Де ла Крус был доволен командой, которая, в свою очередь, прониклась искренним уважением к капитану. Матросы прямо говорили отныне: «С таким капитаном только и плавать!»
В ночь перед отплытием Добрая Душа отправился на берег, чтобы вместе с пятнадцатью отобранными матросами запастись провизией. Де ла Крус полагал, что речь идет о фруктах. Каково же было изумление капитана и старшего помощника, когда с рассветом к борту «Каталины» подошли четыре шлюпки, полные не только фруктами, но и морскими черепахами.
— Боцман, хвалю за заботу о команде, но зачем нам столько черепах? — спросил де ла Крус. — Корабль — не место для морских животных!
— Как вы сказали, капитан? Клянусь, вы не правы. Вам известно, что морская черепаха может жить без пищи сто пятьдесят дней?
Де ла Крус с иронией посмотрел на боцмана.
— Конечно, в Тринидаде мы запасемся вяленым мясом. Это конечно! Но свежатинка-то лучше? Сто пятьдесят дней без пищи! А человек и трех не проживет. Вы согласны? — И, не ожидая ответа, удовлетворенно подытожил: — Да и потом, разбей меня паралич, если мясо здешних черепах уступит говядине!
— Довольно шутить, боцман, — произнес Девото, вместе с Тетю и Коко слышавший весь диалог от начала до конца. — Пора сниматься!
— Мигом, сеньор Андрес! — согласился Добрая Душа. — Они никому не будут мешать. Для них припасено свободное место… Поторапливайтесь! — прикрикнул он на матросов и обратился к де ла Крусу: — Зато, тысяча акул, каждый, думая о такой пище, будет куда проворнее исполнять приказы господина Девото.
— Мало верится, — скептически отозвался старший помощник.
— Вы не правы, сеньор Девото, — тихо сказал переполненный радостью Коко. — Мясо здешних кагуам, то есть зеленых суповых черепах, и свежее, и соленое не уступает говядине. Это уж вы поверьте мне!
— Ну уж!
— Скоро поверишь, — в свою очередь заявил Тетю. — Очень скоро! Но, чтобы быть предельно точным, скажу, говядина вкуснее, но не так питательна! Человек, съевший черепахового мяса, способен на многое. И потом, действительно, с этими животными на борту можно плавать по сотне дней, не заходя за провиантом в порт.
Через четверть часа, убедившись, что Коко накормил всех положенным завтраком, де ла Крус отдал команду:
— Все наверх, снимаемся с якоря! Поставить паруса!
Утро играло сочными красками, не смешивая цветов, где синий был поверхностью моря, красный — землей, зеленый — густой растительностью и голубой — безоблачным небом. Ветер тянул с суши, но скоро береговой бриз сменился морским, попутным для «Каталины». Она легко выбрала якоря, развернулась и уверенно направилась к устью. Когда узкий проход в залив остался позади, на мостик поднялся Добрая Душа.
— Мой капитан, позволено будет боцману дать вам совет? — И, получив молчаливое согласие, пояснил: — Нам лучше идти в Тринидад севером. После Тринидада можно будет ходить и югом. Не ровен час, нагрянет еще встреча — зачем порох понапрасну жечь и ядра терять?
— Вообще-то верно… — начал де ла Крус, но его перебил Девото:
— Да северный путь полон рифов и банок!
— Я знаю их как свои пять пальцев! — воскликнул боцман. — Мы пройдем мимо залива Батабано, минуем острова Лос-Канарреос, полуостров Сапата и банку Хардинес, потом банку Хагуа и уткнемся в порт Тринидада.
— Географию-то ты выучил, а вот как обстоят дела с лоцией? — спросил Девото.
— Лоцию я изучал на поле боя! — с достоинством ответил Добрая Душа. — Я знаю этот путь, как вы свои ботфорты: где жмет, где трет, когда скрипят, где каши просят, как снять, как надеть…
— Пока у нас нет патента, нам не нужны неожиданные встречи. Думаю, Добрая Душа прав, — заключил де ла Крус.
— Я знал, что мне повезло с капитаном, — лицо Доброй Души расплылось от удовольствия. — И к тому же, попади я в ад, если вам не понравится вид побережья кабельтов тридцать на юг. Спросите у экипажа, там многие бывали. Им будет приятно вспомнить такую красоту.
— Будь по-твоему, боцман, — и капитан отдал нужную команду рулевому.
— Сейчас вы все увидите красный пляж, чтобы потом, к концу дня, когда будем проходить скалистый мыс Бибихагуа, сравнить его с черными песками. Остров Пинос — это сказка!
В самом деле, де ла Крус и все, кто выбежал тогда на палубу, стали свидетелями того, как картины — одна прекраснее другой — сменяли друг друга. Путешественники и ученые, впоследствии оказавшиеся здесь, красочно опишут эти места, в разные времена дававшие надежный приют пиратам: Джону Хавкинсу и Френсису Дрейку, Давиду Манвилю и Генри Моргану, Жану Давиду Но по прозвищу Эль Олонэ и Пьеру ле Грану, Року Эль Бразильяно, Пьеру ле Пикару и Пепе Эль Майоркину и, наверное, еще множеству других…
Вдоволь налюбовавшись видами, де ла Крус решил, что пора уже поворачивать «Каталину» на обратный курс. Он отдал необходимые команды, когда заметил, что на мостике Тетю прилип к окулярам подзорной трубы.
— Что вы там такое увидели? — поинтересовался де ла Крус, отметив необычайное волнение француза.
— Не верю глазам своим, — не отрываясь от окуляров, сказал Тетю.
В сильном стекле прибора по тропинке, опускавшейся среди зарослей с холма, стоявшего не более чем в кабельтове от пляжа, быстро сбегала девушка. За ней несся негр, за негром, в свою очередь, женщина, а уже вслед за ней — человек на деревянной ноге.
Девушка была стройна и, должно быть, красива. Пышные волосы шлейфом летели за ней. Она воздевала руки к небу, словно бы желая привлечь к себе внимание людей на корабле.
— Черт возьми, этот остров совсем не так уж необитаем, как казалось, — пробормотал Тетю, потрясенный увиденным. — Вижу на берегу красивую женщину, которая, похоже, желает нас поприветствовать. Гляди, Педро!
— Довольно с меня красивых женщин, — сухо сказал де ла Крус. — Надо спешить в Тринидад! Меня волнует лишь одна встреча с красивой женщиной, я ее люблю и скорее хочу увидеть. Марсовые, к вантам! — скомандовал Педро. — По реям! Отдать сезни!
«Каталина» развернулась и направилась прочь от берега, где Тетю обнаружил людей. Капитан поставил полные паруса, однако Тетю успел разглядеть, как девушку догнали. Если бы подзорная труба была сильнее, он увидел бы, как гневно засверкали ее глаза, какого они глубокого синего цвета и как горячо она спорила о чем-то со своими преследователями. Кто знает, что было бы, не откажись Педро де ла Крус взглянуть в окуляры трубы. Скорее всего, ему не пришлось бы идти в Тринидад, чтобы там дожидаться патента, а потом искать Ганта. Нет, не дал ему покровитель всех влюбленных увидеть за помощью взлетавшие руки и услышать крик, призывный, пронзительный, как крик раненой птицы. Ему не помог даже голос друга, а ведь говорят, что сердце — вещун.
Так разум наглухо затворяет душу, если помыслы устремлены к цели без малейшей надежды на случай, на чудо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183
В ночь перед отплытием Добрая Душа отправился на берег, чтобы вместе с пятнадцатью отобранными матросами запастись провизией. Де ла Крус полагал, что речь идет о фруктах. Каково же было изумление капитана и старшего помощника, когда с рассветом к борту «Каталины» подошли четыре шлюпки, полные не только фруктами, но и морскими черепахами.
— Боцман, хвалю за заботу о команде, но зачем нам столько черепах? — спросил де ла Крус. — Корабль — не место для морских животных!
— Как вы сказали, капитан? Клянусь, вы не правы. Вам известно, что морская черепаха может жить без пищи сто пятьдесят дней?
Де ла Крус с иронией посмотрел на боцмана.
— Конечно, в Тринидаде мы запасемся вяленым мясом. Это конечно! Но свежатинка-то лучше? Сто пятьдесят дней без пищи! А человек и трех не проживет. Вы согласны? — И, не ожидая ответа, удовлетворенно подытожил: — Да и потом, разбей меня паралич, если мясо здешних черепах уступит говядине!
— Довольно шутить, боцман, — произнес Девото, вместе с Тетю и Коко слышавший весь диалог от начала до конца. — Пора сниматься!
— Мигом, сеньор Андрес! — согласился Добрая Душа. — Они никому не будут мешать. Для них припасено свободное место… Поторапливайтесь! — прикрикнул он на матросов и обратился к де ла Крусу: — Зато, тысяча акул, каждый, думая о такой пище, будет куда проворнее исполнять приказы господина Девото.
— Мало верится, — скептически отозвался старший помощник.
— Вы не правы, сеньор Девото, — тихо сказал переполненный радостью Коко. — Мясо здешних кагуам, то есть зеленых суповых черепах, и свежее, и соленое не уступает говядине. Это уж вы поверьте мне!
— Ну уж!
— Скоро поверишь, — в свою очередь заявил Тетю. — Очень скоро! Но, чтобы быть предельно точным, скажу, говядина вкуснее, но не так питательна! Человек, съевший черепахового мяса, способен на многое. И потом, действительно, с этими животными на борту можно плавать по сотне дней, не заходя за провиантом в порт.
Через четверть часа, убедившись, что Коко накормил всех положенным завтраком, де ла Крус отдал команду:
— Все наверх, снимаемся с якоря! Поставить паруса!
Утро играло сочными красками, не смешивая цветов, где синий был поверхностью моря, красный — землей, зеленый — густой растительностью и голубой — безоблачным небом. Ветер тянул с суши, но скоро береговой бриз сменился морским, попутным для «Каталины». Она легко выбрала якоря, развернулась и уверенно направилась к устью. Когда узкий проход в залив остался позади, на мостик поднялся Добрая Душа.
— Мой капитан, позволено будет боцману дать вам совет? — И, получив молчаливое согласие, пояснил: — Нам лучше идти в Тринидад севером. После Тринидада можно будет ходить и югом. Не ровен час, нагрянет еще встреча — зачем порох понапрасну жечь и ядра терять?
— Вообще-то верно… — начал де ла Крус, но его перебил Девото:
— Да северный путь полон рифов и банок!
— Я знаю их как свои пять пальцев! — воскликнул боцман. — Мы пройдем мимо залива Батабано, минуем острова Лос-Канарреос, полуостров Сапата и банку Хардинес, потом банку Хагуа и уткнемся в порт Тринидада.
— Географию-то ты выучил, а вот как обстоят дела с лоцией? — спросил Девото.
— Лоцию я изучал на поле боя! — с достоинством ответил Добрая Душа. — Я знаю этот путь, как вы свои ботфорты: где жмет, где трет, когда скрипят, где каши просят, как снять, как надеть…
— Пока у нас нет патента, нам не нужны неожиданные встречи. Думаю, Добрая Душа прав, — заключил де ла Крус.
— Я знал, что мне повезло с капитаном, — лицо Доброй Души расплылось от удовольствия. — И к тому же, попади я в ад, если вам не понравится вид побережья кабельтов тридцать на юг. Спросите у экипажа, там многие бывали. Им будет приятно вспомнить такую красоту.
— Будь по-твоему, боцман, — и капитан отдал нужную команду рулевому.
— Сейчас вы все увидите красный пляж, чтобы потом, к концу дня, когда будем проходить скалистый мыс Бибихагуа, сравнить его с черными песками. Остров Пинос — это сказка!
В самом деле, де ла Крус и все, кто выбежал тогда на палубу, стали свидетелями того, как картины — одна прекраснее другой — сменяли друг друга. Путешественники и ученые, впоследствии оказавшиеся здесь, красочно опишут эти места, в разные времена дававшие надежный приют пиратам: Джону Хавкинсу и Френсису Дрейку, Давиду Манвилю и Генри Моргану, Жану Давиду Но по прозвищу Эль Олонэ и Пьеру ле Грану, Року Эль Бразильяно, Пьеру ле Пикару и Пепе Эль Майоркину и, наверное, еще множеству других…
Вдоволь налюбовавшись видами, де ла Крус решил, что пора уже поворачивать «Каталину» на обратный курс. Он отдал необходимые команды, когда заметил, что на мостике Тетю прилип к окулярам подзорной трубы.
— Что вы там такое увидели? — поинтересовался де ла Крус, отметив необычайное волнение француза.
— Не верю глазам своим, — не отрываясь от окуляров, сказал Тетю.
В сильном стекле прибора по тропинке, опускавшейся среди зарослей с холма, стоявшего не более чем в кабельтове от пляжа, быстро сбегала девушка. За ней несся негр, за негром, в свою очередь, женщина, а уже вслед за ней — человек на деревянной ноге.
Девушка была стройна и, должно быть, красива. Пышные волосы шлейфом летели за ней. Она воздевала руки к небу, словно бы желая привлечь к себе внимание людей на корабле.
— Черт возьми, этот остров совсем не так уж необитаем, как казалось, — пробормотал Тетю, потрясенный увиденным. — Вижу на берегу красивую женщину, которая, похоже, желает нас поприветствовать. Гляди, Педро!
— Довольно с меня красивых женщин, — сухо сказал де ла Крус. — Надо спешить в Тринидад! Меня волнует лишь одна встреча с красивой женщиной, я ее люблю и скорее хочу увидеть. Марсовые, к вантам! — скомандовал Педро. — По реям! Отдать сезни!
«Каталина» развернулась и направилась прочь от берега, где Тетю обнаружил людей. Капитан поставил полные паруса, однако Тетю успел разглядеть, как девушку догнали. Если бы подзорная труба была сильнее, он увидел бы, как гневно засверкали ее глаза, какого они глубокого синего цвета и как горячо она спорила о чем-то со своими преследователями. Кто знает, что было бы, не откажись Педро де ла Крус взглянуть в окуляры трубы. Скорее всего, ему не пришлось бы идти в Тринидад, чтобы там дожидаться патента, а потом искать Ганта. Нет, не дал ему покровитель всех влюбленных увидеть за помощью взлетавшие руки и услышать крик, призывный, пронзительный, как крик раненой птицы. Ему не помог даже голос друга, а ведь говорят, что сердце — вещун.
Так разум наглухо затворяет душу, если помыслы устремлены к цели без малейшей надежды на случай, на чудо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183