Я люблю тебя с той же страстью, какую мы впервые познали в Кольсеке. Я тоскую по тебе каждое мгновение, но я не могу выйти за тебя замуж. Мы принадлежим двум разным мирам — мирам, разделенным расстоянием и убеждениями. Обещай мне, что мы будем друзьями, так как я не хочу терять тебя навсегда».
Герцог швырнул ее письмо на стол, едва прочел его, потом снова поднял и перечитал. Черт бы побрал ее черные глаза! Друзья? Она хочет, чтобы мы были друзьями? Как бы не так! Она, вероятно, нашла себе другого, тут же решил он. Черт бы ее побрал! Бессильная ярость душила его, когда он представлял, что другой мужчина дотрагивается до нее. Друзья! Он не мог себе представить дружбу со страстной и чувственной Дейзи Блэк. Это что, дурацкая шутка?
Герцог тут же послал ей телеграмму:
«Ты сошла с ума, если думаешь, что я хочу твоей дружбы. Кто твой новый любовник?»
Он не подписался изза чиновника на телеграфе, чтобы избежать сплетен. Она сама поймет, от кого телеграмма.
Дейзи получила послание в своем офисе и похолодела от его тона.
Она стояла и дрожала, несмотря на жару, когда оператор телеграфа выстукивал ее ответ:
«Никого нет, поверь мне, никого, кроме тебя. Будем друзьями?»
Он вдруг возненавидел это слово.
«Ты должна выйти за меня замуж. Я не хочу никакой дружбы», — последовал горячий ответ.
«Я не могу выйти за тебя замуж…»
В это мгновение она решила, что останется его любовницей. Этьен не мог на ней жениться, хотя и искренне предлагал это. Молодой телеграфист ждал. Наконец она немного успокоилась и приняла решение:
«Мне жаль. Ты должен понять меня»»
«Не понимаю. Не желаю понимать. Ты убиваешь меня», — добавил он, хотя это совсем не было на него похоже, учитывая гордость де Веков.
«Мне жаль». Дежурные, затасканные слова.
«Не стоит. Мне уже не жаль», — ответил Этьен. Гордый, огорченный мужчина, после двух часов, проведенных на телеграфе Бурше под любопытным взглядом телеграфиста. Из телеграфа он тут же направился в жокейклуб — напиться.
Валентин, разыскивая его, пришел туда позже. Герцог не явился на встречу в Таттерсолс взглянуть на новую чистокровку.
— Лошадь — красавица! — сообщил Валентин. — Зря ты пропустил. А я ее купил.
— Лошади, по крайней мере, можно доверять, — сказал герцог, подавая знак лакею наполнить бокал Валентина.
— А кому нельзя? — Валентин заметил, что его друг прикончил бутылку коньяка. Этьен редко столько пил в такое время дня.
— Женщинам, — голос герцога был полон отвращения.
— Поссорились?
— Напомни мне больше никогда не влюбляться. Это ад на земле.
— Ты не выглядел таким несчастным пару месяцев назад, — отметил Валентин и добавил: — Ты собираешься объяснить мне, что случилось?
Этьен был не в самой лучшей форме, выпив бутылку «Наполеона».
— Тут нечего объяснять. Она хочет моей дружбы. Чтобы мы были друзьями, — объяснил герцог.
— Дружба — это так плохо? — Валентин пересел поближе.
— Это хуже, чем плохо. Черт, в это невозможно поверить, — герцог налил себе еще коньяка. — Говорит, что не может выйти за меня замуж. Будем друзьями, говорит. Это как понимать? Я что, способен быть только другом?
И это с горячей, как раскаленный ад, женщиной? С Дейзи? Что ты будешь пить, Валентин? — спросил он, заметив стоящего на почтительном расстоянии лакея.
— То же самое. Когда это все случилось?
— Еще одну бутылку, — приказал Этьен, выливая остатки коньяка в бокал, который лакей поставил перед Валентином.
Герцог задумался, сосредоточив взгляд на бокале.
— Когда это случилось? Семь телеграмм назад, а может, и шесть, черт, я забыл, — он вытащил заполненный телеграфный бланк и положил его на стол перед другом.
— Ты уверен, что Дейзи так и думает? Ты не ошибаешься?
— Нет, я не ошибаюсь. Я, разрази меня гром, умею читать. Господи, неужели это та женщина, изза которой я развожусь со своей чертовой женой. Я потратил изза этой женщины колоссальные деньги, чтобы подкупить судебных чиновников. И изза этой драгоценной женщины Изабель убила мою лучшую лошадь.
— Изабель убила Марокко?! — Валентин так резко подался к нему, что часть коньяка выплеснулась на скатерть.
— Да, и это так же верно, как и то, что солнце встает на востоке.
— Откуда ты узнал? — Валентин был явно ошарашен.
— Она мне письменно сообщила, она предсказала мне еще больше страданий в этой жизни. Должно быть, она пророчица.
— Скажи мне точно, что телеграфировала Дейзи.
Валентин еще не до конца верил Этьену, ведь они с Дейзи были так влюблены друг в друга, герцог столько изменил в своей жизни ради нее.
Этьен вздохнул. Он выглядел гораздо трезвее, чем должен был при таком количестве выпитого, зеленые глаза были ясными и чистыми.
— Мой развод никогда не произойдет, и это, конечно, главная проблема. Я бы все понял, если бы не знал, что развод ее мало волнует, ее проблема в том, что мы оба не живем в Монтане. Моя любовь против ее гор ничего не стоит. Я обещал ей, что мы чтонибудь придумаем…
— А что тут придумаешь? — Валентин был в курсе деловых интересов Этьена, все они были в Европе. — А Дейзи? Она не может жить в Париже?
— Похоже, что нет, — сухо ответил герцог.
— А ты можешь жить в Монтане?
— Никогда не думал, что мне это понадобится. Конечно, он не смог бы там жить.
— Так ты сможешь?
— Никто никогда меня об этом не спрашивал.
— Это не ответ на вопрос.
— Не знаю! Я даже не знаю, люблю ли я ее до сих пор, так меня это взбесило. Поэтому не знаю, что и ответить. Но я поломал два чертовски тяжелых кресла внизу в бильярдной, чем до смерти напугал управляющего. Потом, как дурак, глядя на все, что натворил, долго извинялся. — Он медленно покачал головой. — Если это любовь, то будь она проклята.
— Поехали, поговорим с Аделаидой. Она знает женскую логику. Может, она сможет помочь.
— Спасибо, я не хочу, — герцог усмехнулся. — Дейзи мне все ясно телеграфировала. Я никогда не просил женщину выйти за меня замуж. А когда в конце концов сделал это, попробовал приблизить рай к земле… — его голос прервался. — Я не собираюсь никого умолять…
— Гордость?
— Наверное. Валентин, она однозначно сказала «нет».
Вслед за июлем пришел август. И герцог, и Дейзи загружали свои дни работой. Занятая открытием новой шахты южнее Хелены, она работала по семнадцать часов в день. Потом, опустошенная, падала в кровать и спала как убитая. Ее напряженное расписание не давало ей возможности ночь за ночью мечтать об Этьене. Бурже продолжал сражаться за развод герцога. Этьен больше не хотел делиться с Изабель собственным именем, когда после стольких лет совместной жизни у них не оказалось ничего общего. Он часто виделся со своим кузеном Жоржем, помогал ему готовиться к экспедиции на Восток. Жорж в этот раз отправлялся кудато между Туркестаном и Монголией, а зиму хотел провести в районе озера Байкал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
Герцог швырнул ее письмо на стол, едва прочел его, потом снова поднял и перечитал. Черт бы побрал ее черные глаза! Друзья? Она хочет, чтобы мы были друзьями? Как бы не так! Она, вероятно, нашла себе другого, тут же решил он. Черт бы ее побрал! Бессильная ярость душила его, когда он представлял, что другой мужчина дотрагивается до нее. Друзья! Он не мог себе представить дружбу со страстной и чувственной Дейзи Блэк. Это что, дурацкая шутка?
Герцог тут же послал ей телеграмму:
«Ты сошла с ума, если думаешь, что я хочу твоей дружбы. Кто твой новый любовник?»
Он не подписался изза чиновника на телеграфе, чтобы избежать сплетен. Она сама поймет, от кого телеграмма.
Дейзи получила послание в своем офисе и похолодела от его тона.
Она стояла и дрожала, несмотря на жару, когда оператор телеграфа выстукивал ее ответ:
«Никого нет, поверь мне, никого, кроме тебя. Будем друзьями?»
Он вдруг возненавидел это слово.
«Ты должна выйти за меня замуж. Я не хочу никакой дружбы», — последовал горячий ответ.
«Я не могу выйти за тебя замуж…»
В это мгновение она решила, что останется его любовницей. Этьен не мог на ней жениться, хотя и искренне предлагал это. Молодой телеграфист ждал. Наконец она немного успокоилась и приняла решение:
«Мне жаль. Ты должен понять меня»»
«Не понимаю. Не желаю понимать. Ты убиваешь меня», — добавил он, хотя это совсем не было на него похоже, учитывая гордость де Веков.
«Мне жаль». Дежурные, затасканные слова.
«Не стоит. Мне уже не жаль», — ответил Этьен. Гордый, огорченный мужчина, после двух часов, проведенных на телеграфе Бурше под любопытным взглядом телеграфиста. Из телеграфа он тут же направился в жокейклуб — напиться.
Валентин, разыскивая его, пришел туда позже. Герцог не явился на встречу в Таттерсолс взглянуть на новую чистокровку.
— Лошадь — красавица! — сообщил Валентин. — Зря ты пропустил. А я ее купил.
— Лошади, по крайней мере, можно доверять, — сказал герцог, подавая знак лакею наполнить бокал Валентина.
— А кому нельзя? — Валентин заметил, что его друг прикончил бутылку коньяка. Этьен редко столько пил в такое время дня.
— Женщинам, — голос герцога был полон отвращения.
— Поссорились?
— Напомни мне больше никогда не влюбляться. Это ад на земле.
— Ты не выглядел таким несчастным пару месяцев назад, — отметил Валентин и добавил: — Ты собираешься объяснить мне, что случилось?
Этьен был не в самой лучшей форме, выпив бутылку «Наполеона».
— Тут нечего объяснять. Она хочет моей дружбы. Чтобы мы были друзьями, — объяснил герцог.
— Дружба — это так плохо? — Валентин пересел поближе.
— Это хуже, чем плохо. Черт, в это невозможно поверить, — герцог налил себе еще коньяка. — Говорит, что не может выйти за меня замуж. Будем друзьями, говорит. Это как понимать? Я что, способен быть только другом?
И это с горячей, как раскаленный ад, женщиной? С Дейзи? Что ты будешь пить, Валентин? — спросил он, заметив стоящего на почтительном расстоянии лакея.
— То же самое. Когда это все случилось?
— Еще одну бутылку, — приказал Этьен, выливая остатки коньяка в бокал, который лакей поставил перед Валентином.
Герцог задумался, сосредоточив взгляд на бокале.
— Когда это случилось? Семь телеграмм назад, а может, и шесть, черт, я забыл, — он вытащил заполненный телеграфный бланк и положил его на стол перед другом.
— Ты уверен, что Дейзи так и думает? Ты не ошибаешься?
— Нет, я не ошибаюсь. Я, разрази меня гром, умею читать. Господи, неужели это та женщина, изза которой я развожусь со своей чертовой женой. Я потратил изза этой женщины колоссальные деньги, чтобы подкупить судебных чиновников. И изза этой драгоценной женщины Изабель убила мою лучшую лошадь.
— Изабель убила Марокко?! — Валентин так резко подался к нему, что часть коньяка выплеснулась на скатерть.
— Да, и это так же верно, как и то, что солнце встает на востоке.
— Откуда ты узнал? — Валентин был явно ошарашен.
— Она мне письменно сообщила, она предсказала мне еще больше страданий в этой жизни. Должно быть, она пророчица.
— Скажи мне точно, что телеграфировала Дейзи.
Валентин еще не до конца верил Этьену, ведь они с Дейзи были так влюблены друг в друга, герцог столько изменил в своей жизни ради нее.
Этьен вздохнул. Он выглядел гораздо трезвее, чем должен был при таком количестве выпитого, зеленые глаза были ясными и чистыми.
— Мой развод никогда не произойдет, и это, конечно, главная проблема. Я бы все понял, если бы не знал, что развод ее мало волнует, ее проблема в том, что мы оба не живем в Монтане. Моя любовь против ее гор ничего не стоит. Я обещал ей, что мы чтонибудь придумаем…
— А что тут придумаешь? — Валентин был в курсе деловых интересов Этьена, все они были в Европе. — А Дейзи? Она не может жить в Париже?
— Похоже, что нет, — сухо ответил герцог.
— А ты можешь жить в Монтане?
— Никогда не думал, что мне это понадобится. Конечно, он не смог бы там жить.
— Так ты сможешь?
— Никто никогда меня об этом не спрашивал.
— Это не ответ на вопрос.
— Не знаю! Я даже не знаю, люблю ли я ее до сих пор, так меня это взбесило. Поэтому не знаю, что и ответить. Но я поломал два чертовски тяжелых кресла внизу в бильярдной, чем до смерти напугал управляющего. Потом, как дурак, глядя на все, что натворил, долго извинялся. — Он медленно покачал головой. — Если это любовь, то будь она проклята.
— Поехали, поговорим с Аделаидой. Она знает женскую логику. Может, она сможет помочь.
— Спасибо, я не хочу, — герцог усмехнулся. — Дейзи мне все ясно телеграфировала. Я никогда не просил женщину выйти за меня замуж. А когда в конце концов сделал это, попробовал приблизить рай к земле… — его голос прервался. — Я не собираюсь никого умолять…
— Гордость?
— Наверное. Валентин, она однозначно сказала «нет».
Вслед за июлем пришел август. И герцог, и Дейзи загружали свои дни работой. Занятая открытием новой шахты южнее Хелены, она работала по семнадцать часов в день. Потом, опустошенная, падала в кровать и спала как убитая. Ее напряженное расписание не давало ей возможности ночь за ночью мечтать об Этьене. Бурже продолжал сражаться за развод герцога. Этьен больше не хотел делиться с Изабель собственным именем, когда после стольких лет совместной жизни у них не оказалось ничего общего. Он часто виделся со своим кузеном Жоржем, помогал ему готовиться к экспедиции на Восток. Жорж в этот раз отправлялся кудато между Туркестаном и Монголией, а зиму хотел провести в районе озера Байкал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106