Том подавил тяжелый вздох, попросил у сестры воды, был наделен одноразовым стаканчиком «швеппса» и взялся наконец за содержимое папки.
Подшивку открывало от руки написанное, сугубо формальное заявление Марики Карои, содержащее просьбу о причислении ее к Подготовительной общине девиц монастыря. Листок был украшен входящим номером и резолюцией «отказать за отсутствием причин, позволяющих рассматривать кандидатуру подателя без внесения вступительного бескорыстного пожертвования». Ниже, однако, шла вторая, двумя месяцами позже наложенная и отменяющая первую резолюция о зачислении девицы Карои в Подготовительную общину с присвоением ей (девице) соответствующего регистрационного номера и определением ей сообразного ее статусу кошта. Как нечто объясняющее столь резкое изменение принятого канцелярией монастыря решения следом шло на бланке фирмы «Линчжи» отпечатанное прошение на имя матери настоятельницы, предлагающее пересмотреть заявление девицы Карои от такого-то числа ввиду внесения спонсором, в лице «Линчжи», вступительного бескорыстного пожертвования в размере шестидесяти тысяч единиц федерального кредита. Бланк был украшен полудюжиной благожелательных резолюций. Далее следовали корешки чеков и копия расписки в получении упомянутой суммы бухгалтерией монастыря.
Том призадумался. Потом продолжил чтение.
Судьба сестры Марики (монахи и монахини, посвятившие себя Кунта-ин-Шаю, сохраняли мирское имя) складывалась далее, видимо, вполне стереотипно: после четырехнедельного пребывания в составе Подготовительной общины она была причислена к корпусу Непосвященных сестер, а еще полугодом позже, пройдя Посвящение, стала сестрой-порученкой третьего разряда, меньше чем через год — второго и год спустя — первого. Краткие характеристики, сопровождавшие каждую из этих метаморфоз, были абсолютно безлики и не давали возможности умозаключить что-нибудь путное о природе хоть одного из этих самых поручений, успешно выполненных сестрой-порученкой. Все это, если верить прочитанным им только что данным, соответствовало типичному графику движения по иерархической лестнице новоприобщенной к ордену сестры ее возраста.
Но при переходе к статусу сестры-предпринимательницы у Марики возникли проблемы. Папка содержала несколько страниц выписок из исповедей различных сестер, которые Том характеризовал бы скорее как доносы, весьма конфиденциальные и неудобочитаемые, из каких-то одним только посвященным (с большой и с малой «П») понятных полунамеков. Затем довольно неожиданно следовало заключение авторитетной комиссии, составленной из чинов медицинского и духовного звания, подтверждающее несомненное наличие у сестры Марики Второго из Основных Даров, каковой, вне всякого сомнения, может быть поставлен на службу слову и делу Кунта-ин-Шая. То же заключение еще раз подтверждалось второй — несколько иного состава — комиссией. Затем еще одной. Еще и еще. В самом последнем заключении формулировка была немного изменена. Странным образом: Второй из Основных Даров, которым обладала Марика, именовался «ранее тщательно ею скрываемым».
После чего шло авторитетное — из столичного храма — предписание «послушническое рвение сестры Марики не расточать в повседневном промысле, а направить на достижение целей особого характера, принимая во внимание свойственный ей Дар».
Сразу вслед за этим многозначительным листком шла датированная четырьмя годами позже выписка из протокола, в которой авторитетный кворум руководящих лиц монастыря и ордена признавал необходимым принять к злоупотребившей Вторым из Основных Даров сестре Марике дисциплинарные меры в виде совершения внеочередного паломничества к Святыне и денежного штрафа в размере десятой доли ежегодных дивидендов, взимаемой в течение трех последующих лет.
Тому так и остались непонятны мера вины и наказание злоупотребившей сестры.
Вслед за этим темным документом шел сухой официальный доклад сестры-коменданта монастыря о невозвращении из паломничества сестры Марики. Немного света на эту историю проливал заключающий подшивку документ — снова выписка из протокола совместного заседания монастырских и орденских иерархов. Мисс Марика Карои на веки вечные отлучалась от служения слову и делу Кунта-ин-Шая, изгонялась из монастыря и лишалась своих дивидендов в Общем Деле. Из выписки следовало, что бывшая сестра в ущерб делам Ордена и его авторитету занялась — сначала тайно, а затем и явно — частной практикой, употребив на это свойственный ей Дар. Еще из выписки можно было заключить, что постоянного места жительства вне стен монастыря девица Карои не имела и проживала в гостиницах ряда городов побережья или снимала в них жилье на короткие сроки, нигде не задерживаясь надолго.
На некоторое время Том впал в оцепенение, потом закладками отметил несколько листков и неопределенным «э-э...» привлек к себе внимание сестры Марты. Та быстрейшим образом уладила дела с копированием бумаг и их «обработкой» у нотариуса, после чего Тому оставалось лишь благодарно откланяться.
— Извините меня, мисс, — позволил он себе нарушить чопорную недоговоренность момента, — мне хотелось бы знать: это принято в вашей обители или же, наоборот, является исключением то, что бескорыстное пожертвование... м-м... связанное с принятием мисс Карои в Подготовительную общину, внесло некое третье лицо, спонсор?
Сестра Марта вежливо улыбнулась:
— Видите ли, обитель наша весьма щепетильна в отношении... э-э... чистоты принимаемых пожертвований.
Документ, недавно прочитанный Томом, говорил скорее об обратном.
— Если, — продолжала сестра, — первоначально мисс Карои не располагала средствами для такого пожертвования, а уже через два месяца такие средства были в ее распоряжении, то самым простым способом установить законность источника этих денег было адресовать спонсирующее лицо непосредственно к нам. Это исключает возможность нечестного происхождения жертвуемых средств. Мы всегда поступаем подобным образом в таких случаях. Кажется, вы хотите спросить меня еще о чем-то, мистер Роббинс?
Да, мистер Роббинс хотел спросить сестру еще кое о чем.
— Не поясните ли вы мне, — осведомился он, — что имеется в виду под Вторым из Основных Даров, которым так злоупотребила ваша... э-э... бывшая сестра. Если это, конечно, не секрет.
Сестра Марта еле заметно вздернула плечи:
— Второй из Основных Даров — это Дар Провидения, мистер. Особая его разновидность. Бывшая сестра Марика предвидит судьбы неодушевленных сущностей. Их судьбу и их предшествующий путь. Его еще называют Даром Второго рода.
Том чуть удивленно наклонил голову и осведомился:
— Значит, когда вы говорите о том, что мисс Карои злоупотребила своим Даром, вы имеете в виду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
Подшивку открывало от руки написанное, сугубо формальное заявление Марики Карои, содержащее просьбу о причислении ее к Подготовительной общине девиц монастыря. Листок был украшен входящим номером и резолюцией «отказать за отсутствием причин, позволяющих рассматривать кандидатуру подателя без внесения вступительного бескорыстного пожертвования». Ниже, однако, шла вторая, двумя месяцами позже наложенная и отменяющая первую резолюция о зачислении девицы Карои в Подготовительную общину с присвоением ей (девице) соответствующего регистрационного номера и определением ей сообразного ее статусу кошта. Как нечто объясняющее столь резкое изменение принятого канцелярией монастыря решения следом шло на бланке фирмы «Линчжи» отпечатанное прошение на имя матери настоятельницы, предлагающее пересмотреть заявление девицы Карои от такого-то числа ввиду внесения спонсором, в лице «Линчжи», вступительного бескорыстного пожертвования в размере шестидесяти тысяч единиц федерального кредита. Бланк был украшен полудюжиной благожелательных резолюций. Далее следовали корешки чеков и копия расписки в получении упомянутой суммы бухгалтерией монастыря.
Том призадумался. Потом продолжил чтение.
Судьба сестры Марики (монахи и монахини, посвятившие себя Кунта-ин-Шаю, сохраняли мирское имя) складывалась далее, видимо, вполне стереотипно: после четырехнедельного пребывания в составе Подготовительной общины она была причислена к корпусу Непосвященных сестер, а еще полугодом позже, пройдя Посвящение, стала сестрой-порученкой третьего разряда, меньше чем через год — второго и год спустя — первого. Краткие характеристики, сопровождавшие каждую из этих метаморфоз, были абсолютно безлики и не давали возможности умозаключить что-нибудь путное о природе хоть одного из этих самых поручений, успешно выполненных сестрой-порученкой. Все это, если верить прочитанным им только что данным, соответствовало типичному графику движения по иерархической лестнице новоприобщенной к ордену сестры ее возраста.
Но при переходе к статусу сестры-предпринимательницы у Марики возникли проблемы. Папка содержала несколько страниц выписок из исповедей различных сестер, которые Том характеризовал бы скорее как доносы, весьма конфиденциальные и неудобочитаемые, из каких-то одним только посвященным (с большой и с малой «П») понятных полунамеков. Затем довольно неожиданно следовало заключение авторитетной комиссии, составленной из чинов медицинского и духовного звания, подтверждающее несомненное наличие у сестры Марики Второго из Основных Даров, каковой, вне всякого сомнения, может быть поставлен на службу слову и делу Кунта-ин-Шая. То же заключение еще раз подтверждалось второй — несколько иного состава — комиссией. Затем еще одной. Еще и еще. В самом последнем заключении формулировка была немного изменена. Странным образом: Второй из Основных Даров, которым обладала Марика, именовался «ранее тщательно ею скрываемым».
После чего шло авторитетное — из столичного храма — предписание «послушническое рвение сестры Марики не расточать в повседневном промысле, а направить на достижение целей особого характера, принимая во внимание свойственный ей Дар».
Сразу вслед за этим многозначительным листком шла датированная четырьмя годами позже выписка из протокола, в которой авторитетный кворум руководящих лиц монастыря и ордена признавал необходимым принять к злоупотребившей Вторым из Основных Даров сестре Марике дисциплинарные меры в виде совершения внеочередного паломничества к Святыне и денежного штрафа в размере десятой доли ежегодных дивидендов, взимаемой в течение трех последующих лет.
Тому так и остались непонятны мера вины и наказание злоупотребившей сестры.
Вслед за этим темным документом шел сухой официальный доклад сестры-коменданта монастыря о невозвращении из паломничества сестры Марики. Немного света на эту историю проливал заключающий подшивку документ — снова выписка из протокола совместного заседания монастырских и орденских иерархов. Мисс Марика Карои на веки вечные отлучалась от служения слову и делу Кунта-ин-Шая, изгонялась из монастыря и лишалась своих дивидендов в Общем Деле. Из выписки следовало, что бывшая сестра в ущерб делам Ордена и его авторитету занялась — сначала тайно, а затем и явно — частной практикой, употребив на это свойственный ей Дар. Еще из выписки можно было заключить, что постоянного места жительства вне стен монастыря девица Карои не имела и проживала в гостиницах ряда городов побережья или снимала в них жилье на короткие сроки, нигде не задерживаясь надолго.
На некоторое время Том впал в оцепенение, потом закладками отметил несколько листков и неопределенным «э-э...» привлек к себе внимание сестры Марты. Та быстрейшим образом уладила дела с копированием бумаг и их «обработкой» у нотариуса, после чего Тому оставалось лишь благодарно откланяться.
— Извините меня, мисс, — позволил он себе нарушить чопорную недоговоренность момента, — мне хотелось бы знать: это принято в вашей обители или же, наоборот, является исключением то, что бескорыстное пожертвование... м-м... связанное с принятием мисс Карои в Подготовительную общину, внесло некое третье лицо, спонсор?
Сестра Марта вежливо улыбнулась:
— Видите ли, обитель наша весьма щепетильна в отношении... э-э... чистоты принимаемых пожертвований.
Документ, недавно прочитанный Томом, говорил скорее об обратном.
— Если, — продолжала сестра, — первоначально мисс Карои не располагала средствами для такого пожертвования, а уже через два месяца такие средства были в ее распоряжении, то самым простым способом установить законность источника этих денег было адресовать спонсирующее лицо непосредственно к нам. Это исключает возможность нечестного происхождения жертвуемых средств. Мы всегда поступаем подобным образом в таких случаях. Кажется, вы хотите спросить меня еще о чем-то, мистер Роббинс?
Да, мистер Роббинс хотел спросить сестру еще кое о чем.
— Не поясните ли вы мне, — осведомился он, — что имеется в виду под Вторым из Основных Даров, которым так злоупотребила ваша... э-э... бывшая сестра. Если это, конечно, не секрет.
Сестра Марта еле заметно вздернула плечи:
— Второй из Основных Даров — это Дар Провидения, мистер. Особая его разновидность. Бывшая сестра Марика предвидит судьбы неодушевленных сущностей. Их судьбу и их предшествующий путь. Его еще называют Даром Второго рода.
Том чуть удивленно наклонил голову и осведомился:
— Значит, когда вы говорите о том, что мисс Карои злоупотребила своим Даром, вы имеете в виду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145