– Что в этом плохого? Я помню, у тебя язык вываливался изо рта, когда я работала без лифчика. Я тебе нравилась.
– Зато теперь ты похожа на жирную корову. Ты не стыдишься своего тела?
Мардж громко постучала в дверь ванной.
– Я описаюсь, если ты меня не пустишь.
Он неохотно вышел из-под душа и, прикрывшись полотенцем, отпер дверь.
Мардж ввалилась в санузел и, сверкнув толстыми ляжками, села на унитаз.
– Эй, Герби, ты помнишь то убийство на Миллер-драйв, возле побережья? Там нашли какую-то девчонку.
Она замолчала.
– Что с тобой?
Герберт побелел. Полотенце выпало из его рук. Он испуганно посмотрел на жену. Она знает! Эта стерва знает!
Мардж торжествуя, поняла, что наконец попала в цель. Луэлла была права! Их план сработал! Не зря она, Мардж, прочитала столько газет, запомнила массу названий улиц и банков.
– Что тебе известно? – резко спросил он.
– Достаточно, – ответила она, помня совет Луэллы не выдавать своего волнения. – Достаточно, чтобы упрятать тебя за решетку до конца твоей жизни.
Последнюю фразу Мардж произнесла, поддавшись внезапному порыву. Она прозвучала впечатляюще. Лана Тернер произнесла ее позавчера вечером в фильме; герой картины, которому она была адресована, потрясенно обхватил голову руками и принялся молить о пощаде.
Герберт ничего подобного не сделал. Он просто стоял нагишом, закусив нижнюю губу и прищурив свои маленькие злые глаза.
Мардж испытала радость. Все долгие годы брака Герберт относился к ней как к мебели, командовал ею, иногда бил. Неудивительно, что она растолстела. До знакомства с Луэллой она выходила разве что в супермаркет. После гибели второго ребенка ни разу не занималась сексом. Герберт никогда не был выдающимся любовником – раз, два, точно кролик, и в ванную. Но все же лучше это, нежели вообще ничего. Позже в душе Мардж зародилось тайное отвращение к мужу, особенно после того, как она наткнулась на мерзкие письма, которые он писал кинозвездам. Однако эти послания помогли ей; она ложилась в постель с ними и представляла, что все это он проделывает с ней.
Герберт лихорадочно соображал. – Как она узнала? Не проговорился ли он во сне? И что ей от него надо?
– Что ты намерена сделать? – спросил он, подняв полотенце и обернув его вокруг бедер. Он старался сохранять спокойствие и хладнокровие, подавлял желание избить Мардж – вдруг она поделилась с кем-то своим открытием? Она могла рассказать о нем соседке или кому-то из мужчин, участвовавших в оргиях.
– Не беспокойся, – Мардж поднялась с толчка. – Почему я должна что-то сделать? Ты ведь мой муж, верно? Муж и жена обязаны помогать друг другу.
Она внезапно обняла Герберта, потерлась своей тушей о его тело.
Он понял, чего она хочет; его охватил ужас.
– Да, ты мой муж, а я твоя жена, поэтому даже если бы я захотела пойти в полицию, это бы выглядело странно, правда?
Она вдруг стянула в себя через голову дешевое хлопчатобумажное платье. Вытащила из лифчика огромные груди и потрясла ими перед Гербертом.
– Пожалуй, нам следует позаниматься тем, чем занимаются женатые люди, а? Думаю, это будет здорово.
Она потянула полотенце, прикрывавшее его бедра. Герберт не двигался. Он может подцепить от нее какую-нибудь заразу. Он видел Мардж с другими мужчинами.
Но она хотела от него не этого. Она хотела, чтобы он сделал нечто гораздо более интимное, то, чего она безуспешно добивалась от Герберта в первые месяцы их брака.
Сейчас он не мог ей отказать. Подавляя тошноту, Герберт принялся за дело.
Когда улыбающаяся, торжествующая Мардж ушла, не подмывшись, Герберт принялся сочинять письмо Санди Симмонс. Он излил на бумаге все свои желания и потребности. Выстрелил в пластиковый пакетик продуктом своего самоудовлетворения. Санди была для него самой большой ценностью, которой он обладал. Воплощением красоты.
Он вышел из дому, бросил конверт в ящик и отправился смотреть фильм с участием актрисы и Джека Милана. Остаток дня он провел в кинотеатре, отсидев там четыре сеанса. Герберт покинул зал, погладив рукой ногу своей соседки. Прежде чем женщина успела возмутиться, он уже исчез.
Герберт купил газету и зашел в кафе, чтобы изучить объявления о найме. Обвел ручкой несколько предложений. Завтра он должен найти работу. Деньги кончились; теперь, когда Мардж все узнала, он не сможет уйти от нее. Она немедленно пустит по его следу легавых.
Единственный выход – избавиться от Мардж раз и навсегда.
Эта идея требовала тщательной проработки, но была осуществимой.
38
– Вот уж не ожидала увидеть тебя здесь, – сказала леди Филлипа, сидя в автобусе рядом с Чарли. Жидковатые волосы обрамляли ее ненакрашенное лицо. Малиновое платье свободного покроя висело на босой девушке.
– Почему? – спросил Чарли, чувствуя, что в своей новой экипировке прекрасно вписывается в окружение.
– Ну, твое место – среди кинозвезд, лимузинов и вилл. Среди собственности. Страсть к обладанию – твой пунктик, верно? На женщин ты тоже смотришь как на собственность, точно? Скажи мне, женщина для тебя – просто сексуальный объект?
– Нет, – резко отозвался он. Эта девушка умела рассердить его. – И собственность для меня вовсе не главное. Я даже не имею своего дома.
– Бедняжка, – засмеялась она. – У него нет ни одного дома. Это просто ужасно.
– Я тебе почему-то неприятен? – спросил он.
– Тут нет ничего личного. Только общее. Ты – часть так называемого истэблишмента, ты – один из них, ты – не наш. Чего ты привязался к нам?
– Я не привязался к вам. Я отправился в путешествие с моими друзьями – Лорел, Флоссом. Почему это тебя беспокоит?
– Потому что ты – из другого поколения. Из той среды, к которой принадлежит моя мать. Здесь ты не на своем месте.
Слова насчет другого поколения задели Чарли. Он уставился в окно, жалея о том, что поехал на рок-фестиваль.
Через некоторое время Филлипа сказала:
– Я бы покурила. У тебя что-нибудь есть?
– Я гожусь для того, чтобы снабжать тебя «травкой»?
– Да. Если хочешь, я расплачусь, переспав с тобой.
– Ты второй раз предлагаешь мне заняться сексом. У тебя нет денег?
Она покраснела.
– Я тебе говорила, что не очень люблю секс, деньги для меня важнее, поэтому я предложила тебе наименее значимую из двух вещей.
– Браво!
Может быть, лучше иметь дело с полногрудыми дурами.
– Кстати, я даже не знаю твою мать.
– Тебе нет нужды знать ее. Ты – из мира шоу-бизнеса, да?
– Как и Лорел с Флоссом, – мягко указал он.
– Они другие.
Он вытащил «косячок» и подумал, удобно ли закурить в автобусе. Чарли хотелось не столько «побалдеть», сколько составить компанию Филлипе. Он зажег сигарету. Через пару минут Флосс испуганно зашептал:
– Ты в своем уме? Если нас остановит полиция, на этом путешествие закончится.
– Извини, – Чарли быстро потушил сигарету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78