- Он задал этот вопрос низким
голосом.
Она глядела в землю.
- Хьюго, вы мне нравитесь... - сказала она. - Но вы не понимаете.
Избранная из Культиса - это... это символ.
- Вы хотите сказать, что не можете.
- Нет, нет, не это, - она быстро взглянула на него. - Моя блокада не
распространяется на любовь, Хьюго. Но если я вовлечена во что-то, пусть
даже незначительное, но имеющее отношение к Культису, я не могу...
понимаете?
- Я понимаю, что я солдат, - сказал он. - И я никогда не знаю, будет
ли у меня завтрашний день.
- Я знаю, - ответила она, - и они посылают вас с такими опасными
заданиями.
- Дорогая, маленькая Анеа, - торопливо сказал он, - как мало вы
знаете, что это значит, быть солдатом. Я добровольно избрал свой путь.
- Добровольно? - Она вопросительно посмотрела на него.
- Чтобы искать опасности, чтобы найти возможность самоутвердиться, -
горячо сказал он. - Создать себе такое имя, чтобы все среди звезд знали,
что я достоин избранной из Культиса.
- О, Хьюго, - воскликнула она с энтузиазмом, - если бы вы только
могли. Если бы вы прославились. Тогда мы победили бы его.
Он поглядел на нее с таким обескураженным видом, что Донал в своем
укрытии чуть не расхохотался.
- Неужели вы будете всегда говорить о политике? - воскликнул он.
Но Донал уже отвернулся от них. Не было смысла дальше слушать их. В
молчании он отошел на безопасное расстояние, а затем пошел быстро, не
заботясь о соблюдении тишины. Короткая ночь северного континента Гармонии
уже сменялась рассветом. Донал добрался до расположения своего отряда.
Один из часовых окликнул его:
- Стой! Стой и назови... сэр.
- Пошли со мной! - скомандовал Донал. - В каком направлении
расположена Третья группа?
- Здесь, сэр, - часовой пошел вперед, указывая дорогу.
Дойдя до нужного места, Донал извлек свисток и вызвал Ли.
- Какого?.. - послышался сонный голос откуда-то вблизи. Гамак
раскрылся, и на землю вывалился бывший шахтер. - Какого дьявола... сэр?
Донал обеими руками повернул его голову в сторону вражеской
территории, откуда дул утренний ветерок.
- Нюхайте, - приказал он.
Ли замигал, ухватил нос в горсть и сдержал зевок. Он глубоко
вздохнул, наполнив свои легкие, ноздри его расширились - вся его
сонливость неожиданно слетела с него.
- Тот же самый запах, сэр, - сказал он, поворачиваясь к Доналу. -
Только сильнее.
- Хорошо. - Донал повернулся к часовому: - Передайте приказ старшим
командирам Первой и Второй групп. Пусть они посадят своих людей на
деревья, достаточно высоко, и чтобы никто не зевал и не слезал.
- На деревья, сэр?
- Действуйте. Через десять минут каждый человек из отряда должен быть
в дюжине метров от земли, со всем оружием. - Часовой повернулся, чтобы
выполнить приказ, а Донал добавил. - Если успеете, отправляйтесь к
командному пункту и передайте им то же самое, если не успеете, взбирайтесь
сами на дерево, понятно?
- Да, сэр.
- Исполняйте.
Донал принялся будить солдат Третьей группы и загонять их на деревья.
В десять минут это не было сделано. Прошло не менее двадцати минут, пока
все не оказались на деревьях. Группа же дорсайских школьников, несмотря на
крепкий сон, выполнила бы это вчетверо быстрее. Тем не менее, думал Донал,
устраиваясь на ветке, они успели вовремя, а это и требовалось.
Он не остановился, подобно другим, на высоте в двадцать метров.
Автоматически, выгоняя солдат из гамаков, он заметил самое высокое дерево
в окрестности лагеря, на него он и взобрался и смог с его вершины
осматривать окрестности над окружающей растительностью. Прикрыв глаза от
восходящего солнца, он рассматривал вражескую территорию.
- Что нам теперь делать? - донесся до него чей-то обиженный голос.
Донал отнял ладонь от глаз и наклонил голову.
- Старший командир группы Ли, - сказал он, не напрягая голоса, но
так, чтобы его слышали все, - вы обязаны застрелить каждого, кто откроет
рот без моего или вашего разрешения. Это приказ.
Он вновь поднял голову и в воцарившейся тишине принялся осматривать
из-под десницы местность.
Секрет наблюдения - в терпении. Он ничего не видел, но продолжал
сидеть, не разглядывая ничего в особенности, но глядя на все в целом.
Через несколько долгих минут он уловил краем глаза какое-то слабое
движение. Он не пытался отыскать его вновь, он продолжал изучать всю
территорию. И постепенно, как если бы в каком-то фильме они вырастали
из-под земли, он убедился, что видит людей, перебегающих от укрытия к
укрытию, множество людей, приближающихся к лагерю.
Он вновь наклонил голову среди ветвей.
- Не стрелять, пока не услышите мой свисток, - сказал он негромко. -
Сохранять спокойствие, не разговаривать.
Он услышал, словно ветерок прошумел в ветвях - это его приказ
передавали всем солдатам Третьей группы. А также, как он надеялся, Первой
и Второй.
Маленькие изменчивые фигурки продолжали приближаться. Глядя на них
тайком сквозь листву, он заметил маленький черный крест, пришитый к
правому плечу на мундире каждого. Это не были наемники. Это были местные
отборные войска Объединенной Ортодоксальной Церкви, прекрасные солдаты и
дикие фанатики в то же время. И в этот момент нападающие поднялись во весь
рост, разразились дикими криками и воплями, и весь этот шум смешался со
звуком выстрелов пружинных ружей, рвавших в клочья воздух, деревья и
человеческую плоть.
Они двигались не прямо к деревьям, на которых укрылись люди Донала.
Но эти люди были наемниками, а ортодоксы атаковали лагерь, где находились
их товарищи. Донал сдерживал своих людей сколько мог и даже на несколько
секунд дольше, потом, прижав свисток к губам, дунул в него - свист
разнесся из одного конца лагеря в другой.
Его люди открыли яростный огонь с деревьев. Через несколько мгновений
на земле воцарилось дикое смятение. Очень трудно определить, с какого
направления ведется стрельба из пружинного ружья. Около пяти минут
нападающие солдаты-ортодоксы действовали в заблуждении, что по ним
стреляли из какого-то подземного укрытия. Они безжалостно убивали всех,
кого видели перед собой, но когда они обнаружили ошибку, было уже поздно.
По их редеющим рядам был сосредоточен огонь 151 ружья, и хотя искусство
стрельбы было удовлетворительным по дорсайским понятиям, кроме одного
случая, вообще оно было достаточным для выполнения задачи. Меньше чем
через сорок минут после того, как Донал начал будить своих солдат,
сражение было закончено.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
голосом.
Она глядела в землю.
- Хьюго, вы мне нравитесь... - сказала она. - Но вы не понимаете.
Избранная из Культиса - это... это символ.
- Вы хотите сказать, что не можете.
- Нет, нет, не это, - она быстро взглянула на него. - Моя блокада не
распространяется на любовь, Хьюго. Но если я вовлечена во что-то, пусть
даже незначительное, но имеющее отношение к Культису, я не могу...
понимаете?
- Я понимаю, что я солдат, - сказал он. - И я никогда не знаю, будет
ли у меня завтрашний день.
- Я знаю, - ответила она, - и они посылают вас с такими опасными
заданиями.
- Дорогая, маленькая Анеа, - торопливо сказал он, - как мало вы
знаете, что это значит, быть солдатом. Я добровольно избрал свой путь.
- Добровольно? - Она вопросительно посмотрела на него.
- Чтобы искать опасности, чтобы найти возможность самоутвердиться, -
горячо сказал он. - Создать себе такое имя, чтобы все среди звезд знали,
что я достоин избранной из Культиса.
- О, Хьюго, - воскликнула она с энтузиазмом, - если бы вы только
могли. Если бы вы прославились. Тогда мы победили бы его.
Он поглядел на нее с таким обескураженным видом, что Донал в своем
укрытии чуть не расхохотался.
- Неужели вы будете всегда говорить о политике? - воскликнул он.
Но Донал уже отвернулся от них. Не было смысла дальше слушать их. В
молчании он отошел на безопасное расстояние, а затем пошел быстро, не
заботясь о соблюдении тишины. Короткая ночь северного континента Гармонии
уже сменялась рассветом. Донал добрался до расположения своего отряда.
Один из часовых окликнул его:
- Стой! Стой и назови... сэр.
- Пошли со мной! - скомандовал Донал. - В каком направлении
расположена Третья группа?
- Здесь, сэр, - часовой пошел вперед, указывая дорогу.
Дойдя до нужного места, Донал извлек свисток и вызвал Ли.
- Какого?.. - послышался сонный голос откуда-то вблизи. Гамак
раскрылся, и на землю вывалился бывший шахтер. - Какого дьявола... сэр?
Донал обеими руками повернул его голову в сторону вражеской
территории, откуда дул утренний ветерок.
- Нюхайте, - приказал он.
Ли замигал, ухватил нос в горсть и сдержал зевок. Он глубоко
вздохнул, наполнив свои легкие, ноздри его расширились - вся его
сонливость неожиданно слетела с него.
- Тот же самый запах, сэр, - сказал он, поворачиваясь к Доналу. -
Только сильнее.
- Хорошо. - Донал повернулся к часовому: - Передайте приказ старшим
командирам Первой и Второй групп. Пусть они посадят своих людей на
деревья, достаточно высоко, и чтобы никто не зевал и не слезал.
- На деревья, сэр?
- Действуйте. Через десять минут каждый человек из отряда должен быть
в дюжине метров от земли, со всем оружием. - Часовой повернулся, чтобы
выполнить приказ, а Донал добавил. - Если успеете, отправляйтесь к
командному пункту и передайте им то же самое, если не успеете, взбирайтесь
сами на дерево, понятно?
- Да, сэр.
- Исполняйте.
Донал принялся будить солдат Третьей группы и загонять их на деревья.
В десять минут это не было сделано. Прошло не менее двадцати минут, пока
все не оказались на деревьях. Группа же дорсайских школьников, несмотря на
крепкий сон, выполнила бы это вчетверо быстрее. Тем не менее, думал Донал,
устраиваясь на ветке, они успели вовремя, а это и требовалось.
Он не остановился, подобно другим, на высоте в двадцать метров.
Автоматически, выгоняя солдат из гамаков, он заметил самое высокое дерево
в окрестности лагеря, на него он и взобрался и смог с его вершины
осматривать окрестности над окружающей растительностью. Прикрыв глаза от
восходящего солнца, он рассматривал вражескую территорию.
- Что нам теперь делать? - донесся до него чей-то обиженный голос.
Донал отнял ладонь от глаз и наклонил голову.
- Старший командир группы Ли, - сказал он, не напрягая голоса, но
так, чтобы его слышали все, - вы обязаны застрелить каждого, кто откроет
рот без моего или вашего разрешения. Это приказ.
Он вновь поднял голову и в воцарившейся тишине принялся осматривать
из-под десницы местность.
Секрет наблюдения - в терпении. Он ничего не видел, но продолжал
сидеть, не разглядывая ничего в особенности, но глядя на все в целом.
Через несколько долгих минут он уловил краем глаза какое-то слабое
движение. Он не пытался отыскать его вновь, он продолжал изучать всю
территорию. И постепенно, как если бы в каком-то фильме они вырастали
из-под земли, он убедился, что видит людей, перебегающих от укрытия к
укрытию, множество людей, приближающихся к лагерю.
Он вновь наклонил голову среди ветвей.
- Не стрелять, пока не услышите мой свисток, - сказал он негромко. -
Сохранять спокойствие, не разговаривать.
Он услышал, словно ветерок прошумел в ветвях - это его приказ
передавали всем солдатам Третьей группы. А также, как он надеялся, Первой
и Второй.
Маленькие изменчивые фигурки продолжали приближаться. Глядя на них
тайком сквозь листву, он заметил маленький черный крест, пришитый к
правому плечу на мундире каждого. Это не были наемники. Это были местные
отборные войска Объединенной Ортодоксальной Церкви, прекрасные солдаты и
дикие фанатики в то же время. И в этот момент нападающие поднялись во весь
рост, разразились дикими криками и воплями, и весь этот шум смешался со
звуком выстрелов пружинных ружей, рвавших в клочья воздух, деревья и
человеческую плоть.
Они двигались не прямо к деревьям, на которых укрылись люди Донала.
Но эти люди были наемниками, а ортодоксы атаковали лагерь, где находились
их товарищи. Донал сдерживал своих людей сколько мог и даже на несколько
секунд дольше, потом, прижав свисток к губам, дунул в него - свист
разнесся из одного конца лагеря в другой.
Его люди открыли яростный огонь с деревьев. Через несколько мгновений
на земле воцарилось дикое смятение. Очень трудно определить, с какого
направления ведется стрельба из пружинного ружья. Около пяти минут
нападающие солдаты-ортодоксы действовали в заблуждении, что по ним
стреляли из какого-то подземного укрытия. Они безжалостно убивали всех,
кого видели перед собой, но когда они обнаружили ошибку, было уже поздно.
По их редеющим рядам был сосредоточен огонь 151 ружья, и хотя искусство
стрельбы было удовлетворительным по дорсайским понятиям, кроме одного
случая, вообще оно было достаточным для выполнения задачи. Меньше чем
через сорок минут после того, как Донал начал будить своих солдат,
сражение было закончено.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41