Я почти совсем оттаяла, после того как твой муж разжег камины, и не позволю снова меня заморозить. – Она подумала и добавила: – К тому же Лукас – это все, что я нашла на кухне.
Имоджин улыбнулась, проверяя, как сидят туфли. Они немного ссохлись, но нисколько не жали.
– Веселее, Мэри! Может, я слеплю снежок и принесу тебе.
Мэри подобрала с полу плащ, брошенный хозяйкой, и помогла ей одеться. Имоджин запахнула плащ и раскинула руки в стороны.
– Как я выгляжу?
– Как нищенка в ворованных шмотках, – сказал Лукас, заходя в комнату с огрызком яблока в руке.
Имоджин отпрянула, но снова улыбнулась. Мэри нахмурилась и хорошенько дернула Лукаса за ухо.
– Будешь знать, как дерзить леди Имоджин.
Он кивнул, отдал ей насмешливый салют и запихнул в рот остаток яблока. Не дожевав, запустил руку в корзину с едой за новым яблоком, и только пощечина Мэри его остановила.
– Не съешь всю корзину. В ней ленч для леди Имоджин и сэра Роберта. – Упоминание имени Роберта подействовало на него больше, чем выкручивание уха.
– Теперь, когда мой благородный провожатый получил последние указания, мы можем выходить? – Имоджин в предвкушении потирала руки.
Мэри медлила. За стенами дома лежал опасный мир, а Имоджин уязвима больше других. Мэри страстно ждала того дня, когда Имоджин пробудится к жизни, но сейчас ей казалось, что этот день наступил слишком скоро.
– Ну с Богом, – хмуро сказала она, просунула руку Лукаса под локоть Имоджин и вытолкала их за дверь.
Имоджин пришлось ссутулиться, приноравливаясь к щуплой фигурке Лукаса, и все-таки она спотыкалась. Через несколько метров она остановилась, мягко опустила руку Лукаса, сделала полшага назад и взялась за плечо мальчика.
Мэри посмотрела, как двинулись они дальше; потом вынула из кармана халата платок, громко сморкнулась, позволила себе минутку погоревать, убрала платок и решительно выпрямилась. Надо говорить себе, что все прекрасно, и тогда, возможно, будет легче все это пережить.
Не помогало.
Она вздумала утешить себя тем, что стала обвинять Роберта – ведь пока он здесь не появился, и речи не было ни о каких прогулках. Но мысль помогла только на мгновение.
Жалко, что некого отругать. Она вернулась в спальню Имоджин и тяжело опустилась на лавочку у камина. Постукивая кочергой по поленьям, Мэри подумала: если уж ей предстоит несколько часов ждать и волноваться, то никакой черт не заставит ее при этом еще и мерзнуть.
Лукас медленно свел Имоджин вниз по лестнице и подошел к входной двери. От сознания ответственности лицо его было крайне серьезно.
После шумной деятельности последних недель дом казался странно тихим. Роберт до конца дня уехал на строительство башни, и прислуга получила возможность отдохнуть. При всем уважении к новому хозяину, после долгих лет сонного существования слуги были потрясены водоворотом дел, в который их вовлек Роберт. Нельзя было упустить шанс отдышаться.
Имоджин улыбалась. Она многие недели – нет, годы! – не чувствовала себя так хорошо. Счастье клокотало в груди, хотелось бежать, прыгать, танцевать – хотя бы для того, чтобы посмотреть, не разучилась ли она это делать.
– Мы можем идти немного быстрее? – шепотом спросила она.
– Можем, – тоже шепотом ответил Лукас, – если вы хотите упасть, миледи.
– Может, мы не упадем.
– Но если упадем, сэр Роберт разорвет меня в клочки.
– Трус, – сердито сказала она, продолжая улыбаться. Невозможно было не улыбаться в такой день.
Она почувствовала, как он кивнул.
– Это точно. Я мечтаю дожить до восьми лет.
Она хотела что-то добавить, но Лукас внезапно остановился, Имоджин наткнулась на него, и он покачнулся.
– Почему ты остановился? – вспылила она. – Если собираешься останавливаться, предупреждай, иначе упадем.
– Из-звините, миледи, – запинаясь, сказал он.
– Это моя вина, – послышался впереди густой бархатный голос. – Я выскочил из-за угла, когда вы перешептывались.
Внезапное появление третьего человека, которого она не знала, потрясло Имоджин. Сердце замерло, руки задрожали, но она властно подняла голову. Это, наверное, один из тех людей Роберта, чей смех неделями преследует ее.
– Сэр, вы загораживаете нам дорогу, извольте отойти, чтобы мы могли продолжить путь.
– Извините, но я не могу этого сделать, пока вы не скажете, что задумали. Сэр Роберт оставил меня охранять дом, так что, Лукас, начнем с того, что узнаем, кто твоя прекрасная спутница, а тогда уж я решу, представляет кто-то из вас угрозу или нет.
– Сэр Гарет… – пробормотал Лукас, но Имоджин уже вскипела от возмущения.
– Не хотите ли вы сказать, что не дадите мне покинуть дом, если я не отвечу? – холодно сказала она.
Мужчина задумался.
– Да, можно сделать такое заключение. Итак, ваше имя…
– Ах ты, наглец! – взорвалась Имоджин. – Лукас, обойди этого грубияна, и пойдем дальше.
Лукас колебался. За те две недели, что Роберт был владельцем имения, Лукас научился с большим почтением относиться к нему и его рыцарям. Однажды один из них дружески хлопнул его по спине, и Лукас упал и покатился. Кажется, они просто не осознают своей силы; Лукас не хотел, чтобы сэр Гарет физически остановил их. Внутренний голос предупреждал, что это будет больно.
Уважение к грубой силе перемешивалось с изрядной долей благоговения. До сих пор Лукас имел дело лишь с одним мужчиной – старым кучером Дунканом. И вдруг в его мир ворвались могучие воины, один краше другого. В мужском окружении Лукас расцветал. Все они с грубоватой добротой относились к мальчишке, который вертелся вокруг них с откровенным восхищением. Они старались отвечать на его бесконечные вопросы, а один даже дал потрогать свой громадный меч. Лукас боготворил рыцарей и тот мир, из которого они пришли, и скорее бы умер, чем огорчил одного из своих героев.
И еще он понимал, что только сумасшедший не подчинится приказу, отданному с такой спокойной властностью.
– Ах, извините, миледи, я не думаю…
– Я не прошу тебя думать, Лукас, – оборвала его Имоджин. – Я прошу тебя идти. – Она почувствовала его колебания и скрипнула зубами. – Ладно, я пойду сама.
Она сняла руку с плеча мальчика и, не давая себе подумать о глупости такого решения, двинулась, чтобы обойти то место, где стоял грубиян. Конечно, она сбилась через пару шагов и наткнулась прямо на него. В этот момент ее переполняло желание топнуть ногой от унижения.
– Если вы немного посторонитесь… – Она взвизгнула, потому что внезапно весь мир перевернулся.
Рыцарь с легкостью вскинул ее себе на плечо. Лукас выкатил глаза, глядя, как его госпожу несут, словно мешок с бельем. Только через несколько секунд он сообразил, что происходит, бросил корзинку с едой и помчался за бессвязно шипящей леди и развеселившимся рыцарем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
Имоджин улыбнулась, проверяя, как сидят туфли. Они немного ссохлись, но нисколько не жали.
– Веселее, Мэри! Может, я слеплю снежок и принесу тебе.
Мэри подобрала с полу плащ, брошенный хозяйкой, и помогла ей одеться. Имоджин запахнула плащ и раскинула руки в стороны.
– Как я выгляжу?
– Как нищенка в ворованных шмотках, – сказал Лукас, заходя в комнату с огрызком яблока в руке.
Имоджин отпрянула, но снова улыбнулась. Мэри нахмурилась и хорошенько дернула Лукаса за ухо.
– Будешь знать, как дерзить леди Имоджин.
Он кивнул, отдал ей насмешливый салют и запихнул в рот остаток яблока. Не дожевав, запустил руку в корзину с едой за новым яблоком, и только пощечина Мэри его остановила.
– Не съешь всю корзину. В ней ленч для леди Имоджин и сэра Роберта. – Упоминание имени Роберта подействовало на него больше, чем выкручивание уха.
– Теперь, когда мой благородный провожатый получил последние указания, мы можем выходить? – Имоджин в предвкушении потирала руки.
Мэри медлила. За стенами дома лежал опасный мир, а Имоджин уязвима больше других. Мэри страстно ждала того дня, когда Имоджин пробудится к жизни, но сейчас ей казалось, что этот день наступил слишком скоро.
– Ну с Богом, – хмуро сказала она, просунула руку Лукаса под локоть Имоджин и вытолкала их за дверь.
Имоджин пришлось ссутулиться, приноравливаясь к щуплой фигурке Лукаса, и все-таки она спотыкалась. Через несколько метров она остановилась, мягко опустила руку Лукаса, сделала полшага назад и взялась за плечо мальчика.
Мэри посмотрела, как двинулись они дальше; потом вынула из кармана халата платок, громко сморкнулась, позволила себе минутку погоревать, убрала платок и решительно выпрямилась. Надо говорить себе, что все прекрасно, и тогда, возможно, будет легче все это пережить.
Не помогало.
Она вздумала утешить себя тем, что стала обвинять Роберта – ведь пока он здесь не появился, и речи не было ни о каких прогулках. Но мысль помогла только на мгновение.
Жалко, что некого отругать. Она вернулась в спальню Имоджин и тяжело опустилась на лавочку у камина. Постукивая кочергой по поленьям, Мэри подумала: если уж ей предстоит несколько часов ждать и волноваться, то никакой черт не заставит ее при этом еще и мерзнуть.
Лукас медленно свел Имоджин вниз по лестнице и подошел к входной двери. От сознания ответственности лицо его было крайне серьезно.
После шумной деятельности последних недель дом казался странно тихим. Роберт до конца дня уехал на строительство башни, и прислуга получила возможность отдохнуть. При всем уважении к новому хозяину, после долгих лет сонного существования слуги были потрясены водоворотом дел, в который их вовлек Роберт. Нельзя было упустить шанс отдышаться.
Имоджин улыбалась. Она многие недели – нет, годы! – не чувствовала себя так хорошо. Счастье клокотало в груди, хотелось бежать, прыгать, танцевать – хотя бы для того, чтобы посмотреть, не разучилась ли она это делать.
– Мы можем идти немного быстрее? – шепотом спросила она.
– Можем, – тоже шепотом ответил Лукас, – если вы хотите упасть, миледи.
– Может, мы не упадем.
– Но если упадем, сэр Роберт разорвет меня в клочки.
– Трус, – сердито сказала она, продолжая улыбаться. Невозможно было не улыбаться в такой день.
Она почувствовала, как он кивнул.
– Это точно. Я мечтаю дожить до восьми лет.
Она хотела что-то добавить, но Лукас внезапно остановился, Имоджин наткнулась на него, и он покачнулся.
– Почему ты остановился? – вспылила она. – Если собираешься останавливаться, предупреждай, иначе упадем.
– Из-звините, миледи, – запинаясь, сказал он.
– Это моя вина, – послышался впереди густой бархатный голос. – Я выскочил из-за угла, когда вы перешептывались.
Внезапное появление третьего человека, которого она не знала, потрясло Имоджин. Сердце замерло, руки задрожали, но она властно подняла голову. Это, наверное, один из тех людей Роберта, чей смех неделями преследует ее.
– Сэр, вы загораживаете нам дорогу, извольте отойти, чтобы мы могли продолжить путь.
– Извините, но я не могу этого сделать, пока вы не скажете, что задумали. Сэр Роберт оставил меня охранять дом, так что, Лукас, начнем с того, что узнаем, кто твоя прекрасная спутница, а тогда уж я решу, представляет кто-то из вас угрозу или нет.
– Сэр Гарет… – пробормотал Лукас, но Имоджин уже вскипела от возмущения.
– Не хотите ли вы сказать, что не дадите мне покинуть дом, если я не отвечу? – холодно сказала она.
Мужчина задумался.
– Да, можно сделать такое заключение. Итак, ваше имя…
– Ах ты, наглец! – взорвалась Имоджин. – Лукас, обойди этого грубияна, и пойдем дальше.
Лукас колебался. За те две недели, что Роберт был владельцем имения, Лукас научился с большим почтением относиться к нему и его рыцарям. Однажды один из них дружески хлопнул его по спине, и Лукас упал и покатился. Кажется, они просто не осознают своей силы; Лукас не хотел, чтобы сэр Гарет физически остановил их. Внутренний голос предупреждал, что это будет больно.
Уважение к грубой силе перемешивалось с изрядной долей благоговения. До сих пор Лукас имел дело лишь с одним мужчиной – старым кучером Дунканом. И вдруг в его мир ворвались могучие воины, один краше другого. В мужском окружении Лукас расцветал. Все они с грубоватой добротой относились к мальчишке, который вертелся вокруг них с откровенным восхищением. Они старались отвечать на его бесконечные вопросы, а один даже дал потрогать свой громадный меч. Лукас боготворил рыцарей и тот мир, из которого они пришли, и скорее бы умер, чем огорчил одного из своих героев.
И еще он понимал, что только сумасшедший не подчинится приказу, отданному с такой спокойной властностью.
– Ах, извините, миледи, я не думаю…
– Я не прошу тебя думать, Лукас, – оборвала его Имоджин. – Я прошу тебя идти. – Она почувствовала его колебания и скрипнула зубами. – Ладно, я пойду сама.
Она сняла руку с плеча мальчика и, не давая себе подумать о глупости такого решения, двинулась, чтобы обойти то место, где стоял грубиян. Конечно, она сбилась через пару шагов и наткнулась прямо на него. В этот момент ее переполняло желание топнуть ногой от унижения.
– Если вы немного посторонитесь… – Она взвизгнула, потому что внезапно весь мир перевернулся.
Рыцарь с легкостью вскинул ее себе на плечо. Лукас выкатил глаза, глядя, как его госпожу несут, словно мешок с бельем. Только через несколько секунд он сообразил, что происходит, бросил корзинку с едой и помчался за бессвязно шипящей леди и развеселившимся рыцарем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67