Смотреть в любимые янтарно-карие глаза ей тоже не удавалось, не запрокидывая головы.
— Отец Гейджа — лорд Уильям Торнтон, граф Торнхедж.
На лице Мориса мелькнуло изумление. Лорд Торнтон был его сторонником по многочисленным парламентским биллям, определяющим права граждан Англии, в том числе и по тому, который запрещал увозить заключенных в дальние порты с целью избавить Англию от отбросов общества и наводнить ими колонии.
— Вы знакомы с ним, ваша светлость? — спросила Шимейн.
Морис склонил голову набок и удивленно уставился на покрасневшую под его взглядом Шимейн. Его глаза тепло засветились, обворожительная улыбка тронула губы.
— Что такое, Шимейн? Я думал, мы давно отказались от титулов и официальных обращений.
Шимейн знала, что Морис стремится смутить ее лишь с одной целью — воззвать к ее совести. Охотно приняв предложение Гейджа, она не подумала о том, как уязвит Мориса ее решение. Втайне она принимала как должное то, что бывший жених, не испытывающий недостатка в миловидных и знатных поклонницах, вскоре после ее исчезновения выберет себе другую невесту.
— Наша помолвка уже расторгнута, милорд, — напомнила ему Шимейн, чувствуя себя неловко под пристальным и страстным взглядом темных глаз. — По-моему, было бы неприлично и впредь звать вас по имени.
— Я с радостью даю вам такое право, Шимейн, — пробормотал Морис, придвигаясь ближе. — Место для вас в моем сердце останется навсегда, даже если я не сумею вас отвоевать.
Шимейн, которая некогда держалась в обществе Мориса непринужденно и спокойно, теперь чувствовала себя как на иголках. Она боялась, что, как только придет Гейдж, между ним и Морисом вспыхнет очередная ссора. Неужели Морис умышленно раздражает Гейджа или надеется заставить вспомнить ее о былых чувствах и пожалеть о скоропалительном браке? Как бы там ни было, Шимейн предпочла бы, чтобы Морис держался на почтительном расстоянии — в любой момент на корабле мог появиться Гейдж, а Шимейн еще вчера вечером поняла, какие сильные собственнические чувства питает к ней муж, словно опасаясь, что она предпочтет ему бывшего жениха.
Камилла шагнула вперед и нежно поцеловала дочь в лоб.
— Дорогая, ты прелестно выглядишь, — вспомнив недавние слова Шимейн, она пожелала услышать объяснение: — Но скажи, детка, почему ты сама занимаешься уборкой? Неужели у тебя нет слуг?
Шимейн рассмеялась, радуясь перемене разговора.
— Нет, мама, я готовлю и убираю в доме сама.
— Готовите? — переспросила Бесс, с приоткрытым ртом уставившись на бывшую ученицу. — Хотите сказать, что стряпаете сами?
Неприкрытое изумление кухарки рассмешило Шимейн.
— Ты не поверишь — я вспомнила все твои наставления, Бесс! Гейдж убежден, что я готовлю лучше всех в округе.
— Господи, а я-то думала, что не сумела научить вас даже азам! — Бесс была ошеломлена.
Шимейн обучалась домашней работе по настоянию Камиллы, но последняя ничем не отличалась от других заботливых матерей, предпочитающих баловать свои единственные чада как можно дольше. Именно Камилла настояла на том, что слуги должны сопровождать их в поездке, уверенная, что в диких местах без их помощи не обойтись. И вот теперь Камилла порадовалась своему решению.
— Пока мы здесь, может быть, ты позволишь Бесс и Ноле взять на себя домашние хлопоты? Ты не против?
Шимейн порывисто обняла мать.
— Конечно, нет, мама! Я так соскучилась по стряпне Бесс, что у меня текут слюнки при одном воспоминании о ней!
— А Гейдж? Не сочтет нас слишком бесцеремонными? — в замешательстве спросила Камилла.
Увидев приближающегося к стапелю мужа, Шимейн бросилась навстречу ему. Заметив, каким ледяным взглядом Гейдж одарил Мориса, Шимейн поспешила пожать мужу руку и прошептать:
— Я люблю тебя.
В ответ Гейдж еле слышно пробормотал:
— Милая, ты заставила мое сердце запеть от счастья. Я тоже люблю тебя всей душой.
Шимейн почувствовала, как ее сердце переполняется радостью. Подведя Гейджа к своей матери, она вернулась к прерванному разговору.
— Гейдж, мама предлагает поручить Бесс и Ноле всю домашнюю работу, пока они здесь. Ты не возражаешь?
Глядя на Камиллу О'Хирн, Гейдж понял, что красоту и выразительность черт жена унаследовала от матери, а цвет волос достался ей от отца.
— Если Бесс обучила искусству кулинарии мою жену, я ни минуты не сомневаюсь в том, что она редкостная кухарка. Думаю, Шимейн будет не прочь отдохнуть и побыть с вами.
Шимейн пожала руку матери.
— Вот видишь, мама! Он совсем не чудовище!
Камилла покраснела и опустила голову под взглядом янтарно-карих глаз.
— Моя дочь преувеличивает, сэр. Я никогда не считала вас чудовищем.
— Приятно слышать, мадам, — отозвался Гейдж, хотя знал, что Камилла по-прежнему считает его виновным в убийстве.
Слегка повернувшись, Гейдж увидел соперника и прочел вызов в его ледяных глазах. Как бы красив ни был маркиз, Гейджу сразу стало ясно, что он испытывает муки ревности. Морис был одет в изысканный светло-синий сюртук с узкими бриджами, жилет, чулки и дорогие туфли кремового оттенка. Под ярким солнцем белизна его рубашки слепила глаза, черные волосы были заплетены в аккуратную косицу, за время недавнего плавания его кожа покрылась ровным загаром. Ясно, почему Шимейн не сомневалась в том, что Морис быстро найдет себе другую невесту. Маркиз принадлежал к числу мужчин, способных пленить сердце любой женщины.
— По-видимому, вы неплохо выспались, милорд, — холодно заметил Гейдж. — Ночлег вас устроил?
Глаза Мориса недобро блеснули, на губах мелькнула пренебрежительная улыбка.
— Тейты такие гостеприимные, но надеюсь, вы понимаете, как тревожили меня мысли.
— Мысли о Шимейн, — уточнил Гейдж.
— Да, о Шимейн, — негромко повторил Морис, словно это имя поддерживало в нем силы. — Она — словно солнечная весна после суровой зимы.
— Верно, — согласился Гейдж. — Но она моя.
Морис пожал плечами.
— Надеюсь, ненадолго.
Фланнери, появившийся из кают-компании, окликнул Гейджа:
— Капитан, можно вас на минутку?
— Конечно, Фланнери. — Скрыв раздражение, Гейдж извинился перед гостями и отошел вслед за плотником к борту.
— Понимаю, капитан, вы заняты, но мне кажется, вы были бы рады узнать, что сегодня кое-кто хочет осмотреть корабль. Похоже, сэр, этот человек вздумал купить его.
Некоторое время они тихо беседовали между собой, а затем, тщетно скрывая улыбку, Гейдж вернулся к Шимейн, снова извинился перед гостями и отвел ее в сторону.
— Фланнери только что сообщил мне замечательную новость, любимая, и я хочу поделиться с тобой и посоветоваться. В округе появился морской капитан, вчера приплыл по реке из Ричмонда, а вечером встретился с Фланнери в Ньюпорт-Ньюсе. Вскоре он с родными отправляется в Нью-Йорк, но перед отъездом хочет осмотреть наш корабль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123
— Отец Гейджа — лорд Уильям Торнтон, граф Торнхедж.
На лице Мориса мелькнуло изумление. Лорд Торнтон был его сторонником по многочисленным парламентским биллям, определяющим права граждан Англии, в том числе и по тому, который запрещал увозить заключенных в дальние порты с целью избавить Англию от отбросов общества и наводнить ими колонии.
— Вы знакомы с ним, ваша светлость? — спросила Шимейн.
Морис склонил голову набок и удивленно уставился на покрасневшую под его взглядом Шимейн. Его глаза тепло засветились, обворожительная улыбка тронула губы.
— Что такое, Шимейн? Я думал, мы давно отказались от титулов и официальных обращений.
Шимейн знала, что Морис стремится смутить ее лишь с одной целью — воззвать к ее совести. Охотно приняв предложение Гейджа, она не подумала о том, как уязвит Мориса ее решение. Втайне она принимала как должное то, что бывший жених, не испытывающий недостатка в миловидных и знатных поклонницах, вскоре после ее исчезновения выберет себе другую невесту.
— Наша помолвка уже расторгнута, милорд, — напомнила ему Шимейн, чувствуя себя неловко под пристальным и страстным взглядом темных глаз. — По-моему, было бы неприлично и впредь звать вас по имени.
— Я с радостью даю вам такое право, Шимейн, — пробормотал Морис, придвигаясь ближе. — Место для вас в моем сердце останется навсегда, даже если я не сумею вас отвоевать.
Шимейн, которая некогда держалась в обществе Мориса непринужденно и спокойно, теперь чувствовала себя как на иголках. Она боялась, что, как только придет Гейдж, между ним и Морисом вспыхнет очередная ссора. Неужели Морис умышленно раздражает Гейджа или надеется заставить вспомнить ее о былых чувствах и пожалеть о скоропалительном браке? Как бы там ни было, Шимейн предпочла бы, чтобы Морис держался на почтительном расстоянии — в любой момент на корабле мог появиться Гейдж, а Шимейн еще вчера вечером поняла, какие сильные собственнические чувства питает к ней муж, словно опасаясь, что она предпочтет ему бывшего жениха.
Камилла шагнула вперед и нежно поцеловала дочь в лоб.
— Дорогая, ты прелестно выглядишь, — вспомнив недавние слова Шимейн, она пожелала услышать объяснение: — Но скажи, детка, почему ты сама занимаешься уборкой? Неужели у тебя нет слуг?
Шимейн рассмеялась, радуясь перемене разговора.
— Нет, мама, я готовлю и убираю в доме сама.
— Готовите? — переспросила Бесс, с приоткрытым ртом уставившись на бывшую ученицу. — Хотите сказать, что стряпаете сами?
Неприкрытое изумление кухарки рассмешило Шимейн.
— Ты не поверишь — я вспомнила все твои наставления, Бесс! Гейдж убежден, что я готовлю лучше всех в округе.
— Господи, а я-то думала, что не сумела научить вас даже азам! — Бесс была ошеломлена.
Шимейн обучалась домашней работе по настоянию Камиллы, но последняя ничем не отличалась от других заботливых матерей, предпочитающих баловать свои единственные чада как можно дольше. Именно Камилла настояла на том, что слуги должны сопровождать их в поездке, уверенная, что в диких местах без их помощи не обойтись. И вот теперь Камилла порадовалась своему решению.
— Пока мы здесь, может быть, ты позволишь Бесс и Ноле взять на себя домашние хлопоты? Ты не против?
Шимейн порывисто обняла мать.
— Конечно, нет, мама! Я так соскучилась по стряпне Бесс, что у меня текут слюнки при одном воспоминании о ней!
— А Гейдж? Не сочтет нас слишком бесцеремонными? — в замешательстве спросила Камилла.
Увидев приближающегося к стапелю мужа, Шимейн бросилась навстречу ему. Заметив, каким ледяным взглядом Гейдж одарил Мориса, Шимейн поспешила пожать мужу руку и прошептать:
— Я люблю тебя.
В ответ Гейдж еле слышно пробормотал:
— Милая, ты заставила мое сердце запеть от счастья. Я тоже люблю тебя всей душой.
Шимейн почувствовала, как ее сердце переполняется радостью. Подведя Гейджа к своей матери, она вернулась к прерванному разговору.
— Гейдж, мама предлагает поручить Бесс и Ноле всю домашнюю работу, пока они здесь. Ты не возражаешь?
Глядя на Камиллу О'Хирн, Гейдж понял, что красоту и выразительность черт жена унаследовала от матери, а цвет волос достался ей от отца.
— Если Бесс обучила искусству кулинарии мою жену, я ни минуты не сомневаюсь в том, что она редкостная кухарка. Думаю, Шимейн будет не прочь отдохнуть и побыть с вами.
Шимейн пожала руку матери.
— Вот видишь, мама! Он совсем не чудовище!
Камилла покраснела и опустила голову под взглядом янтарно-карих глаз.
— Моя дочь преувеличивает, сэр. Я никогда не считала вас чудовищем.
— Приятно слышать, мадам, — отозвался Гейдж, хотя знал, что Камилла по-прежнему считает его виновным в убийстве.
Слегка повернувшись, Гейдж увидел соперника и прочел вызов в его ледяных глазах. Как бы красив ни был маркиз, Гейджу сразу стало ясно, что он испытывает муки ревности. Морис был одет в изысканный светло-синий сюртук с узкими бриджами, жилет, чулки и дорогие туфли кремового оттенка. Под ярким солнцем белизна его рубашки слепила глаза, черные волосы были заплетены в аккуратную косицу, за время недавнего плавания его кожа покрылась ровным загаром. Ясно, почему Шимейн не сомневалась в том, что Морис быстро найдет себе другую невесту. Маркиз принадлежал к числу мужчин, способных пленить сердце любой женщины.
— По-видимому, вы неплохо выспались, милорд, — холодно заметил Гейдж. — Ночлег вас устроил?
Глаза Мориса недобро блеснули, на губах мелькнула пренебрежительная улыбка.
— Тейты такие гостеприимные, но надеюсь, вы понимаете, как тревожили меня мысли.
— Мысли о Шимейн, — уточнил Гейдж.
— Да, о Шимейн, — негромко повторил Морис, словно это имя поддерживало в нем силы. — Она — словно солнечная весна после суровой зимы.
— Верно, — согласился Гейдж. — Но она моя.
Морис пожал плечами.
— Надеюсь, ненадолго.
Фланнери, появившийся из кают-компании, окликнул Гейджа:
— Капитан, можно вас на минутку?
— Конечно, Фланнери. — Скрыв раздражение, Гейдж извинился перед гостями и отошел вслед за плотником к борту.
— Понимаю, капитан, вы заняты, но мне кажется, вы были бы рады узнать, что сегодня кое-кто хочет осмотреть корабль. Похоже, сэр, этот человек вздумал купить его.
Некоторое время они тихо беседовали между собой, а затем, тщетно скрывая улыбку, Гейдж вернулся к Шимейн, снова извинился перед гостями и отвел ее в сторону.
— Фланнери только что сообщил мне замечательную новость, любимая, и я хочу поделиться с тобой и посоветоваться. В округе появился морской капитан, вчера приплыл по реке из Ричмонда, а вечером встретился с Фланнери в Ньюпорт-Ньюсе. Вскоре он с родными отправляется в Нью-Йорк, но перед отъездом хочет осмотреть наш корабль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123