Я хочу покинуть Лондон до наступления темноты.
Джейн уже успела почувствовать громадное облегчение. Все оказалось куда проще, чем она представляла себе. Не надо было вообще прятаться, называться чужим именем и прочее… А все ее слишком пылкое воображение, ярко рисующее всяческие ужасы – то каменный каземат с крысами, то виселицу… Совсем себя запугала.
Она почти успокоилась, но тут явился этот жалкий человечек, и страх вновь завладел ею.
Они решили связать ее и отправить в Корнуолл пленницей, приставив к ней охрану. Какую-то страшную тетку. И там, в Корнуолле, где все и вся станут плясать под дудку графа Дербери, ее будут судить за убийство. Джейн вдруг почувствовала холодное дыхание смерти.
– А пока суд да дело, – сказал Мик Боуден, со зловещим прищуром уставившись на Джейн, – мы привяжем даму к стулу, чтобы вы могли поесть спокойно. Ваш слуга мне, надеюсь, поможет.
Джейн овладела спасительная ярость, прогоняющая прочь страх. Она вскочила на ноги.
– Оставайтесь на местах, – сказала она сыщику с такой надменностью, что тот на какой-то миг остолбенел. – Что за средневековые методы? Так вы мстите мне? Если у меня и была к вам капля уважения, то сейчас его совсем не осталось. Я думала, вы не круглый дурак, но, видно, ошиблась. Граф, я добровольно поеду с вами в Кэндлфорд. И не позволю вам тащить меня туда, как собаку на веревке!
Но сыщик уже достал веревку из кармана, и слуга графа, нерешительно посматривавший на Дербери, дождался от господина кивка и сделал по направлению к Джейн несколько шагов.
– Свяжите ее! – бросил граф, а сам, отвернувшись, стал разбирать бумаги на столе.
– Ну что же, – сказала Джейн. – Вы хотели драку, вы ее получите.
Но на этот раз кричать она не стала. Здесь, среди своих, граф легко убедит возможных спасителей, что она – убийца, сопротивляющаяся аресту. Джейн слишком хорошо понимала, что ей суждено проиграть в этой битве, одной ей не выстоять против троих мужчин. Очень скоро ее привяжут спиной к стулу, свяжут щиколотки и кисти, а может, и кляп сунут в рот. Но она все равно не сдастся без боя. По крайней мере, наградит мучителей синяками и царапинами. Страха не осталось, она испытывала странное веселье. Будоражившее кровь возбуждение.
Они пошли на нее вместе, приблизились к стулу одновременно с обеих сторон и потянулись к ней. Она отбивалась руками и ногами. Она толкалась локтями и даже укусила одного из противников за руку. Джейн забыла о том, что дала себе слово не кричать – она визжала и ругалась, употребляя слова и выражения, которые ежедневно слышала, пока прозябала в каморке в первые недели своего пребывания в столице.
– Уберите от меня ваши вонючие руки и идите ко всем чертям! – вопила она.
И вдруг услышала тихий голос. Голос, каким-то чудом перекрывший шум борьбы:
– Боже мой, я, кажется, вмешался не вовремя. Какая у вас захватывающая игра! Наверное, весьма увлекательная?
Джейн замолчала, на мгновение прекратив сопротивление.. Воспользовавшись замешательством девушки, Паркинс ухватил ее за левую руку, а Мик Боуден резко завел за спину правую. Джейн пришлось сдержаться, чтобы не закричать от боли. Волосы упали ей налицо, но она сумела разглядеть, своего избавителя, стоявшего в дверях.
Герцог Трешем поднес к глазам лорнет – это всегда придавало ему особенно внушительный вид.
– Уходите, – сказала Джейн. – С меня довольно общения с вами и с такими, как вы. Хватит и на две жизни. Я не нуждаюсь в вас. Прекрасно справлюсь сама.
– Это я вижу. – Герцог Трешем опустил лорнет. – Но ваша речь, Джейн… Где вы набрались таких выражений? Могу я спросить, Дербери, почему эти две особи мужского по, явно не джентльмены, как я вижу, держат за руки леди Сару Иллингсуорт? Какая-то странная игра. Игра не по правилам.
За спиной Трешема стояла миссис Джейкобс. Она переминалась с ноги на ногу, и ей явно было не по себе.
Джейн пылала негодованием. Ну почему двое здоровых мужчин, всего минуту назад демонстрировавших немалую прыть, не могут дать отпор надменному аристократу, взирающему на них со скучающим видом? Отчего они смотрят на него, словно мыши на кота?
– Добрый день, Трешем, – поздоровался граф. – Мы с леди Сарой отправляемся в Кэндлфорд. В вашем присутствии нет никакой необходимости.
– Я пришла сюда по собственной воле, – подтвердила Джейн. – Вы ни в коей мере не должны чувствовать ответственность за меня, ваша светлость.
Разумеется, он пропустил ее слова мимо ушей.
– Отпустите леди, – распорядился он, обращаясь к сыщику. – У вас уже есть одна проблема – нос, к чему вам создавать себе новые? Это вы сделали, Джейн? Мои комплименты. Но глаза, как вижу, у вас пока целы. Придется мне ими заняться. Не искушайте меня, отпустите леди.
– Позвольте! – начал Мик Боуден, но все же повиновался, Как ни приятно было вновь ощутить свои руки свободными, Джейн не испытывала радости избавления. Она не могла понять, что же дает возможность Трешему управлять действиями других, лишь манипулируя лорнетом и бровями. Ей стало стыдно за своих мучителей. Стыдно за мужчин.
– Отправьте этого типа прочь, – невозмутимо приказал герцог графу Дербери. – И вашего слугу тоже. Если странные действия, свидетелем коих я только что стал, привлекут внимание кого-то из постояльцев отеля, вам, граф, придется объяснять, почему человек, которого считают погибшим, жив, здоров и благоденствует в Кэндлфорде.
Джейн вскинула глаза на графа. Он побагровел от гнева. Но не сказал ничего. Не стал протестовать. Не стал опровергать сказанное Трешемом.
– Так я и знал, – тихо произнес Трешем.
– Я могу предположить, что и вы не хотели бы, чтобы достоянием общественности стал факт, что вы у себя в доме давали приют преступнице, которую к тому же сделали вашей лю….
– Будь я на вашем месте, Дербери, я не стал бы договаривать, – сказал Трешем. – Так вы отошлете сыщика? Или хотите, чтобы это сделал я?
Мнк Боудсн шумно выдохнул.
– Хотел бы уведомить вас…
– В самом деле? – с абсолютным безразличием переспросил герцог. – Но, милый мой человек, я не имею ни малейшего желания слышать ваше сообщение. Может быть, вы все же уйдете по-хорошему? А то ведь придется отвечать за разбой и насилие, произошедшие у меня на глазах. Вам нравится, когда вас бьют?
Джейн показалось, что Мнк Боуден готов принять вызов, но, видимо, желание драться с Трешемом быстро прошло. Сыщик спрятал веревку в карман и поспешно удалился. Слуга графа тотчас же последовал за Боуденом и плотно прикрыл за собой дверь.
Джейн трясло от ярости. Синие глаза метали молнии.
– Так Сидни жив? – воскликнула она, повернувшись к графу. – И здоров? И все это время вы охотились за мной как за убийцей? И сейчас, когда я пришла к вам сюда, чтобы выразить соболезнование, вы не остановили меня ни одним словом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
Джейн уже успела почувствовать громадное облегчение. Все оказалось куда проще, чем она представляла себе. Не надо было вообще прятаться, называться чужим именем и прочее… А все ее слишком пылкое воображение, ярко рисующее всяческие ужасы – то каменный каземат с крысами, то виселицу… Совсем себя запугала.
Она почти успокоилась, но тут явился этот жалкий человечек, и страх вновь завладел ею.
Они решили связать ее и отправить в Корнуолл пленницей, приставив к ней охрану. Какую-то страшную тетку. И там, в Корнуолле, где все и вся станут плясать под дудку графа Дербери, ее будут судить за убийство. Джейн вдруг почувствовала холодное дыхание смерти.
– А пока суд да дело, – сказал Мик Боуден, со зловещим прищуром уставившись на Джейн, – мы привяжем даму к стулу, чтобы вы могли поесть спокойно. Ваш слуга мне, надеюсь, поможет.
Джейн овладела спасительная ярость, прогоняющая прочь страх. Она вскочила на ноги.
– Оставайтесь на местах, – сказала она сыщику с такой надменностью, что тот на какой-то миг остолбенел. – Что за средневековые методы? Так вы мстите мне? Если у меня и была к вам капля уважения, то сейчас его совсем не осталось. Я думала, вы не круглый дурак, но, видно, ошиблась. Граф, я добровольно поеду с вами в Кэндлфорд. И не позволю вам тащить меня туда, как собаку на веревке!
Но сыщик уже достал веревку из кармана, и слуга графа, нерешительно посматривавший на Дербери, дождался от господина кивка и сделал по направлению к Джейн несколько шагов.
– Свяжите ее! – бросил граф, а сам, отвернувшись, стал разбирать бумаги на столе.
– Ну что же, – сказала Джейн. – Вы хотели драку, вы ее получите.
Но на этот раз кричать она не стала. Здесь, среди своих, граф легко убедит возможных спасителей, что она – убийца, сопротивляющаяся аресту. Джейн слишком хорошо понимала, что ей суждено проиграть в этой битве, одной ей не выстоять против троих мужчин. Очень скоро ее привяжут спиной к стулу, свяжут щиколотки и кисти, а может, и кляп сунут в рот. Но она все равно не сдастся без боя. По крайней мере, наградит мучителей синяками и царапинами. Страха не осталось, она испытывала странное веселье. Будоражившее кровь возбуждение.
Они пошли на нее вместе, приблизились к стулу одновременно с обеих сторон и потянулись к ней. Она отбивалась руками и ногами. Она толкалась локтями и даже укусила одного из противников за руку. Джейн забыла о том, что дала себе слово не кричать – она визжала и ругалась, употребляя слова и выражения, которые ежедневно слышала, пока прозябала в каморке в первые недели своего пребывания в столице.
– Уберите от меня ваши вонючие руки и идите ко всем чертям! – вопила она.
И вдруг услышала тихий голос. Голос, каким-то чудом перекрывший шум борьбы:
– Боже мой, я, кажется, вмешался не вовремя. Какая у вас захватывающая игра! Наверное, весьма увлекательная?
Джейн замолчала, на мгновение прекратив сопротивление.. Воспользовавшись замешательством девушки, Паркинс ухватил ее за левую руку, а Мик Боуден резко завел за спину правую. Джейн пришлось сдержаться, чтобы не закричать от боли. Волосы упали ей налицо, но она сумела разглядеть, своего избавителя, стоявшего в дверях.
Герцог Трешем поднес к глазам лорнет – это всегда придавало ему особенно внушительный вид.
– Уходите, – сказала Джейн. – С меня довольно общения с вами и с такими, как вы. Хватит и на две жизни. Я не нуждаюсь в вас. Прекрасно справлюсь сама.
– Это я вижу. – Герцог Трешем опустил лорнет. – Но ваша речь, Джейн… Где вы набрались таких выражений? Могу я спросить, Дербери, почему эти две особи мужского по, явно не джентльмены, как я вижу, держат за руки леди Сару Иллингсуорт? Какая-то странная игра. Игра не по правилам.
За спиной Трешема стояла миссис Джейкобс. Она переминалась с ноги на ногу, и ей явно было не по себе.
Джейн пылала негодованием. Ну почему двое здоровых мужчин, всего минуту назад демонстрировавших немалую прыть, не могут дать отпор надменному аристократу, взирающему на них со скучающим видом? Отчего они смотрят на него, словно мыши на кота?
– Добрый день, Трешем, – поздоровался граф. – Мы с леди Сарой отправляемся в Кэндлфорд. В вашем присутствии нет никакой необходимости.
– Я пришла сюда по собственной воле, – подтвердила Джейн. – Вы ни в коей мере не должны чувствовать ответственность за меня, ваша светлость.
Разумеется, он пропустил ее слова мимо ушей.
– Отпустите леди, – распорядился он, обращаясь к сыщику. – У вас уже есть одна проблема – нос, к чему вам создавать себе новые? Это вы сделали, Джейн? Мои комплименты. Но глаза, как вижу, у вас пока целы. Придется мне ими заняться. Не искушайте меня, отпустите леди.
– Позвольте! – начал Мик Боуден, но все же повиновался, Как ни приятно было вновь ощутить свои руки свободными, Джейн не испытывала радости избавления. Она не могла понять, что же дает возможность Трешему управлять действиями других, лишь манипулируя лорнетом и бровями. Ей стало стыдно за своих мучителей. Стыдно за мужчин.
– Отправьте этого типа прочь, – невозмутимо приказал герцог графу Дербери. – И вашего слугу тоже. Если странные действия, свидетелем коих я только что стал, привлекут внимание кого-то из постояльцев отеля, вам, граф, придется объяснять, почему человек, которого считают погибшим, жив, здоров и благоденствует в Кэндлфорде.
Джейн вскинула глаза на графа. Он побагровел от гнева. Но не сказал ничего. Не стал протестовать. Не стал опровергать сказанное Трешемом.
– Так я и знал, – тихо произнес Трешем.
– Я могу предположить, что и вы не хотели бы, чтобы достоянием общественности стал факт, что вы у себя в доме давали приют преступнице, которую к тому же сделали вашей лю….
– Будь я на вашем месте, Дербери, я не стал бы договаривать, – сказал Трешем. – Так вы отошлете сыщика? Или хотите, чтобы это сделал я?
Мнк Боудсн шумно выдохнул.
– Хотел бы уведомить вас…
– В самом деле? – с абсолютным безразличием переспросил герцог. – Но, милый мой человек, я не имею ни малейшего желания слышать ваше сообщение. Может быть, вы все же уйдете по-хорошему? А то ведь придется отвечать за разбой и насилие, произошедшие у меня на глазах. Вам нравится, когда вас бьют?
Джейн показалось, что Мнк Боуден готов принять вызов, но, видимо, желание драться с Трешемом быстро прошло. Сыщик спрятал веревку в карман и поспешно удалился. Слуга графа тотчас же последовал за Боуденом и плотно прикрыл за собой дверь.
Джейн трясло от ярости. Синие глаза метали молнии.
– Так Сидни жив? – воскликнула она, повернувшись к графу. – И здоров? И все это время вы охотились за мной как за убийцей? И сейчас, когда я пришла к вам сюда, чтобы выразить соболезнование, вы не остановили меня ни одним словом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86