Доля была, разумеется, выкуплена. На золото леди Джейн, обеспечившей также невесте приданое. Едва узнав об этом, Джек немедленно отправился в Сохо и отирался на Трифт-стрит у дома с закрытыми ставнями, пока не кликнули стражу. А накануне его отъезда на Керзон-стрит пришла посылка с его письмами и стихами, а также со всеми безделушками, которые он когда-либо приносил на Трифт-стрит, в том числе и с водяным — теперь почему-то поломанным и увечным. Посылку сопровождала сухая записка с требованием вернуть все, принадлежащее Клотильде. Ошеломленный, совершенно раздавленный, он вглядывался в короткие строчки, не понимая значения слов. А потом, когда из конверта что-то выскользнуло и упало на постель, его охватили совсем другие чувства.
Джек полез за пазуху, ухватился за конец кожаного ремешка и коснулся предмета, висящего на нем. Он провел пальцами по краю половинки монеты. Ему не было нужды ни смотреть на часть серебряного шиллинга времен правления Эдуарда VI, аккуратно отпиленную дочерью ювелира, ни перечитывать слова на клочке бумаги, в которую завернули монету. «La moitie de ma coeur» .
Закрыв глаза и забрав в кулак половинку монеты, он стал молиться, чтобы новоиспеченная мадам Берри столь же благоговейно лелеяла оставшийся у нее амулет.
Потом он принялся паковать ранец и последней взял в руки книгу с золотым тиснением на обложке, гласившим: «Гамлет, принц датский».
Это был переплетенный в зеленую кожу, восстановленный Александром Попом полный текст пьесы. Прощальный подарок матери, врученный ему прямо в порту возле трапа. Несмотря на протесты, леди Джейн отправилась его провожать.
— Поскольку у меня нет ни малейшей возможности не пустить на войну хотя бы кого-нибудь из Абсолютов, — со смехом сказала она, — то я не упущу возможности сыграть сцену прощания дважды. Чтобы еще раз покрасоваться в специально сшитом для того платье!
Оно действительно было великолепным. Легким, пышным, нежно-зеленым. Она продолжала шутить всю дорогу до Портсмунда и стала серьезной, лишь когда солдатам дали команду подняться на борт. В глазах леди Джейн блеснули слезы, и она заставила сына дать ей все те обещания, которых (это было ясно обоим) тот выполнить просто не мог. А когда Джек пошел к сходням, в руке его оказался пакет. Позже, рассмотрев книгу, он решил, что мать таким образом хочет напомнить ему о великолепном вечере, проведенном ими в «Друри-Лейн», и о спектакле с несравненным мистером Гарриком в главной роли. Но потом он прочитал надпись на первой странице, сделанную размашистым косым почерком: «Все истины здесь. Найдите их, принц».
Во время плавания Джек несколько раз перечитал пьесу, получая немалое удовольствие от ее языка и интриги. Но… истины? Он их там не обнаружил и пришел к выводу, что ему больше по нраву не сам герой, а Лаэрт. «Ему я в церкви перережу горло!"Если бы у него появилась возможность, он обошелся бы с Крестером именно так!
В дверь забарабанили.
— Сэр, вы готовы? К борту уже подвалила баржа!
Эта баржа, лавируя между мелями, должна была довезти пассажиров до берега, чтобы 11 сентября 1759 года Абсолют-младший впервые ступил на американскую землю.
Наскоро закрыв ранец и накинув плащ, Джек бросил последний взгляд в зеркало. Отражение состроило гримасу и высунуло язык.
— Да, — отозвался он, выходя из каюты. — Я готов.
Если корнет Абсолют и был готов к встрече с новым начальством, то оно вовсе не отнеслось к нему с ожидаемым пиететом.
— И что это у нас здесь? Обещанное подкрепление от Билли Питта? Или фарфоровая игрушка из Челси? — захохотал чернобровый и, похоже, изрядно наклюкавшийся мужчина, с нескрываемым изумлением пялясь на кавалерийскую форму.
Он полулежал в кресле, забросив ноги на стол, его обывательский камзол был расстегнут. Как и сорочка с пышным, но вылинявшим жабо.
— Генерал Вулф?
Джек остановился у входа в палатку, нервно обшаривая взглядом присутствующих.
— Ты не знаешь, как выглядит Цезарь, мой мальчик? — промычал мужчина, отирая тыльной стороной кисти блестящий от пота лоб. — Погоди, я тебе покажу.
Он сбросил со стола ноги и принялся рыться в стоявшей позади него вместительной кожаной сумке.
— Фу, Джордж, — заметил его лысоватый товарищ. — Оставь парня в покое. Он только что прибыл и еще не в себе.
— Ну так пусть узнает все сразу, а что? Нам ни к чему становиться свидетелями крушения иллюзий.
Третий мужчина, который в отличие от двух других был, по крайней мере, облачен в алый пехотный военный мундир, хотя и без каких-либо нашивок, резко бросил:
— Меррей прав, Тауншенд. Давайте проявим хотя бы минимум почтения к посланнику короля.
Взъерошенный выпивоха окатил его ледяным взглядом, что-то пробормотал и продолжил свои поиски. Офицер в солдатском мундире вздохнул и вновь повернулся к Джеку.
— Заходи, парень. Не стой там столбом! Ты даже можешь снять свою каску. Кавалерия, а? К какому полку ты приписан?
Джек сделал два неловких шага вперед.
— К Шестнадцатому полку легких драгун, сэр.
Продолжавший искать что-то Тауншенд, недовольно крякнув, заметил:
— Никогда о таком не слыхал!
— Кто им командует? — спросил лысоватый.
— Полковник Бургойн, сэр.
Тауншенд поднял глаза.
— А вот о нем я как раз слыхивал. Жалкий писака! Пачкун! Дилетант! — Каждое слово резало Джека, как бритва. — Удиравший, как заяц, от французов в Нормандии, а?
Джек не мог больше молчать.
— Я уверен, сэр, — заметил он сдержанно, — что в этой, затеянной вовсе не им авантюре полковник Бургойн проявил себя много лучше других.
Тауншенд выпрямился.
— Вот как, молокосос? Тогда ответь, кто научил тебя дерзить старшим?
Прежде чем Джек успел ответить, вмешался красный мундир:
— Оставь его, Тауншенд. Задирай равных по чину или займись еще чем-нибудь.
Тауншенд, фыркнув, опять полез в сумку. Офицер улыбнулся.
— Не обращай на него внимания, парень. Он просто обалдел от того, с какой горячностью ты вступился за своего командира. В этих краях подобные чувства столь же редки, как яйца ржанки . — Он улыбнулся еще раз. — А Бургойн — умнейший малый и отличный товарищ. Мы вместе учились. Я хорошо знаю его.
— В Вестминстер-скул, сэр? И я там учился.
— В самом деле?
— Боже, еще один из того же гнезда, — пробормотал Тауншенд.
Проигнорировав его замечание, офицер шагнул к Джеку.
— Вы доставили нам какие-то письма?
— Да, сэр. Но король приказал мне передать их генералу Вулфу. Это вы?
— Нет. Я генерал Монктон. Это генерал Меррей, — лысый худой офицер вяло взмахнул полным стаканом, — и генерал Тауншенд.
Джек в ответ хотел тоже представиться, но тут Тауншенд издал восторженный вопль.
— Нашел! — закричал он, с треском припечатывая к столу листок бумаги. На нем очень тощий английский солдат в драной форме опирался на корявый мушкет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87