Любых известных людей. Почему именно этих?
— Ну, предположим, Новосельская могла быть выбрана именно с этой целью. Для создания трагического колорита, я бы так сказала. — задумчиво произнесла Эмилия: — Ее любили, она была человеком популярным и, что немаловажно, честным. Лучшей кандидатуры для того, чтобы взволновать народ и, фигурально выражаясь, поднять его на штурм Зимнего, не придумаешь. Кто мог ее убрать? Только злодей. Зачем? Чтобы не делала добра. Тем более что она мешала ему хапать. Вспомнить случаи, когда Галина Николаевна не соглашалась с губернатором, нетрудно. Кстати, уверена, что Веселовский эту версию уже муссирует.
— Да что-то такое, кажется, было. — кивнул Дубинин. — Хотя я и не любитель телевидения. Между прочим, я читал, что телевизор признан наркотиком наравне с героином или алкоголем. Происходит привыкание, человек не может без него жить, потребляет но все больших количествах, становится инертным, утрачивает другие интересы. Ему уже ничего не нужно, только сидеть, развалившись, перед голубым экраном.
— А с экрана ему будет вещать Веселовский, и он, даже если не поверит сразу, задумается, мол, тут что-то есть…
— Хорошо, как рабочую гипотезу я принимаю, что Новосельская была убита просто так, ни за что. С целью создания паники и недовольства. Но вы подумайте, голубушка, какая это должна быть мразь, чтобы вот так хладнокровно…
— Да, Осаф Александрович, да. Поэтому давайте проанализируем. Начнем, пожалуй, с Савченко. Какую информацию о нем выдаст компьютер? Какие у него связи? Их должно быть много, нужно изучить. А там, глядишь, и на Барханова выйдем, и, возможно, поймем, зачем была убита Новосельская.
Глава 37. Отчаяние
Оказалось, радоваться было рано, и хозяева Чака скоро поняли: Айболит, он же Олег Глебович, сделал все, что мог, но чуда не произошло, он был врачом, а не волшебником. После улучшения Чаку опять стало плохо. Он лежал на мягкой подстилке, которую Штопка сделала дня него из старого шерстяного одеяла, и дышал тяжело и часто. Его бока вздымались и опадали, язык был высунут. Животные переносят высокую температуру ничуть не легче людей.
Дом стал похож на лазарет. На столе были разложены одноразовые шприцы, в холодильнике лежали лекарства. Штопка была готова забить весь холодильник лекарствами, если бы это помогло. Но что могло помочь? Организм продолжал бороться с недугом, но было похоже, что борьба становилась неравной.
На стене висело расписание, когда и что делать. На работе в каждую свободную минуту она буквально глотала книги по собаководству и ветеринарии. Она и не подозревала, что не только собаки болеют и болеют тяжело, а что есть недуги, против которых наука бессильна. Но особенно поразило ее другое.
Оказалось, собаки — достаточно хрупкие существа. «Зажило, как на собаке» — фикция, собака гораздо слабее кошки, тем более человека. Надежды, что пса спасет природа и он выживет, совершенно не оставалось, более того, спасти его было очень и очень трудно.
Штопка старалась не включать телевизор, не слушать радио, потому что там разворачивалась самая настоящая травля собак. Каждый вечер на одном из питерских каналов возникало мрачное и какое-то зловещее лицо Веселовского, демонстрировавшего новые свидетельства зверств. Параллельно показывались ужасающие снимки жертв бандитских расправ, то и дело мелькали жертвы киллеров. Все они неизменно произошли в последние три с половиной года, получалось, что именно в этот период Петербург заслужил славу криминальной столицы России. Он открыто не говорил ни слова, но, смачно повествуя об очередном преступлении, показывая залитых кровью жертв, коротко упоминал, что губернатор в этот день опять отсутствовал в городе. «Алиби», с мрачной усмешкой говорил Веселовский.
Штопка не выносила сцен насилия, а сейчас в связи с болезнью Чака, ее просто добивал ажиотаж, поднявшийся вокруг собак. Собаки стали очередным коньком Веселовского, и свою новую программу он так и назвал «Бешеные псы».
К сожалению, Митька все время пропадал на работе, приходил домой измотанный, но сразу бросался к собаке. К сожалению, теперь и дома все было плохо. Поэтому Штопка старалась хотя бы для мужа сохранять хоть какой-то оптимизм, ресурсов которого уже не оставалось.
В тот вечер Митька вернулся из прокуратуры совершенно разбитый. По отрывочным фразам Елена поняла, что его снова вызвали на ковер и потребовали усилить, ускорить, напрячь. Как будто прокуратура не работает на грани своих возможностей! Другое дело, что возможности их, увы, не безграничны. Поэтому Штопка старалась если не казаться веселой, что было невозможно, но по крайней мере она пыталась не плакать.
— Ну что, брат, совсем плохо? — спросил Дмитрий, склонившись над Чаком.
В ответ пес слабо вильнул хвостом и попробовал приподнять голову, но тут же без сил уронил ее на коврик.
— Да, — только и сказал Дмитрий и пошел на кухню. За столом молчали. Наконец Дмитрий сказал:
— Позвони завтра с утра доктору. Пора ставить капельницу.
— Да я уж и сама думала. Сегодня утром он еще ничего был, а к вечеру что-то совсем… Я звонила, но там никто не снимает трубку.
— Как дети, — сказал Дмитрий, у которого детей, правда, никогда не было.
— Слушай, Митька, мне ужасно надоел этот Веселовский со своими бешеными псами. Неужели действительно так много случаев, когда люди гибнут из-за собак? Раньше мы об этом и не слышали.
— Да всегда все было, — ответил Самарин. — Вот собаки-киллеры, специально наученные, это новость. Не совсем, конечно, я уверен, где-нибудь когда-нибудь такое делалось. Например, в Древнем Риме. Но для нас это нечто свежее. Новое, как известно, хорошо забытое старое.
— Ну да, какой-нибудь римский император мог держать злых псов. Плавали же у них в бассейнах мурены.
— Вот именно, — невесело усмехнулся Дмитрий. — Так что ничто не вечно под луной. Это все «общечеловеческие ценности». Человек каким был, таким и остался.
— Разным, — подытожила Штопка.
Скоро легли спать. Дмитрий заснул моментально, как только голова коснулась подушки. Подумать только, ко всему человек привыкает, а ведь в первые несколько недель, даже месяцев, он не мог заснуть — как можно спать, если рядом лежит прекрасная женщина, каких просто не бывает. В это чудо невозможно было поверить, и Дмитрий просыпался, чтобы проверить, действительно ли она с ним или это ему только пригрезилось.
А потом начал спокойно спать всю ночь до утра. Привычка свыше нам дана. Не может человек всю жизнь жить в состоянии острого счастья. Так и до психушки недалеко. И все же Дмитрий, даже заваленный по горло неотложными делами, которые какой-нибудь очередной САМ непременно брал под личный контроль, все равно просыпался и первая его мысль была о том, что на свете есть она, Елена Штопина, единственная и неповторимая его жена
Именно это ощущение и помогало вставать и продолжать бесконечное не продвинувшееся ни на йоту дело, которому, казалось не будет конца Просто бочки данаид или сизифов камень!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
— Ну, предположим, Новосельская могла быть выбрана именно с этой целью. Для создания трагического колорита, я бы так сказала. — задумчиво произнесла Эмилия: — Ее любили, она была человеком популярным и, что немаловажно, честным. Лучшей кандидатуры для того, чтобы взволновать народ и, фигурально выражаясь, поднять его на штурм Зимнего, не придумаешь. Кто мог ее убрать? Только злодей. Зачем? Чтобы не делала добра. Тем более что она мешала ему хапать. Вспомнить случаи, когда Галина Николаевна не соглашалась с губернатором, нетрудно. Кстати, уверена, что Веселовский эту версию уже муссирует.
— Да что-то такое, кажется, было. — кивнул Дубинин. — Хотя я и не любитель телевидения. Между прочим, я читал, что телевизор признан наркотиком наравне с героином или алкоголем. Происходит привыкание, человек не может без него жить, потребляет но все больших количествах, становится инертным, утрачивает другие интересы. Ему уже ничего не нужно, только сидеть, развалившись, перед голубым экраном.
— А с экрана ему будет вещать Веселовский, и он, даже если не поверит сразу, задумается, мол, тут что-то есть…
— Хорошо, как рабочую гипотезу я принимаю, что Новосельская была убита просто так, ни за что. С целью создания паники и недовольства. Но вы подумайте, голубушка, какая это должна быть мразь, чтобы вот так хладнокровно…
— Да, Осаф Александрович, да. Поэтому давайте проанализируем. Начнем, пожалуй, с Савченко. Какую информацию о нем выдаст компьютер? Какие у него связи? Их должно быть много, нужно изучить. А там, глядишь, и на Барханова выйдем, и, возможно, поймем, зачем была убита Новосельская.
Глава 37. Отчаяние
Оказалось, радоваться было рано, и хозяева Чака скоро поняли: Айболит, он же Олег Глебович, сделал все, что мог, но чуда не произошло, он был врачом, а не волшебником. После улучшения Чаку опять стало плохо. Он лежал на мягкой подстилке, которую Штопка сделала дня него из старого шерстяного одеяла, и дышал тяжело и часто. Его бока вздымались и опадали, язык был высунут. Животные переносят высокую температуру ничуть не легче людей.
Дом стал похож на лазарет. На столе были разложены одноразовые шприцы, в холодильнике лежали лекарства. Штопка была готова забить весь холодильник лекарствами, если бы это помогло. Но что могло помочь? Организм продолжал бороться с недугом, но было похоже, что борьба становилась неравной.
На стене висело расписание, когда и что делать. На работе в каждую свободную минуту она буквально глотала книги по собаководству и ветеринарии. Она и не подозревала, что не только собаки болеют и болеют тяжело, а что есть недуги, против которых наука бессильна. Но особенно поразило ее другое.
Оказалось, собаки — достаточно хрупкие существа. «Зажило, как на собаке» — фикция, собака гораздо слабее кошки, тем более человека. Надежды, что пса спасет природа и он выживет, совершенно не оставалось, более того, спасти его было очень и очень трудно.
Штопка старалась не включать телевизор, не слушать радио, потому что там разворачивалась самая настоящая травля собак. Каждый вечер на одном из питерских каналов возникало мрачное и какое-то зловещее лицо Веселовского, демонстрировавшего новые свидетельства зверств. Параллельно показывались ужасающие снимки жертв бандитских расправ, то и дело мелькали жертвы киллеров. Все они неизменно произошли в последние три с половиной года, получалось, что именно в этот период Петербург заслужил славу криминальной столицы России. Он открыто не говорил ни слова, но, смачно повествуя об очередном преступлении, показывая залитых кровью жертв, коротко упоминал, что губернатор в этот день опять отсутствовал в городе. «Алиби», с мрачной усмешкой говорил Веселовский.
Штопка не выносила сцен насилия, а сейчас в связи с болезнью Чака, ее просто добивал ажиотаж, поднявшийся вокруг собак. Собаки стали очередным коньком Веселовского, и свою новую программу он так и назвал «Бешеные псы».
К сожалению, Митька все время пропадал на работе, приходил домой измотанный, но сразу бросался к собаке. К сожалению, теперь и дома все было плохо. Поэтому Штопка старалась хотя бы для мужа сохранять хоть какой-то оптимизм, ресурсов которого уже не оставалось.
В тот вечер Митька вернулся из прокуратуры совершенно разбитый. По отрывочным фразам Елена поняла, что его снова вызвали на ковер и потребовали усилить, ускорить, напрячь. Как будто прокуратура не работает на грани своих возможностей! Другое дело, что возможности их, увы, не безграничны. Поэтому Штопка старалась если не казаться веселой, что было невозможно, но по крайней мере она пыталась не плакать.
— Ну что, брат, совсем плохо? — спросил Дмитрий, склонившись над Чаком.
В ответ пес слабо вильнул хвостом и попробовал приподнять голову, но тут же без сил уронил ее на коврик.
— Да, — только и сказал Дмитрий и пошел на кухню. За столом молчали. Наконец Дмитрий сказал:
— Позвони завтра с утра доктору. Пора ставить капельницу.
— Да я уж и сама думала. Сегодня утром он еще ничего был, а к вечеру что-то совсем… Я звонила, но там никто не снимает трубку.
— Как дети, — сказал Дмитрий, у которого детей, правда, никогда не было.
— Слушай, Митька, мне ужасно надоел этот Веселовский со своими бешеными псами. Неужели действительно так много случаев, когда люди гибнут из-за собак? Раньше мы об этом и не слышали.
— Да всегда все было, — ответил Самарин. — Вот собаки-киллеры, специально наученные, это новость. Не совсем, конечно, я уверен, где-нибудь когда-нибудь такое делалось. Например, в Древнем Риме. Но для нас это нечто свежее. Новое, как известно, хорошо забытое старое.
— Ну да, какой-нибудь римский император мог держать злых псов. Плавали же у них в бассейнах мурены.
— Вот именно, — невесело усмехнулся Дмитрий. — Так что ничто не вечно под луной. Это все «общечеловеческие ценности». Человек каким был, таким и остался.
— Разным, — подытожила Штопка.
Скоро легли спать. Дмитрий заснул моментально, как только голова коснулась подушки. Подумать только, ко всему человек привыкает, а ведь в первые несколько недель, даже месяцев, он не мог заснуть — как можно спать, если рядом лежит прекрасная женщина, каких просто не бывает. В это чудо невозможно было поверить, и Дмитрий просыпался, чтобы проверить, действительно ли она с ним или это ему только пригрезилось.
А потом начал спокойно спать всю ночь до утра. Привычка свыше нам дана. Не может человек всю жизнь жить в состоянии острого счастья. Так и до психушки недалеко. И все же Дмитрий, даже заваленный по горло неотложными делами, которые какой-нибудь очередной САМ непременно брал под личный контроль, все равно просыпался и первая его мысль была о том, что на свете есть она, Елена Штопина, единственная и неповторимая его жена
Именно это ощущение и помогало вставать и продолжать бесконечное не продвинувшееся ни на йоту дело, которому, казалось не будет конца Просто бочки данаид или сизифов камень!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103