п. Плавность движений, мягкость, полное отсутствие резких переходов и угловатостей, сдержанность манер, своеобразная округлость жестов считаются наиболее изысканными и утонченными, а потому главными и определяющими при создании и воплощении женских ролей и образов. Именно эти черты весьма характерны для сценического творчества Утаэмона, главного исполнителя женских ролей в гастролировавшей в Москве труппе Кабуки.
Многие поколения японских мастеров театрального искусства несли в Кабуки свои творческие и эстетические взгляды, искания, свое собственное видение жизни, свое философское и этическое отношение к окружающей действительности, свои художественные средства исполнительского мастерства. На протяжении столетий создавались свои традиции национального театра, свои эстетические нормы.
Можно без преувеличения сказать, что японский национальный театр Кабуки с наибольшей полнотой и силой воплотил в своем искусстве характерные стороны жизни исторически определенного периода своего народа, проповедуя самобытные, присущие лишь этому театру принципы своеобразной театральной эстетики.
Глядя на артистическое мастерство японских актеров, на их способность к перевоплощению, невольно приходишь к мысли, что они умеют очень тонко проникнуть в психологию, в скрытые движения своего сердца, в тайны своего сознания, чтобы глубоко осознать незримый мир духовной жизни других, знать движения души создаваемого образа, а затем убедительно раскрыть это перед зрителем, захватить его, заставить верить, взволновать.
Женская роль – оннагата, быть может, в большей степени, чем какое-либо другое амплуа, требует от исполнителя особого дара перевоплощения. Актер должен проникнуть в самые глубокие, сокровенные, подспудные недра сознания и поведения создаваемого им сценического характера. В нем должно быть сильно развито тонкое ощущение стиля театральности, сценического искусства, артистической эстетики. Актер должен воссоздать в своей эмоциональной памяти воплощаемый на сцене образ, рожденный событиями, поступками, действиями, мучительными переживаниями человека, обусловленный определенной средой и обстановкой.
Не будет ни малейшим преувеличением сказать, что сценическое искусство театра Кабуки – это главным образом и прежде всего исполнительское мастерство актера, его артистический дар, искусство его игры. Все остальное носит скорее подчиненный и вспомогательный характер. И часто зритель идет в театр именно любоваться игрой актера, который, воссоздавая сценический образ в соответствии с традицией, привносит нечто личное, индивидуальное.
Как и в пекинской опере, исполнительское мастерство в театре Кабуки поражает предельной четкостью, выразительной лаконичностью, художественной законченностью деталей воплощаемого на сцене характера, совершенством и изысканностью артистической техники, убедительностью и образностью самобытных форм и приемов, дающих возможность для своеобразного раскрытия идейного мира героя. Следует особенно подчеркнуть подлинную требовательность к созданию прекрасной театральной формы воплощаемых на сцене Кабуки художественных образов и характеров, театрально-поэтической формы, отображающей эстетическое восприятие многообразных явлений жизни, духовных идеалов человека, его беспокойных поисков правды, глубоких раздумий.
Здесь мы вправе говорить об острой театральности, а силе воображения и фантазии, о весьма своеобразной манере игры, несомненно представляющей определенную систему воплощения творческого духа для артистического раскрытия сценическими средствами художественных образов и характеров.
Успех исполнительского мастерства актера театра Кабуки – в умении сценическими средствами выражать правду жизни наиболее экономичными средствами, самым простым действием, верно выбранным, точным движением, жестом, помогающим актеру создать яркие образы и острые характеры с их внутренним миром, заповедными мыслями, интересами, страстями.
Несомненно, что передовые японские мастера сцены, вдохновенные художники и артисты с глубоким уважением и любовью относятся к прекрасному в искусстве, к высоким и благородным идеалам, которые могут проповедоваться и утверждаться могучими средствами театрального искусства. И они хорошо знают, что прекрасное сопряжено с большим и неустанным трудом.
В театре Кабуки, как и в европейском театре, разумеется, применяется известная гиперболизация, сгущенность художественных средств и красок, что вполне целесообразно и правомерно для определенных творческих индивидуальностей, жанров, характеров. Это тем более справедливо в том случае, когда художественная заостренность образа или роли сообразуется с сущностью авторского замысла, вытекает из характера и природы воплощаемого героя, выражает его внутренний мир. Театром Кабуки, как это можно видеть, образ трактуется в основном как образ мыслей и образ поведения человека, как его психологическая характеристика.
Театральные круги Японии, продолжая ставить на сцене классические пьесы, которые, по образному выражению японских театроведов, «радуют глаз и слух народа», воспитывают у них художественный вкус, – стремятся откликаться и на требования эпохи, требования современности. Это находит свое выражение в постановке на сцене театра Кабуки, особенно современного прогрессивного театра «Дзэнсиндза», пьес на актуальные темы сегодняшней японской действительности, хотя, разумеется, им далеко не всегда удается ставить именно те драматургические произведения, в которых наиболее остро поднимаются социальные проблемы современного японского общества. Не стоит в стороне театр Кабуки и от международного культурного обмена, сотрудничества. «Соседи должны знать друг друга лучше, – отмечает Итикава Энноскэ. – Если народы СССР, Китая, Японии будут знакомы с национальным искусством, среди них будут крепнуть взаимное уважение и взаимное доверие. Москвичи, с которыми мне случалось встречаться, всегда рассказывают о том, какое большое впечатление произвело на них выступление моего друга артиста Итикава Садандзи в Москве… Много лет я мечтаю выступить на славных подмостках московских театров. Наш театр с радостью готов поехать на гастроли в Советский Союз в ближайшее подходящее время. Мне уже 69 лет, но я надеюсь, что скоро исполнится мое горячее желание выступить перед русскими зрителями».
В театре Кабуки японские режиссеры и мастера сценического искусства стремятся утверждать свои взгляды, свое понимание явлений и фактов окружающей жизни, свои философские и эстетические воззрения, свое отношение к искусству, его произведениям и проблемам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
Многие поколения японских мастеров театрального искусства несли в Кабуки свои творческие и эстетические взгляды, искания, свое собственное видение жизни, свое философское и этическое отношение к окружающей действительности, свои художественные средства исполнительского мастерства. На протяжении столетий создавались свои традиции национального театра, свои эстетические нормы.
Можно без преувеличения сказать, что японский национальный театр Кабуки с наибольшей полнотой и силой воплотил в своем искусстве характерные стороны жизни исторически определенного периода своего народа, проповедуя самобытные, присущие лишь этому театру принципы своеобразной театральной эстетики.
Глядя на артистическое мастерство японских актеров, на их способность к перевоплощению, невольно приходишь к мысли, что они умеют очень тонко проникнуть в психологию, в скрытые движения своего сердца, в тайны своего сознания, чтобы глубоко осознать незримый мир духовной жизни других, знать движения души создаваемого образа, а затем убедительно раскрыть это перед зрителем, захватить его, заставить верить, взволновать.
Женская роль – оннагата, быть может, в большей степени, чем какое-либо другое амплуа, требует от исполнителя особого дара перевоплощения. Актер должен проникнуть в самые глубокие, сокровенные, подспудные недра сознания и поведения создаваемого им сценического характера. В нем должно быть сильно развито тонкое ощущение стиля театральности, сценического искусства, артистической эстетики. Актер должен воссоздать в своей эмоциональной памяти воплощаемый на сцене образ, рожденный событиями, поступками, действиями, мучительными переживаниями человека, обусловленный определенной средой и обстановкой.
Не будет ни малейшим преувеличением сказать, что сценическое искусство театра Кабуки – это главным образом и прежде всего исполнительское мастерство актера, его артистический дар, искусство его игры. Все остальное носит скорее подчиненный и вспомогательный характер. И часто зритель идет в театр именно любоваться игрой актера, который, воссоздавая сценический образ в соответствии с традицией, привносит нечто личное, индивидуальное.
Как и в пекинской опере, исполнительское мастерство в театре Кабуки поражает предельной четкостью, выразительной лаконичностью, художественной законченностью деталей воплощаемого на сцене характера, совершенством и изысканностью артистической техники, убедительностью и образностью самобытных форм и приемов, дающих возможность для своеобразного раскрытия идейного мира героя. Следует особенно подчеркнуть подлинную требовательность к созданию прекрасной театральной формы воплощаемых на сцене Кабуки художественных образов и характеров, театрально-поэтической формы, отображающей эстетическое восприятие многообразных явлений жизни, духовных идеалов человека, его беспокойных поисков правды, глубоких раздумий.
Здесь мы вправе говорить об острой театральности, а силе воображения и фантазии, о весьма своеобразной манере игры, несомненно представляющей определенную систему воплощения творческого духа для артистического раскрытия сценическими средствами художественных образов и характеров.
Успех исполнительского мастерства актера театра Кабуки – в умении сценическими средствами выражать правду жизни наиболее экономичными средствами, самым простым действием, верно выбранным, точным движением, жестом, помогающим актеру создать яркие образы и острые характеры с их внутренним миром, заповедными мыслями, интересами, страстями.
Несомненно, что передовые японские мастера сцены, вдохновенные художники и артисты с глубоким уважением и любовью относятся к прекрасному в искусстве, к высоким и благородным идеалам, которые могут проповедоваться и утверждаться могучими средствами театрального искусства. И они хорошо знают, что прекрасное сопряжено с большим и неустанным трудом.
В театре Кабуки, как и в европейском театре, разумеется, применяется известная гиперболизация, сгущенность художественных средств и красок, что вполне целесообразно и правомерно для определенных творческих индивидуальностей, жанров, характеров. Это тем более справедливо в том случае, когда художественная заостренность образа или роли сообразуется с сущностью авторского замысла, вытекает из характера и природы воплощаемого героя, выражает его внутренний мир. Театром Кабуки, как это можно видеть, образ трактуется в основном как образ мыслей и образ поведения человека, как его психологическая характеристика.
Театральные круги Японии, продолжая ставить на сцене классические пьесы, которые, по образному выражению японских театроведов, «радуют глаз и слух народа», воспитывают у них художественный вкус, – стремятся откликаться и на требования эпохи, требования современности. Это находит свое выражение в постановке на сцене театра Кабуки, особенно современного прогрессивного театра «Дзэнсиндза», пьес на актуальные темы сегодняшней японской действительности, хотя, разумеется, им далеко не всегда удается ставить именно те драматургические произведения, в которых наиболее остро поднимаются социальные проблемы современного японского общества. Не стоит в стороне театр Кабуки и от международного культурного обмена, сотрудничества. «Соседи должны знать друг друга лучше, – отмечает Итикава Энноскэ. – Если народы СССР, Китая, Японии будут знакомы с национальным искусством, среди них будут крепнуть взаимное уважение и взаимное доверие. Москвичи, с которыми мне случалось встречаться, всегда рассказывают о том, какое большое впечатление произвело на них выступление моего друга артиста Итикава Садандзи в Москве… Много лет я мечтаю выступить на славных подмостках московских театров. Наш театр с радостью готов поехать на гастроли в Советский Союз в ближайшее подходящее время. Мне уже 69 лет, но я надеюсь, что скоро исполнится мое горячее желание выступить перед русскими зрителями».
В театре Кабуки японские режиссеры и мастера сценического искусства стремятся утверждать свои взгляды, свое понимание явлений и фактов окружающей жизни, свои философские и эстетические воззрения, свое отношение к искусству, его произведениям и проблемам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124