Он не впечатлял величиной, но в нем сразу же бросались в глаза достоинство и выдержанность стиля; это был квадратный, симметричный и массивный дом с белеными стенами и готическими окнами, серой шиферной кровлей и каменным крыльцом, укутанным густым ковром ломоноса. Уединившись на вершине холма, дом как будто повернулся спиной ко всему свету и тихо, незаметно дремал здесь долгие-долгие годы, дольше, чем подвластно человеческой памяти.
Стучать или звонить в колокольчик не было необходимости. Как только полковник приблизился, дверь отворилась и на крыльцо вышла пожилая женщина. На ней был рабочий костюм горничной: муслиновый передник, на седой голове — чепчик с бархатными ленточками.
— Я так и думала, что вы сейчас появитесь. У нас уже все готово.
— Доброе утро, Изобель!
— Доброе утро, миссис Кэри-Льюис. чудесная погодка стоит сегодня, а? Зябко, правда, — Она говорила пронзительным голосом с резким корнуоллъеким выговором.
— Ты помнишь мистера Мортимера, Изобель?
— Конечно. Доброе утро, сэр. Заходите, и давайте скорей закроем дверь. Позвольте ваши пальто. Лавди, дорогая, ты выросла! А это твоя подруга? Джудит? Давайте мне ваше боа, миссис Кэри-Льюис, я положу его так, чтобы не помялось…
Расстегивая свое школьное зеленое пальто, Джудит украдкой осматривалась. Чужие дома всегда таят в себе неизъяснимое очарование. Стоит только зайти в дверь нового жилища впервые, и сразу же ощущаешь царящую в доме особую атмосферу — она дает представление о личности живущих здесь людей. Так, даже их временный и довольно захудалый приют — Ривервью делало подлинным Домом постоянное мамино присутствие: играла ли она с Джесс или составляла на кухне список покупок для Филлис, а то просто отдыхала в уютном кресле у камина, в скромном окружении своих очаровательных вещей. В Уиндиридже всегда чувствовалась какая-то безликость, напоминающая гольф-клуб. А Нанчерроу, благодаря Диане, казался роскошной лондонской квартирой — только с колоссальным размахом сельской усадьбы. Но на Дауэр-Хаусе лежал какой-то совершенно особый отпечаток, ни с чем подобным Джудит раньше не сталкивалась. Время здесь как будто повернулось вспять. Дом был очень старым — построенным, вероятно, еще до викторианских времен, — и поражал безупречностью пропорций. Здесь было так тихо, что за звуком голосов отчетливо слышалось тиканье высоких стоячих часов. Пол в холле был облицован каменной плиткой и застелен коврами, на второй этаж вела винтовая лестница, она как будто парила в воздухе над готическим окном с полотняными гардинами пшеничного цвета. Помимо прочего, тут все было пропитано завораживающим ароматом седой старины, сохранившейся с давних времен лакированной мебели и цветов, к которому примешивалась чуть слышная затхлость сырого камня и холодного погреба. Никакого центрального отопления — лишь ярко горит огонь за каминной решеткой, а из открытой двери, ведущей в гостиную, на пол падает прямоугольником сноп косых солнечных лучей.
— Миссис Боскавен в гостиной.
— Спасибо, Изобель.
Оставив Изобель разбираться с верхней одеждой гостей, Диана повела всех к открытой двери.
— Тетя Лавиния! — В ее теплом голосе звучала искренняя приязнь. — Встречай визитеров! Измученных крутым подъемом на холм. Эдгар заставил нас идти пешком. Ты просто ангел — мириться с таким вторжением!..
— А вы, стало быть, успели побывать в церкви? Какие молодцы! А я не пошла — подумала, что не смогу вынести еще одну проповедь нашего священника. Лавди! Проказница, иди-ка сюда, поцелуи бабушку… Эдгар, любимый… И ты, Томми. Как я рада всех вас видеть!
Джудит замешкалась позади всех — не потому что была робка, просто у нее глаза разбегались от обилия новых впечатлений.
Комната в бледных тонах, залитая солнечным светом, льющимся через высокие, выходящие на юг окна. Мягкие цвета: розовый, кремовый, зеленый; все, конечно, успело вылинять, но и изначально не было особенно ярким. Длинный книжный шкаф, уставленный переплетенными в кожу томами; ореховый сервант с застекленными дверцами, за которыми виднеется десертный сервиз из дрезденского фарфора; затейливое венецианское зеркало над выкрашенной в белый цвет каминной полкой. В камине тускло горит уголь — яркость пламени приглушают солнечные лучи, взрывающиеся сверкающей радугой в граненых подвесках хрустальной люстры. И целое море цветов. Все тонет в благоухании лилий. Все ослепляет, одурманивает и ошеломляет.
— …Джудит.
Вздрогнув, она поняла, что миссис Кэри-Льюис произнесла ее имя. Ужасно, если миссис Боскавен сочтет ее за грубую и невоспитанную девчонку.
— Прошу прощения.
—Ты стоишь, будто завороженная, — усмехнулась Диана. — Поди сюда и поздоровайся с нашей хозяйкой. — Она жестом пригласила Джудит подойти поближе, и когда та присоединилась к ним, положила руку ей на плечо. — Тетя Лавиния, это подруга Лавди, Джудит Данбар.
Внезапно Джудит стушевалась. Вполоборота к свету, в низком кресле перед ней сидела, очень прямо, древняя старуха в голубом шерстяном платье, доходящем до щиколоток. Ей было далеко за восемьдесят, а может, даже и за девяносто. Ее припудренные щеки были покрыты сеткой морщин, а сбоку стояла наготове тросточка черного дерева с серебряным набалдашником. Старая. Неописуемо старая. Но выцветшие голубые глаза заинтересованно блестели, и нетрудно было понять, что в свое время она была красавицей.
— Дорогая моя! — Ее чистый голос дрожал лишь самую малость. Она взяла руку Джудит в свою. — Как чудесно, что ты смогла навестить меня вместе со всеми! Хоть я и старовата теперь для приемов, но по-прежнему люблю знакомиться с новыми людьми.
— Я пригласила Джудит к нам, потому что ее семья сейчас в Коломбо и ей негде жить, — прямолинейно выпалила Лавди.
— Ох, Лавди! — нахмурилась Диана. — Ведь ты пригласила Джудит не поэтому, а потому, что хотела быть с ней. Ты мне покоя не давала до тех пор, пока я не позвонила мисс Катто.
— Ну, все-таки и поэтому тоже.
— Ты молодец, что подумала об этом, — вступилась за Лавди тетя Лавиния и улыбнулась Джудит, — А Коломбо ведь и в самом деле на другом краю света!
— Они пробудут там совсем недолго, только чтобы собрать вещи и съехать из нашего тамошнего дома. А потом отправятся в Сингапур, мои отец получил там новое место.
— Сингапур! Какая романтика! Сама я, правда, там не бывала, но мой двоюродный брат служил в администрации губернатора, и он говорил, что Сингапур — развеселое место. Нескончаемый поток вечеринок. Твою маму ждут райские деньки!.. Ну, устраивайтесь, присаживайтесь, где хотите. В такой чудесный день просто преступление сидеть, уткнувшись в камин! Эдгар, будь добр, займись выпивкой. Проследи, чтобы никто не остался без хереса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154
Стучать или звонить в колокольчик не было необходимости. Как только полковник приблизился, дверь отворилась и на крыльцо вышла пожилая женщина. На ней был рабочий костюм горничной: муслиновый передник, на седой голове — чепчик с бархатными ленточками.
— Я так и думала, что вы сейчас появитесь. У нас уже все готово.
— Доброе утро, Изобель!
— Доброе утро, миссис Кэри-Льюис. чудесная погодка стоит сегодня, а? Зябко, правда, — Она говорила пронзительным голосом с резким корнуоллъеким выговором.
— Ты помнишь мистера Мортимера, Изобель?
— Конечно. Доброе утро, сэр. Заходите, и давайте скорей закроем дверь. Позвольте ваши пальто. Лавди, дорогая, ты выросла! А это твоя подруга? Джудит? Давайте мне ваше боа, миссис Кэри-Льюис, я положу его так, чтобы не помялось…
Расстегивая свое школьное зеленое пальто, Джудит украдкой осматривалась. Чужие дома всегда таят в себе неизъяснимое очарование. Стоит только зайти в дверь нового жилища впервые, и сразу же ощущаешь царящую в доме особую атмосферу — она дает представление о личности живущих здесь людей. Так, даже их временный и довольно захудалый приют — Ривервью делало подлинным Домом постоянное мамино присутствие: играла ли она с Джесс или составляла на кухне список покупок для Филлис, а то просто отдыхала в уютном кресле у камина, в скромном окружении своих очаровательных вещей. В Уиндиридже всегда чувствовалась какая-то безликость, напоминающая гольф-клуб. А Нанчерроу, благодаря Диане, казался роскошной лондонской квартирой — только с колоссальным размахом сельской усадьбы. Но на Дауэр-Хаусе лежал какой-то совершенно особый отпечаток, ни с чем подобным Джудит раньше не сталкивалась. Время здесь как будто повернулось вспять. Дом был очень старым — построенным, вероятно, еще до викторианских времен, — и поражал безупречностью пропорций. Здесь было так тихо, что за звуком голосов отчетливо слышалось тиканье высоких стоячих часов. Пол в холле был облицован каменной плиткой и застелен коврами, на второй этаж вела винтовая лестница, она как будто парила в воздухе над готическим окном с полотняными гардинами пшеничного цвета. Помимо прочего, тут все было пропитано завораживающим ароматом седой старины, сохранившейся с давних времен лакированной мебели и цветов, к которому примешивалась чуть слышная затхлость сырого камня и холодного погреба. Никакого центрального отопления — лишь ярко горит огонь за каминной решеткой, а из открытой двери, ведущей в гостиную, на пол падает прямоугольником сноп косых солнечных лучей.
— Миссис Боскавен в гостиной.
— Спасибо, Изобель.
Оставив Изобель разбираться с верхней одеждой гостей, Диана повела всех к открытой двери.
— Тетя Лавиния! — В ее теплом голосе звучала искренняя приязнь. — Встречай визитеров! Измученных крутым подъемом на холм. Эдгар заставил нас идти пешком. Ты просто ангел — мириться с таким вторжением!..
— А вы, стало быть, успели побывать в церкви? Какие молодцы! А я не пошла — подумала, что не смогу вынести еще одну проповедь нашего священника. Лавди! Проказница, иди-ка сюда, поцелуи бабушку… Эдгар, любимый… И ты, Томми. Как я рада всех вас видеть!
Джудит замешкалась позади всех — не потому что была робка, просто у нее глаза разбегались от обилия новых впечатлений.
Комната в бледных тонах, залитая солнечным светом, льющимся через высокие, выходящие на юг окна. Мягкие цвета: розовый, кремовый, зеленый; все, конечно, успело вылинять, но и изначально не было особенно ярким. Длинный книжный шкаф, уставленный переплетенными в кожу томами; ореховый сервант с застекленными дверцами, за которыми виднеется десертный сервиз из дрезденского фарфора; затейливое венецианское зеркало над выкрашенной в белый цвет каминной полкой. В камине тускло горит уголь — яркость пламени приглушают солнечные лучи, взрывающиеся сверкающей радугой в граненых подвесках хрустальной люстры. И целое море цветов. Все тонет в благоухании лилий. Все ослепляет, одурманивает и ошеломляет.
— …Джудит.
Вздрогнув, она поняла, что миссис Кэри-Льюис произнесла ее имя. Ужасно, если миссис Боскавен сочтет ее за грубую и невоспитанную девчонку.
— Прошу прощения.
—Ты стоишь, будто завороженная, — усмехнулась Диана. — Поди сюда и поздоровайся с нашей хозяйкой. — Она жестом пригласила Джудит подойти поближе, и когда та присоединилась к ним, положила руку ей на плечо. — Тетя Лавиния, это подруга Лавди, Джудит Данбар.
Внезапно Джудит стушевалась. Вполоборота к свету, в низком кресле перед ней сидела, очень прямо, древняя старуха в голубом шерстяном платье, доходящем до щиколоток. Ей было далеко за восемьдесят, а может, даже и за девяносто. Ее припудренные щеки были покрыты сеткой морщин, а сбоку стояла наготове тросточка черного дерева с серебряным набалдашником. Старая. Неописуемо старая. Но выцветшие голубые глаза заинтересованно блестели, и нетрудно было понять, что в свое время она была красавицей.
— Дорогая моя! — Ее чистый голос дрожал лишь самую малость. Она взяла руку Джудит в свою. — Как чудесно, что ты смогла навестить меня вместе со всеми! Хоть я и старовата теперь для приемов, но по-прежнему люблю знакомиться с новыми людьми.
— Я пригласила Джудит к нам, потому что ее семья сейчас в Коломбо и ей негде жить, — прямолинейно выпалила Лавди.
— Ох, Лавди! — нахмурилась Диана. — Ведь ты пригласила Джудит не поэтому, а потому, что хотела быть с ней. Ты мне покоя не давала до тех пор, пока я не позвонила мисс Катто.
— Ну, все-таки и поэтому тоже.
— Ты молодец, что подумала об этом, — вступилась за Лавди тетя Лавиния и улыбнулась Джудит, — А Коломбо ведь и в самом деле на другом краю света!
— Они пробудут там совсем недолго, только чтобы собрать вещи и съехать из нашего тамошнего дома. А потом отправятся в Сингапур, мои отец получил там новое место.
— Сингапур! Какая романтика! Сама я, правда, там не бывала, но мой двоюродный брат служил в администрации губернатора, и он говорил, что Сингапур — развеселое место. Нескончаемый поток вечеринок. Твою маму ждут райские деньки!.. Ну, устраивайтесь, присаживайтесь, где хотите. В такой чудесный день просто преступление сидеть, уткнувшись в камин! Эдгар, будь добр, займись выпивкой. Проследи, чтобы никто не остался без хереса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154