Письмо пришло оттуда, откуда его никто не ждал — с вершины столпа, на котором обретался Св. Симеон Столпник. Этот аскет, знаменитый тем, что 36 лет прожил на вершине колонны высотой в 25 метров, «отказался, — как заметил Дж. Ф. Аббот, — от всей мирской суеты, сохранив только ненависть к евреям» (1). И он был не единственным святым, который не смог отказаться от такого соблазна, как антисемитизм.
В 4 веке милосердие и даже святость редко распространялись на отношение к евреям. Святой Григорий Нисский *44 со всей мощью своего красноречия обрушил на евреев всеобъемлющее обвинение:
«Богоубийцы, убийцы пророков, враги Господа, богоненавистники, люди, выказавшие презрение к закону, недруги милосердия, враги веры своих отцов, заступники дьявола, змеи, клеветники, богохульники, люди, чьи души блуждают во мраке, фарисейская закваска, сборище демонов, грешников, порочных, побивающих камнями и ненавидящих праведность» (79, 685).
Подобное сгущение красок, возможно, грешило против милосердия, однако не было столь пагубно для души, как нынешнее лицемерие, выставляющее ранних отцов церкви в качестве непреходящих образцов подлинно христианского поведения. «Наш долг, — писал в 17 веке Баснаж *45, — извинить экзальтацию отцов церкви, а не искать ей оправдания, дабы их авторитет не побуждал к подражанию нынешних духовников и не укреплял ненависти и мстительности в сочинителях» (14, 553).
Один из величайших отцов церкви. Св. Иоанн Златоуст, всю свою жизнь как в церкви, так и за ее стенами, стремился реформировать мир. Христианские писатели самых различных толков единодушно восхищаются его горячей любовью ко всему человечеству. «Златоуст, — писал один протестантский теолог, — был одним из самых красноречивых проповедников, которые когда-либо, начиная с апостольских времен, несли людям откровение божественной истины и любви» (169, 357). «Светлая, жизнелюбивая и тонкая душа, — писал кардинал Ньюман, — чувствительное сердце, характер, способный на сильное чувство и порыв, и все это возвышено, преображено и облагорожено небесной благодатью — таков был Св. Иоанн Златоуст» (133, 2, 234).
Однако в нежной душе этого проповедника, несшего людям откровение истины и любви, таилась жестокая ненависть. «Следует признать, — писал один честный французский агиограф *46, — что в проповедях против евреев он позволял себе заходить слишком далеко, следуя велению овладевшей им страсти» (146, 97). Следует признать больше того.
В бранных выпадах против евреев Св. Иоанна Златоуста не превзошел ни один проповедник, чьи проповеди дошли до нас. Конечно, нужно принять во внимание условия того времени, страстную веру, опасение, что молодые побеги христианской религии могут пострадать от слишком тесного контакта с евреями, однако ничто не может оправдать того факта, что эти проповеди наполняли души христиан ненавистью, которую те передали своим детям, а через них — грядущим поколениям. Более того, в школах и семинариях эти проповеди столетиями служили образцами красноречия, по ним священники учились проповедовать и по ним же учились ненавидеть.
Когда Златоуст говорит о еврейских синагогах, в его речи трудно почувствовать «небесную благодать». «Синагога хуже публичного дома… это притон негодяев, логово диких зверей… капище демонов, поклоняющихся идолам… прибежище бандитов и развратников, пристанище дьяволов».
«Синагога, — сказал он своей пастве в другой проповеди, — это место преступного сборища евреев… убийц Христа… дом, который хуже винной лавки… воровской притон; это дом позора, убежище несправедливости, укрытие дьяволов, логово предательства». И, исчерпав свои ораторские ресурсы, он заключил: «Какое бы еще более ужасное имя ни было найдено, оно никогда не будет худшим того, чем то, которого заслуживает синагога».
Эти проповеди не были забыты, как не исчезло и презрение к иудаизму среди христиан, хотя произнесены они были более пятнадцати веков назад. «Синагога сродни проклятию. Упорная в своем заблуждении, она отказывается слышать и видеть; она умышленно извратила свои суждения, она загасила в себе свет Святого Духа, она все глубже и глубже утопает во зле и, в конце концов, низвергнется в бездну» (82, 105). Св. Иоанн Златоуст был прав, предполагая, что грядущие поколения подыщут еще более ужасные проклятья. «Симпатия к евреям, — писал Леон Блуа, — постыдна… Даже собаки презирают тех, кто не испытывает инстинктивного отвращения к синагоге».
Некоторые христиане полагали, что синагога заслуживает уважения хотя бы потому, что в ней хранятся книги Ветхого завета. «Вовсе нет! — возражал им Св. Иоанн Златоуст. — Именно поэтому ее следует ненавидеть еще больше, так как евреи пользуются этими книгами, намеренно извращая их смысл. Что до меня, то я ненавижу синагогу… и ненавижу евреев по той же самой причине».
Нетрудно представить себе, какое действие подобные проповеди оказывали на темпераментную восточную паству. Иоанн Златоуст утверждал, что не только каждая синагога, но и всякий еврей — творение дьявола: «Я бы сказал то же самое и об их душах». Он сказал куда больше. Он заявил, что христианам не подобает общаться с людьми, падшими ниже самых мерзких животных. «Разврат и пьянство уподобили их похотливым козлам и свиньям. Они думают лишь об одном: как бы набить брюхо, напиться, убить кого-нибудь или причинить вред, как те негодяи, которых изображают на подмостках».
Следующий отсюда вывод очевиден: не случайно некоторые евреи сбились с пути и ведут себя, подобно козлам и свиньям; все евреи живут именно так потому, что они — евреи.
В различных вариантах эта идея была и остается основой юдофобии; ее и до сих пор разделяет множество людей, осознанно, а порой — бессознательно.
Типичный пример такой предвзятости, еще более опасной, когда она не осознана, мы находим в жизнеописании Св. Иоанна Златоуста, написанном английским священником В. Р. В. Стефенсом в 1872 году. «Даже если допустить, что проповедник позволил себе некоторое преувеличение, — пишет он, — все равно обличения Златоуста позволяют заключить, что еврейские обитатели Антиохии были низкими и порочными людьми» (168, 133). Нет никакого сомнения, что в своем большинстве они были именно таковы; но таковы же были в своем большинстве и христиане. Однако, по мнению Св. Иоанна Златоуста, а вслед за ним и преподобного Стефенса, евреи Антиохии жили подобно козлам и свиньям, потому что были евреями, тогда как о христианах он рассуждает совсем иначе. «Масса так называемого христианского населения, — объясняет преподобный Стефенс, — была заражена распространенными пороками: неумеренным стремлением к роскоши и чувственным наслаждениям, эгоистической жадностью и тщеславием».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
В 4 веке милосердие и даже святость редко распространялись на отношение к евреям. Святой Григорий Нисский *44 со всей мощью своего красноречия обрушил на евреев всеобъемлющее обвинение:
«Богоубийцы, убийцы пророков, враги Господа, богоненавистники, люди, выказавшие презрение к закону, недруги милосердия, враги веры своих отцов, заступники дьявола, змеи, клеветники, богохульники, люди, чьи души блуждают во мраке, фарисейская закваска, сборище демонов, грешников, порочных, побивающих камнями и ненавидящих праведность» (79, 685).
Подобное сгущение красок, возможно, грешило против милосердия, однако не было столь пагубно для души, как нынешнее лицемерие, выставляющее ранних отцов церкви в качестве непреходящих образцов подлинно христианского поведения. «Наш долг, — писал в 17 веке Баснаж *45, — извинить экзальтацию отцов церкви, а не искать ей оправдания, дабы их авторитет не побуждал к подражанию нынешних духовников и не укреплял ненависти и мстительности в сочинителях» (14, 553).
Один из величайших отцов церкви. Св. Иоанн Златоуст, всю свою жизнь как в церкви, так и за ее стенами, стремился реформировать мир. Христианские писатели самых различных толков единодушно восхищаются его горячей любовью ко всему человечеству. «Златоуст, — писал один протестантский теолог, — был одним из самых красноречивых проповедников, которые когда-либо, начиная с апостольских времен, несли людям откровение божественной истины и любви» (169, 357). «Светлая, жизнелюбивая и тонкая душа, — писал кардинал Ньюман, — чувствительное сердце, характер, способный на сильное чувство и порыв, и все это возвышено, преображено и облагорожено небесной благодатью — таков был Св. Иоанн Златоуст» (133, 2, 234).
Однако в нежной душе этого проповедника, несшего людям откровение истины и любви, таилась жестокая ненависть. «Следует признать, — писал один честный французский агиограф *46, — что в проповедях против евреев он позволял себе заходить слишком далеко, следуя велению овладевшей им страсти» (146, 97). Следует признать больше того.
В бранных выпадах против евреев Св. Иоанна Златоуста не превзошел ни один проповедник, чьи проповеди дошли до нас. Конечно, нужно принять во внимание условия того времени, страстную веру, опасение, что молодые побеги христианской религии могут пострадать от слишком тесного контакта с евреями, однако ничто не может оправдать того факта, что эти проповеди наполняли души христиан ненавистью, которую те передали своим детям, а через них — грядущим поколениям. Более того, в школах и семинариях эти проповеди столетиями служили образцами красноречия, по ним священники учились проповедовать и по ним же учились ненавидеть.
Когда Златоуст говорит о еврейских синагогах, в его речи трудно почувствовать «небесную благодать». «Синагога хуже публичного дома… это притон негодяев, логово диких зверей… капище демонов, поклоняющихся идолам… прибежище бандитов и развратников, пристанище дьяволов».
«Синагога, — сказал он своей пастве в другой проповеди, — это место преступного сборища евреев… убийц Христа… дом, который хуже винной лавки… воровской притон; это дом позора, убежище несправедливости, укрытие дьяволов, логово предательства». И, исчерпав свои ораторские ресурсы, он заключил: «Какое бы еще более ужасное имя ни было найдено, оно никогда не будет худшим того, чем то, которого заслуживает синагога».
Эти проповеди не были забыты, как не исчезло и презрение к иудаизму среди христиан, хотя произнесены они были более пятнадцати веков назад. «Синагога сродни проклятию. Упорная в своем заблуждении, она отказывается слышать и видеть; она умышленно извратила свои суждения, она загасила в себе свет Святого Духа, она все глубже и глубже утопает во зле и, в конце концов, низвергнется в бездну» (82, 105). Св. Иоанн Златоуст был прав, предполагая, что грядущие поколения подыщут еще более ужасные проклятья. «Симпатия к евреям, — писал Леон Блуа, — постыдна… Даже собаки презирают тех, кто не испытывает инстинктивного отвращения к синагоге».
Некоторые христиане полагали, что синагога заслуживает уважения хотя бы потому, что в ней хранятся книги Ветхого завета. «Вовсе нет! — возражал им Св. Иоанн Златоуст. — Именно поэтому ее следует ненавидеть еще больше, так как евреи пользуются этими книгами, намеренно извращая их смысл. Что до меня, то я ненавижу синагогу… и ненавижу евреев по той же самой причине».
Нетрудно представить себе, какое действие подобные проповеди оказывали на темпераментную восточную паству. Иоанн Златоуст утверждал, что не только каждая синагога, но и всякий еврей — творение дьявола: «Я бы сказал то же самое и об их душах». Он сказал куда больше. Он заявил, что христианам не подобает общаться с людьми, падшими ниже самых мерзких животных. «Разврат и пьянство уподобили их похотливым козлам и свиньям. Они думают лишь об одном: как бы набить брюхо, напиться, убить кого-нибудь или причинить вред, как те негодяи, которых изображают на подмостках».
Следующий отсюда вывод очевиден: не случайно некоторые евреи сбились с пути и ведут себя, подобно козлам и свиньям; все евреи живут именно так потому, что они — евреи.
В различных вариантах эта идея была и остается основой юдофобии; ее и до сих пор разделяет множество людей, осознанно, а порой — бессознательно.
Типичный пример такой предвзятости, еще более опасной, когда она не осознана, мы находим в жизнеописании Св. Иоанна Златоуста, написанном английским священником В. Р. В. Стефенсом в 1872 году. «Даже если допустить, что проповедник позволил себе некоторое преувеличение, — пишет он, — все равно обличения Златоуста позволяют заключить, что еврейские обитатели Антиохии были низкими и порочными людьми» (168, 133). Нет никакого сомнения, что в своем большинстве они были именно таковы; но таковы же были в своем большинстве и христиане. Однако, по мнению Св. Иоанна Златоуста, а вслед за ним и преподобного Стефенса, евреи Антиохии жили подобно козлам и свиньям, потому что были евреями, тогда как о христианах он рассуждает совсем иначе. «Масса так называемого христианского населения, — объясняет преподобный Стефенс, — была заражена распространенными пороками: неумеренным стремлением к роскоши и чувственным наслаждениям, эгоистической жадностью и тщеславием».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97