минимума, который вы наверняка запросили бы.
– Интересно, – протянул Леон.
– У меня какое-то противное чувство, что она не шутит, – с неподдельным ужасом отозвался Милтон, глядя на странно посерьезневшее выражение лица их самого любимого, хоть порой и трудного, клиента.
– Это действительно так. На журнал мне потребуется уйма денег – и я не хочу, чтобы все они ушли на стены офиса. С другой стороны, коровы, как известно, дают больше молока, если живут в хороших условиях. И от людей отдача в соответствующей обстановке тоже больше, так что пусть офис будет веселым, светлым, где работать всем одно удовольствие. Пусть все окна открываются настежь, никаких ламп дневного света, если в этом нет особой нужды, роскошная приемная – с зеркалами, конечно дешевыми, Леон, никакой шлифовки…
– Мэкси, приходилось ли вам когда-нибудь слышать, что сначала надо потратить энную сумму денег, чтобы получить затем большую; – Леон сделал последнюю попытку сопротивляться тому безрадостному будущему, которое совершенно явственно ожидало их в случае твердой сметы предстоящих расходов.
– Приходилось, и весьма часто. Но энная сумма пойдет у меня на зарплату. Как еще, по-вашему, я смогу переманить к себе в журнал лучших из лучших? Ну вот мы и прибыли. – И она распахнула перед ними двери офиса.
Приемная была пуста, и Мэкси тут же умчалась на поиски Джулии. Ей не хотелось присутствовать при том, как плачут взрослые мужчины…
– Добро пожаловать, – с облегчением приветствовала ее Джулия. – Вот твои ключи. Все старые дела закончены, долги уплачены, моя конторка, как видишь, освобождена, телефон еще работает, и единственное, что лежит без употребления, это твой желтый блокнот и карандаш. Их ты оставила на прошлой неделе.
– А как насчет моего свитера? – справилась Мэкси, как-то странно взглянув на Джулию.
– Какой еще свитер? Ты его здесь не оставляла.
– Знаю.
Прищурившись, Мэкси принялась разглядывать новый наряд Джулии – свитер и юбку из последней коллекции Перри Элмосо. В наступающем сезоне именно этому ансамблю наверняка суждено определить американскую массовую моду с налетом дерзкого вызова и необычным использованием кашемира в двух вариантах: один – ослепительно-яркая туника, расписанная красным, голубым и желтым в духе кубистских работ Сони Делоне; другой – удлиненная узкая черная юбка, так идеально гармонировавшая с черными туфельками без каблука и красновато-малиновыми колготками Джулии. Свитер (а Мэкси купила точно такой же в минувшую субботу) стоил восемьсот долларов и настолько бросался в глаза, будучи привязанным к сезону нынешнего, 1984 года, что носить его на следующий год будет уже нельзя. Его даже в офис не наденешь больше чем на пару недель. Трехсотдолларовую юбку можно было наверняка использовать и потом, но покупка свитера – безрассудный жест, свидетельствовавший либо о чрезмерном богатстве, позволявшем приобретать вещи, не думая о цене, либо о такой безумной страсти к моде, когда покупают ради возможности несколько раз продемонстрировать на людях свой наряд, чтобы затем навсегда хранить его дома для собственного удовольствия.
Джулия Джейкобсон не могла, по расчетам Мэкси, относиться к первой категории: тогда бы она вряд ли согласилась на секретарское место в ожидании возможности работать каким-то помощником редактора в «Редбук». Она взяла на себя роль церемониймейстера на «похоронах» «Бижутерии и бантов» и, руководя операцией из бывшего художественного отдела, проявила такт, умение, энергию и поразительную бодрость духа. Пробежав по редакционным комнатам, чтобы не видеть тоскливых физиономий Леона и Милтона, Мэкси убедилась, что в помещениях, насколько это возможно при их ветхости, царит безупречная чистота. Поистине Джулия – незаменимый работник.
– Послушай, – произнесла Мэкси, присаживаясь рядом с Джулией. – У меня есть к тебе предложение.
– Не надо. – Джулия даже вздрогнула. – Пожалуйста…
Мэкси проигнорировала ее слова.
– Сколько тебе будут платить в «Редбук»?
– Сто семьдесят в неделю, но дело не в деньгах.
– А в том, что ты будешь помощницей заместителя редактора отдела моды, так ведь?
– Именно так.
Глаза Джулии засверкали в предвкушении туманного будущего, когда она, восседая в первом ряду на показе новой коллекции в Нью-Йорксом доме моделей с карандашом наготове, станет время от времени заносить в свой блокнот все наиболее стоящие, на ее взгляд, модели.
– Ты когда-нибудь играла в «Монополию»? – И Мэкси в упор взглянула на Джулию, казалось, все еще погруженную в свои грезы. – Помнишь ощущение, когда надо пройти через «до» и двигаться по доске дальше, чтобы получить свои две сотни долларов из банка? Приятно, правда?
Джулия неожиданно опустилась с небес на землю.
– Что ты задумала, Мэкси? Я ведь, слава богу, больше на тебя не работаю С прошлой пятницы даже зарплату не получаю Ее здесь вообще уже не существует.
– Нет, существует. Новая притом. И выплачивать ее я собираюсь каждую неделю.
– Да? И сколько людей будут ее получать? – скептически бросила Джулия.
– Пока нисколько. А потом десятки и даже сотни.
– А что они все будут делать?
– Выпускать новый журнал.
– Но ты же как раз попыталась сделать это на прошлой неделе и…
– Забудь о прошлой неделе. Ты была совершенно права, когда высмеяла мои планы насчет «Бижутерии и бантов». Детский лепет, я знаю. Но за эту неделю я повзрослела на тысячу лет.
– Неужели это правда?
– Можешь мне поверить.
– Никогда не верю тем, кто просит об этом.
– Ты прошла испытание! – с явным удовлетворением воскликнула Мэкси. – Все в порядке. Я предлагаю тебе место редактора отдела моды в новом журнале «Би-Би» плюс к этому – должность моего помощника по всему кругу вопросов, пока я не найду кого-нибудь, кто смог бы разгрузить тебя от этих обязанностей, чтобы ты целиком могла заняться только модами.
– «Всему кругу вопросов»? Что-то мне кажется, елеем запахло? И что это за новый журнал «Би-Би»? Уж не старое ли издание «Бижутерии и бантов» в новой облатке? Сколько страниц там отводится моде? Какие права я получила бы, если… А зарплата? И потом, вдруг журнал прогорит. Значит, я лишусь своего места в «Редбук»?
– Триста долларов в неделю, это для начала, плюс возможность приобретать всю одежду по оптовой цене. И полная самостоятельность в рамках общей концепции «Би-Би». А она весьма простая и заключается в следующем: «Женщины хороши такие, какие они есть». Ты же не будешь против этого возражать, правда? А вот и Джа-стин, твой будущий консультант по любым вопросам, связанным с иллюстрациями. Джастин, знакомься – это Джулия Джейкобсон, новый редактор отдела моды «Би-Би».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154