– О, Боже. Что ж, я должен идти… да, и немедленно, – он повернулся, как бы разыскивая свои вещи. В кухню вошла Грейс.
– То же самое я передал и доктору Куперу, – продолжал Эндрю. – Сказал, что пойду сюда. Он будет ждать вас.
– Хорошо. Хорошо. Сегодня не очень-то приятно кататься по холмам на велосипеде. Хорошо… хорошо. Позвони ему, Грейс, и скажи, что я буду у него через несколько минут. Да, кстати, – он повернулся к Эндрю, – чай-то ты, наверное, не пил?
– Не пил, но ничего страшного.
– О, тебе надо выпить чашку чая или еще чего-нибудь, ты сделал такой крюк. Никаких проблем – только подожди минутку.
С этими словами он исчез за обитой зеленым сукном дверью, и Эндрю сделал то, о чем его просили уже второй раз, – остался ждать.
Через несколько минут Дональд появился вновь. Заправляя шарф в пальто, он сказал:
– Она будет через минуту – дает мальчугану бутылку с молоком… или передает дежурство тете, – он дернул головой и засмеялся. Он разговаривал с садовником шутливо и как с равным. Подобное обращение, как обнаружил Дональд, приносило двоякий результат: снимало с простых людей напряжение, но в то же время не давало им забывать, что их собеседник – человек более высокого происхождения. Этого он достигал интонацией – слова были простыми, однако тон, которым они произносились…
Эндрю не ответил, даже когда Дональд дружески попрощался с ним, а только слегка поклонился. Но услышав голос Дональда в холле, он закрыл на миг глаза и про себя повторил за ним: «До свидания, дорогая».
Хлопнула дверь парадного входа, несколько минут спустя открылась дверь в кухню. Но вошла не Грейс – Аджи.
– Ага. Ну, привет, – проговорила она.
– Привет.
Как ни странно, тетя ни разу не видела Эндрю с тех пор, как они беседовали в то утро в ее комнате пятнадцать месяцев назад. Она была удивлена переменой, произошедшей в нем. Хотя Эндрю казался таким же худощавым, как и прежде, он выглядел крупнее, как-то выше ростом и определенно немного старше, как будто со времени той встречи прошло пять или шесть лет.
– Поднимись и взгляни на ребенка.
– Но… – Эндрю заколебался, глаза его расширились от удивления.
– Она этого хочет… и ждет вас. Знаете, как пройти?
– Нет.
– По лестнице наверх, а там – вторая дверь справа. Проходя мимо пожилой женщины, он остановился и улыбнулся ей. Глядя на лицо Эндрю, преображенное улыбкой почти до неузнаваемости, Аджи в какой-то мере смогла понять, как этому суровому шотландцу удалось покорить сердце ее племянницы.
Как раз утром того дня Грейс сказала ей, что Эндрю еще ни разу не держал ребенка на руках, и Аджи решила поправить это противоестественное положение, пригласив Эндрю и Грейс с малышом в свой дом. Но теперь необходимость быть соучастницей подобного обмана отпала. Однако тетя все же сказала Эндрю:
– Если будете когда-нибудь в Ньюкасле, можете заходить. После пяти часов я почти всегда дома. Телефон – Темпл 3567. Легко запомнить – 3567.
Его лицо посерьезнело – Эндрю понял, что означает это произнесенное отрывистым голосом импровизированное приглашение.
– Спасибо.
Он продолжал стоять, и тогда Аджи приказала:
– Идите. Поднимайтесь наверх – и давайте по-быстрому.
Он никогда не был в этом доме за пределами кухни, а находясь снаружи, особо не разглядывал интерьер Уиллоу-ли; работая в саду, он никогда не смотрел в окна… Теперь же роскошь и комфорт холла, убранство гостиной, которое он увидел в открытую дверь, временно притупило чувство собственного достоинства и природную надменность. Она привыкла ко всему этому богатству, и все же выбрала его и полюбила… сильно полюбила. Помедлив секунду, Эндрю взбежал по ступенькам. А вообще – что значили все эти кресла и ковры? Они не принесли Грейс счастья – только он, Эндрю, оказался в состоянии сделать это. И только он сможет приносить ей радость и в дальнейшем.
Вторая дверь справа была открыта. Грейс стояла посередине с ребенком в руках. Эндрю медленно вошел. Когда он приблизился к Грейс, она протянула ему сына. Эндрю посмотрел на белоснежные пеленки и, заколебавшись, показал на свою рабочую одежду.
– Возьми его.
Он взял ребенка… Это был его сын… его сын. Эндрю искал какое-то сходство между собой и этими смеющимися глазами, этим пускающим пузыри и издающим булькающие звуки ротиком и чувствовал, как начинают дрожать бедра, потом колени и, наконец, руки. Грейс, наблюдавшая за ним, тихо засмеялась.
– Правда, красивый? – негромко спросила она.
– Как и его мама… возьми его… Я… я…
Она снова засмеялась и положила малыша в кроватку.
Они стояли бок о бок и смотрели на ребенка до тех пор, пока Грейс не вложила в его ручки шерстяную утку и, коснувшись его щеки, не проговорила:
– Спокойной ночи, дорогой, спокойной ночи.
Эндрю ничего не сказал: вид малыша в кроватке приковал его внимание, и когда Грейс погасила верхний свет и позвала его, он повернулся к ней с некоторым усилием.
Они стояли лицом к лицу в тусклом свете комнаты. Дверь была закрыта: прекрасная возможность броситься в объятия друг друга, но ни Эндрю, ни Грейс не сделали ничего подобного. Хотя желание было почти непреодолимым, Грейс не могла заставить себя любить Эндрю в этих стенах, и каким-то странным образом ощущала подобное нежелание и в нем. Она нежно улыбнулась ему; все, что было у нее на сердце, отражалось в ее глазах.
Грейс коснулась его щеки так же, как несколькими минутами ранее коснулась щеки ребенка. Эндрю взял ее руку и прижал к губам. У Грейс перехватило дыхание, будто он поцеловал ее в губы. Уже не полагаясь более на свое благоразумие, она отвернулась и направилась к двери. Он медленно последовал за ней.
Когда они спустились вниз, тети Аджи нигде не было видно. В кухне Грейс снова предложила:
– Я сделаю тебе чай.
– Нет, нет, не беспокойся. Когда я приду домой, у матери будет все приготовлено.
– Как она?
– У нее все в порядке. Сейчас перешивает мою юбку, – он криво усмехнулся и провел рукой по своей щеке. – Ты знаешь, что я буду играть на волынке на Новый Год?
– Нет. О, Эндрю, и где же?
– Здесь на вечеринке в школе.
– Не может быть!.. Когда это было решено?
– Об этом говорили уже много недель, но я согласился только на днях. Подумал, что это нужно для людей, которые работают на пункте гражданской обороны, и что на новогоднем празднике… ты… ты можешь быть там.
– Я очень хотела бы прийти. Да, Эндрю, я приду… Посмотреть на тебя в этой твоей юбке, – она засмеялась. – Значит, на Новый Год?
– Похоже, что от меня хотят именно этого.
– Тогда я обязательно приду. Тетя Аджи останется еще на несколько дней, если я попрошу. И, Эндрю… – Грейс сделала паузу и, понизив голос до шепота, продолжала – Я постараюсь изо всех сил прийти к тебе завтра, сегодня я просто не смогла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69