А мое дело — узнать.
К этому времени мы подошли к гримерной мисс Рутвен. Дверь была распахнута настежь. Элиот постучал и вошел.
— Люси? — позвал он. — Надеюсь, не помешал?
Она подняла голову. Сидела она у зеркала, почти скрытая большими букетами цветов, и поправляла шляпку на собранных в косу золотых кудрях. В лице девушки было еще столько детского, что ее голубые глаза вначале показались нервными, как у фавна, но когда она признала нас, ее свеженькое личико просияло от счастья.
— Джек Элиот… — прошептала она. — Это вы, Джек?
Она протянула руки вперед.
Доктор Элиот поцеловал кончики ее пальцев, затянутых в белые перчатки.
— Замечательно, что мы опять встретились, — засмеялась она, — после… ух… стольких лет! — Она отступила и присела в элегантном книксене. — Ну как, я выросла, милый Джек?
— Да уж, вымахала, — согласился доктор Элиот. — Ты теперь настоящая дама!
Мисс Рутвен рассмеялась и повернулась ко мне:
— Видите ли, мистер Стокер, он и глаз на меня не поднимал с тех пор, как я заплетала косички, играла в куклы и маялась скверными зубами.
Элиот покачал головой.
— Ну же, Люси, не самоуничижайтесь! Она и ребенком была столь же прекрасна, сколь мила сейчас.
— Ах, вы, оказывается, льстец, Джек Элиот! Но я все помню! Он всегда был холодный, как рыба, мистер Стокер. Женщин он считал слишком ветреными.
Элиот слегка улыбнулся:
— Я вам это говорил?
— Да, и весьма торжественно, а мне было тогда всего двенадцать. Вы знаете, что Артур… — Улыбка слетела с ее губ, — Артур, мой брат, мистер Стокер… — Она собралась с духом, и легкий румянец вновь прилил к ее щекам. — Артур называл Джека счетами.
— Очень лестно! — поклонился Элиот.
— И вы все еще сохранили ваши способности к подсчетам, а, Джек?
Элиот пристально взглянул на нее. Голос ее вдруг прозвучал отдаленно и странно. Она мягко дотронулась до ожерелья на шее. С него свешивалась подвеска, и, поглаживая ее, словно амулет, она смотрела не мигая на Элиота. Глаза ее были глубокие и большие.
— Джек, — прошептала она, — Джек… Надеюсь, ваша сила осталась при вас. Потому что она нужна нам. Боюсь, происходит нечто ужасное.
Лицо Элиота оставалось бесстрастным, а затем он медленно приподнял бровь.
— Нам? — уточнил он.
— Да, нам, — прошептала мисс Рутвен и протянула руку. — Нэд! — позвала она, и из-за двери, из-за стены цветов, вышел молодой человек — очень молодой, такого же возраста, как мисс Рутвен, и столь же привлекательный, как она, с тонкими чертами лица и вьющимися черными волосами.
— Джек, мистер Стокер… — Мисс Рутвен улыбнулась, и взяла молодого человека под руку. — Позвольте мне представить Эдварда Весткота, самого милого юношу на свете. Должна вам сказать — в этом уже нет секрета. Мы поженились, дорогие друзья! И живем вместе как муж и жена.
Признаюсь, я был ошеломлен и на мгновение даже растерялся, не зная, что сказать. Элиот же, похоже, не был удивлен и выглядел так, словно он ожидал услышать нечто подобное.
— Мои поздравления, госпожа Весткот, — произнес он.
Он поцеловал (я теперь не могу называть ее мисс Рутвен, пусть дальше она будет просто Люси), поцеловал Люси в обе щеки и пожал руку Весткоту.
— Поздравляю! — эхом отозвался я.
— Мистер Стокер, — окликнула Люси, — надеюсь, вы не сердитесь?
— Ну что вы, — сказал я. — Крайне рад за вас. Просто… удивляюсь, что вы скрыли это от меня.
— Но, дорогой мистер Стокер, никто же не знал.
— Почему бы и нет? Я был бы не против.
Легкая тень пробежала по лицу Весткота.
— Вы — да, — согласился он, пожимая руку жене, — но были и другие, мистер Стокер.
— Ах так? — удивился Элиот. Он не мигая посмотрел на Весткота, затем на Люси. — Не могу поверить, что Артур стал бы возражать.
— Он и не возражал, — ответила Люси.
— Тогда почему такая секретность?
— Помните, мистер Стокер, некоторое время тому назад несколько месяцев я сильно болела.
— Да. Вы как раз у нас начинали. Жаль, что это отсрочило вашу карьеру.
— И все же я пробыла тут достаточно долго, чтобы познакомиться с Нэдом. — Она очаровательно покраснела. — Когда я заболела, он стал моей сиделкой. Мое решение выйти за него замуж выковалось в эти долгие месяцы уединения. Мой брат… Вы совершенно правы, Джек, Артур не возражал.
— Тогда отказываюсь понимать, в чем проблема.
— Артура убили, Джек. Его убили еще до объявления о нашей помолвке.
— Сожалею, Люси… Очень сожалею…
— Знаю, Джек. — Вновь она погладила подвеску, свисающую с ее ожерелья, другой рукой крепче обнимая мужа. — После его смерти, как вы знаете, моим опекуном стал Джордж Моуберли.
— Но все же… я не понимаю. Джордж всегда терпимо относился к мужчинам и обожал вас. Он бы тоже не возражал.
— Нет… Но леди Моуберли возражала бы…
— А, — кивнул Элиот. — Я мог бы догадаться… Но почему?
— Почему она ненавидит меня? — с неожиданной страстностью прервала его Люси. — Не знаю, Джек, но это так. Вначале она была очень добра, она относится с добротой почти ко всем окружающим, но потом, когда я заболела, она даже не навестила меня — ни разу за все время, что я была больна. А когда я поправилась и она узнала о Нэде, Розамунда сильно охладела ко мне, даже рассердилась на меня. Она отказалась принимать его у себя в доме.
— Что у нее было против вас? — спросил Элиот у Весткота.
— Не знаю, — ответил тот. — Я никогда ее даже не видел.
— Она враждебно относилась не к Нэду, а ко мне, — покачала головой Люси.
— Очень странно, — задумчиво пробормотал Элиот. — Леди Моуберли произвела на меня впечатление очаровательной женщины.
— Такое впечатление она производит на всех.
Элиот нахмурился еще больше, смотря на юную пару, пожимающую друг другу руки.
— Что ж, ее отпор расстроил вас обоих. Но имело ли это значение? Ведь опекуном был Джордж…
— А богатой — леди Моуберли. И у нее в руках тесемки от кошелька. Джек, Джордж всегда был по уши в долгах, — легко улыбнулась Люси. — Он не стал бы рисковать всем и идти наперекор жене.
— Что ж, — задумался Элиот. — Звучит разумно.
— Угу, звучит, — согласилась Люси. — Как видите, выбора у нас не было. Нам надо было втайне пожениться. Мы ждали почти два года. И так любили друг друга, что не могли ждать больше ни дня.
— Ну, конечно же! — Элиот взглянул на Весткота. — А как насчет вас, сэр? Вашим родителям известно?
— Мой отец в Индии, — сказал Весткот, помедлив. — Пока не было возможности известить его. Но придет время, и я его извещу.
Элиот склонил голову набок и стал похож на коршуна, наблюдающего за полевой мышью.
— А ваша мать? — медленно поинтересовался он.
Весткот поперхнулся.
— Мать моя… — начал он, но голос его сорвался, и он прокашлялся. — Мать моя, к сожалению, умерла.
Люси придвинулась к нему и сжала его руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
К этому времени мы подошли к гримерной мисс Рутвен. Дверь была распахнута настежь. Элиот постучал и вошел.
— Люси? — позвал он. — Надеюсь, не помешал?
Она подняла голову. Сидела она у зеркала, почти скрытая большими букетами цветов, и поправляла шляпку на собранных в косу золотых кудрях. В лице девушки было еще столько детского, что ее голубые глаза вначале показались нервными, как у фавна, но когда она признала нас, ее свеженькое личико просияло от счастья.
— Джек Элиот… — прошептала она. — Это вы, Джек?
Она протянула руки вперед.
Доктор Элиот поцеловал кончики ее пальцев, затянутых в белые перчатки.
— Замечательно, что мы опять встретились, — засмеялась она, — после… ух… стольких лет! — Она отступила и присела в элегантном книксене. — Ну как, я выросла, милый Джек?
— Да уж, вымахала, — согласился доктор Элиот. — Ты теперь настоящая дама!
Мисс Рутвен рассмеялась и повернулась ко мне:
— Видите ли, мистер Стокер, он и глаз на меня не поднимал с тех пор, как я заплетала косички, играла в куклы и маялась скверными зубами.
Элиот покачал головой.
— Ну же, Люси, не самоуничижайтесь! Она и ребенком была столь же прекрасна, сколь мила сейчас.
— Ах, вы, оказывается, льстец, Джек Элиот! Но я все помню! Он всегда был холодный, как рыба, мистер Стокер. Женщин он считал слишком ветреными.
Элиот слегка улыбнулся:
— Я вам это говорил?
— Да, и весьма торжественно, а мне было тогда всего двенадцать. Вы знаете, что Артур… — Улыбка слетела с ее губ, — Артур, мой брат, мистер Стокер… — Она собралась с духом, и легкий румянец вновь прилил к ее щекам. — Артур называл Джека счетами.
— Очень лестно! — поклонился Элиот.
— И вы все еще сохранили ваши способности к подсчетам, а, Джек?
Элиот пристально взглянул на нее. Голос ее вдруг прозвучал отдаленно и странно. Она мягко дотронулась до ожерелья на шее. С него свешивалась подвеска, и, поглаживая ее, словно амулет, она смотрела не мигая на Элиота. Глаза ее были глубокие и большие.
— Джек, — прошептала она, — Джек… Надеюсь, ваша сила осталась при вас. Потому что она нужна нам. Боюсь, происходит нечто ужасное.
Лицо Элиота оставалось бесстрастным, а затем он медленно приподнял бровь.
— Нам? — уточнил он.
— Да, нам, — прошептала мисс Рутвен и протянула руку. — Нэд! — позвала она, и из-за двери, из-за стены цветов, вышел молодой человек — очень молодой, такого же возраста, как мисс Рутвен, и столь же привлекательный, как она, с тонкими чертами лица и вьющимися черными волосами.
— Джек, мистер Стокер… — Мисс Рутвен улыбнулась, и взяла молодого человека под руку. — Позвольте мне представить Эдварда Весткота, самого милого юношу на свете. Должна вам сказать — в этом уже нет секрета. Мы поженились, дорогие друзья! И живем вместе как муж и жена.
Признаюсь, я был ошеломлен и на мгновение даже растерялся, не зная, что сказать. Элиот же, похоже, не был удивлен и выглядел так, словно он ожидал услышать нечто подобное.
— Мои поздравления, госпожа Весткот, — произнес он.
Он поцеловал (я теперь не могу называть ее мисс Рутвен, пусть дальше она будет просто Люси), поцеловал Люси в обе щеки и пожал руку Весткоту.
— Поздравляю! — эхом отозвался я.
— Мистер Стокер, — окликнула Люси, — надеюсь, вы не сердитесь?
— Ну что вы, — сказал я. — Крайне рад за вас. Просто… удивляюсь, что вы скрыли это от меня.
— Но, дорогой мистер Стокер, никто же не знал.
— Почему бы и нет? Я был бы не против.
Легкая тень пробежала по лицу Весткота.
— Вы — да, — согласился он, пожимая руку жене, — но были и другие, мистер Стокер.
— Ах так? — удивился Элиот. Он не мигая посмотрел на Весткота, затем на Люси. — Не могу поверить, что Артур стал бы возражать.
— Он и не возражал, — ответила Люси.
— Тогда почему такая секретность?
— Помните, мистер Стокер, некоторое время тому назад несколько месяцев я сильно болела.
— Да. Вы как раз у нас начинали. Жаль, что это отсрочило вашу карьеру.
— И все же я пробыла тут достаточно долго, чтобы познакомиться с Нэдом. — Она очаровательно покраснела. — Когда я заболела, он стал моей сиделкой. Мое решение выйти за него замуж выковалось в эти долгие месяцы уединения. Мой брат… Вы совершенно правы, Джек, Артур не возражал.
— Тогда отказываюсь понимать, в чем проблема.
— Артура убили, Джек. Его убили еще до объявления о нашей помолвке.
— Сожалею, Люси… Очень сожалею…
— Знаю, Джек. — Вновь она погладила подвеску, свисающую с ее ожерелья, другой рукой крепче обнимая мужа. — После его смерти, как вы знаете, моим опекуном стал Джордж Моуберли.
— Но все же… я не понимаю. Джордж всегда терпимо относился к мужчинам и обожал вас. Он бы тоже не возражал.
— Нет… Но леди Моуберли возражала бы…
— А, — кивнул Элиот. — Я мог бы догадаться… Но почему?
— Почему она ненавидит меня? — с неожиданной страстностью прервала его Люси. — Не знаю, Джек, но это так. Вначале она была очень добра, она относится с добротой почти ко всем окружающим, но потом, когда я заболела, она даже не навестила меня — ни разу за все время, что я была больна. А когда я поправилась и она узнала о Нэде, Розамунда сильно охладела ко мне, даже рассердилась на меня. Она отказалась принимать его у себя в доме.
— Что у нее было против вас? — спросил Элиот у Весткота.
— Не знаю, — ответил тот. — Я никогда ее даже не видел.
— Она враждебно относилась не к Нэду, а ко мне, — покачала головой Люси.
— Очень странно, — задумчиво пробормотал Элиот. — Леди Моуберли произвела на меня впечатление очаровательной женщины.
— Такое впечатление она производит на всех.
Элиот нахмурился еще больше, смотря на юную пару, пожимающую друг другу руки.
— Что ж, ее отпор расстроил вас обоих. Но имело ли это значение? Ведь опекуном был Джордж…
— А богатой — леди Моуберли. И у нее в руках тесемки от кошелька. Джек, Джордж всегда был по уши в долгах, — легко улыбнулась Люси. — Он не стал бы рисковать всем и идти наперекор жене.
— Что ж, — задумался Элиот. — Звучит разумно.
— Угу, звучит, — согласилась Люси. — Как видите, выбора у нас не было. Нам надо было втайне пожениться. Мы ждали почти два года. И так любили друг друга, что не могли ждать больше ни дня.
— Ну, конечно же! — Элиот взглянул на Весткота. — А как насчет вас, сэр? Вашим родителям известно?
— Мой отец в Индии, — сказал Весткот, помедлив. — Пока не было возможности известить его. Но придет время, и я его извещу.
Элиот склонил голову набок и стал похож на коршуна, наблюдающего за полевой мышью.
— А ваша мать? — медленно поинтересовался он.
Весткот поперхнулся.
— Мать моя… — начал он, но голос его сорвался, и он прокашлялся. — Мать моя, к сожалению, умерла.
Люси придвинулась к нему и сжала его руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113