В исходящем из его рта облаке было что-то написано, но слишком мелко, чтобы Джек мог вникнуть в текст.
— Вот, мальчишка! Это наш Александр! — вскричал Тауншенд. — Теперь ты сумеешь узнать его, а?! Несомненно, сумеешь!
Шарж был очень язвительным, даже жестоким. Ошеломленный Джек не знал, что сказать. Его учили, что армия строится на уважении к командирам, а тут…
— А я могу ли взглянуть?
Все обернулись. Возле входа в палатку стоял человек. Джек и вправду узнал его. Это был Джеймс Вулф, командующий войсками его величества в Квебеке.
Простояв так какое-то время и внимательно оглядев всех по очереди, командующий переступил порог и подошел к столу. Уперев в столешницу обе руки, он стал рассматривать карикатуру в молчании, которое не казалось неловким, похоже, ему одному. Однако пауза, в свою очередь, дала Джеку возможность как следует рассмотреть его и сопоставить увиденное с тем, что он ранее о нем слышал. А слышал он многое, ибо о генерале Вулфе говорили везде. В школе, дома, в полку, где, впрочем, Джек пробыл очень недолго. В памяти его всплыли слова Бургойна: «Присмотрись к Вулфу, парень. Он прирожденный военный. Правда, резковат с подчиненными, но это лишь помогает ему».
Это мнение совпадало с отцовским, который как-то, когда тридцатитрехлетнего генерала сделали главнокомандующим английскими войсками на североамериканском континенте, сказал: «Я немного знаком с ним. Мы пару раз сражались бок о бок. Он малость того. — Сэр Джеймс выразительно покрутил пальцем возле виска. — Но знаешь, что ответил король тем, кто протестовал против его назначения? „Бешеный, говорите? Тогда, я надеюсь, он покусает кое-кого из моих генералов я заразит своим сумасшествием их"“.
Джек отметил, что человек, изучавший собственную карикатуру, весьма на нее походил. Маленькие глаза, длинный острый нос, узкий, но раздвоенный внизу подбородок и длинный светлый крысиный хвостик, торчавший из-под простого солдатского головного убора. Единственным, чего карандаш не смог передать, были два лихорадочно-красных пятна, пылавших на бледных и выдающихся вперед скулах.
«Этот человек вовсе не сумасшедший, — подумал Джек. — Он просто болен. И ему с виду скорее за пятьдесят, чем за тридцать».
Наконец Вулф выпрямился.
— Не лучшая из твоих работ, Тауншенд.
Тот спрятал глаза.
— Это просто шутка, сэр… вы понимаете… чтобы развеять скуку.
— Скуку? Что ж, прошу прощения за то, что заставил скучать тебя, Джордж. — Вулф говорил ровно и монотонно. — Но мне кажется, я нашел способ предоставить тебе возможность поработать не карандашом, а палашом. Надеюсь, второй будет столь же остер, что и первый?
При этих словах генералы насторожились, и Монктон, кашлянув, решился спросить.
— Сэр, полагаю, вы имеете в виду те операции, планы которых мы вам представили три дня назад? Благоразумные и осторожные, как вы их назвали?
Слабая улыбка тронула бесцветные губы.
— Благоразумие и осторожность. Верно ли, что на могилах героев чаще всего высекают именно эти слова?
— Сэр, мы…
— Эти планы отличным образом привели бы нас к поражению, а короля — к потере колоний. Сегодня с утра, джентльмены, я предпринял вылазку вверх по реке. И выработал другой план. Совсем не благоразумный. И уж точно не осторожный.
Тауншенд отчетливо пробормотал:
— Боже нас сохрани!
У Меррея отвисла челюсть.
— Н… но, боже, что вы творите, Вулф? Мы же все согласовали и все учли.
— Как оказалось, не все.
— Тогда объясни, что у тебя на уме! — Побагровев, Тауншенд встал. — Поделись с нами, гений!
Никак не отреагировав на явную грубость, командующий повернулся к оцепеневшему от изумления Джеку.
— Будьте любезны, представьтесь! — бросил отрывисто он.
— Я… Дж… Джек… ах, нет, корнет Абсолют, сэр… командующий! Шестнадцатый драгунский полк. Прибыл с посланиями его величества. И… и с другими. — С губ королевского порученца совсем неожиданно сорвался судорожный смешок.
Все уставились на него. Вулф поднял брови.
— Абсолют? Абсолют? Ты, случайно, не в родстве с Бешеным Абсолютом, корнет?
Джек пожал плечами.
— Не думаю, сэр. Моего отца зовут Джеймс…
— Джеймс? — с живостью перебил его генерал. — Он откуда? Из Корнуолла? Драгун?
Джек смущенно кивнул, и лицо командующего осветила улыбка. Ясная, искренняя, почти детская, совершенно переменившая весь его облик.
— Ну да, это он. Бешеный Джейми. Возглавивший контратаку при Деттингене, а под Каллоденом спасший меня от шотландского палаша! — Он обвел взглядом своих генералов. — Будь я проклят, если не предпочту заполучить под начало одного Абсолюта вместо сотни-другой гренадеров. — Взгляд его весело заискрился. — Как я подозреваю, никто мне их и не прислал?
Джек виновато мотнул головой.
— Ну и не надо.
— Сэр, Абсолют этот паренек или нет, ему совершенно незачем присутствовать на штабном совещании, — заявил веско Меррей.
— Совещании? — обернулся Вулф. — И что же вы собираетесь обсуждать?
— Ну… этот новый… ваш план, — сквозь зубы процедил Тауншенд.
Вулф отвернулся, улыбка исчезла с его лица, красные пятна сделались еще ярче.
— Но я ничего обсуждать сейчас не намерен! — отрезал он. — Ибо вы, осовев, кстати, от моего же вина, соизволили тут заскучать в ожидании своего командира. — Он опять просверлил взглядом каждого. — Возможно, в том нет вашей вины, джентльмены. Командир должен командовать, а я, видимо, был нерадив. Но… грядут перемены. — Тут улыбка вернулась на его лицо. — Завтра вы все поймете. С утренним приливом мы еще раз пройдем по реке. Приготовьтесь. И оденьтесь как подобает. — Лица у его оппонентов помрачнели и вытянулись, но Вулф, не смущаясь, продолжил: — Это все. Корнет, задержитесь, остальные свободны.
В последней фразе послышался металл, и, в разной степени выражая неудовольствие, генералы двинулись к выходу из палатки. Как только они ушли, Вулф негромко произнес, обращаясь к выросшему перед ним офицеру:
— Гвиллим! Найди капитанов Дилона и Макдональда. И позови фельдшера, Маклеона.
Адъютант кивнул и ушел. Едва полотно полога опустилось, Вулф рухнул в кресло и зашелся в приступе надсадного хриплого кашля. Белый платок в его руках на глазах стал краснеть. Пребывающий в полном смятении Джек быстро наполнил стакан вином и поднес командиру. Кашель утих. Вулф выпил, сплюнул, выпил снова и облегченно обмяк. Пятна на побледневшем, осунувшемся лице обозначились еще резче.
Когда силы вернулись к нему, он улыбнулся и взмахом руки велел Джеку сесть.
— Как твой отец? С ним все в порядке?
— Да, сэр. Он в Ганновере, сэр.
— Помчался на звуки пушечных залпов? Конечно, конечно. Безумный Джейми просто не мог усидеть в холодке. Жаль, правда, что он избрал то направление, а не это. Дельце, что мной задумано, как раз для него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
— Вот, мальчишка! Это наш Александр! — вскричал Тауншенд. — Теперь ты сумеешь узнать его, а?! Несомненно, сумеешь!
Шарж был очень язвительным, даже жестоким. Ошеломленный Джек не знал, что сказать. Его учили, что армия строится на уважении к командирам, а тут…
— А я могу ли взглянуть?
Все обернулись. Возле входа в палатку стоял человек. Джек и вправду узнал его. Это был Джеймс Вулф, командующий войсками его величества в Квебеке.
Простояв так какое-то время и внимательно оглядев всех по очереди, командующий переступил порог и подошел к столу. Уперев в столешницу обе руки, он стал рассматривать карикатуру в молчании, которое не казалось неловким, похоже, ему одному. Однако пауза, в свою очередь, дала Джеку возможность как следует рассмотреть его и сопоставить увиденное с тем, что он ранее о нем слышал. А слышал он многое, ибо о генерале Вулфе говорили везде. В школе, дома, в полку, где, впрочем, Джек пробыл очень недолго. В памяти его всплыли слова Бургойна: «Присмотрись к Вулфу, парень. Он прирожденный военный. Правда, резковат с подчиненными, но это лишь помогает ему».
Это мнение совпадало с отцовским, который как-то, когда тридцатитрехлетнего генерала сделали главнокомандующим английскими войсками на североамериканском континенте, сказал: «Я немного знаком с ним. Мы пару раз сражались бок о бок. Он малость того. — Сэр Джеймс выразительно покрутил пальцем возле виска. — Но знаешь, что ответил король тем, кто протестовал против его назначения? „Бешеный, говорите? Тогда, я надеюсь, он покусает кое-кого из моих генералов я заразит своим сумасшествием их"“.
Джек отметил, что человек, изучавший собственную карикатуру, весьма на нее походил. Маленькие глаза, длинный острый нос, узкий, но раздвоенный внизу подбородок и длинный светлый крысиный хвостик, торчавший из-под простого солдатского головного убора. Единственным, чего карандаш не смог передать, были два лихорадочно-красных пятна, пылавших на бледных и выдающихся вперед скулах.
«Этот человек вовсе не сумасшедший, — подумал Джек. — Он просто болен. И ему с виду скорее за пятьдесят, чем за тридцать».
Наконец Вулф выпрямился.
— Не лучшая из твоих работ, Тауншенд.
Тот спрятал глаза.
— Это просто шутка, сэр… вы понимаете… чтобы развеять скуку.
— Скуку? Что ж, прошу прощения за то, что заставил скучать тебя, Джордж. — Вулф говорил ровно и монотонно. — Но мне кажется, я нашел способ предоставить тебе возможность поработать не карандашом, а палашом. Надеюсь, второй будет столь же остер, что и первый?
При этих словах генералы насторожились, и Монктон, кашлянув, решился спросить.
— Сэр, полагаю, вы имеете в виду те операции, планы которых мы вам представили три дня назад? Благоразумные и осторожные, как вы их назвали?
Слабая улыбка тронула бесцветные губы.
— Благоразумие и осторожность. Верно ли, что на могилах героев чаще всего высекают именно эти слова?
— Сэр, мы…
— Эти планы отличным образом привели бы нас к поражению, а короля — к потере колоний. Сегодня с утра, джентльмены, я предпринял вылазку вверх по реке. И выработал другой план. Совсем не благоразумный. И уж точно не осторожный.
Тауншенд отчетливо пробормотал:
— Боже нас сохрани!
У Меррея отвисла челюсть.
— Н… но, боже, что вы творите, Вулф? Мы же все согласовали и все учли.
— Как оказалось, не все.
— Тогда объясни, что у тебя на уме! — Побагровев, Тауншенд встал. — Поделись с нами, гений!
Никак не отреагировав на явную грубость, командующий повернулся к оцепеневшему от изумления Джеку.
— Будьте любезны, представьтесь! — бросил отрывисто он.
— Я… Дж… Джек… ах, нет, корнет Абсолют, сэр… командующий! Шестнадцатый драгунский полк. Прибыл с посланиями его величества. И… и с другими. — С губ королевского порученца совсем неожиданно сорвался судорожный смешок.
Все уставились на него. Вулф поднял брови.
— Абсолют? Абсолют? Ты, случайно, не в родстве с Бешеным Абсолютом, корнет?
Джек пожал плечами.
— Не думаю, сэр. Моего отца зовут Джеймс…
— Джеймс? — с живостью перебил его генерал. — Он откуда? Из Корнуолла? Драгун?
Джек смущенно кивнул, и лицо командующего осветила улыбка. Ясная, искренняя, почти детская, совершенно переменившая весь его облик.
— Ну да, это он. Бешеный Джейми. Возглавивший контратаку при Деттингене, а под Каллоденом спасший меня от шотландского палаша! — Он обвел взглядом своих генералов. — Будь я проклят, если не предпочту заполучить под начало одного Абсолюта вместо сотни-другой гренадеров. — Взгляд его весело заискрился. — Как я подозреваю, никто мне их и не прислал?
Джек виновато мотнул головой.
— Ну и не надо.
— Сэр, Абсолют этот паренек или нет, ему совершенно незачем присутствовать на штабном совещании, — заявил веско Меррей.
— Совещании? — обернулся Вулф. — И что же вы собираетесь обсуждать?
— Ну… этот новый… ваш план, — сквозь зубы процедил Тауншенд.
Вулф отвернулся, улыбка исчезла с его лица, красные пятна сделались еще ярче.
— Но я ничего обсуждать сейчас не намерен! — отрезал он. — Ибо вы, осовев, кстати, от моего же вина, соизволили тут заскучать в ожидании своего командира. — Он опять просверлил взглядом каждого. — Возможно, в том нет вашей вины, джентльмены. Командир должен командовать, а я, видимо, был нерадив. Но… грядут перемены. — Тут улыбка вернулась на его лицо. — Завтра вы все поймете. С утренним приливом мы еще раз пройдем по реке. Приготовьтесь. И оденьтесь как подобает. — Лица у его оппонентов помрачнели и вытянулись, но Вулф, не смущаясь, продолжил: — Это все. Корнет, задержитесь, остальные свободны.
В последней фразе послышался металл, и, в разной степени выражая неудовольствие, генералы двинулись к выходу из палатки. Как только они ушли, Вулф негромко произнес, обращаясь к выросшему перед ним офицеру:
— Гвиллим! Найди капитанов Дилона и Макдональда. И позови фельдшера, Маклеона.
Адъютант кивнул и ушел. Едва полотно полога опустилось, Вулф рухнул в кресло и зашелся в приступе надсадного хриплого кашля. Белый платок в его руках на глазах стал краснеть. Пребывающий в полном смятении Джек быстро наполнил стакан вином и поднес командиру. Кашель утих. Вулф выпил, сплюнул, выпил снова и облегченно обмяк. Пятна на побледневшем, осунувшемся лице обозначились еще резче.
Когда силы вернулись к нему, он улыбнулся и взмахом руки велел Джеку сесть.
— Как твой отец? С ним все в порядке?
— Да, сэр. Он в Ганновере, сэр.
— Помчался на звуки пушечных залпов? Конечно, конечно. Безумный Джейми просто не мог усидеть в холодке. Жаль, правда, что он избрал то направление, а не это. Дельце, что мной задумано, как раз для него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87