— взволнованно спросила Кларисса.
Внимание разбойника обратилось на нее. Я шагнула вперед, и внезапно мной овладело желание вырвать у него мушкет. Но это было бы сумасшествием, кроме того, был еще один разбойник.
Заметив мои намерения, он насмешливо ухмыльнулся.
— Глупо, и у вас бы ничего не вышло! — Он снова посмотрел на Клариссу. — Работа такая, — объяснил он ей.
— А почему?
— Так устроен мир, — сказал он. — У вашей девочки — пытливый ум, — добавил он.
И вдруг моя смутная догадка превратилась в уверенность. Это был не обыкновенный разбойник. Как же я могла ошибиться, ведь я знала его так близко!
Человек в маске был Хессенфилд.
— Что вам нужно? — спросила я.
— Ваш кошелек, естественно. Или у вас есть еще что предложить мне?
Я вытащила из кармана кошелек и кинула на дорогу.
— И это все, что у вас есть? А вы, моя леди?
— Мой кошелек в карете, — буркнула Харриет.
— Достаньте его, — приказал он. Харриет повиновалась. Он тем временем шагнул ко мне.
— Как вы посмели? — спросила я.
— Такие мужчины, как я, на многое способны, моя леди. Какой на вас прекрасный медальон! Его рука погладила мою грудь.
— Это мой папа подарил ей, — заявила Кларисса. Разбойник резко рванул его. Цепочка разорвалась, и он положил медальон в карман.
— Ой! — вырвалось у Клариссы. Я взяла ее на руки.
— Все хорошо, моя милая! — успокоила я.
— Отпустите ребенка на землю, — приказал он.
— Я буду защищать ее, — ответила я. Но разбойник взял ее у меня, одной рукой все еще сжимая мушкет. Кларисса не знала страха. Я думаю, ей просто никогда на ум не приходило, что кто-то может причинить ей вред. Ее баловали и любили все, с кем она встречалась, и зачем кому-то вдруг причинять боль очаровательной Клариссе? Она внимательно изучала разбойника.
— Ты смешно выглядишь, — сказала она и дотронулась до маски. — Можно я сниму? — спросила она.
— Не сейчас… — ответил он.
— А когда?
Из кареты вышла Харриет.
— Я не могу найти свой кошелек, — выкрикнула она, и тут же дыхание ее перехватило. — Что он делает с Клариссой?
— Не могли бы вы отпустить ребенка? — попросила я. — Вы пугаете ее.
— Ты боишься? — спросил он.
— Нет! — сказала Кларисса.
Он рассмеялся и поставил ее на дорогу.
— Мои дорогие леди, не бойтесь. Я отзову своего человека, и вы можете спокойно продолжить свой путь, но, конечно, я оставлю у себя кошелек и медальон. А у вас, моя леди, не найдется никакой безделушки мне на память?
Его глаза скользнули по браслету, который носила Харриет. Она сняла его и протянула разбойнику. Он улыбнулся и опустил его себе в карман.
— Ты грабитель? — спросила Кларисса. — Тебе хочется кушать?
Ее личико сморщилось от жалости. Самым ужасным бедствием для нее был голод.
— Я отдам тебе хвостик моего сахарного мышонка. Она полезла в кармашек, вытащила мышонка и отломала хвостик.
— Но не ешь сразу, а то у тебя будет болеть живот, — уточнила она, подражая голосу моей матери.
— Спасибо, не буду. Может, я вообще не буду есть его, а сохраню в память о тебе.
— Но он растает у тебя в кармане. Разбойник нежно погладил ее по головке, а она улыбнулась ему. Затем он поклонился нам:
— Больше, леди, я вас не задерживаю, до свидания.
Он поднял Клариссу и поцеловал ее, после чего галантно склонился к руке Харриет и поцеловал ее.
Настала моя очередь. Он крепко прижал меня к себе, его губы приникли к моим.
— Да как вы смеете? — вскричала я.
— Ради тебя, милая, я на все готов… — прошептал он и рассмеялся, — В карету все! — закричал он.
Потом еще раз быстро взглянул на меня через окно и умчался прочь. Харриет опустилась на сиденье и в изумлении посмотрела на меня.
— Вот это приключение! Я даже не думала, что такое может произойти, — задержать вот так, на дороге, и…
— Сомневаюсь, что такое когда-нибудь бывало и наверняка никогда не повторится.
Она странно поглядела на меня:
— Весьма галантный разбойник.
— Который забрал мой кошелек, медальон и твой браслет?
— И хвостик моего мышонка, — вставила Кларисса. — Хотя я сама ему отдала его. Как ты думаешь, он запомнил, что ни в коем случае нельзя есть все сразу?
К дверям подбежали грумы, бледные и дрожащие от страха.
— Господь уберег нас, леди, — сказал кучер. — Они так неожиданно прыгнули на меня, я даже не успел ничего сделать.
— От мушкета в карете не было никакого проку, — заметила я. — Они отобрали у вас что-нибудь?
— Ничего, моя леди. Они охотятся на тех, кто сидит в карете.
— Немного же они от нас получили!
— Могло быть и хуже, — согласилась Харриет. — Давайте но местам и гоните как можно быстрее. Мы хотим добраться в гостиницу до темноты.
Некоторое время мы ехали в полной тишине. Харриет внимательно разглядывала меня.
Я закрыла глаза, думая о Хессенфилде. Он вернулся. Как это похоже на него — избрать подобный способ сообщить мне об этом! Я была уверена, что он знал, кому принадлежит карета, и хотел преподнести мне сюрприз. Вскоре я снова увижу его, в этом я была уверена.
Я притворилась спящей, чтобы укрыться от пытливого взгляда Харриет. Она все поняла: мы выдали себя, или она сама догадалась?
Кларисса вскоре крепко спала, и вновь я удивилась тому, как спокойно воспринимают дети самые невероятные происшествия.
Ее первыми словами в карете были:
— А он мне понравился. Он приедет еще раз?
— Ты имеешь в виду разбойника? — спросила Харриет. — Слава Богу, нет!
— А почему? — спросила Кларисса. Никто из нас не ответил ей, да и сама Кларисса не стала настаивать на ответе.
Бенджи был безумно рад нашему возвращению. По его словам, прошли годы с тех пор, как мы уехали. После встречи с разбойниками на дороге я, не переставая, думала о Хессенфилде, так что меня даже начали терзать угрызения совести, и, как всегда в таких случаях, я старалась загладить свою вину, проявляя особенное внимание к Бенджи, чему он радовался, как ребенок. Часто я думала, какой счастливой была бы моя судьба, будь у меня другой характер.
Когда мы рассказали ему о происшествии на дороге, Бенджи пришел в ужас.
— Это из-за кареты! — воскликнул он. — Эти люди, Должно быть, думают, что те, кто разъезжает в каретах, обязательно очень богаты.
Грегори винил себя в том, что не поехал с нами, но Харриет сказала, что, может быть, это даже лучше, что его там не было.
— Он был одним из так называемых джентльменов-разбойников, — сказала она. — Он пожалел двух женщин, путешествующих с ребенком, и, действительно, очень мягко обращался с нами. Ты согласна со мной, Карлотта?
Я кивнула.
Минуло два дня с тех пор, как мы вернулись. Мы сидели в зимней гостиной, маленькой, уютной комнате в самом конце западного крыла, с окнами, выходящими на аллеи, обсаженные кустарниками.
Было темно, вокруг горели свечи. Грегори заметил, что вечера становятся все короче и что с каждым днем это заметно все больше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
Внимание разбойника обратилось на нее. Я шагнула вперед, и внезапно мной овладело желание вырвать у него мушкет. Но это было бы сумасшествием, кроме того, был еще один разбойник.
Заметив мои намерения, он насмешливо ухмыльнулся.
— Глупо, и у вас бы ничего не вышло! — Он снова посмотрел на Клариссу. — Работа такая, — объяснил он ей.
— А почему?
— Так устроен мир, — сказал он. — У вашей девочки — пытливый ум, — добавил он.
И вдруг моя смутная догадка превратилась в уверенность. Это был не обыкновенный разбойник. Как же я могла ошибиться, ведь я знала его так близко!
Человек в маске был Хессенфилд.
— Что вам нужно? — спросила я.
— Ваш кошелек, естественно. Или у вас есть еще что предложить мне?
Я вытащила из кармана кошелек и кинула на дорогу.
— И это все, что у вас есть? А вы, моя леди?
— Мой кошелек в карете, — буркнула Харриет.
— Достаньте его, — приказал он. Харриет повиновалась. Он тем временем шагнул ко мне.
— Как вы посмели? — спросила я.
— Такие мужчины, как я, на многое способны, моя леди. Какой на вас прекрасный медальон! Его рука погладила мою грудь.
— Это мой папа подарил ей, — заявила Кларисса. Разбойник резко рванул его. Цепочка разорвалась, и он положил медальон в карман.
— Ой! — вырвалось у Клариссы. Я взяла ее на руки.
— Все хорошо, моя милая! — успокоила я.
— Отпустите ребенка на землю, — приказал он.
— Я буду защищать ее, — ответила я. Но разбойник взял ее у меня, одной рукой все еще сжимая мушкет. Кларисса не знала страха. Я думаю, ей просто никогда на ум не приходило, что кто-то может причинить ей вред. Ее баловали и любили все, с кем она встречалась, и зачем кому-то вдруг причинять боль очаровательной Клариссе? Она внимательно изучала разбойника.
— Ты смешно выглядишь, — сказала она и дотронулась до маски. — Можно я сниму? — спросила она.
— Не сейчас… — ответил он.
— А когда?
Из кареты вышла Харриет.
— Я не могу найти свой кошелек, — выкрикнула она, и тут же дыхание ее перехватило. — Что он делает с Клариссой?
— Не могли бы вы отпустить ребенка? — попросила я. — Вы пугаете ее.
— Ты боишься? — спросил он.
— Нет! — сказала Кларисса.
Он рассмеялся и поставил ее на дорогу.
— Мои дорогие леди, не бойтесь. Я отзову своего человека, и вы можете спокойно продолжить свой путь, но, конечно, я оставлю у себя кошелек и медальон. А у вас, моя леди, не найдется никакой безделушки мне на память?
Его глаза скользнули по браслету, который носила Харриет. Она сняла его и протянула разбойнику. Он улыбнулся и опустил его себе в карман.
— Ты грабитель? — спросила Кларисса. — Тебе хочется кушать?
Ее личико сморщилось от жалости. Самым ужасным бедствием для нее был голод.
— Я отдам тебе хвостик моего сахарного мышонка. Она полезла в кармашек, вытащила мышонка и отломала хвостик.
— Но не ешь сразу, а то у тебя будет болеть живот, — уточнила она, подражая голосу моей матери.
— Спасибо, не буду. Может, я вообще не буду есть его, а сохраню в память о тебе.
— Но он растает у тебя в кармане. Разбойник нежно погладил ее по головке, а она улыбнулась ему. Затем он поклонился нам:
— Больше, леди, я вас не задерживаю, до свидания.
Он поднял Клариссу и поцеловал ее, после чего галантно склонился к руке Харриет и поцеловал ее.
Настала моя очередь. Он крепко прижал меня к себе, его губы приникли к моим.
— Да как вы смеете? — вскричала я.
— Ради тебя, милая, я на все готов… — прошептал он и рассмеялся, — В карету все! — закричал он.
Потом еще раз быстро взглянул на меня через окно и умчался прочь. Харриет опустилась на сиденье и в изумлении посмотрела на меня.
— Вот это приключение! Я даже не думала, что такое может произойти, — задержать вот так, на дороге, и…
— Сомневаюсь, что такое когда-нибудь бывало и наверняка никогда не повторится.
Она странно поглядела на меня:
— Весьма галантный разбойник.
— Который забрал мой кошелек, медальон и твой браслет?
— И хвостик моего мышонка, — вставила Кларисса. — Хотя я сама ему отдала его. Как ты думаешь, он запомнил, что ни в коем случае нельзя есть все сразу?
К дверям подбежали грумы, бледные и дрожащие от страха.
— Господь уберег нас, леди, — сказал кучер. — Они так неожиданно прыгнули на меня, я даже не успел ничего сделать.
— От мушкета в карете не было никакого проку, — заметила я. — Они отобрали у вас что-нибудь?
— Ничего, моя леди. Они охотятся на тех, кто сидит в карете.
— Немного же они от нас получили!
— Могло быть и хуже, — согласилась Харриет. — Давайте но местам и гоните как можно быстрее. Мы хотим добраться в гостиницу до темноты.
Некоторое время мы ехали в полной тишине. Харриет внимательно разглядывала меня.
Я закрыла глаза, думая о Хессенфилде. Он вернулся. Как это похоже на него — избрать подобный способ сообщить мне об этом! Я была уверена, что он знал, кому принадлежит карета, и хотел преподнести мне сюрприз. Вскоре я снова увижу его, в этом я была уверена.
Я притворилась спящей, чтобы укрыться от пытливого взгляда Харриет. Она все поняла: мы выдали себя, или она сама догадалась?
Кларисса вскоре крепко спала, и вновь я удивилась тому, как спокойно воспринимают дети самые невероятные происшествия.
Ее первыми словами в карете были:
— А он мне понравился. Он приедет еще раз?
— Ты имеешь в виду разбойника? — спросила Харриет. — Слава Богу, нет!
— А почему? — спросила Кларисса. Никто из нас не ответил ей, да и сама Кларисса не стала настаивать на ответе.
Бенджи был безумно рад нашему возвращению. По его словам, прошли годы с тех пор, как мы уехали. После встречи с разбойниками на дороге я, не переставая, думала о Хессенфилде, так что меня даже начали терзать угрызения совести, и, как всегда в таких случаях, я старалась загладить свою вину, проявляя особенное внимание к Бенджи, чему он радовался, как ребенок. Часто я думала, какой счастливой была бы моя судьба, будь у меня другой характер.
Когда мы рассказали ему о происшествии на дороге, Бенджи пришел в ужас.
— Это из-за кареты! — воскликнул он. — Эти люди, Должно быть, думают, что те, кто разъезжает в каретах, обязательно очень богаты.
Грегори винил себя в том, что не поехал с нами, но Харриет сказала, что, может быть, это даже лучше, что его там не было.
— Он был одним из так называемых джентльменов-разбойников, — сказала она. — Он пожалел двух женщин, путешествующих с ребенком, и, действительно, очень мягко обращался с нами. Ты согласна со мной, Карлотта?
Я кивнула.
Минуло два дня с тех пор, как мы вернулись. Мы сидели в зимней гостиной, маленькой, уютной комнате в самом конце западного крыла, с окнами, выходящими на аллеи, обсаженные кустарниками.
Было темно, вокруг горели свечи. Грегори заметил, что вечера становятся все короче и что с каждым днем это заметно все больше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92