Заботится.
А как бы хорошо выпить, повеселиться со своими, если бы не то дело... Не вернешь.
Нужно поесть в самом деле. Аппетит появляется после рюмки.
Смотрю на всех. Маленькое затишье — рты заняты, жуют. Всегда все съедается подчистую.
Какие они — мои помощники? Как все люди — хорошие и плохие. Я не заблуждаюсь — просто люди. Но если измерить добро и зло, то больше хорошего. Почему бы? Неужели все наши люди такие? Нет. Пока нет. Просто у нас большой отсев. Каждый год три-четыре врача приходят и уходят. Джентльменское соглашение действует без осечки. Плохие уходят, а хорошие остаются. Таланты? Нет. Пока нет. Одни — поярче, другие — бледнее. Может быть, развернутся, если попадут на самостоятельную работу.
Что-то не торопятся. Вот Петро — шел бы заведовать кафедрой. Был бы хорошим профессором, передовым. Нет, не хочет. «Если будете выгонять, тогда...» Не буду выгонять, не за что. Хотя звезд не хватает и хирургию не двинет. Зато если Семен будет доктором — уйдет. Есть честолюбивая жилка. Правильно. Лишь бы честно. Марья, та никуда не денется. И докторской не будет, зря только планы составляем... Она — врач. Милосердие. Как отбрила меня сегодня! Не смотрит — смущена или сердится. «Противно слушать...»
Теперь Семен:
— Товарищи, налейте рюмки.
Сейчас обо мне небось. Лишь бы меру соблюли. Все почувствовали, поглядывают на меня. Вижу свою принужденную улыбку — очень глупое положение, когда тебя поздравляют. Вот продолжает...
— Давайте выпьем за шефа. Только без подхалимства!
Смех. Встают, тянутся с рюмками чокнуться. Так рады. Неужели они меня еще любят? И у меня тепло стало там, внутри. Тоже сентиментальным становишься к старости.
Все выпили. Кричат:
— Еще!
— Нет, дудки. Хотите меня пьяным видеть? А выпить в самом деле хочется. Вот странное состояние — после первой хочется еще и еще. Но я удержусь. Лучше покурю.
— Дамы, можно курить?
Дамы разрешают. Мужчины рады — сразу все задымили.
Поскольку тостов нет, компания распалась на несколько кружков. Молодые ребята — Женя, Вася, Володя — около красивых сестричек. Дима, наконец, пошел к Оксане. Степа о чем-то спорит с Ниной Николаевной. Нашла коса на камень — оба упрямы. А он ничего, Степа. Притерся.
Марина ухаживает за мной, угощает. Еда вкусная. Марья с Петром о чем-то разговаривают через стол. А Виктор не пришел. После сегодняшнего разговора не захотел. И хорошо сделал.
Опять Семен встал:
— Товарищи, есть внеочередное сообщение! Сейчас Валя преподнесет шефу подарок!
Вот еще! Не может быть, знают, что не люблю. Но все почему-то смеются. Валя входит и торжественно несет что-то на кухонном подносе. Любопытно. Все тянутся, мешают пройти.
Тетрадь для рисования. Нет, альбом из листочков, перевязан красной ленточкой, как в школе девчонки для стишков делают. Невзрачно. Беру, читаю надпись:
ДОРОГОМУ МИХАИЛУ ИВАНОВИЧУ
В ДЕНЬ ШЕСТИДЕСЯТИЛЕТИЯ
ОТ СОТРУДНИКОВ
Открываю. Напирают сзади, заглядывают.
Рисунки.
Здорово нарисовано!
Я сижу под деревом и поливаю струей жидкости из клизменной кружки головы — фотографии моих помощников: одни еще глубоко в земле, другие распустились — головы в листьях.
Надпись: «Сама садик я садила, сама буду поливать...» Рядом валяются бутылки: «Эликсир самостоятельности», «Эликсир сообразительности». Выше всех — Петро, потом Марья. И есть такие, которые еще в земле сидят, не взошли...
Все хохочут.
— Смотрите, Володя Сизов еще только первый корешок пустил. Долго же!
Другая страница. Опять растения с человеческими головами, я стою между ними, выдернул один корешок и рассматриваю в раздумье: дескать, выбросить или оставить?
— Ребята, Степа! Степина физиономия!
Расцвели репей-полынь в моем саду
На мое несчастье, на мою беду...
— А этот уже выброшен. Лежит Николай наш.
В самом деле, был такой, в этом году ушел. «Ушли».
Следующая — парад учеников. Где они только таких смешных фотографий наснимали! В левом углу — мой портрет, держу большие часы. «Ребята! Не Москва ль за нами!» Правильно.
Не поддаваться Москве.
Опять карикатура на отстающих диссертантов. Я, директор, Петро «тянем, потянем, вытянуть не можем» из земли за волосы головы незадачливых ученых с карикатурными телами.
Снова взрыв смеха.
— Смотрите, смотрите, Дима-то какой! Виновник тоже смотрит и хохочет.
— Вы что, тайно делали? Петро?
— Конечно. Знают только Нина, Алла и Олег. Другим не показывали. И я только сегодня увидел.
— Молодцы. Вот уважили!
— Переплести только не успели... Смотрите дальше.
Опять я. В маске, лицо сердитое, ругаюсь. Стихи:
Хоть лицо закрыто
и не страшен вид,
каждому понятно,
что он говорит:
«...и не так уж много идиотов рождается на свете, но почему-то все они попадают ко мне в клинику?..»
— Неужели я такое говорил?
— Вы еще и не такое говорили...
Ловко поддели. Все довольны. Они собирают такие сентенции. Стыдновато.
Несколько страниц посвящены моим увлечениям кибернетикой. Одна хороша: я сижу с сигаретой в кресле перед большим пультом, а рядом один робот слушает испуганного голого толстого дядю, другие три делают операции. На экране телевизора показана палата, где робот-нянька убирает судно. «Теперь можно бы и отдохнуть...»
— Ох, как хорошо бы дожить до такого времени! Не делали бы вы ошибок.
— Вы дальше, дальше смотрите!
Перелистываю. О! Сижу грустный, голову подпер рукой. Позади — парад роботов с гнусными мордами. Два из них дерутся.
Недолго музыка играла,
недолго тешился народ!
— И опять идиоты...
Общий смех.
— Нет, не заменить нас роботами, шеф!
— Отличный альбом. Никогда я не получал подобного подарка. Осторожнее, пожалуйста, не порвите!
Это его потянули по рукам. Всем интересно посмотреть, себя найти. Даже не думал, что в нашей клинике есть остроумные люди.
— Я его отдам переплести и буду хранить как самую дорогую вещь.
По-честному, тронули меня ребята. И сами довольны, особенно авторы. Нужно их поблагодарить.
Тост:
— Давайте выпьем за авторов! Все с радостью наливают. У меня — третья рюмка.
— Ну, давайте чокнемся. Молодцы, спасибо.
Выпили. Хорошо! Но уже нужно приглядывать за собой. Рюмки — большие. Странная штука — вроде пьешь, себе кажется, что почти трезвый, а другие потом говорят — был пьян. Может, врут? Да нет, надежные товарищи.
Альбом идет по рукам. Его сопровождает хохот. Я посматриваю:
— Маслеными руками не цапайте! Очень он мне понравился. Марина шепчет:
— Все-таки вы должны сказать нам что-нибудь... пока танцы не начались... Отвечаю ей также шепотом:
— Что скажу, в моем положении?
— Нужно, очень нужно.
Не миновать. И потом — они стоят. И обстановка настраивает на торжественность, на лирику. И еще что-то нужно сделать внутри, переломить себя... Осознать.
— Товарищи! Ти-ше!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81