К тому же он слишком долго гонялся за преступницей, и теперь ему хотелось самому осуществить захват.
Глава 20
Нарушив многолетнюю традицию, Джоселин не поехал в парк – в это утро у него ужасно болела голова. Слуга, явившийся приготовить хозяину ванну, был немало удивлен, когда увидел, что Трешем все еще лежит в постели. Солнце било герцогу в глаза, но он не открывал их.
Слишком долго предаваться мукам похмелья, заодно мучая слуг, Трешем не мог. Его ждали важные дела. К счастью, у него была возможность поговорить с Броумом и Кимбли накануне вечером. Однако к графу Дербери следовало явиться q визитом – граф носа не показывал на улицу, как, впрочем, и его племянница, то есть леди Сара Иллингсуорт.
Дербери все еще находился в Лондоне и по-прежнему жил в отеле «Палтни». Джоселин узнал об этом, явившись в выше названную гостиницу часов в десять утра. Граф согласился принять Трешема, хотя был весьма озадачен визитом. Раньше они лишь раскланивались при встрече – не более того. Когда принесли визитную карточку герцога, граф сидел в гостиной своего номера. Визитера проводил не служащий отеля, а личный слуга графа.
– Трешем? Как поживаете?
– Спасибо, неплохо, если учесть, что я мог бы бездыханным лежать в собственной постели с перерезанным горлом! Вернее, покоился бы в могиле, поскольку Сара Иллингсуорт покинула мой дом уже две недели назад.
– О… Садитесь, пожалуйста. Позвольте предложить вам выпить. – Для графа информация была не нова, но он знал, что сыщик с Боу-стрит обо всем рассказал герцогу.
– Трешем, вы не знаете, где она сейчас находится? Ничего о ней не слышали?
– Ничего. Благодарю вас, – кивнул Джоселин, прими мая бокал. Взглянув на его содержимое, он почувствовав спазмы в желудке. – Дербери, вы должны понять: когда леди Сара жила у меня в доме, она была одета как служанка и скрывалась под вымышленным именем. Она была просто прислугой. Мне и в голову не пришло спросить ее, куда он направляется.
– Да, разумеется. – Наполнив свой бокал, граф уселся массивный стол, стоявший посреди комнаты. – Знаете, Трешем, эти сыщики с Боу-стрит не стоят и четверти того, что и платят. Бездельники и негодяи… Я торчу здесь уже боль месяца, в то время как опасная преступница находится на свободе. Поверьте, от нее всего можно ожидать. Я совсем недавно узнал о том, что она три недели жила в Дадли-Хаусе. Трешем, вы подвергались смертельной опасности…
– Мне следует благодарить судьбу, что ничего страшного не произошло, – сказал Джоселин. – Она ведь убила вашего сына, не так ли? Мои соболезнования…
– Спасибо, – кивнул Дербери.
Графу явно было не по себе. Джоселин, внимательно наблюдавший за ним, нисколько в этом не сомневался.
– К тому же она вас обокрала, – продолжал Джоселин. – За три недели, проведенные в Дадли-Хаусе, леди Сара Иллингсуорт, должно быть, успела неплохо ознакомиться с домом. Следовательно, она прекрасно знала о том, что в доме хранятся ценные вещи. Признаться, я теперь опасаюсь, что и у меня что-нибудь пропало. Надеюсь, вы меня понимаете…
Граф бросил на Трешема пытливый взгляд, но так и не понял, куда он клонит.
– Да, я вас понимаю, – пробормотал Дербери. Немного помедлив, герцог продолжал:
– Конечно же, имея такую родственницу.,. Я хочу сказать, что леди Сара находится в зависимости от вас, к тому же, смею заметить, она причинила вам такую боль и выставила вас на осмеяние… Полагаю, вы хотели бы поскорее найти ее, не обращаясь к услугам официальных властей. Так вот, будь я на вашем месте, я бы как следует выпорол ее до того, как скажет свое слово закон. Только так нужно поступать с ослушницами. Женщины понимают только язык силы, как я слышал. Мне хотелось бы кое о чем поговорить с вами. Во-первых, объяснить причину моего прихода к вам.
Дербери молча кивнул. Граф не знал, как следовало понимать только что прозвучавший монолог. Что это было – завуалированное оскорбление или неуклюжая попытка выразить соболезнование?
– Я опросил нескольких своих слуг, – сказал Джоселин (разумеется, ничего подобного он не делал), – и они заверили меня, что моя сиделка, представившаяся как мисс Джейн Инглби, имела при себе всего лишь один саквояж, очень небольшой. Так вот, возникает вопрос; где она прячет целое состояние, где прячет деньги и драгоценности, которые у вас похитила? Ваши сыщики… Пытались ли они взглянуть на дело под этим углом зрения? Если они найдут деньги и драгоценности, то найдут и беглянку – все очень просто. Вы со мной согласны?
Джоселин пристально взглянул на собеседника, давая понять, что ждет ответа.
– Неплохая мысль, – в смущении пробормотал граф, и Джоселин укрепился в своих подозрениях. Теперь герцог уже почти не сомневался: украденных драгоценностей либо не существовало вовсе, либо речь шла о сущих пустяках.
– Я полагаю, сыщику, которого вы наняли, следовало бы искать драгоценности. Он должен отрабатывать те деньги, что; вы ему платите, а не следить за мной, – добавил Джоселин с добродушной усмешкой.
Дербери бросил на герцога неприязненный взгляд – будто кто бритвой резанул.
– Полагаю, – продолжал Джоселин, – из вчерашнего разговора со мной ваш сыщик сделал вывод, что я – редкостный извращенец. Вероятно, он решил, что герцогу Трешему по душе любовницы, которые могут перерезать ему во сне глотку. Что ж, его можно понять. У меня весьма своеобразная репутациям. Однако, хотя я и нахожу забавным тот факт, что за мной ходят по пятам, мне не хотелось бы, чтобы то же самое повторилось.
Граф промолчал. Он не знал, что затевает нанятый им сыщик.
– Не могу сказать, что сегодня за мной уже начали следить. Ваш сыщик нашел себе другое занятие. Он бродит у дома одной дамы – я посещал ее минувшей ночью. Эта дама – моя любовница, и вы, Дербери, должны понять: она находится под моей защитой и тому, кто будет ее донимать, придется иметь дело со мной. Полагаю, вы обдумаете мои слова и возьмете на себя труд передать их своему сыщику. Забыл, как его зовут.
– Джоселин поднялся с кресла.
– Конечно, я поговорю с ним. – Граф был настроен весьма решительно. – Неужели я плачу этим ищейкам такие деньги за то, чтобы они наблюдали за домом вашей любовницы, Трешем? Это возмутительно!
– Должен заметить, – проговорил. Джоселин, направляясь к двери, – что подобное внимание очень раздражает. Сегодня вечером я этого не потерплю, так и знайте.
– Да-да, разумеется, – кивнул граф. – Я потребую от Мнка Боудена объяснений, поверьте мне.
– Ах да… – Джоселин повернулся уже в дверях. – Именно так его и звали. Мик Боуден. Маленький вертлявый человечек с напомаженными волосами. Всего хорошего, Дербери.
* * *
Вполне удовлетворенный своим утренним визитом, Джоселин бодро вышел из отеля. Даже головная боль уже не так донимала его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
Глава 20
Нарушив многолетнюю традицию, Джоселин не поехал в парк – в это утро у него ужасно болела голова. Слуга, явившийся приготовить хозяину ванну, был немало удивлен, когда увидел, что Трешем все еще лежит в постели. Солнце било герцогу в глаза, но он не открывал их.
Слишком долго предаваться мукам похмелья, заодно мучая слуг, Трешем не мог. Его ждали важные дела. К счастью, у него была возможность поговорить с Броумом и Кимбли накануне вечером. Однако к графу Дербери следовало явиться q визитом – граф носа не показывал на улицу, как, впрочем, и его племянница, то есть леди Сара Иллингсуорт.
Дербери все еще находился в Лондоне и по-прежнему жил в отеле «Палтни». Джоселин узнал об этом, явившись в выше названную гостиницу часов в десять утра. Граф согласился принять Трешема, хотя был весьма озадачен визитом. Раньше они лишь раскланивались при встрече – не более того. Когда принесли визитную карточку герцога, граф сидел в гостиной своего номера. Визитера проводил не служащий отеля, а личный слуга графа.
– Трешем? Как поживаете?
– Спасибо, неплохо, если учесть, что я мог бы бездыханным лежать в собственной постели с перерезанным горлом! Вернее, покоился бы в могиле, поскольку Сара Иллингсуорт покинула мой дом уже две недели назад.
– О… Садитесь, пожалуйста. Позвольте предложить вам выпить. – Для графа информация была не нова, но он знал, что сыщик с Боу-стрит обо всем рассказал герцогу.
– Трешем, вы не знаете, где она сейчас находится? Ничего о ней не слышали?
– Ничего. Благодарю вас, – кивнул Джоселин, прими мая бокал. Взглянув на его содержимое, он почувствовав спазмы в желудке. – Дербери, вы должны понять: когда леди Сара жила у меня в доме, она была одета как служанка и скрывалась под вымышленным именем. Она была просто прислугой. Мне и в голову не пришло спросить ее, куда он направляется.
– Да, разумеется. – Наполнив свой бокал, граф уселся массивный стол, стоявший посреди комнаты. – Знаете, Трешем, эти сыщики с Боу-стрит не стоят и четверти того, что и платят. Бездельники и негодяи… Я торчу здесь уже боль месяца, в то время как опасная преступница находится на свободе. Поверьте, от нее всего можно ожидать. Я совсем недавно узнал о том, что она три недели жила в Дадли-Хаусе. Трешем, вы подвергались смертельной опасности…
– Мне следует благодарить судьбу, что ничего страшного не произошло, – сказал Джоселин. – Она ведь убила вашего сына, не так ли? Мои соболезнования…
– Спасибо, – кивнул Дербери.
Графу явно было не по себе. Джоселин, внимательно наблюдавший за ним, нисколько в этом не сомневался.
– К тому же она вас обокрала, – продолжал Джоселин. – За три недели, проведенные в Дадли-Хаусе, леди Сара Иллингсуорт, должно быть, успела неплохо ознакомиться с домом. Следовательно, она прекрасно знала о том, что в доме хранятся ценные вещи. Признаться, я теперь опасаюсь, что и у меня что-нибудь пропало. Надеюсь, вы меня понимаете…
Граф бросил на Трешема пытливый взгляд, но так и не понял, куда он клонит.
– Да, я вас понимаю, – пробормотал Дербери. Немного помедлив, герцог продолжал:
– Конечно же, имея такую родственницу.,. Я хочу сказать, что леди Сара находится в зависимости от вас, к тому же, смею заметить, она причинила вам такую боль и выставила вас на осмеяние… Полагаю, вы хотели бы поскорее найти ее, не обращаясь к услугам официальных властей. Так вот, будь я на вашем месте, я бы как следует выпорол ее до того, как скажет свое слово закон. Только так нужно поступать с ослушницами. Женщины понимают только язык силы, как я слышал. Мне хотелось бы кое о чем поговорить с вами. Во-первых, объяснить причину моего прихода к вам.
Дербери молча кивнул. Граф не знал, как следовало понимать только что прозвучавший монолог. Что это было – завуалированное оскорбление или неуклюжая попытка выразить соболезнование?
– Я опросил нескольких своих слуг, – сказал Джоселин (разумеется, ничего подобного он не делал), – и они заверили меня, что моя сиделка, представившаяся как мисс Джейн Инглби, имела при себе всего лишь один саквояж, очень небольшой. Так вот, возникает вопрос; где она прячет целое состояние, где прячет деньги и драгоценности, которые у вас похитила? Ваши сыщики… Пытались ли они взглянуть на дело под этим углом зрения? Если они найдут деньги и драгоценности, то найдут и беглянку – все очень просто. Вы со мной согласны?
Джоселин пристально взглянул на собеседника, давая понять, что ждет ответа.
– Неплохая мысль, – в смущении пробормотал граф, и Джоселин укрепился в своих подозрениях. Теперь герцог уже почти не сомневался: украденных драгоценностей либо не существовало вовсе, либо речь шла о сущих пустяках.
– Я полагаю, сыщику, которого вы наняли, следовало бы искать драгоценности. Он должен отрабатывать те деньги, что; вы ему платите, а не следить за мной, – добавил Джоселин с добродушной усмешкой.
Дербери бросил на герцога неприязненный взгляд – будто кто бритвой резанул.
– Полагаю, – продолжал Джоселин, – из вчерашнего разговора со мной ваш сыщик сделал вывод, что я – редкостный извращенец. Вероятно, он решил, что герцогу Трешему по душе любовницы, которые могут перерезать ему во сне глотку. Что ж, его можно понять. У меня весьма своеобразная репутациям. Однако, хотя я и нахожу забавным тот факт, что за мной ходят по пятам, мне не хотелось бы, чтобы то же самое повторилось.
Граф промолчал. Он не знал, что затевает нанятый им сыщик.
– Не могу сказать, что сегодня за мной уже начали следить. Ваш сыщик нашел себе другое занятие. Он бродит у дома одной дамы – я посещал ее минувшей ночью. Эта дама – моя любовница, и вы, Дербери, должны понять: она находится под моей защитой и тому, кто будет ее донимать, придется иметь дело со мной. Полагаю, вы обдумаете мои слова и возьмете на себя труд передать их своему сыщику. Забыл, как его зовут.
– Джоселин поднялся с кресла.
– Конечно, я поговорю с ним. – Граф был настроен весьма решительно. – Неужели я плачу этим ищейкам такие деньги за то, чтобы они наблюдали за домом вашей любовницы, Трешем? Это возмутительно!
– Должен заметить, – проговорил. Джоселин, направляясь к двери, – что подобное внимание очень раздражает. Сегодня вечером я этого не потерплю, так и знайте.
– Да-да, разумеется, – кивнул граф. – Я потребую от Мнка Боудена объяснений, поверьте мне.
– Ах да… – Джоселин повернулся уже в дверях. – Именно так его и звали. Мик Боуден. Маленький вертлявый человечек с напомаженными волосами. Всего хорошего, Дербери.
* * *
Вполне удовлетворенный своим утренним визитом, Джоселин бодро вышел из отеля. Даже головная боль уже не так донимала его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86