Сейчас было самое время перейти к следующему пункту.
Конечно же, она должна действовать очень осторожно, соблазняя Дэймона, но, не позволяя, чтобы все зашло слишком далеко, – один, а может быть, два поцелуя, но не больше, – иначе она рискует пасть жертвой собственной страсти к нему. Нет, она дает себе слово, что на этот раз будет держать себя в узде, не поддастся его чарам и уж точно доведет до конца свой план по завоеванию его любви.
– Будьте добры, скажите его светлости, что я присоединюсь к нему через минуту, – ответила она посыльному.
Сосредоточенное лицо Корнби сразу смягчилось.
– Хорошо, миледи, как скажете.
Он ушел, а Элеонора, закрыв дверь, тотчас отправилась к высокому зеркалу и стала игриво теребить складки и ленточки своего пеньюара, для того чтобы ее наряд выглядел немного небрежно.
– Я могу вам еще чем-нибудь помочь, миледи? – спросила Дженни.
– Принеси мне, пожалуйста, голубые тапочки. А затем отнеси вниз на кухню промокшее платье и скажи, чтобы его погладили. После этого в течение часа ты можешь быть свободна, Дженни. Думаю, до чаепития я вряд ли прибегну к твоим услугам.
Сделав реверанс, горничная вся так и засияла от улыбки, но, пожалуй, не столько оттого, что ей выпал шанс передохнуть от работы. Казалось, она тоже была счастлива, узнать, что хозяйка проведет время в компании своего супруга.
– Спасибо, миледи. Я не вернусь, пока вы не позовете меня. Надев тапочки, она отодвинула задвижку на двери, ведущую в соседнюю комнату. Элеонора сразу же заметила, что в спальне Дэймона было достаточно темно, поскольку он зашторил окна, отгородившись от непогожего дня. Светильник слабо горел, создавая иллюзию света, а в камине весело полыхал огонь, щедро делясь своим теплом.
В спальне было уютно и тепло, а за окном с завидным упорством барабанил дождь.
Элеонора в полумраке увидела Дэймона, и ее сердце замерло в груди. Он стоял на гобеленовом ковре возле высокой кровати с пологом на четырех столбиках и был необычайно красив в своем парчовом красном халате. Он не надел обуви, и создавалось впечатление, что под халатом тоже ничего нет.
Задрожав от этой мысли, Элеонора робко вошла в комнату и закрыла за собой дверь.
– Ты, кажется, замерзла, – заметил ее супруг, встревожено глядя на нее. – Почему бы тебе, не погреться у огня?
– Благодарю, я так и сделаю, – ответила Элеонора, подходя к камину. Два кресла с подлокотниками и высокой спинкой, казалось, приглашали присесть у весело потрескивающего огонька, однако Элеонора прошла мимо, решив вместо этого поскорее приблизить окоченевшие руки к благодарному теплу, а Дэймон тем временем шагнул к прикроватному столику и налил из графина бокал вина.
– Полагаю, Корнби побеспокоился разжечь камин еще до вашего приезда? – спросила она.
– Да, он очень хорошо обо мне заботится.
– Вы проявили чуткость, пригласив меня сюда. Дэймон направился к ней.
– Я рад выпавшей мне наконец-то возможности видеть тебя без всей многочисленной компании гостей, наперебой стремящихся завладеть твоим вниманием. Так печально, – весело добавил он, – что, я вынужден устраивать тайную встречу, чтобы остаться наедине со своей женой.
Оказавшись вместе с Элеонорой у камина, он подал ей бокал вина. Пригубив его, она посмотрела на Дэймона дразнящим взглядом, как и предполагалось, сделать в подобной ситуации, хотя, возможно, это было крайне опрометчивым шагом. В свою очередь он окинул ее взглядом своих темных глаз, от которого она испытала новый прилив сладкого тепла.
Не отрывая взора, Дэймон поднял руку и провел пальцами по ее влажным волосам, этой роскошной шевелюре из черных завитков.
– Мне нравилось, когда у тебя были длинные волосы, хотя и эта прическа тебе к лицу. Конечно же, ты всегда прекрасна.
Элеонора натянулась как тетива, пытаясь взять себя в руки, бессильная перед его возбуждающим прикосновением. Однако она все же заставила себя успокоиться и с улыбкой ответила ему:
– Боже мой, вы сегодня просто расточаете комплименты.
– Я лишь констатирую факт.
Она изо всех сил старалась не потерять контроль над собой. Кому, как не ей, было знать, каким дьяволом-искусителем мог быть Дэймон. Судя по всему, он прямо сейчас собирался затащить ее в свою постель, чтобы раз и навсегда положить конец разговорам о том, что их брак может считаться таковым только формально. Однако она намеревалась все же отсрочить эту неизбежность до тех пор, пока не наступит подходящий момент. И решила, во что бы то ни стало держать себя в руках.
Элеонора не сопротивлялась, когда Дэймон взял ее озябшую руку в свои большие ладони и стал аккуратно разминать ледяные пальчики. А затем, повернув кисть к себе, поднес ее к губам, и сделал это так нежно, обольстительно, приятно…
Она почувствовала его дыхание на своей ладони прежде, чем он запечатлел легкий поцелуй на внутренней стороне ее чувствительного запястья.
Ее собственное дыхание тут же участилось, мурашки побежали по коже… Резко отдернув руку, Элеонора отпрянула, чтобы не отреагировать на это прикосновение, вызывающее в памяти столько приятных воспоминаний. Она как бы ненароком села в одно из кресел, всеми силами стремясь выдержать ну хоть какую-то, пусть даже самую малую, дистанцию, отгораживающую ее от Дэймона.
И когда он устроился в кресло напротив, она вздохнула с облегчением. Он по-прежнему не сводил с нее глаз. Сделав глоток вина, Элеонора поняла, что его взгляд прикован к ее губам.
– Вкус вина намного приятнее, когда его пробуют с уст любовника. Ты знала об этом?
В его словах был явный призыв к близости, и Элеонора в ответ смогла лишь с трудом проглотить комок в горле, спрашивая себя: а что, если, решив прийти сюда, она, вероятно, переоценила свои возможности.
– Нет, не знала.
– Видя вино на твоих губах, я хочу поцеловать тебя. Она весело рассмеялась.
– Боюсь, вас ждет разочарование, милорд, поскольку в данный момент об этом не может быть и речи. Я вообще не хочу, чтобы вы притрагивались ко мне.
– Это очень больно слышать, дорогая, потому что я просто чертовски хочу коснуться тебя. Ты выглядишь ужасно соблазнительной в своем великолепном пеньюаре.
«И ты тоже», – подумала Элеонора, искоса взглянув на него. В его непроницаемых глазах играли огоньки от пламени камина, и этот мягкий, дразнящий блеск умело разрушал ее броню и уверенность в своей неприступности.
Этот страстный раздевающий взгляд моментально разбудил в ее теле ответный огонь. От внутреннего напряжения соски налились и стали упругими. Всем своим существом Элеонора ощущала, как муж ласкает взором ее грудь.
Ей стало страшно. В очередной раз она поразилась мысли, что Дэймону достаточно одного лишь взгляда, чтобы заставить женщину испытать искушение, и то, что происходило с нею сейчас, было тому подтверждением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
Конечно же, она должна действовать очень осторожно, соблазняя Дэймона, но, не позволяя, чтобы все зашло слишком далеко, – один, а может быть, два поцелуя, но не больше, – иначе она рискует пасть жертвой собственной страсти к нему. Нет, она дает себе слово, что на этот раз будет держать себя в узде, не поддастся его чарам и уж точно доведет до конца свой план по завоеванию его любви.
– Будьте добры, скажите его светлости, что я присоединюсь к нему через минуту, – ответила она посыльному.
Сосредоточенное лицо Корнби сразу смягчилось.
– Хорошо, миледи, как скажете.
Он ушел, а Элеонора, закрыв дверь, тотчас отправилась к высокому зеркалу и стала игриво теребить складки и ленточки своего пеньюара, для того чтобы ее наряд выглядел немного небрежно.
– Я могу вам еще чем-нибудь помочь, миледи? – спросила Дженни.
– Принеси мне, пожалуйста, голубые тапочки. А затем отнеси вниз на кухню промокшее платье и скажи, чтобы его погладили. После этого в течение часа ты можешь быть свободна, Дженни. Думаю, до чаепития я вряд ли прибегну к твоим услугам.
Сделав реверанс, горничная вся так и засияла от улыбки, но, пожалуй, не столько оттого, что ей выпал шанс передохнуть от работы. Казалось, она тоже была счастлива, узнать, что хозяйка проведет время в компании своего супруга.
– Спасибо, миледи. Я не вернусь, пока вы не позовете меня. Надев тапочки, она отодвинула задвижку на двери, ведущую в соседнюю комнату. Элеонора сразу же заметила, что в спальне Дэймона было достаточно темно, поскольку он зашторил окна, отгородившись от непогожего дня. Светильник слабо горел, создавая иллюзию света, а в камине весело полыхал огонь, щедро делясь своим теплом.
В спальне было уютно и тепло, а за окном с завидным упорством барабанил дождь.
Элеонора в полумраке увидела Дэймона, и ее сердце замерло в груди. Он стоял на гобеленовом ковре возле высокой кровати с пологом на четырех столбиках и был необычайно красив в своем парчовом красном халате. Он не надел обуви, и создавалось впечатление, что под халатом тоже ничего нет.
Задрожав от этой мысли, Элеонора робко вошла в комнату и закрыла за собой дверь.
– Ты, кажется, замерзла, – заметил ее супруг, встревожено глядя на нее. – Почему бы тебе, не погреться у огня?
– Благодарю, я так и сделаю, – ответила Элеонора, подходя к камину. Два кресла с подлокотниками и высокой спинкой, казалось, приглашали присесть у весело потрескивающего огонька, однако Элеонора прошла мимо, решив вместо этого поскорее приблизить окоченевшие руки к благодарному теплу, а Дэймон тем временем шагнул к прикроватному столику и налил из графина бокал вина.
– Полагаю, Корнби побеспокоился разжечь камин еще до вашего приезда? – спросила она.
– Да, он очень хорошо обо мне заботится.
– Вы проявили чуткость, пригласив меня сюда. Дэймон направился к ней.
– Я рад выпавшей мне наконец-то возможности видеть тебя без всей многочисленной компании гостей, наперебой стремящихся завладеть твоим вниманием. Так печально, – весело добавил он, – что, я вынужден устраивать тайную встречу, чтобы остаться наедине со своей женой.
Оказавшись вместе с Элеонорой у камина, он подал ей бокал вина. Пригубив его, она посмотрела на Дэймона дразнящим взглядом, как и предполагалось, сделать в подобной ситуации, хотя, возможно, это было крайне опрометчивым шагом. В свою очередь он окинул ее взглядом своих темных глаз, от которого она испытала новый прилив сладкого тепла.
Не отрывая взора, Дэймон поднял руку и провел пальцами по ее влажным волосам, этой роскошной шевелюре из черных завитков.
– Мне нравилось, когда у тебя были длинные волосы, хотя и эта прическа тебе к лицу. Конечно же, ты всегда прекрасна.
Элеонора натянулась как тетива, пытаясь взять себя в руки, бессильная перед его возбуждающим прикосновением. Однако она все же заставила себя успокоиться и с улыбкой ответила ему:
– Боже мой, вы сегодня просто расточаете комплименты.
– Я лишь констатирую факт.
Она изо всех сил старалась не потерять контроль над собой. Кому, как не ей, было знать, каким дьяволом-искусителем мог быть Дэймон. Судя по всему, он прямо сейчас собирался затащить ее в свою постель, чтобы раз и навсегда положить конец разговорам о том, что их брак может считаться таковым только формально. Однако она намеревалась все же отсрочить эту неизбежность до тех пор, пока не наступит подходящий момент. И решила, во что бы то ни стало держать себя в руках.
Элеонора не сопротивлялась, когда Дэймон взял ее озябшую руку в свои большие ладони и стал аккуратно разминать ледяные пальчики. А затем, повернув кисть к себе, поднес ее к губам, и сделал это так нежно, обольстительно, приятно…
Она почувствовала его дыхание на своей ладони прежде, чем он запечатлел легкий поцелуй на внутренней стороне ее чувствительного запястья.
Ее собственное дыхание тут же участилось, мурашки побежали по коже… Резко отдернув руку, Элеонора отпрянула, чтобы не отреагировать на это прикосновение, вызывающее в памяти столько приятных воспоминаний. Она как бы ненароком села в одно из кресел, всеми силами стремясь выдержать ну хоть какую-то, пусть даже самую малую, дистанцию, отгораживающую ее от Дэймона.
И когда он устроился в кресло напротив, она вздохнула с облегчением. Он по-прежнему не сводил с нее глаз. Сделав глоток вина, Элеонора поняла, что его взгляд прикован к ее губам.
– Вкус вина намного приятнее, когда его пробуют с уст любовника. Ты знала об этом?
В его словах был явный призыв к близости, и Элеонора в ответ смогла лишь с трудом проглотить комок в горле, спрашивая себя: а что, если, решив прийти сюда, она, вероятно, переоценила свои возможности.
– Нет, не знала.
– Видя вино на твоих губах, я хочу поцеловать тебя. Она весело рассмеялась.
– Боюсь, вас ждет разочарование, милорд, поскольку в данный момент об этом не может быть и речи. Я вообще не хочу, чтобы вы притрагивались ко мне.
– Это очень больно слышать, дорогая, потому что я просто чертовски хочу коснуться тебя. Ты выглядишь ужасно соблазнительной в своем великолепном пеньюаре.
«И ты тоже», – подумала Элеонора, искоса взглянув на него. В его непроницаемых глазах играли огоньки от пламени камина, и этот мягкий, дразнящий блеск умело разрушал ее броню и уверенность в своей неприступности.
Этот страстный раздевающий взгляд моментально разбудил в ее теле ответный огонь. От внутреннего напряжения соски налились и стали упругими. Всем своим существом Элеонора ощущала, как муж ласкает взором ее грудь.
Ей стало страшно. В очередной раз она поразилась мысли, что Дэймону достаточно одного лишь взгляда, чтобы заставить женщину испытать искушение, и то, что происходило с нею сейчас, было тому подтверждением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96