Ложа была заказана на имя раджи Каликшутры.
— Раджа! — вскричал я. — Так мисс Рутвен была права. Это был индус.
— Да, — ответил Элиот. — По крайней мере, похоже на то.
— Эта Каликшутра вам о чем-нибудь говорит?
— Немного.
Он вновь вгляделся в запись в книге. Лицо его стало бесстрастным, как и раньше. Он пожал плечами и захлопнул книгу.
— Уже поздно, — заявил он. — Завтра будет долгий день. Мне пора идти, мистер Стокер, и благодарю вас за уделенное мне время.
— Я пойду с вами, — сказал я, запер кабинет и проводил Элиота на улицу.
Мы пошли по Друри-лейн в поисках извозчика, но было несколько позже, чем я думал, и даже у Ковент Гардена улицы были почти пусты. Мы вышли на флорал-стрит, и тут я заметил, что за нами едет экипаж — черный, с розовым гербом на дверце. Колеса его громыхали по булыжной мостовой. Когда лошади поравнялся с нами, кто-то постучал тростью в окошко, и экипаж остановился. Окошко отворилось, и чья-то бледная рука поманила нас. Элиот не обратил на это внимания, продолжая шагать по улице.
Из экипажа высунулся лорд Рутвен. Он улыбался.
— Доктор Джон Элиот! — позвал он. — Как я понимаю, вашей хирургической клинике ужасно не хватает средств?
Элиот повернулся, с удивлением взглянув на него:
— Если даже и так, то вам какое до этого дело?
Лорд Рутвен выхватил какой-то конверт и бросил его на мостовую.
— Прочтите! — крикнул он. — Это может вам пригодиться.
Он стукнул тростью по крыше, возница натянул поводья, и экипаж стал быстро удаляться.
Элиот провожал его взглядом, пока лошади не скрылись за ближайшим углом, потом нагнулся и поднял конверт Вскрыв его и прочтя записку внутри, он передал все мне. По адресу, вытисненному в верхней половине листа, я понял, что улица находится в Мэйфейр.
«Навестите меня, — писал лорд Рутвен, — нам надо многое обсудить».
— Вы поедете? — взглянул я на Элиота.
Он вначале ничего не ответил. Ему стало зябко, и он поплотнев закутался в пальто.
— Свалились тут всякие тайны на мою голову, — наконец буркнул он, взял письмо, из моих рук и зашагал дальше по улице.
— Если могу помочь вам… — окликнул я его.
Он не обернулся.
— Знайте, — вновь крикнул я, — я сделаю все, чтобы отвратить опасность от мисс Рутвен.
— На Бонд-стрит, завтра, — проговорил он не оборачиваясь, — в девять…
— Непременно буду, — пообещал я.
— Доброй ночи, мистер Стокер!
Он продолжал шагать и быстро исчез в темноте. На следующее утро на Бонд-стрит я ожидал увидеть его у лавки ювелира, но он стоял у двери справа от «Хэдли», где, как я понял, находился вход на верхние этажи. Увидев меня, Элиот улыбнулся и подошел пожать мне руку.
— Стокер, — жизнерадостно сказал он, вцепляясь в мою руку железной хваткой и притягивая меня, чтобы я не шел дальше.
— Не показывайтесь перед дверью ювелирной лавки, — произнес он по-прежнему жизнерадостным голосом, будто предлагая вместе позавтракать.
И действительно, со стороны могло показаться, что один из друзей приглашает другого в гости. Он открыл дверь, впустил меня, вошел следом и запер дверь.
— Где вы достали ключ? — с удивлением спросил я.
— Лахор, — ответил он.
От его радушной улыбки не осталось и следа. Он взглянул на лестницу, и лицо его стадо совершенно непроницаемым.
— Заметили что-нибудь интересное? — поинтересовался он.
Я осмотрелся вокруг.
— Нет.
— А ковер?
Я взглянул вниз и внимательно рассмотрел ковер.
— Вроде бы ничего необычного! — наконец промолвил я.
— Я не сказал «необычное», я сказал «интересное», — поправил Элиот. — Что ж, подождем с этим.
Он повернулся и стал подниматься по лестнице.
Я последовал за ним.
— Что мы будем делать дальше? — спросил я.
Элиот остановился у двери на площадке второго этажа. Ключ все еще был у него в руках. Он вставил его в замок и лишь тогда обернулся ко мне.
— Не беспокойтесь, — успокоил он. — Я всю ночь наблюдал за этой квартирой. Тут никого нет.
— Но, силы небесные, — торопливо зашептал я, — это же взлом! Элиот, одумайтесь, что вы творите!
— Одумался, — ответил он, поворачивая ключ. — По-другому не получится.
Он открыл дверь и быстро впустил меня внутрь. Заперев дверь, он взглянул мне прямо в глаза.
— Вы верите, что Люси говорила правду? — спросил он.
— Конечно.
— Это и есть оправдание тому, что мы делаем, Стокер, ибо боюсь, тут замешано великое зло. Мы с вами оказались в глубоких водах. Поверьте, у нас нет иного выбора, кроме как вломиться сюда.
Мы осмотрелись по сторонам. Комната была точно такой же, как нам ее описали. Обстановка — богатая, отделка — утонченная и с большим вкусом, но все же было в комнате что-то чрезмерно пышное, дочти, я бы сказал, упадочное, так что красота казалась перезрелой, словно у орхидеи, уставшей цвести. Я почувствовал какую-то странную нервозность, да и Элиот, оглядываясь по сторонам, вроде как-то дернулся. Я проследил за его взглядом. Он указал на стену, в которой были два эркера с видом на улицу.
— Вот здесь стоял Джордж, когда Люси увидела его, — пробормотал Элиот.
Вынув из кармана небольшую лупу, он подошел к стене и опустился на колени. Внимательно изучив ковер, он нахмурился и покачал головой, после чего направился ко второму эркеру, где вновь наклонился и тщательно осмотрел пол. Я присоединился к нему. Ковер на полу был толстый, яркой окраски, и сразу было видно, что пятен на нем нет. Но вдруг послышался тихий вскрик Элиота.
— Вот! — прошептал он, показывая половицу у самого окна. — Стокер! Что это, по-вашему?
Я пригляделся. Пятнышко, столь крохотное, что невооруженным глазом и не разглядишь, а над ним — еще пара пятнышек.
Элиот поскреб одно из них ногтем и поднес палец к свету. Кончик ногтя окрасился в ржаво-бурый цвет. Он нахмурился и коснулся ногтя кончиком языка.
— Ну? — спросил я нетерпеливо.
— Да, — ответил Элиот, — это, несомненно, кровь.
Я побледнел.
— Так Люси была права, — пробормотал я, — беднягу все-таки убили!
Элиот покачал головой:
— Она видела, что лицо его было вымазано кровью.
— Да, — тихо сказал я. — И к какому выводу вы пришли?
— Чья бы кровь это ни была, она не могла течь из серьезной раны. — Он снова указал на половицу. — Это всего-навсего крохотные пятнышки, такая струйка крови даже кусок ткани не намочит. Тот факт, что пятнышки все еще здесь, говорит о том, что серьезной раны не было вовсе.
— Почему же?
— А потому, что пятнышки не стерли, — проговорил Элиот. — Их просто не заметили… Не Люси, а те, кто живет в этой квартире. Взгляните на ковер. — Люси была совершенно права. На нем нет пятен крови, по меньшей мере пятен различимых. Нет, — он поднялся, — эти следы крови лишь еще больше запутывают дело. С одной стороны, они подтверждают, что Джордж вряд ли мог истечь кровью до смерти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
— Раджа! — вскричал я. — Так мисс Рутвен была права. Это был индус.
— Да, — ответил Элиот. — По крайней мере, похоже на то.
— Эта Каликшутра вам о чем-нибудь говорит?
— Немного.
Он вновь вгляделся в запись в книге. Лицо его стало бесстрастным, как и раньше. Он пожал плечами и захлопнул книгу.
— Уже поздно, — заявил он. — Завтра будет долгий день. Мне пора идти, мистер Стокер, и благодарю вас за уделенное мне время.
— Я пойду с вами, — сказал я, запер кабинет и проводил Элиота на улицу.
Мы пошли по Друри-лейн в поисках извозчика, но было несколько позже, чем я думал, и даже у Ковент Гардена улицы были почти пусты. Мы вышли на флорал-стрит, и тут я заметил, что за нами едет экипаж — черный, с розовым гербом на дверце. Колеса его громыхали по булыжной мостовой. Когда лошади поравнялся с нами, кто-то постучал тростью в окошко, и экипаж остановился. Окошко отворилось, и чья-то бледная рука поманила нас. Элиот не обратил на это внимания, продолжая шагать по улице.
Из экипажа высунулся лорд Рутвен. Он улыбался.
— Доктор Джон Элиот! — позвал он. — Как я понимаю, вашей хирургической клинике ужасно не хватает средств?
Элиот повернулся, с удивлением взглянув на него:
— Если даже и так, то вам какое до этого дело?
Лорд Рутвен выхватил какой-то конверт и бросил его на мостовую.
— Прочтите! — крикнул он. — Это может вам пригодиться.
Он стукнул тростью по крыше, возница натянул поводья, и экипаж стал быстро удаляться.
Элиот провожал его взглядом, пока лошади не скрылись за ближайшим углом, потом нагнулся и поднял конверт Вскрыв его и прочтя записку внутри, он передал все мне. По адресу, вытисненному в верхней половине листа, я понял, что улица находится в Мэйфейр.
«Навестите меня, — писал лорд Рутвен, — нам надо многое обсудить».
— Вы поедете? — взглянул я на Элиота.
Он вначале ничего не ответил. Ему стало зябко, и он поплотнев закутался в пальто.
— Свалились тут всякие тайны на мою голову, — наконец буркнул он, взял письмо, из моих рук и зашагал дальше по улице.
— Если могу помочь вам… — окликнул я его.
Он не обернулся.
— Знайте, — вновь крикнул я, — я сделаю все, чтобы отвратить опасность от мисс Рутвен.
— На Бонд-стрит, завтра, — проговорил он не оборачиваясь, — в девять…
— Непременно буду, — пообещал я.
— Доброй ночи, мистер Стокер!
Он продолжал шагать и быстро исчез в темноте. На следующее утро на Бонд-стрит я ожидал увидеть его у лавки ювелира, но он стоял у двери справа от «Хэдли», где, как я понял, находился вход на верхние этажи. Увидев меня, Элиот улыбнулся и подошел пожать мне руку.
— Стокер, — жизнерадостно сказал он, вцепляясь в мою руку железной хваткой и притягивая меня, чтобы я не шел дальше.
— Не показывайтесь перед дверью ювелирной лавки, — произнес он по-прежнему жизнерадостным голосом, будто предлагая вместе позавтракать.
И действительно, со стороны могло показаться, что один из друзей приглашает другого в гости. Он открыл дверь, впустил меня, вошел следом и запер дверь.
— Где вы достали ключ? — с удивлением спросил я.
— Лахор, — ответил он.
От его радушной улыбки не осталось и следа. Он взглянул на лестницу, и лицо его стадо совершенно непроницаемым.
— Заметили что-нибудь интересное? — поинтересовался он.
Я осмотрелся вокруг.
— Нет.
— А ковер?
Я взглянул вниз и внимательно рассмотрел ковер.
— Вроде бы ничего необычного! — наконец промолвил я.
— Я не сказал «необычное», я сказал «интересное», — поправил Элиот. — Что ж, подождем с этим.
Он повернулся и стал подниматься по лестнице.
Я последовал за ним.
— Что мы будем делать дальше? — спросил я.
Элиот остановился у двери на площадке второго этажа. Ключ все еще был у него в руках. Он вставил его в замок и лишь тогда обернулся ко мне.
— Не беспокойтесь, — успокоил он. — Я всю ночь наблюдал за этой квартирой. Тут никого нет.
— Но, силы небесные, — торопливо зашептал я, — это же взлом! Элиот, одумайтесь, что вы творите!
— Одумался, — ответил он, поворачивая ключ. — По-другому не получится.
Он открыл дверь и быстро впустил меня внутрь. Заперев дверь, он взглянул мне прямо в глаза.
— Вы верите, что Люси говорила правду? — спросил он.
— Конечно.
— Это и есть оправдание тому, что мы делаем, Стокер, ибо боюсь, тут замешано великое зло. Мы с вами оказались в глубоких водах. Поверьте, у нас нет иного выбора, кроме как вломиться сюда.
Мы осмотрелись по сторонам. Комната была точно такой же, как нам ее описали. Обстановка — богатая, отделка — утонченная и с большим вкусом, но все же было в комнате что-то чрезмерно пышное, дочти, я бы сказал, упадочное, так что красота казалась перезрелой, словно у орхидеи, уставшей цвести. Я почувствовал какую-то странную нервозность, да и Элиот, оглядываясь по сторонам, вроде как-то дернулся. Я проследил за его взглядом. Он указал на стену, в которой были два эркера с видом на улицу.
— Вот здесь стоял Джордж, когда Люси увидела его, — пробормотал Элиот.
Вынув из кармана небольшую лупу, он подошел к стене и опустился на колени. Внимательно изучив ковер, он нахмурился и покачал головой, после чего направился ко второму эркеру, где вновь наклонился и тщательно осмотрел пол. Я присоединился к нему. Ковер на полу был толстый, яркой окраски, и сразу было видно, что пятен на нем нет. Но вдруг послышался тихий вскрик Элиота.
— Вот! — прошептал он, показывая половицу у самого окна. — Стокер! Что это, по-вашему?
Я пригляделся. Пятнышко, столь крохотное, что невооруженным глазом и не разглядишь, а над ним — еще пара пятнышек.
Элиот поскреб одно из них ногтем и поднес палец к свету. Кончик ногтя окрасился в ржаво-бурый цвет. Он нахмурился и коснулся ногтя кончиком языка.
— Ну? — спросил я нетерпеливо.
— Да, — ответил Элиот, — это, несомненно, кровь.
Я побледнел.
— Так Люси была права, — пробормотал я, — беднягу все-таки убили!
Элиот покачал головой:
— Она видела, что лицо его было вымазано кровью.
— Да, — тихо сказал я. — И к какому выводу вы пришли?
— Чья бы кровь это ни была, она не могла течь из серьезной раны. — Он снова указал на половицу. — Это всего-навсего крохотные пятнышки, такая струйка крови даже кусок ткани не намочит. Тот факт, что пятнышки все еще здесь, говорит о том, что серьезной раны не было вовсе.
— Почему же?
— А потому, что пятнышки не стерли, — проговорил Элиот. — Их просто не заметили… Не Люси, а те, кто живет в этой квартире. Взгляните на ковер. — Люси была совершенно права. На нем нет пятен крови, по меньшей мере пятен различимых. Нет, — он поднялся, — эти следы крови лишь еще больше запутывают дело. С одной стороны, они подтверждают, что Джордж вряд ли мог истечь кровью до смерти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113