Но, к счастью, это исправляется очень просто.
Себастьян встал с кресла и сделал приглашающий жест:
— Садись.
Я замотала головой:
— Извини, но это кресло почему-то совсем не вызывает желания присесть.
— Хорошо, — кивнул Себастьян. — Сейчас найдем что-нибудь получше.
И, несмотря на мои протесты, обошел с канделябром все углы. В конце концов мне пришлось сесть на колченогий пуфик, раскачивавшийся при каждом движении.
— Так что, — спросила я, тщетно пытаясь устроиться поудобнее, — Листовский отказался от наших услуг?
Втайне я надеялась, что так и случилось. Конечно, мне было обидно за Себастьяна, но дело о попытках убийства Кирилла так запуталось и так мне надоело, что я была бы счастлива бросить его немедленно.
Но, к моему разочарованию, Себастьян покачал головой:
— Нет. Наш кредит доверия еще полностью не исчерпан, хотя и пришлось пойти на кое-какие уступки.
— Какие?
— Утром Кирилла перевезут в другое место, где ему будет обеспечено круглосуточное наблюдение — три личных телохранителя, наружная охрана, снайперы, видеокамеры… Каждый его шаг под контролем, и каждая пылинка в радиусе пятисот метров под прицелом. На улицу выходить он не будет, допуск к нему — только у отца.
— В общем, почти как в тюрьме, — подытожила я.
— Что-то вроде этого, хотя смысл другой.
— И долго он там будет сидеть? Пока мы не найдем этого Варфоломея?
— Варфоломей — только фигура в этой партии, если продолжать сравнение с шахматами.
Фигуры же, даже ферзи, ничего не значат сами по себе, без того, кто расставит их по доске, а потом начнет двигать их.
— То есть мы должны найти шахматиста, — догадалась я и от восхищения собственной проницательностью качнулась на пуфике так, что едва не съехала на пол.
— Это один из вариантов. Но я предпочитаю другой…
Я вопросительно уставилась на Себастьяна, и он договорил:
— Мы сделаем так, чтобы он сам нашел нас.
— Но как? И зачем ему искать нас?
— Ну, он, конечно, будет искать не нас, а того, кто ему нужен, — Кирилла. Но мы-то будем поблизости.
— Как же он подберется к Кириллу, если его, то есть Кирилла, будут так здорово охранять?
Себастьян лукаво улыбнулся:
— А мы ему немного поможем. Ты ведь не забыла еще про то, что в субботу, то есть уже завтра, у Кирилла день рождения?
— И что?
— А вот что. — Себастьян протянул мне сложенный вдвое лист тонкого картона.
На внешней стороне листа по желтоватому фону шли белые узоры в форме хорошо знакомой мне эмблемы — стилизованного крылышка. Внутри же оказался текст — приглашение на «торжество в веселом дружеском кругу», — составленный в высокопарных, но несколько неуклюжих выражениях.
— Мы поручили составление приглашения Наде, — опять прочитал мои мысли Себастьян. — Она очень сердилась.
Я живо вообразила себе Надины творческие муки, но вместо того, чтобы посочувствовать, тихонько захихикала.
— Но еще больше она рассердилась, когда ей пришлось надписывать все приглашения — как видишь, тут специально оставлено для этого место. Даниелю пришлось ей помогать, потому что иначе не обошлось бы без человеческих жертв.
Представив злую Надю, свирепо заправляющую приглашения в пишущую машинку, и опасливо отодвинувшегося от нее на самый край стола Даниеля, расхохоталась, приземлившись-таки на пол.
— Давно заметил, что в тебе нет никакого сострадания к ближним, — помогая мне отряхнуться, сказал Себастьян. — Прямо даже и не знаю, звать ли тебя на этот день рождения. Ведь прирежешь же где-нибудь в уголочке Кирилла, а мы с Даниелем расхлебывай.
— Ну, если говорить о гибели от моих рук, то этого больше следует опасаться тебе, а не ему, — усмехнулась я.
Я всегда подозревал, что Надя на тебя плохо влияет, — с грустью констатировал Себастьян, обнимая меня за талию — Из милой, застенчивой девушки ты неуклонно превращаешься в социально опасный элемент.
— Почему же ты продолжаешь поддерживать сомной отношения? — кокетливо осведомилась я.
— Ну, во-первых, я ангел во всех смыслах этого слова. А во-вторых… люблю тебя и ничего не могу с собой поделать.
Откровенно говоря, после этих слов я ждала поцелуя. Но его не последовало.
Себастьян убрал руки с моей талии и подняв с пола уже знакомый мне черный портфельположил его себе на колени. Расстегнув «Молнию» на портфеле, поднял крышку и открыл лежащий в нем ноутбук.
Я с интересом наблюдала за его манипуляциями.
— Сейчас я покажу тебе кое-что интересное.
Я придвинула к его креслу пуфик иоперевшись на уцелевший подлокотник, заглянула вноутбук.
На его экране был план помещении в котором я довольно быстро узнала «Ступени».Планбыл весь усеян стрелками и значками.Себастьян щелкал по каждому из них мышью и на экране всплывало пояснение. Я попыталась было прочитать одно из них вслух, но Себастьян шикнул на меня.
— Ты что, думаешь, нас могут подслушивать? — изумилась я.
— Я теперь как пуганая ворона, которая дует на молоко! — хмыкнул Себастьян. — В любом случае, на карту поставлено слишком многое, и я не хочу лишний раз рисковать. Смотри дальше.
Когда я разобралась с планом, Себастьян вывел на экран текст. Чем дальше я читала, тем шире раскрывались мои глаза. К концу чтения они походили скорее на пару чайных блюдец, чем на обычные человеческие органы зрения.
— Но это же очень рискованно! — воскликнула я. — А если вас опередят?
— Не опередят. Кирилл будет нас слушаться — я все же надеюсь, что жизнь ему еще не очень надоела, так что он будет начеку. А в остальном — я верю, что мы справимся. С твоей помощью, разумеется, ведь ты в нашем агентстве отвечаешь за удачу.
— В таком случае за работу над этим делом меня следовало бы уволить — никакой удачи я вам пока что не принесла.
— Это как посмотреть… — задумчиво ответил Себастьян. — Теперь ты в общих чертах знаешь все. Хорошенько подумай — вдруг тебе по этому поводу придет в голову какая-нибудь ценная мысль. — «Ну, это вряд ли!» — подумала я. — Обговорим все еще раз завтра, когда приедем в Москву.
— Ура! — ликующе пискнула я. — Домой!
А потом, на мгновение смолкнув, озадаченно сказала:
— Слушай, неужели Варфоломей и Вадим как-то связаны? Мне в это, честно говоря, не очень верится.
Себастьян закрыл ноутбук, посмотрел на меня:
— Это еще нужно проверить, но мне кажется, тут что-то другое… Варфоломей — убийца. Мужчину на платформе убил он, в этом нет никаких сомнений, экспертиза наверняка подтвердит идентичность пуль, извлеченных из тела неизвестного и из тела охранника. Поэтому он и сбежал, когда понял, что оружие собирают для проверки, а проверка выдаст его с головой. Это было его большой ошибкой — воспользоваться для убийства служебным оружием. Вадим же убивать Кирилла не собирался — и гранату бросил в комнату, когда вы оттуда ушли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Себастьян встал с кресла и сделал приглашающий жест:
— Садись.
Я замотала головой:
— Извини, но это кресло почему-то совсем не вызывает желания присесть.
— Хорошо, — кивнул Себастьян. — Сейчас найдем что-нибудь получше.
И, несмотря на мои протесты, обошел с канделябром все углы. В конце концов мне пришлось сесть на колченогий пуфик, раскачивавшийся при каждом движении.
— Так что, — спросила я, тщетно пытаясь устроиться поудобнее, — Листовский отказался от наших услуг?
Втайне я надеялась, что так и случилось. Конечно, мне было обидно за Себастьяна, но дело о попытках убийства Кирилла так запуталось и так мне надоело, что я была бы счастлива бросить его немедленно.
Но, к моему разочарованию, Себастьян покачал головой:
— Нет. Наш кредит доверия еще полностью не исчерпан, хотя и пришлось пойти на кое-какие уступки.
— Какие?
— Утром Кирилла перевезут в другое место, где ему будет обеспечено круглосуточное наблюдение — три личных телохранителя, наружная охрана, снайперы, видеокамеры… Каждый его шаг под контролем, и каждая пылинка в радиусе пятисот метров под прицелом. На улицу выходить он не будет, допуск к нему — только у отца.
— В общем, почти как в тюрьме, — подытожила я.
— Что-то вроде этого, хотя смысл другой.
— И долго он там будет сидеть? Пока мы не найдем этого Варфоломея?
— Варфоломей — только фигура в этой партии, если продолжать сравнение с шахматами.
Фигуры же, даже ферзи, ничего не значат сами по себе, без того, кто расставит их по доске, а потом начнет двигать их.
— То есть мы должны найти шахматиста, — догадалась я и от восхищения собственной проницательностью качнулась на пуфике так, что едва не съехала на пол.
— Это один из вариантов. Но я предпочитаю другой…
Я вопросительно уставилась на Себастьяна, и он договорил:
— Мы сделаем так, чтобы он сам нашел нас.
— Но как? И зачем ему искать нас?
— Ну, он, конечно, будет искать не нас, а того, кто ему нужен, — Кирилла. Но мы-то будем поблизости.
— Как же он подберется к Кириллу, если его, то есть Кирилла, будут так здорово охранять?
Себастьян лукаво улыбнулся:
— А мы ему немного поможем. Ты ведь не забыла еще про то, что в субботу, то есть уже завтра, у Кирилла день рождения?
— И что?
— А вот что. — Себастьян протянул мне сложенный вдвое лист тонкого картона.
На внешней стороне листа по желтоватому фону шли белые узоры в форме хорошо знакомой мне эмблемы — стилизованного крылышка. Внутри же оказался текст — приглашение на «торжество в веселом дружеском кругу», — составленный в высокопарных, но несколько неуклюжих выражениях.
— Мы поручили составление приглашения Наде, — опять прочитал мои мысли Себастьян. — Она очень сердилась.
Я живо вообразила себе Надины творческие муки, но вместо того, чтобы посочувствовать, тихонько захихикала.
— Но еще больше она рассердилась, когда ей пришлось надписывать все приглашения — как видишь, тут специально оставлено для этого место. Даниелю пришлось ей помогать, потому что иначе не обошлось бы без человеческих жертв.
Представив злую Надю, свирепо заправляющую приглашения в пишущую машинку, и опасливо отодвинувшегося от нее на самый край стола Даниеля, расхохоталась, приземлившись-таки на пол.
— Давно заметил, что в тебе нет никакого сострадания к ближним, — помогая мне отряхнуться, сказал Себастьян. — Прямо даже и не знаю, звать ли тебя на этот день рождения. Ведь прирежешь же где-нибудь в уголочке Кирилла, а мы с Даниелем расхлебывай.
— Ну, если говорить о гибели от моих рук, то этого больше следует опасаться тебе, а не ему, — усмехнулась я.
Я всегда подозревал, что Надя на тебя плохо влияет, — с грустью констатировал Себастьян, обнимая меня за талию — Из милой, застенчивой девушки ты неуклонно превращаешься в социально опасный элемент.
— Почему же ты продолжаешь поддерживать сомной отношения? — кокетливо осведомилась я.
— Ну, во-первых, я ангел во всех смыслах этого слова. А во-вторых… люблю тебя и ничего не могу с собой поделать.
Откровенно говоря, после этих слов я ждала поцелуя. Но его не последовало.
Себастьян убрал руки с моей талии и подняв с пола уже знакомый мне черный портфельположил его себе на колени. Расстегнув «Молнию» на портфеле, поднял крышку и открыл лежащий в нем ноутбук.
Я с интересом наблюдала за его манипуляциями.
— Сейчас я покажу тебе кое-что интересное.
Я придвинула к его креслу пуфик иоперевшись на уцелевший подлокотник, заглянула вноутбук.
На его экране был план помещении в котором я довольно быстро узнала «Ступени».Планбыл весь усеян стрелками и значками.Себастьян щелкал по каждому из них мышью и на экране всплывало пояснение. Я попыталась было прочитать одно из них вслух, но Себастьян шикнул на меня.
— Ты что, думаешь, нас могут подслушивать? — изумилась я.
— Я теперь как пуганая ворона, которая дует на молоко! — хмыкнул Себастьян. — В любом случае, на карту поставлено слишком многое, и я не хочу лишний раз рисковать. Смотри дальше.
Когда я разобралась с планом, Себастьян вывел на экран текст. Чем дальше я читала, тем шире раскрывались мои глаза. К концу чтения они походили скорее на пару чайных блюдец, чем на обычные человеческие органы зрения.
— Но это же очень рискованно! — воскликнула я. — А если вас опередят?
— Не опередят. Кирилл будет нас слушаться — я все же надеюсь, что жизнь ему еще не очень надоела, так что он будет начеку. А в остальном — я верю, что мы справимся. С твоей помощью, разумеется, ведь ты в нашем агентстве отвечаешь за удачу.
— В таком случае за работу над этим делом меня следовало бы уволить — никакой удачи я вам пока что не принесла.
— Это как посмотреть… — задумчиво ответил Себастьян. — Теперь ты в общих чертах знаешь все. Хорошенько подумай — вдруг тебе по этому поводу придет в голову какая-нибудь ценная мысль. — «Ну, это вряд ли!» — подумала я. — Обговорим все еще раз завтра, когда приедем в Москву.
— Ура! — ликующе пискнула я. — Домой!
А потом, на мгновение смолкнув, озадаченно сказала:
— Слушай, неужели Варфоломей и Вадим как-то связаны? Мне в это, честно говоря, не очень верится.
Себастьян закрыл ноутбук, посмотрел на меня:
— Это еще нужно проверить, но мне кажется, тут что-то другое… Варфоломей — убийца. Мужчину на платформе убил он, в этом нет никаких сомнений, экспертиза наверняка подтвердит идентичность пуль, извлеченных из тела неизвестного и из тела охранника. Поэтому он и сбежал, когда понял, что оружие собирают для проверки, а проверка выдаст его с головой. Это было его большой ошибкой — воспользоваться для убийства служебным оружием. Вадим же убивать Кирилла не собирался — и гранату бросил в комнату, когда вы оттуда ушли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55